— Именно поэтому он не хочет делать еще одной, — сказал Петерс. — Вот почему мы просим вашего сотрудничества в этом деле, — он помолчал мгновение, а потом добавил: — Мы будем прикрывать вас в любом случае, независимо от того, нравится вам это или нет, но значительно лучше, если вы станете сотрудничать с нами.
Каспер уступил:
— Хорошо. Я позвоню вам завтра и скажу, когда меня выпишут. Вы будете у себя?
— Если меня не будет, то вам ответит кто-нибудь, кто в курсе дела.
— Отлично. Скажите мне ваш номер.
Повесив трубку, Каспер подождал минуту и затем набрал номер, который ему назвали.
Незнакомый голос сказал:
— Детективное агентство Пинкертона.
— Я хотел бы поговорить с мистером Петерсом.
— Простите, кто звонит?
— Каспер Холмс.
Минутой позже спокойный голос Петерса ответил:
— Да, мистер Холмс.
— Я всего лишь проверяю, — сказал Каспер. — Поскольку я не мог видеть по телефонному проводу, мне надо было убедиться, кто со мной разговаривал на самом деле.
— Понимаю, мистер Холмс. Это все, сэр?
— Это все.
Каспер опустил трубку на рычаг и сел на кровати, размышляя. Сестра-стажер закончила уборку, закрыла окно и ушла, но он не заметил этого.
Он поднял трубку и сказал телефонистке на коммутаторе, чтобы с ним больше никого не соединяли.
— Если кто-нибудь позвонит, что мне сказать?
— Скажите, что я сплю, и попросите позвонить еще раз после восьми часов.
— Да, сэр.
— И переключите меня на внешнюю линию.
Затем, когда послышался зуммер центральной сети, он набрал номер.
Женский голос ответил:
— Ал-о-о-о-о-о?
— Мария?
— Да. Это ты, Каспер?
— Да. Джо дома?
— Да. Я позову его. Как твоя башка?
— Пульсирует. Дай-ка мне поговорить с Джо.
Слышно было, как она зовет: «Джо-о-о-о-о! Это Каспер».
Джо Грин был самым крупным банкиром в Гарлеме, он имел свою долю в трех лотереях.
— Каспер, как ты, парень? — раздался его хриплый голос.
— Нормально, немного в сон клонит, не волнуйся.
— Ну тебе не повредишь, ударив тебя по голове, — сказал Джо. — А вот то, что у тебя выхватили кипу зелененьких, это должно вызвать у тебя припадок.
— Деньги не были моими, — сказал Каспер. — Так что это не принесло мне вреда, если не считать самочувствия.
— И ты никогда не простишь подонков за это?
— Это уж точно. Но вот зачем я тебе звоню: я хочу позаимствовать сегодня чуть позже пару твоих ребят.
— Телохранителей или посыльных?
— Я собираюсь отбыть отсюда в семь тридцать вечера в одном из катафалков Клея…
Джо хохотнул.
— Только смотри, не попади попутно на кладбище, папочка.
Каспер рассмеялся.
— Попутно никогда! Нет, я собираюсь домой. И хочу, чтобы твои ребята сопровождали меня.
— Будет сделано, — сказал Джо. — Как насчет Большого Сикса и Джорджа Дрейка на «кадиллаке»? Они способны справиться с любой ситуацией, которая может возникнуть. Или ты хочешь кого-нибудь другого?
— Нет, они подходят. Я хочу, чтобы они присоединились к катафалку возле конторы Клея и следовали за ним, но только не слишком близко. Не хочу, чтобы это выглядело, как процессия.
— Понял тебя, папочка. В какое время?
— Я уеду отсюда в семь тридцать. Значит, им лучше приехать к Клею к семи.
Джо засомневался:
— А не назначить ли раньше, папочка? Если этот снегопад будет валить так же, как сейчас, то ты можешь не успеть к семи тридцати.
— Я уеду в семь тридцать, — сказал Каспер.
— О’кей, папочка, я прикрою тебя, — сказал Джо. — Не делай ничего, что смогу сделать я.
— Ну тогда все, — сказал Каспер. — Увидимся в церкви.
Когда Джо отсоединился, Каспер, не кладя трубки, принялся набирать другой номер.
Вежливый мужской голос произнес:
— Погребальная контора П. Экседеса Клея. Добрый день. Что я могу сделать для вас?
— Я не хочу, чтобы меня похоронили, если вы это имеете в виду, — сказал Каспер. — Мне всего лишь надо поговорить с мистером Клеем.
— Мистер Клей отдыхает; он удалился, как обычно, вздремнуть после полудня. Возможно, я могу помочь вам.
— Разбудите его, — сказал Каспер. — Говорит Каспер Холмс.
— О, мистер Холмс! Да, сэр, сию минуту, сэр.
Несколько мгновений спустя раздался тонкий пронзительный голос Клея:
— Каспер, я всегда надеялся сделать с тобой какое-нибудь дело.
— Может быть, Пит. Но дело совсем не того рода, какого тебе хотелось бы, — всего лишь несколько человек в Гарлеме знали, что под инициалом «П» в имени Клея скрывается Питер, большинство же думали, что это может быть как «парадиз», так и «преисподняя». — Я хочу нанять катафалк.
— Для себя или для друга?
— Для себя.
— Я вот почему спрашиваю, Каспер: у меня сейчас три катафалка. Старый я использую для бедных, средний — для богатых, а новый катафалк — для избранных. Тебе я дам новый.
— Нет, дай мне средней новизны. Я не хочу привлекать к себе лишнего внимания. Хочу ускользнуть из госпиталя так, чтобы меня никто не видел. И пошли Джексона, чтобы он вел экипаж; никто не станет смотреть на него дважды.
— Джексона, — повторил Клей. — Послушай, Каспер, я не испытываю сентиментальных чувств по отношению к моим экипажам, но никогда не забуду того раза, когда Джексон промчался через весь город, удирая от полиции на моем катафалке, полном мертвых тел.
— Чем ты недоволен? — сказал Каспер. — Он сделал для тебя немалый бизнес.
— Мне по душе более нормальный бизнес; я не испытываю упадка в делах.
— Хорошо, Пит, делай свои дела как сам знаешь. Я всего лишь хочу, чтобы этот катафалк был здесь у задних дверей точно в семь тридцать.
— К этому времени улицы будут покрыты снегом, — пожаловался Клей. — Ты не можешь перенести это на более ранний час на следующий день?
— Нет. Слишком много завязано на этот срок. Туда должны подъехать несколько ребят Джо Грина, они будут сопровождать катафалк. Пусть это тебя не беспокоит.
— Ребята Джо Грина! — с опасением воскликнул Клей. — Слушай, Каспер, если с моим катафалком что-нибудь случится, я подам счет на него в национальную партию.
— О’кей, так и сделай. И скажи Джексону, чтобы он сначала завез меня в мой офис на Сто двадцать шестой улице.
— Скажешь ему сам, — сказал Клей, потеряв интерес и уже погружаясь обратно в сон.
Каспер бросил трубку на рычаг и взял свои наручные часы. Было тринадцать минут шестого. Через щель в задернутых шторах он взглянул на падающий за окном снег. Все, что видел его глаз, было белым, за исключением серого неба. Он выбрал сигару, тщательно обрезал ее, сунул один конец в рот и покатал ее меж губ. Затем положил ее на край ночного столика, вновь поднял телефонную трубку и начал набирать номер.
— Вы хотите выйти во внешнюю линию? — спросила его телефонистка.
— А как вы думаете, за коим чертом я набираю номер? — сказал Каспер.
Дождавшись гудка, он принялся набирать опять. Он слышал, как на том конце провода звонит телефон.
Прохладное контральто ответило:
— Да.
— Лейла, Каспер, — сказал он.
— Как ты там, сахарный? — сказала она тем же самым тоном, каким произнесла до этого «да».
— Послушай, я буду дома около восьми часов, — сказал он. Его голос был так же безлик, как и ее: — Я хочу, чтобы ты оставалась дома до тех пор, пока я не приеду, или, говоря примерно, до девяти часов. Затем можешь убираться к черту, куда тебе хочется. Поняла?
— Не глухая.
— Да, но ты иногда и не бываешь немой.
— Этот удар по голове не изменил твоего характера, — заметила она.
— Если кто-нибудь мне позвонит, говори, что я все еще в госпитале и не буду дома до вторника. Говори им, что у меня рецидив и что я опять нахожусь в коме. Поняла?
— Да, мой сахарный, поняла, — слышалось ее дыхание, затем она добавила: — И постараюсь запомнить.
— Что такое?
— Ничего. Я ничего не говорила.
— Ладно. И хоть раз подержи рот на замке.
— Это все?
Он опустил трубку и потянулся к своей сигаре. Но не успел он взять ее, как зазвонил телефон. Он опять взял трубку.
— Что там?
— Звонят из Вашингтона, — сказала телефонистка. — Мистер Гровер Лайтон. Соединить вас с ним?
— Да.
Донесся солнечный, дружеский пенсильванский голос:
— Каспер, как вы себя чувствуете?
— Отлично. Всего лишь отдыхаю. Это все, что я могу делать в данный момент.
— Это как раз то, что надо делать. Так и продолжайте. Мы все беспокоимся о вас.
— Нечего обо мне беспокоиться. Такому старому псу, как я, ничем повредить невозможно, — в голосе Каспера появились легкие нотки подобострастия.
— Вот и я им то же самое говорю, — сказал Гровер весело. — И вы тоже ни о чем не беспокойтесь. Мы вскоре продолжим наши дела с того места, где остановились.
— О, я об этом не тревожусь, — сказал Каспер. — Но вот тут кое-кто из городской полиции взялся за дело немного грубовато.
— Грубовато с вами? — голос Гровера звучал слегка растерянно. — Но почему?
— Они пытаются представить, как налетчики получили наводку, — сказал Каспер. — И шеф-инспектор утверждает, что вы говорили ему, что вы якобы на прошлой неделе назвали мне срок, когда приедете ко мне с деньгами.
Наступила пауза, словно Гровер пытался вспомнить.
— Ну, мне кажется, что я говорил вам что-то в этом роде, — сказал он наконец. — Думаю, что предупредил вас об этом в среду, или это было в четверг, когда мы по телефону говорили об избирательных участках.
— Послушайте, Гровер, я прошу вас подумать, вспомнить. Я уверен, что вы не говорили мне этого. Вы можете забыть такую мелочь, но я-то забыть не могу. Все, о чем мне приходится думать, это моя маленькая группа в Гарлеме, вам же приходится держать в уме целую страну. И я уверен, что не мог бы забыть, если бы вы сказали мне об этом, потому что это пускало в действие весь мой механизм.
— Возможно, вы правы, — согласился Гровер. — Я собирался сказать вам, но это, должно быть, как-то ускользнуло. Но ведь это не важно, не так ли?