— Кто такой Риччи? — спросил я.
— В основном, он занимается наркотиками, — сказал Смитти, находившийся у меня за спиной. — Теперь он сидит в тюрьме. Его схватили во время облавы на руководство синдиката, проводившейся в Аппалачах.
— Это, должно быть, лишило мистера Мартелла работы, — уточнил я. — У него, наверно, большие трудности с поисками нового места. Судя по тому, что здесь написано, он создавал себе в синдикате репутацию в качестве телохранителя в течение семи или восьми лет.
Я ухмыльнулся, глядя на отвратительное изображение на экране.
— Надо отдать ему должное, у него высокая квалификация. Гангстеры никогда не нанимают плохо тренированных людей. Давай надеяться, что они оценят его по достоинству. Мне только хотелось бы знать, что он замышляет, разыгрывая из себя гангстера.
— Этого человека сфотографировали сверху, — сказал Смитти. — Его изображение на снимке нечетко, так как он интуитивно повернул голову в момент фотографирования.
— Есть еще другие фотографии? — спросил я.
— Нет, но относительно него имеется странное сообщение, в котором говорится, что Мартелла недавно видели в Рино, на службе у рэкетира Фредерика в качестве телохранителя. Говорят, что здесь это сообщение было всесторонне изучено.
Я сделал кислую мину, глядя на экран. Так вот почему у Мака неопытный агент в Неваде и, кроме того, он просил оказать ему помощь. Это было одно из тех беспокойных дел, в котором вы должны принять участие, руководствуясь чувством долга, Просто потому, что вы случайно оказались поблизости. Вы не приложили никаких усилий к тому, чтобы вам его поручили, но, черт возьми, можете быть уверены, что как раз в тот момент, когда вы собираетесь выключить свет и лечь спать в постель с женщиной, зазвонит телефон.
Не то чтобы у меня в мыслях была какая-то женщина… или если я и вспомнил о женщине, то она была замужем за другим, и, насколько я ее знаю, она очень серьезно относилась к клятве в супружеской верности. Она всегда была женщиной очень строгих правил.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Западнее Рино расположены довольно высокие горы, что, к своему несчастью, обнаружили первые эмигранты, включая и несколько человек по фамилии Доннер, которые не сумели пробиться через снега и провели зиму в лагере, в течение которой произошло несколько случаев каннибализма. Имелся памятник, посвященный этому событию, с указанием имен эмигрантов. Возможно, они и заслуживали того, чтобы их имена высекли в камне или отлили в бронзе… не помню точно, какой именно материал был использован, но мне показалось несколько странным, что хорошо экипированная экспедиция так питалась и потерпела неудачу.
Несколько лет тому назад я проезжал по дороге, ведущей в горы, но на этот раз, покинув мотель, я свернул на дорогу, шедшую вдоль предгорий. Было около трех часов, когда я добрался до территорий фермы Мидл-Фок, на которых разместилось главное хранилище и в стороне от фасада находились бензонасосы. Мне подали содовой, указали направление, и я направился назад в холмы; скажу откровенно, всего вероятнее, я бы и сам не сбился с пути.
Узкая дорога, покрытая ухабами и колеями, с трудом пробивалась вверх и была оборудована мостами, не внушавшими мне доверия. То тут, то там дорога разветвлялась. Иногда попадались таблички, указывающие путь к различным усадьбам, среди них было и ранчо, которое я искал, но иногда я был вынужден ехать наугад. Я не имел ничего против. Вашингтон вместе с седым мужчиной за письменным столом и картотекой, заполненной фотографиями неприятных типов, был далеко, и если бы я столкнулся с ними, то моим долгом было ими заняться. Старый пикап не капризничал, и я находился в чудесной местности, на лоне дикой природы, незагрязненной деятельностью человека. Если бы я заблудился, то я просто разогрел бы банку бобов на бензиновой плитке, которую вез с собой, и заполз в спальный мешок в кузове машины, под предохраняющую от непогоды металлическую крышу, а дорогу нашел бы утром.
Совершенно неожиданно я подъехал к воротам. Это было нечто вроде грубо сработанной арки, состоящей из двух массивных вертикальных столбов и длинного поперечного бруса, который немного прогибался посередине, как всегда бывает через некоторое время после постройки. Две буквы «Л» были вырезаны на брусе, и на тот случай, что вы окажетесь слишком тупы, чтобы разгадать их смысл, они были дополнены надписью: «ЛЛ-ранчо». На одном из столбов имелась маленькая проржавевшая металлическая табличка с надписью: «Гости».
Я повернул в том направлении, куда она указывала. Сейчас, когда стояла сухая погода, дорога была неплохой, но могу себе представить, как трудно, а иногда и невозможно, было проехать по ней зимой. Сделав поворот, я оказался на выступе горы, с которого открывался вид, достойный того, чтобы его сфотографировать… со мной был фотоаппарат, который я вез, чтобы сделать снимки детей. Я вышел из машины и вскарабкался по склону обратно, так как машина проехала верхнюю точку. Теперь выпускают новые модели фотоаппаратов, которыми пользуются дети, когда выводят собаку на прогулку, и даже получают довольно хорошие снимки, но почему-то понятие миниатюрного фотоаппарата, который можно носить в кармане, кажется, совершенно забылось. Мне все еще нравится Маленькая старая «лейка», которую можно носить в кармане брюк.
Когда я вернулся к дороге, то первым делом увидел лошадь. Она послушно стояла на месте, поводья ее были брошены и волочились по земле, самая обычная лошадь, коричневой масти, с самым обыкновенным седлом, к которому крепился чехол для карабина, что было весьма странным, если эта лошадь была с ранчо. У меня хватило времени, чтобы заметить, что чехол пуст. Владелец лошади обошел пикап сзади с двухствольным винчестером тридцатого калибра и направил его на меня.
— Руки вверх, — скомандовал он.
Это был плотный молодой человек, чуть старше двадцати, одетый так же, как я, в джинсы, ботинки, рабочую рубашку, а на голове у него была большая шляпа. Так одеваются в сельской местности, и я переоделся в подобную одежду в мотеле, не желая приезжать на сбор всей семьи слишком похожим на пижона. Кроме того, высокие ботинки — удобное место для револьвера, если вам не нравится носить кобуру… В конце концов, Бет обратилась ко мне за помощью. У меня был с собой также и нож.
— Ни с места! — резко выкрикнул молодой человек, в то время как я продолжал идти по направлению к нему. Он покачал дулом ружья в мою сторону. — Я сказал, поднять руки!
Он говорил слишком много. Он не собирался стрелять. Это было видно по его глазам. Я подошел уже так близко, что был в состоянии отобрать у него ружье и отшлепать его им. Мне не нравятся подобные глупые молодые люди, которые целятся мне в лицо.
— Питер! — крикнул кто-то, находившийся выше по склону. — Пит, где?.. А, вот где ты! — Затем после небольшой паузы послышалось: — Да ведь это — Мэт!
Я узнал голос. Это было неудивительно. Я слышал его на протяжении двенадцати с лишним лет… к тому же довольно хороших лет.
— Проклятье, в чем дело?.. Пит, что ты делаешь?
Затем послышался звук копыт лошади, спускающейся вниз по склону холма. Я не спеша засунул руки в карманы. Мы оба неуклюже повернулись, чтобы посмотреть на едущую к нам Бет, которая позволила своей лошади самой выбирать дорогу вниз по склону холма, чтобы та не попала в грязь.
На Бет была надета светлая, без единого пятнышка широкополая шляпа фирмы Стетсон, с кожаным витым шнуром, белая шелковая блузка с открытым горлом и прекрасно сшитые брюки из грубой хлопчато-бумажной ткани… я не осмелюсь назвать их джинсами… они были сшиты кем-то, кто хорошо отдавал себе отчет в том, что сзади мужчины и женщины сложены по-разному. Она никогда не носила замызганную одежду, как я вспомнил, даже занимаясь домашней работой или копаясь в саду. Она была только на несколько лет моложе меня, точная цифра не имеет значения, и от меня у нее было трое детей… но, сидя на большой лошади, она выглядела как стройная девушка.
Когда она к нам подъехала, я сделал шаг вперед, чтобы взять ее лошадь под уздцы. Сидя в седле, она посмотрела на меня.
— Мэт, — прошептала она. — Это кажется так похожим на давно минувшие времена, не так ли?
— В этой шляпе ты похожа на девушку-ковбоя из кинофильма, — заметил я.
Кивнув в сторону молодого человека с карабином в руках, я спросил:
— Он из комитета по организации встречи?
Она смутилась и тотчас же рассмеялась:
— Позволь мне вас познакомить. Питер Лоуган, мой пасынок. Мистер Мэтью Хелм. — Я подождал, и она объяснила: — Нас беспокоят похитители скота, так-то! Они приезжают на пикапе или на грузовом фургоне, безжалостно убивают одну из наших овец и уезжают с ее тушкой, прежде чем кто-нибудь их увидит. Когда я и Питер заметили твой пикап с горы, то подумали, что не мешало бы разобраться… Я не говорила тебе, Пит, чтобы ты брался за ружье! — сказала она молодому человеку.
Питер Лоуган отреагировал мгновенно:
— Папа велел мне не давать им ни малейшего шанса скрыться.
— Если ты отведешь мою лошадь домой, то я поеду обратно в машине с мистером Хелмом, — заметила Бет.
Уже совсем собравшись спешиться, она изменила свое решение. Озорной огонек промелькнул у нее в глазах, она быстро на меня взглянула и сказала Питеру:
— Я передумала, не одолжишь ли ты мистеру Хелму свою лошадь. Мы поедем домой короткой дорогой через гребень горы и по пути встретим мальчиков, а ты тем временем отгонишь пикап на ранчо.
Молодой Лоуган нахмурил брови и сказал:
— Папа сказал мне не оставлять вас одну.
— Но я буду не одна, — заявила Бет, смеясь. — Я уверена, что в обществе мистера Хелма я буду в полной безопасности.
— Сунь карабин обратно в чехол, и я сделаю все возможное, чтобы защитить ее от воров и грабителей, — произнес я.
Молодой человек окинул меня таким взглядом, который ясно говорил, что он считает меня совершенно для этого неподходящим. Затем он повернулся на каблуках, широким шагом под