— А что, если их помыть? — предложил он. — Накидаем просто в тазик с водой, а потом обсушим.
Предложение прозвучало здраво. В посудном ящике я нашла большую пластиковую миску, и мы стали собирать конфеты туда. После чего залили водой из-под крана, и я перемешала ложкой. Вода тут же окрасилась в сероватый цвет.
— Видишь, сколько грязи на них было, — сказала я поучительно.
— Это шоколад тает, — спохватился он. — Нужно срочно выложить куда-то. Давай салфетку.
Я нашла рулон бумажных полотенец и расстелила их на обеденном столе. Тифон аккуратно ложкой вылавливал конфеты и выкладывал ровными рядами на полотенца, а когда закончил, удовлетворённо всё оглядел и сказал:
— Красота.
Меня разобрал смех. Красотой оплавленные шарики, конечно, сложно было назвать, но, по крайней мере, они стали съедобными.
— Ты чего? — он недоверчиво прищурился.
— Они теперь похожи на козьи какашки.
— Да нет, козьи какашки маленькие, а эти почти как у лося.
— Что? Серьёзно? Ты такой крутой специалист по какашкам?
— Не то, чтобы очень крутой, — он тоже засмеялся. — Но кое в чём разбираюсь.
Следующие минуты две мы просто ржали над жалким видом этих несчастных конфет.
— Можешь в инстаграм выложить и подписать, что это хэндмейд, — наконец, прохрипел он.
— Какашки хэндмейд? Прикольно. Вот подписчики обрадуются.
— Лёха бы точно запостил.
— Ну уж нет. Я таким не занимаюсь.
— Хэндмейдом?
— Инстаграмом. У меня там только грустный город.
— Это что?
— Просто фотки домов и улиц. Хочешь покажу?
Тифон кивнул.
Я направилась в коридор, где оставила свой телефон, но не успела выйти из кухни, как он вдруг окликнул: «Эй, погоди. Не двигайся».
Я замерла.
— Левую ногу подними.
— Зачем?
— Подними, говорю.
Я слегка приподняла ногу, но он нетерпеливо нагнулся, схватил за лодыжку и задрал пяткой кверху. Оказалось, по моей голой ступне размазалось сладкое шоколадное пятно, а сзади по всей кухне были натоптаны коричневые следы.
— Ты наступила в какашку, — констатировал Тифон.
Смеяться больше не было сил, я попрыгала на одной ноге в ванную, а когда вышла, он, сидя на корточках, старательно оттирал бумажными полотенцами отпечатки моих ног.
Я никогда не видела подобных типов вблизи. И если бы мне ещё вчера кто-то сказал, что я окажусь с таким одна в квартире, то перепугалась бы не на шутку.
Лёха, его друг, был вполне адекватным, дружелюбным парнем, хотя и с замашками оффника. Однако Лёха и выглядел симпатягой, а этот Тифон был из тех, кого лучше сразу обходить стороной. Уличный пацан. Такой зажмёт — пикнуть не успеешь.
Но подумала я об этом, когда бояться было уже поздно, да и Амелин дал ему ключи, значит, доверял.
— Может, чаю? — предложила я.
— Да не, жара такая, какой чай? Я уже воды хлебнул.
Он выпрямился, закинул в раковину скомканную бумагу. Подтянул штаны и уставился на меня.
— Вообще-то я хотел поговорить с тобой. По одному важному вопросу.
— Неожиданно.
— Ну, да. Я тоже не был готов, — сказал он и замолчал.
— Так о чём будем говорить? — прервала я затянувшуюся паузу.
— Ты же знаешь Зою?
— Пару раз в больнице видела.
— Мы с ней с детства дружим. С первого класса, — он неловко замялся.
— Она твоя девушка. Ты её любишь. Но сейчас вы поссорились, — с ходу предположила я.
— Лёха рассказал?
— Сама догадалась.
— Как?
— Не знаю, все важные разговоры с каких-то таких историй начинаются.
— В общем, мы поссорились. Она уехала. Звонки сбрасывает. А я хочу поговорить с ней. Помириться. Пока не поздно. Понимаешь? Просто Зоя она такая. Она с обиды может фигню какую-нибудь натворить.
— Какую фигню?
Он скривился:
— Разную. Глупую. Не важно.
— А я тут причём?
— Давай ты сядешь?
— Это что-то такое, от чего я могу упасть?
— Суицидник сказал, что ты из-за этого нервничаешь.
— Тогда выкладывай прямо, — на всякий случай я всё же уселась на стул.
— То место, куда они уехали. Капищено. Вы там были. Там ваши друзья живут.
— Всё ясно, — я начала догадываться, к чему он клонит. — Амелин отправил тебя ко мне уговорить его туда отпустить. Пусть едет. Мне-то что?
— Не совсем так, — оставшись стоять, Тифон сунул руки в карманы и смотрел очень пристально и серьёзно. — Он сказал, что без тебя не поедет.
— Замечательно, — я взяла мокрый шоколадный шарик и съела. — Это называется подстава.
— Слушай, я тебя очень прошу… Просто смотаемся туда-обратно. Дня три займёт, не больше. Ты просто скажи, что тебя напрягает и мы всё решим.
— На чём смотаемся?
— На машине.
— У тебя есть машина?
— Будет.
— Туда ехать девять часов, а то и больше.
— Обещаю, ты и глазом не успеешь моргнуть.
Я судорожно придумывала отмазки, но ничего разумного и внятного, кроме как сказать, что родители не пустят, в голову не приходило, но Амелин мог уже разболтать, что они не против.
— Ну что? По рукам? — Тифон протянул здоровый мозолистый кулак, чтобы я отбила в знак согласия.
Мне ужасно не хотелось выглядеть в глазах этого парня глупой, капризной стервой, которая держит Амелина на коротком поводке и не даёт шагу ступить. Я зависла с ответом, а потом вдруг меня озарила идея, которую сложно было назвать здравой или умной, но мне она очень понравилась.
— Ладно, — я тюкнула своим кулачком по его набитым костяшкам. — Но у меня есть условие.
Он осторожно кивнул:
— Ну?
— Научишь меня драться? Лёха говорил, что ты можешь сделать из меня Лару Крофт.
Тифон удивленно округлил глаза.
— А тебе зачем?
— От парней отбиваться.
— Пристают?
— Не то слово, — я показала ему красный след, оставшийся на носу после потасовки с двенадцатилетним мальчишкой у Амелина в деревне.
Тифон задумчиво пожал плечами.
— Ну-ка встань.
Я поднялась, он придирчиво оглядел меня, покрутил, пощупал мышцы. Рука у него была тяжёлая, пальцы сильные, я поморщилась, и он рассмеялся:
— Мышечная масса, как у котёнка.
Поднял правую ладонь вверх.
— Ударь.
Я легонько стукнула кулаком и почувствовала себя глупо.
— Давай потом?
— Да бей, чего стесняешься?
Стукнула ещё раз.
— Всё ясно, — едва сдерживая улыбку, он покачал головой.
— Что тебе ясно? — Подобная реакция зацепила.
— Так бывает… Извини, я вряд ли могу помочь. Ты, похоже, из тех людей, которые психологически не могут ударить другого человека.
— Вовсе нет. Я могу ударить!
Он насмешливо выставил вперёд подбородок.
— Тогда ударь меня.
— По лицу? — опешила я
— В лицо, — поправил он.
— Ага, сначала я ударю, а потом ты меня, и я улечу в окно.
— Разумно. Это, кстати, первое правило любой драки: «Всегда помни, что можешь получить в ответ». Поэтому нужно бить так, чтобы сразу и наверняка. В общем, либо ты меня сейчас бьёшь, либо даже начинать не будем.
Дракон у него на шее колыхался.
— Может, всё-таки потом?
— Ты права. Лучше после того, как вернёмся. Иначе ты передумаешь, и мы никуда не уедем.
— С чего бы это?
— Я должен быть честным с тобой, а я не могу быть честным, думая, что ты можешь не поехать.
— Я поеду. Обещаю. Говори сейчас.
— Честно? — выдержать его неуютный взгляд было сложно, но я упрямо уставилась в ответ. — Ты маленькая, слабая и лёгкая. Но даже если я покажу тебе, как и куда бить, ты никогда никого не ударишь. Нет в тебе ни смелости, ни воли к победе. С женщинами всегда так: очень много понтов, а как дело до дела — сразу: спасите-помогите. Просто заведи себе баллончик или шокер и успокойся.
— Я не слабая.
В ту же секунду вспомнился тот деревенский пацан, с которым я дралась, и дикая злость на него всколыхнулась с прежней силой.
Я ударила резко, без предупреждения, метилась в подбородок, куда Тифон показывал, но не попала, он тут же поймал мой кулак, обхватив ладонью.
— Ну вот, а то я уж было подумал, что всё действительно безнадёжно, — он с силой сжал мою руку.
— Больно.
— Неужели?
Пихнула его в плечо, хоть бы что.
— Хочешь самый проверенный способ, чтобы парни на тебя не кидались?
— Ну?
— Не надевай такие короткие шорты.
— Ты специально меня злишь, да?
— Угу. Но что-то плохо получается, — он огляделся, после чего внезапно поднял меня и плюхнул задом прямо на стол, где обсыхали шарики. Тут же отступил на пару шагов назад и с довольной физиономией достал сигареты.
Но прикурить не успел, потому что это действительно было уже слишком, и хотя я понимала, что он нарочно меня доводит, разозлилась не на шутку. Шорты были мои любимые, шоколад мог не отстираться, а под задом стало омерзительно мягко и липко.
Захватив горсть шариков, я пульнула их в него и ринулась в наступление. Пусть это было не по правилам, но я всё же успела огреть его подвернувшейся под руку миской. Правда всего один раз, потому что он тут же отнял её и встал в закрытую боксёрскую стойку.
— Вот теперь бей!
Каждый мой удар он отбивал или отводил в сторону ладонью. Так что, теперь моей задачей было не просто ударить, а изловчиться и попасть.
Когда же стало ясно, что у меня ничего не выйдет, я раздосадовано задрала ему майку и в пылу азарта смачно растерла оставшуюся порцию шариков по животу.
Лицо его удивлённо вытянулось.
— Ты измазала меня в какашках.
— Ты первый начал.
— У нас такое делают с проигравшим. А ты меня ещё не победила. Сейчас заставлю слизывать.
— А ты будешь стирать мои шорты? — Я развернулась к нему задом.
Он неопределенно хмыкнул.
— Ладно, извини. Глупо вышло, — я опустила глаза. Весь пол был в шоколаде. — Давай убираться.
Глава 8
Вита
Хозяина дома звали Влад. Он долго водил нас по дому и показывал огроменные залы и многочисленные спальни, все стены которых совсем недавно были выкрашены в одинаковый сочно-зелёный цвет. Чему Артём, да и все мы, очень удивились, а Влад пояснил, что для продажи главное — чистота, а новые хозяева пусть красят, во что угодно, потому что краску в таком количестве им удалось достать почти даром, прямо с производства, при условии, что они возьмут именно этот цвет. Продали её им в «левых» бочках и, очевидно, незаконно, но его это совершенно не волновало, так как в их семье лишних денег нет.