Потом наклонилась и, зачерпнув из фонтана горсть воды, брызнула сначала в Герасимова, а когда он возмутился, окатила и Макса. Тот, словно того и ждал, моментом скинул кроссовки, запрыгнул в фонтан и стал брызгать в Зою.
Она отбежала к аллее, но потом вернулась и показала Максу кулак. Её волосы пылали на солнце.
Макс выбрался из фонтана, и они все уставились на его зелёные, покрытые до колен грязной, застоявшейся водой ноги. Широко растопырив руки, он двинулся к Зое, она с визгом отскочила, оббежала фонтан и, упав на раскладушку, накрыла лицо какой-то тряпкой. Макс подошел и встал над ней.
Зоя подняла ногу, будто хочет оттолкнуть его, Макс ухватил за лодыжку, Зоя дернулась, и раскладушка с грохотом перевернулась, накрыв её сверху. Егор в приступе смеха упал на колени, Макс бросился вытаскивать Зою, которая взвизгивала и хохотала одновременно.
— Пусть Макс и считает, что я токсичная и тебя отвлекаю, но мне будет очень жалко, если Тифон его убьет.
Артём подозрительно покосился.
— А когда он попросил представить, что ты с ним, ты это представила?
— Сейчас же прекрати, — я обняла его за шею, и он рассмеялся:
— Ладно, ладно, я ещё с твоим Ярославом не разобрался.
— Он не мой, и он спортсмен. Каратист или что-то вроде того.
— И что, что спортсмен?
— А то, что в противостоянии спортсмена и музыканта, силы не равны.
— А его смычком проткну, — сжимая в руке воображаемый смычок, Артём сделал фехтовальный выпад. — Я же виртуоз. Ну почти. Был.
— Артём, поверь мне, пожалуйста, Ярослав нормальный.
Я хотела ещё сказать, что даже не нравлюсь ему, но Артём быстро закрыл мне рот ладонью.
— Мой отец был очень ревнивым человеком и бесконечно следил за матерью. Что она делает, с кем общается, куда ходит. А если вдруг что-то ему казалось подозрительным, то он прекращал с ней разговаривать. Уходил в гостевую комнату и лежал там в безжизненном состоянии. Мама говорила, что он «болеет». И он правда болел. Потому-то он и возил её везде с собой. И ей некогда было заниматься мной. Сейчас я понимаю это немного. Отчасти. Её понимаю. Но ещё лучше понимаю его, потому что знаю теперь, что творилось у него на душе. Сейчас я и сам стал таким. А насчет клипа я попозже подумаю.
К нашему появлению все были заняты тем, что разглядывали татуировку на ноге Макса и фантазировали на тему своих будущих тату. Макс попытался втянуть в обсуждение Артёма, который формально работал в тату салоне помощником мастера, но тот отказался и исчез в глубине сада.
Солнце раскалило брусчатку, и она обжигала босые ноги. Где-то совсем рядом не прекращая жужжали пчёлы, стояла ленивая, полуденная жара. Такая ленивая, что поднять руку, чтобы почесать нос и то было тяжело. Влад всё время повторял «сейчас встаем и идем красить», Егор отвечал «угу», но с места никто не двигался. Зоя рассуждала о том, как бы вычерпать воду из фонтана, чтобы его помыть, залить чистую воду, и тогда в нем вполне можно будет купаться. А Макс иронизировал, что ради того, чтобы посмотреть, как она будет мыть фонтан, он готов вычерпать из него воду. Они даже о чем-то договорились, но я не слышала, потому что на какое-то время провалилась в состояние райского блаженства.
Разрушенный корпус, красная нить, временная слепота, алгезиметр, теплоход и всё остальное: грустное и неприятное уходило, оставаясь лишь пустым воспоминанием, о какой-то другой глупой и ошибочной жизни. Если бы люди могли перемещаться в прошлом или будущем внутри самого себя. Если бы я могла рассказать той, прошлой себе о себе сейчас, то наверняка ничего бы не случилось. Но я не могла, и никто не мог. Наверное, это называлось жизненным опытом, и избежать его было невозможно.
Артём вернулся минут через двадцать, вышел быстрым шагом с аллеи и издалека махнул рукой:
— Котик! Поехали!
Упрашивать Макса было не нужно. Он немедленно поднялся и, подхватив свою одежду, побежал за Артёмом. Через пару минут створки гаража открылись и из него выехала Пандора, они посигналили нам и уехали.
— Загадочно, — сказал Егор.
— Наверное насчет клипа договариваться едут, — обрадовалась я. — Будешь снимать клип?
— Тот самый, про который говорил Макс? — оживился Егор.
— Наверное.
— Да не вопрос! Сериал подождет.
— Что за клип? — заинтересовался Влад.
— Музыкальный, — пояснил Егор. — Артём с какой-то рок группой.
— Нормально вообще, — Влад сел на раскладушке. — А моего согласия типа спрашивать не надо?
— Да ты согласен, согласен, — замахал на него Егор. — В твоём доме снимут самый крутецкий клип, который потом возглавит все хит парады. Представляешь, как Капищено подскочит в цене?
Влад задумчиво почесал подбородок.
— А ещё, ты можешь попросить оплатить аренду дома на время съемок, — посоветовала Зоя.
— А что за группа?
— Бездушная тварь, — сказала я.
— Знаю таких, — кивнул Влад. — Без фанатизма, но слушать можно. Довольно известные.
— Видишь! — обрадовался Егор. — Получается ты тоже станешь известный.
Макс с Артёмом вернулись через час и сказали, что уговорили БТ, и те приедут послезавтра.
От этого неожиданного известия поднялась паника. Для того, чтобы организовать хоть какие-то спальные места, нужно было привести всё в порядок и растащить составленные кровати по комнатам. Чем Макс с Артёмом немедленно занялись. Вскоре к ним подключился возбужденный Егор, а чуть позже и Влад, который упорно намеривался докрасить стену, но его постоянно дергали, спрашивая куда и что ставить.
Зоя кинулась вешать шторы, а я расставляла прикроватные светильники, раскладывала коврики и развешивала картины. Все носились, почему-то разговаривали криком и смеялись. Егора задвинули шкафом к стене, и он дико вопил, что никак не может оттуда выбраться. Артём с Максом долго возились со спинкой кровати, не понимая, как её собрать. Но потом пришла Зоя и распутала головоломку. Оказалось, что они пытались прикрутить спинку вверх ногами.
За четыре часа была проделана огромная работа, которую, по словам Влада, им двоим не осилить было и за неделю.
Внезапно из дурашливого развлечения идея со съемками клипа превратилась в серьёзную задачку. Егор, конечно, заверял, что он всё может и умеет, но после некоторых вопросов Артёма о съемках, стало ясно, что одной только теории, уверенности в себе и энтузиазма для этого дела недостаточно. И что, кроме умения снимать, нужен правильный свет, концепт, сценарий, в конце концов - проблема, которая стала очевидна сразу, как только мы послушали ту самую песню «Бездушной твари».
Она называлась «Демоны» и была о том, что самого по себе зла в природе не существует, а всё самое тёмное и страшное находится только внутри человека.
В песне были слова: «Все мои стихи написаны демонами, все твои слёзы пролиты демонами, любовь одержима словом «хочу», и поровну никогда не бывает», «Слышишь, выстрелы? Это бунт. За колючей проволокой терпения демоны жаждут свободы», «Спустишь их на меня, и в ответ я пошлю своих. Зла в мире нет, есть только мы и наши голодные демоны».
Сначала Егор стал расспрашивать Артёма, пытаясь выяснить, каким бы ему хотелось видеть этот клип, однако Артём сразу обозначил, что это не имеет значения и нужно лишь для галочки.
Тогда Егор стал уговаривать всех собраться для «мозгового штурма». Влад пригрозил, что если он не поможет с покраской стен, то он ему такой штурм устроит, что мозги потом ещё долго в осаде будут. В назревающий конфликт вмешалась Зоя, вспомнив вдруг, что я пишу сказки. И все переключились на меня.
Я попробовала объяснить, что песня очень мрачная и депрессивная, а тема совсем мне не близкая, но слушать никто не стал. Просто поставили перед фактом, что сценарий должен быть готов завтра, и разошлись по своим делам.
Глава 15
Никита
Магазин, в котором работала Настя находился между нашей станцией метро и следующей. Быстрым шагом — минут пятнадцать. Он там один был такой: большие стеклянные витрины и рядом Суши Wok.
Мы подошли и остановились перед ним, вглядываясь сквозь свои отражения в глубину витрины.
— Мороженое! — хлопнул Дятел себя по лбу. — Она просила мороженое, а мы забыли.
— Это ты забыл. Она же тебя просила, — хитро отмазался я.
— Ладно, — согласился он. — Я сбегаю быстро. Тебе взять?
Я кивнул, а после того, как он умчался, почти сразу вошёл в магазин.
Я был весь вспотевший и от прохлады кондиционера побежали мурашки.
Единственная девушка в зале оказалась Настей.
Среднего роста, худенькая, с длинными прямыми блондинистыми волосами и светлыми глазами. На ней была короткая расклешённая юбка и чёрные туфли на толстой платформе. Ноги стройные, но на мой вкус чересчур худые, в области груди тоже явный недобор, но белая блузка сидела идеально. И когда она, улыбаясь, пошла мне навстречу, то показалась необычайно хорошенькой.
— Добрый день! Что я могу вам предложить?
Я не ожидал, что она окажется такой симпатичной. Просто не думал об этом, она же "предназначалась" Дятлу. Я и не причесался толком, и футболку надел ту, в которой обои клеили.
— Да нет. Ничего.
Она посмотрела мне на ноги.
— У нас нет Конверсов. Но есть Вансы. Правда укороченные. Но мне нравятся. Особенно олдскульные. Расцветки шикарные. Показать?
— Давай…те, — приторможенно протянул я.
— Садитесь. Я принесу.
Такая неловкая официальность после вчерашнего непринуждённого разговора. Нужно было сразу признаться и выложить, что да как, но я растерялся и пока соображал, она уже притащила коробки и поставила на пол.
— Вот эти чёрные с белым или в шашечку зеленые. Очень крутые. Какие?
Я ткнул пальцем в зелёные, опасаясь, что она узнает меня по голосу. Наклонился, чтобы расшнуровать кеды, но она оказалась быстрее меня. Опустилась на коленки и принялась стаскивать с меня кеду.
Такого смущения я не испытывал, наверное, никогда.
— Не нужно, — предпринял ещё одну попытку. — Я сам.