Спасибо, что написал про маму и Володеньку. Два года их не видела. Каждое лето собиралась приехать, но так получалось, что брала отпуск деньгами. Ты у меня спрашиваешь, почему мама ничего тебе не рассказывает и ей не интересно говорить с тобой про историю семьи, про своих родителей? Но ты пойми ее тоже. Она ведь рано сиротой-то осталась. Ее родители погибли в пожаре, а она тогда у подружки заночевала. Представь, каково ей было остаться в пятнадцать лет без дома и семьи? Хорошо, что у подружки мама была родственницей нашей заведующей амбулатории, пристроили ее санитарочкой, комнатку дали. А там и Витя наш руку сломал, когда ветка на черешне подломилась. Ну, и вошла твоя мама в нашу семью. Ты прав, она никогда ее историей не интересовалась. Но ведь сохранила все письма деда Сени, правда? Не сказала нам: забирайте их с собой, и альбомы тоже, а то я всё повыкидываю? То есть именно она хранитель получается, хотя Лазарева только по мужу. А интересно ей всё, что связано с ведением хозяйства, особенно консервация, соки всякие. И вся домашняя экономика. Ей всегда нравилось что-то вырастить, сохранить, чтобы ничего не пропало, закатать по интересному рецепту, излишки продать, а вырученные деньги пустить на развитие хозяйства или на обустройство быта. У нее и кастрюли дорогущие, и всякие кухонные комбайны появились, когда ни у кого в Даниловке такого не было. Помню, я ей купила в Москве какую-то навороченную соковыжималку, так она мне всё до копеечки вернула, хотя я и не хотела с нее денег брать. Сказала, что для подарка она слишком дорогая будет. Так что, Сережа, мама у тебя замечательная, настоящая хозяйка. Береги ее и не огорчай. А для расспросов у тебя есть тетя Таня. И спасибо тебе за такой интерес, я бы сама еще не скоро собралась что-нибудь записать про Лазаревых. А так и про Просвиркиных что-то вспоминается, потом расскажу. А сегодня давай я отвечу на твой вопрос про Борю. Чем-то вы похожи с ним даже, хотя помню я его смутно. Так вот. Борис Александрович Лазарев получается мне двоюродный брат, то есть сын моего дяди. Дядю я не видела, а с Борей у нас разница 13 лет получается, ну да, тринадцать. Привез его с фронта дядя Саша младенцем, сунул бабе Лиде и обратно на фронт. Баба Лида тогда всё помирать собиралась, да и правда, сдала сильно после гибели Надюши. Жена ведь дяди Саши у нее жила, когда мужа на войну забрали. Ее все Надюшей звали, видишь, и я тоже так написала, хотя она мне тетя получается. Там вышел такой глупый несчастный случай: корова веревкой передавила случайно – побежала резко, а Надюша не успела отскочить. Ну, и загоревала баба Лида, затосковала. А тут ей в руки младенчика сунули и попросили вырастить. Мать умерла у него. Баба Лида и помереть не могла до девяноста лет, нельзя ей было, да и некогда. Умерла она в год моего рождения, так и не узнала, что я родилась. Боря был ее светом в окошке. Последний год ей уже совсем тяжело было, так он всё сам делал. А как похоронил бабушку, так и стал жить один, пока восьмилетку не закончил. Потом уехал в Сталинград в музыкальное училище. Дом баба на него записала, и он все каникулы здесь проводил, если не было гастролей. Как стал зарабатывать – крышу перекрыл, стены утеплил, фундамент укрепил. Считай, заново отстроил. Дом-то так добротный, теплый, хотя ему уже больше ста лет точно, а после его ремонта еще сто лет простоит. Ну, да ты сам, наверное, видел этот дом. Стоит, ждет хозяев. Может, и дождется, кто знает. Боря потом в Москву поехал учиться. У него абсолютный слух был. И это точно не по лазаревской ветке. Мой внук поет в хоре, но у меня свекровь голосистая. А Лазаревым всем медведь хорошо по ушам потоптался, куда уж тут петь? Что еще я про него знаю? Играл в оркестре, женился, дочка у него где-то в середине семидесятых родилась, Люся. Чудесная девочка, ее один раз привозили в Даниловку. И вскоре жена от него ушла. А он потом уехал в Италию, кажется, но могу и напутать. Он и раньше не особо компанейский был, а после развода совсем особняком стал держаться. Пока не уехал, приезжал в отпуск и жил в своем доме, гулял вдоль озера. Газ туда провел, как у нас везде тянуть стали. Деньги на поддержание дома оставлял своему другу, Степан его звали, пасечник потомственный. Хороший дядька, не знаю, жив ли еще. Да что там, я сейчас даже не знаю, жив ли еще сам Боря. Как жаль, что Вити уже нет, деда твоего! Так рано ушел! Может, он бы чего рассказал про Борю. Ну, пока всё на сегодня, а то очень много получилось. Меня прямо накрыло воспоминаниями. Маме привет передавай и всем вашим! С наступающим праздником 23 февраля!
Тетя Таня».
(На распечатке стоит карандашная дата: 19 февраля 2004. Ну наконец-то папа догадался спросить про Борю! Неужели ему самому было не интересно? Музыкант, значит. А ведь я наверняка могу про него узнать! Получается Борис Александрович Лазарев, 1943 года рождения. Вернусь в Москву и посоветуюсь с дядей Мишей, он ведь юрист. А дом я помню. Как-то гуляли там с Володей, и он показал – вот в этом доме еще моя прапра жила, баба Лида. Почему я не расспросил? А, мы ведь тогда очки виртуальной реальности обсуждали, и я пропустил мимо ушей. Следующей весной нужно будет глянуть. Интересно, там калитка заперта? – Боря.
Продолжаю вводить записи Александра. Идет медленно, тетрадь в плохом состоянии почему-то. – Боря.)
9 апреля
Весна! Птицы какие-то прилетели, гомонили всё утро. Работы очень много. Вчера помогал ремонтировать станки на тракторном заводе. У них там замечательный электрик, я многому у него научился. Восполнил пробелы в знаниях по этой части. Всё равно не могу понять, меня учили, чтобы я воевал или чтобы я занимался ремонтом? Хотя я здесь нужен, очень.
11 апреля
Опять вчера двенадцать часов работал на заводе. Там сказали, что просят перевести меня к ним, но им не разрешают. А ночью приснилось, что я еду в танке, и так хорошо стало. Насмотрелся на новенькие танковые моторы. Давно ничего не снилось. Так устаю, что даже не замечаю, как засыпаю.
14 апреля
Всё ждал, когда вал работы схлынет, а ее только больше и больше. Да и не знаю я, к кому обратиться насчет перевода на фронт. Мы тут одичали совсем. Грязные, все в солярке и мазуте, как есть дикари! Руки так загрубели от работы, что карандаш не слушается. А уж какая сила в них теперь! Кажется, что теперь без ключа смогу любую гайку отвинтить, даже самую ржавую. Налеты участились, долбят совсем близко от города.
20 мая
Я уже неделю в части! Получилось само. Пока я размышлял, к кому бы обратиться, чтобы узнать, к кому бы обратиться – да-да, именно так! Так вот, пока я бился, как муха в стекло, всё само разрешилось. Как-то утром меня вызвали посмотреть мотор генеральской машины, я всё наладил, там пустяки оказались. А тут генерал идет. «Спасибо за оперативность!» Ну, я ему и выдал всё, что об этом думаю. Сказал, что я должен оперативно на фронте танк водить, а не в мастерской отсиживаться. Что я механик-водитель танка. Меня что, зря учили? Генерал сначала онемел от моей дерзости, потом внимательно посмотрел на меня, помолчал немного, кивнул и сказал своей свите одно только слово: «Разобраться!» А потом мне так с улыбкой: «Через два дня на фронте будете!» Ну, я тут вытянулся весь, руку измазанную к кепке приложил, а кепка-то у меня гражданская, больше на панамку похожа, как у дачника прям. Он опять улыбнулся, кивнул мне и сказал: «Завтра ждите вызова». Я бегом собираться. До ночи дела заканчивал самые срочные, потом спать повалился, а сна-то ни в одном глазу! Провертелся до рассвета и подскочил вещи собирать. Кое-как руки от мазута отмыл во дворе холодной водой. Ревень сорвал, там в углу рос, оттирал им. Форму свою надел. Сижу, жду. Но хоть позавтракать успел, и с собой мне Гриценко хлеба с салом навязал. Неплохой он мужик все-таки. А Стасюк взглянул так, будто меня уже убили. Неприятно мне стало от этого взгляда. Как будто он меня вычеркнул, что ли. Ну, да и ну его к лешему под хвост. У леших же есть хвосты? Или они как люди, только обросшие? В общем, зашли за мной два солдатика, и мы отправились к регулировщику. Пришлось ждать два часа. Ох, и пропотел же я в кузове, пока нас по самому пеклу везли до части! И паек от Гриценки пригодился, сало подтаяло, но какое вкусное! Ну, так как-то. Теперь я здесь и наконец-то занимаюсь своим делом. Новости хоть узнал, а то жил там, как в изоляторе. Только один раз «Сталинградская правда» в руки попалась, когда на заводе работал. Новости скверные. И неразбериха. Всё, пальцы занемели совсем. Отвык я писать. Постараюсь хоть понемногу записывать.
21 мая
Вдогонку. Меня сначала поместили в какой-то казарме, что ли, а на следующий день прикомандировали к (не буду писать номеров) танковой дивизии. Сказали, что могу этот адрес сообщать близким для писем. Как-то там мои? Надеюсь, что их эвакуируют, и всех вместе. Неужели отца все-таки призвали? Мама без него растеряется совсем. Не умеет она сама вопросы решать, а Сенька еще не дорос. Через два дня написал им письмо.
22 мая
Пишу про сейчас. Наш экипаж сформировали вчера, и сразу в бой! Танк Т-34. Да, мощная машина! Но не в ущерб маневренности. Нас в училище с ними и знакомили.
Экипаж нашего танка.
Командир – Иванов Степан Васильевич.
Механик-водитель – Лазарев Александр Петрович.
Заряжающий – Стасько Михаил Богданович.
Радист-пулеметчик – Федоров Сергей (отчество он не сказал, отмахнулся: молодой я для отчества).
Вот так выглядит наше танковое отделение боевой машины, если по-военному. Командиру уже под пятьдесят, мощный такой, как атлет. Заряжающему тоже за сорок, мне показался бирюком каким-то. Молчит всё время, на расспросы отвечает неохотно и скупо. Ну, я и отстал от него, мне-то что. Только зачем ты в танк тогда полез, если людей не любишь? Сидел бы со снайперкой себе где-нибудь повыше, как гордый орел. Серега замечательный парень, чуть моложе меня, улыбчивый, добрый. Ну, мне так показалось.
26 мая
Еду нам привозит на телеге Матвеич, лошадь у него какой-то невнятной масти, как будто пыльная. Он шутит, что это дорожный камуфляж, а так-то она почти белая в пегую крапинку. Ну, ему виднее. Главное, чтобы еду исправно привозил. Кормят нормально, но однообразно. Суп перловый или пшенный кулеш, каша такая же или пшеничная, хлеба вволю. Курево выдают, я оставляю Матвеичу. Он передает бойцам, которым не хватает своей пайки. Из нашего экипажа только Михаил Богданович курит. Командир сказал, что он из староверов, им не положено.