— Болит? — раздался вдруг голос за спиной.
Вздрогнув, я обернулась и увидела в дверном проеме Марка, он стоял, прислонившись к косяку и хмуро на меня смотрел.
— Немного, — буркнула я, хватаясь за футболку и натягивая ее на себя.
Он быстро окинул меня взглядом и отвернулся. Футболка едва прикрывала трусы, так что я поспешила уйти, но он схватил меня за руку, когда я оказалась рядом. Я инстинктивно замерла, не глядя на него, он тоже смотрел куда-то перед собой.
— Знаешь, каково это, каждый день просыпаться с мыслью, что тебя нет? Не у меня нет, а вообще нет. Нигде. Что тебя убили там и тело твое сожгли, даже его не оставив мне.
Он повернулся и стал рассматривать мое лицо, а я с трудом ответила:
— Уверена, ты быстро нашел мне замену.
— Конечно, — усмехнулся Марк, отпуская меня и проходя в кухню. Я медленно повернулась к нему лицом, он закурил. — Мне было легко. Я собрал тебя по кусочкам. В каждой девушке находил что-то от тебя, а потом сводил себя с ума этой деталью. Пресытившись, бросал, искал новую. Так что, если собрать их всех, да — я нашел тебе замену.
Я прошла к столу, достала сигарету, а Марк продолжил:
— Со временем можно ко всему привыкнуть. У меня куча девиц, у тебя какой-то странный мужик.
— Я с ним не живу, — сказала я, теребя в руках сигарету.
— В смысле? — не понял Марк. — По всему видно, что у вас с ним роман. Или… Ты с ним не спишь?
Марк посмотрел на меня, а я глубоко вздохнула и покачала головой.
— Нет. Я вообще за все это время ни с кем…
Он затушил окурок и встал передо мной.
— У тебя за пять лет никого не было?
Я промолчала, разглядывая свои руки, жалея, что вообще затеяла этот разговор. Что он хочет услышать в ответ? Что он единственный, с кем я хотела быть? Что после него я даже подумать не могла ни об одном мужчине без отвращения? Глупости все это. Как тогда была дурой, так ею и осталось. Думала, буду ненавидеть его, но он вернулся, и я не хочу, чтобы Марк хотя бы мысль допустил, что я могла забыть о нас. Любовь снова рвалась наружу, отчаянная, какая-то суицидальная, больная любовь. Я не должна дать ей волю.
Я вскинула на него глаза, и на мгновенье показалось, что в его глазах увидела боль. Будто все, что он говорил, правда, будто он страдал все эти годы, мучаясь тем, что сделал со мной, тем, что все разрушил, сломал.
— Марк, — прошептала я, собираясь с силами, но больше ничего не смогла сказать.
Он обхватил мое лицо своими руками и стал целовать. Внутри что-то задрожало, одна часть меня противилась, а другая… рвалась навстречу, ища его губы, его руки. И я поддалась ей, словно поверила в то, что не было этих пяти лет отчаянья, не было его предательства. Марк стянул с меня футболку и начал целовать мое тело. Я видела, как он хочет меня. Как прежде, даже сильнее, чем прежде.
Мы занимались любовью до утра. Не знаю, сколько прошло времени — одновременно казалось, что вечность и пара минут. Мы снова и снова сливались в единое целое, переместившись из кухни в комнату. Я целовала его глаза, его губы, трогала его руками, стараясь запечатлеть каждое его прикосновение, его взгляды, дыхание. Словно чувствовала, насколько все это счастье мимолетно и непрочно, готовое в любой момент рухнуть наподобие карточного домика.
Когда я проснулась, Марка рядом не было. Я быстро села, зажмурившись от того, что сделала. Не стоило мне идти на поводу у своих эмоций, ни к чему хорошему это не приведет. Марк всегда будет держаться своих целей, а я своих, и вряд ли они пересекутся. А значит, мы всегда будем по разные стороны баррикад. Более того, мы и сейчас по разные, просто молчим об этом. Хлопнула дверь, и появился Марк.
— Проснулась? — улыбнулся мне. — Пойдем кофе пить.
Отметив, что Марк успел раздобыть себе футболку, я быстро оделась и вышла в кухню.
— Где можно умыться? — спросила его, пряча взгляд.
— С заднего выхода во дворе есть умывальник. Зубная паста на полке перед тобой.
Я быстро умылась, вернулась в кухню и уселась в кресло. Марк протянул мне кофе, я поставила его на подлокотник, а сам уселся на табуретку. Мы закурили, Марк поглядывал с легкой усмешкой.
— Так ничего и не скажешь?
— А что говорить?
— Не знаю. Например, что ты проявила слабость, или что это была ошибка, или еще что-то в этом духе.
— Ты и сам все знаешь.
— Знаю, — кивнул он. — А еще я знаю, что это было потрясающе.
Я промолчала, а он вдруг присел на корточки передо мной, сложив руки на моих коленях и поглядывая на меня.
— Мне было очень хорошо. Так хорошо, как может быть только с тобой.
— Марк, мы оба понимаем…
— Безусловно, — перебил он, приподнимаясь и ставя руки на подлокотники. — Но пока ты не наговорила лишнего, иди ко мне.
— Марк…
Он подхватил меня на руки, и я едва успела затушить окурок в пепельнице, как мы оказались в объятьях друг друга.
Было уже ближе к вечеру, мы лежали на кровати, разглядывая потолок. Марк вроде бы умиротворенно, я, конечно же, занималась самоедством. Главное, я не могла ждать, когда он наконец-то вернется к делам. Хотела отсрочить этот момент и в то же время хотела, чтобы все поскорее закончилось. Потому начала разговор сама.
— Марк, — сказала я, повернувшись к нему, — что дальше?
— В каком плане?
— Ты прекрасно понял.
Он усмехнулся и не спеша заговорил:
— Миронов и наш Глебка ищут тебя, не покладая рук.
— А что планируешь делать ты?
— Игру ты мне, конечно, поломала изрядно, такой план полетел к чертям. Но вырисовывающаяся картина в общем-то дает шансы.
— На что?
— На перспективу. Пока Потапов жив, мне здесь не развернуться.
— А я тебе зачем?
— Поможешь мне избавиться от него.
— Ну уж нет, — усмехнулась я.
— Тогда не стоило мешать. Миронов с Глебкой ищут тебя и друг за другом присматривают на случай, если кто раньше найдет. Нужно, чтобы Глеб нашел тебя, а Миронов об этом не узнал. Дальше ты всплакнешь у Глеба на груди, мол, все из-за тебя, спасти хотела дурака, а как еще это сделать, не знала. В это время мы натравим на Глеба Миронова.
— Как?
— Дадим наводочку, что ты нашлась.
— И что, он, по-твоему, броситься меня спасать?
— Это относительно под вопросом, но чемодан наркоты стоит немало, и он явно не прочь получить его назад. Если ты достанешься Глебу, сие для него станет сомнительным, так что своего он точно не упустит. Если Миронов не дурак, то быстро смекнет, что от Глеба лучше избавиться раз и навсегда, а то проблем не оберешься. Твоя задача за этим проследить.
— Складно, — кивнула я. — А если откажусь?
— Тебе это невыгодно. Если ты попадешь к Глебу, он тебя просто так не отпустит, привезет к себе, а там тебя непременно кто-нибудь да узнает. Представляешь, что тогда начнется? Я этого допустить не могу. Конечно, заставить тебя я тоже не могу. Откажешься ты, придется использовать Катю.
— Что? — не поверила я.
— Девчонку, конечно, жаль, может попасть под раздачу. Но я должен разобраться с Глебом, причем так, чтобы никто не додумался о третьем лице, то есть обо мне. Эта история и так все пять лет трепала мне нервы, пора бы ее закончить раз и навсегда.
— И как ты предполагаешь использовать Катю?
— Не знаю. Будет рыдать, лепетать про амнезию. Если я скажу, что это вопрос моей жизни и смерти, она пойдет на все, что угодно. Ты же это понимаешь.
— Ты просто подонок, — не выдержала я, но он нисколько не обиделся.
— Я такой, какой есть. Заметь, в этот раз втихую тебя не использую, выкладываю все начистоту, а мог бы и придумать что-нибудь.
— Предлагаешь поблагодарить тебя за это?
Марк рассмеялся и посмотрел лукаво.
— Ну, что скажешь?
— А у меня есть выбор?
— И в этом ты вся. Бросаешься спасать всех подряд без разбора.
Я молча достала с пола пачку и закурила. Марк вытащил у меня из рук сигарету и затянулся.
— Я не люблю, когда так делают, — сказала по инерции, и он усмехнулся в ответ.
— Женькиных ребят я отвлеку, — продолжил он. — Ты окажешься у Глеба, а я найду способ сообщить об этом Миронову.
— Почему просто не дать его ребятам проводить нас?
— Боюсь, они могут начать военные действия прямо на улице. Ты теперь для них сама как чемодан с наркотой, который у них увела. Где ты, там и он. Кстати, мне он не нужен, так что можешь воспользоваться им, как захочешь. Может, что умное измыслишь, — тут Марк усмехнулся. — Например, подаришь его Миронову за свою свободу. В общем, разберешься. Главное, чтобы он избавился от Глебки.
— А дальше что?
— Там и посмотрим. Суть ты уяснила, а теперь хватит болтать, — он притянул меня к себе.
Я хотела оттолкнуть его, но вдруг поняла, что это, возможно, последний раз, когда мы будем с ним вместе, и не смогла ответить отказом, пытаясь продлить свое короткое и глупое счастье.
— Эй, — окликнул меня Марк, я посмотрела в его глаза, а он улыбнулся мягко, как раньше. — Все будет хорошо, слышишь?
— Глеб появится минут через десять, — заметил Марк, бросив взгляд на часы, и мы закурили, сидя в машине недалеко от отеля. — Как только он отъедет, за ним пристроятся ребята Миронова. Их я беру на себя. Пока их не будет, ты должна как бы случайно попасть под колеса машины Глеба и уехать с ним. Сначала немного проедем за ними, чтобы быть уверенными в маршруте. Возле универмага я тебя скину, там через дворы ты срежешь весьма большой угол и выскочишь как раз перед ним после поворота. Тут важно успеть. Ребят Миронова я задержу до поворота, так что тебя они не засекут.
Он замолк, а мы так и сидели, пока в дверях отеля не показался Глеб. Со своей свитой они загрузились в две машины и тронулись с места. Почти не таясь, за ними пристроилась машина. Марк, чуть выждав, отправился следом. По всей видимости, маршрут был обычным, потому что возле универмага Марк тормознул.
— Беги, — кивнул мне, я на мгновенье замешкалась, а он улыбнулся. — Беги, Лика.