Он нежно взял ее за запястье и потянул вниз, чтобы она села спиной к закату. Розово‑желтый свет танцевал на его лице. Большим пальцем Дэниел погладил чувствительную кожу на внутренней стороне ее запястья.
— Давай не будем, Лекс.
— Не будем что?
— Возвращаться домой, — сказал Дэниел, и она шокированно на него посмотрела. Он был в ярости из‑за того, что его похитили, а теперь хочет остаться на острове?
— Я не понимаю. — Алекс высвободила руку.
— Как бы мне ни хотелось проучить наших бабушку и дедушку, по‑моему, они правы. Нам надо все обдумать, и мы можем сделать это здесь, — предложил Дэниел. — Ты устала. Организация аукциона — непростое дело, а я почти год не был в отпуске. Мы можем отдохнуть. И пока мы отдыхаем, нам, вероятно, удастся составить план действий на будущее.
— Опять ты со своим планом, Дэниел, — пробормотала Алекс. — Ты не можешь запланировать все на свете. Некоторым ситуациям надо развиваться самим по себе.
— Самим по себе? — Дэниел резко хохотнул. — Что за глупости ты говоришь? Такого не бывает, Алексис!
Ой, какая бурная реакция на ее невинный комментарий. Алекс наклонила голову набок и стала ждать, когда он снова заговорит.
Дэниел взял в руку горсть песка и принялся наблюдать, как он скользит между его пальцев. Она никогда не видела его таким грустным, злым и растерянным.
— Ты знаешь, каково жить от кризиса к кризису? — спросил он. — Понимаешь ли, как тревожно не знать, где ты будешь завтра и в какой кровати уснешь? Будет ли твоя мать рядом с тобой, когда ты проснешься? Это ужасно, Алекс!
Она уставилась на него, потрясенная его гневом. Но сильнее всего ее удивило то, что он так много рассказал ей о своем детстве. В юности она очень старалась узнать у него, как он жил с печально известной Стефани, но он никогда не упоминал о своей матери и о том, как ему с ней жилось.
— Прости.
Дэниел немедленно ответил:
— Не надо. Не обращай внимания на то, что я сказал. Мне нравится планировать, и я всегда буду это делать.
Потому что это помогает ему чувствовать себя в безопасности. Теперь Алекс его понимала. Она взяла горсть мелкого песка и позволила ему пройти сквозь ее пальцы. И подумала, не остаться ли ей на острове. Хотя можно вызвать самолет, и через несколько часов они отправятся обратно в Ройял, и между ними останется все как есть.
Но с другой стороны… Отправив пару электронных писем, она освободит свое расписание, и у нее появится время, в котором они оба отчаянно нуждались.
Алекс заставила себя встретиться с ним взглядом и неохотно кивнула.
— Ладно, мы остаемся. — Его глаза затуманились, и Алекс сразу же подняла руку. — Успокойся. Надо установить основные правила.
Дэниел тихо выругался, нахмурился и сдвинул черные брови. Клейтону опять не нравится, что не он один контролирует ситуацию. Но ему придется с этим смириться.
— Я сделаю это только в том случае, если мы сможем начать все сначала.
— В каком смысле? — сердито спросил Дэниел.
— Я не прыгну с тобой в постель. — Алекс нарисовала сердце на песке и быстро стерла его, надеясь, что Дэниел его не заметил. — Я уже просила о том, чтобы мы действовали иначе. И стали другими.
— Лекс… — пробормотал Дэниел.
— Дэн, у нас родится ребенок! Мы не поженимся и не станем жить вместе, но если мы собираемся видеться каждые выходные, то между нами должно быть что‑то большее, чем страстный секс.
— Я плохой собеседник, Лекс.
Она тоже. Но они должны постараться.
— Я знаю, Дэн, и я тоже. Мы не умеем откровенничать. Но следующие восемнадцать лет будут проклятьем, если мы с тобой не начнем общаться.
Дэниел уставился поверх ее плеча. Алекс заметила, как он напрягся, стиснул зубы и поджал губы. Ей придется выяснить, что задевает этого удивительного мужчину, и сделать это не только ради их ребенка. Они могут быть не только любовниками, но и друзьями. Она чувствовала, что под суровой внешностью Дэниела скрывается одинокий парень, которому нужен друг. И, честно говоря, друг нужен и ей тоже.
Раздув щеки, Дэниел выдохнул. Повернувшись, он печально посмотрел на Алекс.
— Я не могу ничего тебе обещать, но я могу попробовать, Лекс. Только попробовать. Но я все еще хочу с тобой переспать, — искренне прибавил он.
— Я знаю. — Алекс подняла с песка бутылку с водой и отряхнула ее. — Но у нас может быть и то и другое, но не одновременно.
— Я выбираю секс.
Она закатила глаза.
— Я не ожидала ничего другого. Но нет. Я думаю, сначала нам надо подружиться.
— Как скучно, — проворчал Дэниел.
Алекс улыбнулась, глядя на его угрюмое лицо.
— Улыбнись, Клейтон.
Хотя выражение его лица оставалось серьезным, она заметила веселье в его глазах. Наклонившись, он поцеловал ее в губы.
Алекс нахмурилась, когда его губы дрогнули, а потом растянулись в чувственной улыбке.
— Тебя легко отвлечь, Лекс. Мне это нравится.
Она пригвоздила его свирепым взглядом.
Дэниел посерьезнел.
— Ты изменилась.
— Да, я выросла. — Алекс села к нему боком, завела руки за спину и вытянула ноги. Она посмотрела на закат: свет медленно угасал, а цвета становились ярче. Она повернула голову, взглянула на дом и увидела, что он полностью освещен.
Дэниел проследил за ее взглядом и присвистнул.
— Мэтт Галлоуэй — счастливчик. У него такой дом. — Он повернул голову и посмотрел на нее. — Ты выбрала себе комнату?
— Да, мне нравится хозяйская спальня. Когда двери открыты, кажется, что ты спишь на улице. И там удивительная душевая кабина с тремя стеклянными стенами.
Губы Дэниела дрогнули от удовольствия.
— С пляжа видно все, что происходит в кабине.
— Нет. — Алекс улыбнулась. — Стены сделаны из специального стекла, поэтому с пляжа ничего не видно.
Встав, Дэниел протянул руку Алекс и помог ей подняться на ноги.
— Я умираю от голода, — сказал он. — Пойдем и посмотрим, что в холодильнике. По‑моему, я видел в нем безалкогольное пиво.
— Я бы предпочла вино. — Алекс зашагала по дорожке, и Дэниел пошел следом за ней.
— Ну а я предпочел бы спать с тобой в одной кровати. Но не всегда можно получить все, что хочешь.
Глава 7
Следующим днем Дэниел поднял голову и увидел стоящую в дверях кабинета Алекс. Он откинулся на спинку стула и оглядел ее с ног до головы. Красно‑белая пышная блузка была завязана на ее все еще тонкой талии и удачно сочеталась с самыми сексуальными джинсами, которые он когда‑либо видел. Она была босой, а ее волосы были уложены в свободный пучок на макушке. Еще ни разу она не выглядела такой чувственной, и ему страстно захотелось отнести ее в постель.
Друзья. Они стараются быть друзьями.
Худшая идея из всех возможных.
Дэниел взглянул на часы и улыбнулся. Шел десятый час, а это означало, что она хорошо выспалась ночью. Темные круги под ее глазами исчезли.
— Привет, соня. Я не буду спрашивать, хорошо ли ты спала, потому что вижу, что хорошо.
Алекс вошла в кабинет, села на край стола и повернулась к Дэниелу лицом.
— Я выспалась. И, к твоему сведению, я проснулась ночью и услышала шум моря. Должно быть, это был прилив.
Алекс нравилось быть правой, и он не мог ее винить, потому что ему это тоже нравилось. Он услышал аромат мяты в ее дыхании и запретил себе наклоняться вперед и целовать ее в губы. Ох, ему будет нелегко на этой неделе, если он не сможет прикоснуться к ней или поцеловать.
Дэниел откинулся назад и скрестил руки на животе. Надо держать пальцы сцепленными, чтобы не поддаться желанию подхватить Алекс на руки, вытащить на улицу и опустить в шезлонг на крыльце. Он возбудился при мысли о том, как раздевает ее и прикасается к ее мягкой и ароматной коже.
Он резко одернул себя.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он и покосился на узкую полоску кожи над поясом ее джинсов. Никто не заподозрит, что она беременна.
— Хорошо. Меня не тошнит, не тянет поесть что‑нибудь необычное. — Она улыбнулась, ударив пяткой о ножку стола. — И еще я по‑прежнему влезаю во всю свою одежду.
Алекс взяла со стола стеклянное пресс‑папье, перевернула его и подняла брови. Осторожно положив пресс‑папье, она снова посмотрела на Дэниела, и ее глаза сверкнули от удивления.
— Это хрусталь баккара, он очень дорогой.
Дэниелу было все равно, даже если это был бы золотой самородок. Он хотел поговорить о ней и о ребенке.
— Ты была у врача?
Алекс кивнула.
— Я ходила в клинику и сделала анализ крови, чтобы подтвердить беременность. Мне прописали витамины, дали брошюры и порекомендовали пару книг. Мне надо сходить к гинекологу и сделать УЗИ. И врач точнее узнает дату родов.
Дэниел наклонился вперед, открыл свой онлайн‑календарь и бросил на нее выжидательный взгляд.
— Когда ты пойдешь к врачу?
— Ты хочешь пойти со мной? — удивленно спросила она.
— Когда ты поймешь, что не одинока, Лекс? Мы вместе.
Алекс назвала дату и время, а Дэниел включил визит к врачу в свой календарь. Он решил стать полной противоположностью своего отца и матери. Алекс посмотрела на него с благодарностью.
— Спасибо. Если ты пойдешь со мной, мне будет не так одиноко. Я очень скучаю по своей маме последние недели, и я не смею даже думать о Саре. Иначе я расплачусь.
Дэниел коснулся рукой ее колена и начал поглаживать его, напоминая себе, что утешает, а не соблазняет Алекс.
— Твои родители умерли, когда ты была маленькой. Ты их помнишь?
Алекс наморщила нос.
— Чуть‑чуть. Но я не уверена, что эти воспоминания принадлежат мне. Просто я часто слышала о своих родителях от других людей. Я не знаю, что именно помню.
— Важнее всего, что это хорошие воспоминания. — У него не было подобных воспоминаний о матери и юности. Он так старался выжить и вытерпеть очередной день, пока не переехал в «Серебряный клуб» к своей бабушке. На ранчо, под этим большим голубым небом Техаса, катаясь верхом и гуляя, он немного успокоился.