Шанталь подняла голову и улыбнулась человеку в шляпе.
— Здравствуй, Куилли. Рада тебя видеть, — сказала она монотонным голосом, почти без эмоций.
«Колл-центр», — подумала Роза.
— Нет, не рада, — грубо ответил мужчина.
Шанталь быстро нажала несколько кнопок на бейдже:
— Ну, теперь да. Чем могу помочь?
— Уже 49-й день, Шанталь, — сказал Куилли.
— Да, и вполне хороший день. Выпьешь с нами позже? — Она повысила голос и крикнула на весь кабинет. — Напьёмся вечером персикового шнапса!
Тут же раздался одобрительный свист и крики сидевших за столами людей.
Куилли облокотился на стол, практически плюя от злости Шанталь в лицо:
— Предполагалось, что эксперимент продлится сорок дней! Да, уже сорок девятый день, так могу я дать совет? Забудь о шнапсе и потрудись выяснить, какого чёрта мы ещё здесь!
— Остербержский эксперимент был продлён, я всех уведомила, — женщина никак не отреагировала на его гнев.
— Но с чего его продлевать?
Сжимающие край стола, костяшки пальцев Куилли побледнели.
— Не беспокойся, — небрежно бросила Шанталь. — Скоро всё само собой образуется. А теперь, разве у тебя нет обязанностей, которые нужно выполнять? Вот у меня есть.
— Я не могу не беспокоиться! — взревел мужчина в шляпе.
— О, ещё как можешь, — с улыбкой на лице и всё так же монотонно стояла на своём его собеседница. — Просто нужна комбинация из серии 662.
— Я и без этого могу прожить! — фыркнув, Куилли отодвинулся от неё и обратился ко всем. — Могу прожить без самодовольства, без всей этой вашей чепухи! Я просто хочу знать, почему мы до сих пор здесь!
Он кинулся к ближайшему рабочему и опрокинул письменный стол. Под смех коллег сотрудник офиса встал со стула, поднял его и, поставив обратно печатную машинку и подставку для карандашей, снова уселся.
Куилли взревел и опрокинул стол ещё раз.
Невозмутимый рабочий также просто повторил свои действия.
Расправив плечи, человек в шляпе приготовился сделать третью попытку, но Доктор схватил его за плечо:
— Эм, можно мне предложить? Остыньте.
Секунд пять Куилли впивался в него глазами, а затем в поле его зрения попала Роза. Как правило, такой взгляд сразу бы её оттолкнул, но в этом месте естественность реакции была облегчением.
Мужчина в шляпе повернулся к Шанталь, указывая на пару:
— А это ещё кто?
— Понятия не имею, голубчик, — пожала она плечами. — Полагаю, их прислал Комитет. Должно быть, это опоздавшие.
— И так вырядились? — Куилли с ног до головы оглядел Розу. — Эта одежда… где она её взяла?
— Почему бы у неё самой не спросить? У неё даже имя есть, — возмутилась та.
— Пожалуй, — согласился Доктор, — у нас обоих есть. Это Роза Тайлер, а я — Доктор. И вы правы, мы опоздали.
— Сильно опоздали, — засомневался Куилли.
— Не позволяйте ему вызвать в вас неприятные чувства — это единственное, чего он хочет, — будто бы говоря о пятилетнем озорнике, произнесла женщина и поднялась во весь свой немалый, почти двухметровый, рост. — Здравствуйте, меня зовут Шанталь. Добро пожаловать в Остерберг! Наша миссия — приносить пользу, изучая человеческую историю в её непосредственной окружающей обстановке.
— Мило, — сказала Роза, стараясь, чтобы её слова прозвучали подобающе.
— Так и есть, — улыбнулась Шанталь.
Затянувшееся изумление Куилли начало раздражать Розу, и она вежливо попросила:
— Вы не могли бы перестать так смотреть на меня?
— Это Т.П. Куилли, — продолжала темноволосая женщина, — старший зоотехник. Если вы не заметили, скажу прямо, он — Отказавшийся. Хотя уверена, Вам ещё представится такая возможность.
— Вот как? — сказал Доктор, будто это всё проясняло. — А это Роза, она — мой…
— Начальник, — быстро вставила девушка.
— Начальник, — подтвердил Повелитель времени и, подчёркивая каждое слово, продолжил. — Спускаясь по очаровательной лестнице, она как раз говорила, что нужно переговорить со старшим зоотехником и изучить проведённые исследования. Её очень интересует животное, встретившееся нам на поверхности.
— Да, — поняла намёк спутница, — именно об этом и шла речь. Мистер Куилли, Вы не могли бы показать нам свои труды?
— Конечно, — согласился всё ещё странно смотревший на неё человек в шляпе, — идёмте, — и затопал прочь. Роза направилась за ним.
Через пару поворотов извивающихся улиц Остерберга они подошли к хижине с неуместно пригвождённым к непосредственному входу крыльцом. Куилли толкнул дверь и пригласил Розу внутрь. Во время дороги он не проронил ни слова, но каждый раз, бросая становившийся всё хуже и хуже взгляд на свою спутницу, неодобрительно качал головой. Это начинало надоедать Розе, но Доктор надеялся на неё, надеялся, что она возьмёт себя в руки и что-нибудь откопает. Но ведь необязательно было идти к этому старому развратнику.
В тёмной и просторной гостиной стояли потрепанный диван, скрипучий стеллаж, заполненный книгами, и большой стол, на котором было навалено ещё больше книг и раскидана коллекция банок. Заглянув в одну из них, Роза обнаружила маринованное сердце животного. В углу виднелись стиральная машинка и несколько компакт-дисков на стержне, а за стеклом, словно музейный экспонат, покоился совсем не выглядевший футуристическим персональный компьютер из XXI века. Завершали беспорядок и хаос драный коврик, недоеденный бутерброд с сыром, куриная ножка и маленький черно-белый телевизор, вещавший фильм о команде по синхронному плаванию.
С опытом путешествий во времени Роза могла довольно быстро составить картину, какой бы странной она ни была, обращая внимание на окружающие предметы, сказать о характере нового места, чего можно здесь ожидать, а чего — нельзя. В квартире же Куилли ничего не соответствовало городу или остальным остербержцам: ни одежда, ни пожитки этого человека не имели никакого смысла.
Он закрыл дверь и, многозначительно кашлянув, с подозрением начал:
— Итак, юная леди…
— Предупреждаю, попробуете хоть пальцем меня тронуть, я выцарапаю Вам глаза, — достаточно дружелюбно сказала привыкшая иметь дело с пожилыми людьми Роза.
— К сожалению, я не трогал никого уже очень давно, — усаживаясь и вытягивая ноги, сказал Куилли, продолжая наблюдать за девушкой, словно она была каким-то редким, и от того ценным, экземпляром. — Итак. Предполагалось, мы вернёмся домой девять дней назад. Меня не прельщает перспектива оставаться здесь и дальше, в этой пустынной дикой местности.
— Ничего об этом не знаю, — ответила Роза. — Комитет прислал нас с Доктором присоединиться к исследованиям.
— Так Вы тоже зоотехник? — удивился Куилли и указал на висевший над скамьёй плакат, где были изображены различные животные: медведи, волки, мамонты.
— Да, зоотехник. — Девушка сняла пальто, заляпанное кровью убитого мамонта. — Не возражаете, если я закину в Вашу стиральную машинку?
— Пожалуйста, — сказал мужчина после небольшой паузы.
— И какие же здесь обитают животные? — продолжила она, поместив пальто в агрегат.
— Говорите, что вас сюда послали, — перебил Куилли. — Но разве Комитет не объяснил, почему проект продлили?
Чтобы не раскрыться, Розе было необходимо тщательно подобрать слова, подумать над тем, что ответить. А для этого — найти повод остаться наедине с собой. Будучи плохой вруньей, она решила прибегнуть к тому, что очень хорошо получалось дома, когда не хотелось общаться с человеком, который ей не нравился:
— Послушайте, надеюсь, Вы не станете возражать, но… я на пределе.
— Что? — удивился мужчина.
— Мне нужно в уборную. Она там? — указала Роза.
— Куда нужно? — недоумевал он.
— В уборную. Туалет.
Куилли вскочил на ноги и угрожающе двинулся к девушке:
— Вас не посылал Комитет, — медленно говорил он, качая головой. — Кто вы?
— Я лишь хочу сходить в уборную, — пробормотала Роза, попятившись к стене.
Мужчина, наконец, приблизился и рявкнул ей прямо в лицо:
— Дорогуша, «уборной» у нас уже тысячу лет не пользуются. Так из какого вы времени?
Неделя 1
Журнал Даса
Джек попросил меня пользоваться нашим компьютером и записывать мои мысли о первой неделе в городе Бромли. Он говорит, что так я быстрее научусь писать.
Вот чего я не мог понять пару дней, так это письмо. Оно означает, что свои мысли можно превращать в маленькие значки, чтобы не держать их в себе, говорить или петь. Когда я разобрался, я очень быстро научился понимать эти значки — это называется чтением. Мне в голову свалилась куча слов. Джек говорит, что всё дело в ТАРДИС, машине Доктора, которая проникает человеку в голову и помогает понимать разную речь, устную или письменную. Также он говорит, что это никакая не магия или промысел богов, что Доктор — совсем не бог, хотя очень умный. (По-моему, Джек ошибается, и Доктор, на самом деле, бог. Джек думает, что знает всё, но об этом времени он знает лишь немного больше, чем я. В конце концов, это не значит, что он полностью понимает жизнь.)
Джек очень доброжелателен к Ним (я должен называть Их людьми). У него очень приятная внешность, которая, кажется, нравится другим людям. В соседней квартире живет женщина, которая постоянно машет Джеку из окна и старается привлечь его внимание. Ещё приходил настройщик телевизора, который так же улыбался Джеку, а потом они ушли гулять.
Первое, что сделал Джек — постриг меня. Затем он вышел из квартиры и принёс мне шкуры. Сначала, я думал, что в футболке и штанах будет слишком холодно, но я забыл, что будущее намного теплее. У меня много футболок, штанов и штук для защиты ног, называемых обувью. Однако носить эти глупые носки я не стану. В них нет смысла.
Вскоре в своём новом доме я заметил самое странное. Вся охота совершается кланом охотников, которые приносят еду в магазины. У меня в племени каждый был либо охотником, либо добывал огонь, либо присматривал за детьми. Мы занимались только этим. У людей же много разных дел, им не нужно всё время думать об охоте и еде. Это значит, что порой они чувствуют какую-то скуку, которую не любят. Думаю, она очень расслабляет, поэтому им следует заткнуться и считать себя счастливыми.