уже все равно. Пусть придет и зарежет меня.
– Зарежет вас? На мой взгляд, он хочет сделать с вами что-то другое, – развлекается Александр.
Хлоя чувствует, как ужас леденит ее еще влажную кожу.
– Вы поменяли замки?
Она пытается вернуть себе спокойствие, прежде чем ответить.
– Слесарь придет в понедельник ближе к вечеру.
– Отлично.
– Мне показалось, что, по-вашему, это был всего лишь ужасный маленький зеленый домовой!
Гомес наливает себе еще кофе, на этот раз добавив двойную порцию сахара.
– Домовых напрасно недооценивают, уверяю вас. Особенно зеленых. Настоящие злюки.
– Если вы не воспринимаете меня всерьез, не понимаю, что вы здесь делаете, – вздыхает Хлоя.
– Я весь день занимался расследованием вашего дела, – признается он. – Если бы я не принимал вас всерьез, стал бы я терять время, как вы полагаете?
Она пожимает плечами, не находя слов.
– Единственное, что я стараюсь вбить вам в голову, это что алкоголь делает вас более уязвимой. И что нужно остановиться. И с наркотой тоже.
– Да не принимаю я никакой наркоты, черт! – орет Хлоя. – Вы меня уже достали.
Он удивлен, что она так повысила голос.
– Держите себя в рамках. Не забывайте, что вы говорите с офицером полиции. Ладно, вы чисты, никакой наркоты, хотелось бы вам верить. Зато лекарства, смешанные с алкоголем, вгоняют вас в такое же состояние, что и доза кокса. Поэтому больше никакой выпивки, договорились?
– Договорились… Могу я узнать, что вы выяснили за день расследования?
– Я расспросил ваших соседей, но никто не видел никакого мужчину, бродящего в окрестностях.
– А под каким предлогом вы их расспрашивали?
– Я сказал, что у вас была попытка взлома… Потом я навестил вашу домработницу. Она показала, где хранит связки ключей своих нанимателей. Запертый ящик, ничего не скажешь. А муж у нее ростом метр семьдесят четыре.
– Вы выяснили у нее рост мужа? – удивляется Хлоя.
– Вы же сами мне сказали, что тот тип был высоким, верно? Муж Фабьены один из тех, у кого был доступ к ключам. Поэтому я хотел узнать. Но я предполагаю, что под высоким вы имели в виду выше метра восьмидесяти, верно?
– Да.
– Хорошо… С другой стороны, я разузнал про вашего бывшего мужа. Его можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Потому что он снова за решеткой. Догадайтесь, по какой причине?
– Супружеское насилие, – пытает счастья Хлоя.
– Мимо!.. Он избил какого-то мужика на улице. Ладно, а теперь мне пора на боковую.
– Вы можете остаться в моей спальне, – предлагает Хлоя.
Он оторопело смотрит на нее:
– Не понял?..
– Если вы хотите спать, можете занять мою спальню. Я останусь здесь.
– Мадемуазель Бошан, я не буду располагаться у вас. Повторяю, я коп, а не телохранитель. Я не нанимался к вам в личные охранники…
– Он может вернуться.
– Нет, это маловероятно, и я не могу обосноваться здесь на всю оставшуюся жизнь. Ну же, ступайте спать, как хорошая девочка, и положите мобильник рядом, идет?
Она бросает на него умоляющий взгляд, он внезапно вспоминает о вечной квартиросъемщице на Центральном кладбище, четырнадцатая аллея.
– У меня поезд завтра утром и…
Он возводит глаза к небу.
– О’кей, хорошо, я остаюсь.
– Спасибо, майор. Спальня там…
– Я знаю, где ваша спальня. Я обошел весь дом, разыскивая вашего невидимку. Но думаю, вам кровать нужнее, чем мне. Вы действительно паршиво выглядите!
– Спасибо, вы очень любезны.
– Всегда к вашим услугам. Так что я займу диван, как и положено хорошему сторожевому псу, коим я и являюсь.
Когда глаза у него закрыты, на него легче смотреть.
И Хлоя вволю разглядывает его. Без этой циничной ухмылки и безумного взгляда у него приятное лицо, все еще молодое, несмотря на признаки усталости. Мощные руки, которые Хлое неожиданно хочется взять в свои.
Он заснул на диване в странной позе.
Чтобы не раздражать его – или чтобы не показать, до какой степени она запугана, – она дала ему время заснуть, прежде чем присоединиться к нему в гостиной. Потому что к ней самой сон, конечно же, не шел.
У нее было ощущение, будто она проглотила литры и литры кофе вместе с амфетаминами. Уже много недель, как она забыла, что значит спать. Только если она примет убойную дозу успокоительного. Но ведь Александр здесь. Она наконец-то в безопасности и могла бы закрыть глаза, позволив себе заслуженный отдых. Но у нее не получается.
Больше не получается.
Сколько времени можно прожить без сна? И когда сердце все время бьется слишком быстро?
Она воспользовалась отключкой Гомеса, чтобы спрятать завалившийся за диван «вальтер». Чтобы он не заметил, что пистолет снова заряжен, и не конфисковал его. Потому что она и на секунду не поверит, что он может ее арестовать. Теперь, когда они знакомы…
Она на цыпочках идет на кухню и выпивает пол-литра воды. Эта постоянно мучающая ее жажда.
Бросив взгляд в окно, Хлоя замечает, что скоро рассветет. Потом возвращается к спящему копу, который так и не шелохнулся. Ее глаза снова обращены на него, до бесконечности его разглядывая. Но думает она о Бертране. Постоянно.
Сволочь, грязная сволочь.
Она все сделала бы, чтобы он вернулся. Да, она под наркотой. Да, у нее ломка.
– Почему вы не в спальне?
Она чуть вздрагивает. В полутьме безумные глаза снова открыты.
– Не могу заснуть, – шепчет Хлоя.
– Чтобы заснуть, лучше лечь в постель.
– Я пробовала.
– Попробуйте еще, – ворчит коп, поворачиваясь к ней спиной.
– Я вам мешаю?
– Мне не по себе, когда вы меня так разглядываете… Я что, вам понравился?
– У меня бессонница с тех пор, как начались эти проблемы. И я все время думаю о Бертране.
Он снова поворачивается лицом к ней, испускает долгий вздох.
– Забудьте его.
– Не получается.
– Здорово вы подсели… Долго вы были вместе?
– Шесть месяцев.
Он думает о восемнадцати годах, которые разделил с Софи. Таких коротких, таких насыщенных.
– По жизни не такой уж большой срок, – замечает он.
– Какая разница. Важно не это.
– Возможно… Что он вам сказал вчера вечером?
– Что у него свидание с другой женщиной.
– Истинный джентльмен! И вам хочется глаза выцарапать, да?
– Кому? Ему или ей?
– Обоим, мой капитан!.. Лучший способ отомстить – это найти себе другого.
– Я не хочу мстить. Я хочу, чтобы он вернулся.
Александр садится, он потерял всякую надежду снова заснуть. Проводит рукой по волосам, сдерживает зевок.
– Поверить не могу! – говорит он, качая головой. – Сижу здесь в шесть утра и слушаю мучающуюся похмельем незнакомку, которая рассказывает о своих любовных неурядицах! Наверняка мне просто кошмар снится!
– Хотите вкусный завтрак? – улыбается Хлоя.
– Думаю, я его заслужил.
– Во сколько у вас поезд?
– В девять тридцать две. С Лионского вокзала.
– Решили уехать на выходные на юг?
– Я еду на один день в район Лиона. Чтобы кое-что выяснить про вашего загадочного зеленого домового.
– Вы напали на след?
– Никакого следа. Я решил съездить в Лион совершенно случайно. Симпатичный городок, верно?
Она возводит глаза к небу.
– Почему вы не хотите мне сказать?
– Когда я его возьму, тогда и скажу, – обещает Александр. – Так что там насчет завтрака?
– Считайте, он уже на столе, – говорит Хлоя, вставая.
Едва она выходит из комнаты, Александр снова ложится на диван и закрывает глаза. Она действительно похожа на Софи. Удивительное, почти пугающее сходство. Всякий раз, когда он ее видит, у него начинает кровоточить сердце.
И однако, будь его воля, он провел бы остаток жизни, не сводя с нее глаз.
Глава 37
Дорога кажется ему бесконечной. Вагон переполнен и перегрет.
Некоторые пассажиры поглощены фильмом, который смотрят на своих планшетах; другие спят, везунчики… Однако в глубине вагона, не затыкаясь, галдят четыре или пять малышей, возбужденных то ли путешествием, то ли усталостью.
И еще этот мужик, прямо у него перед носом. Он не переставая названивает по телефону, практически от самого Парижа. И рассказывает про свою жизнь, до крайности неинтересную, каждому, кто готов его выслушать, периодически разражаясь хохотом. Есть же еще счастливчики, которым хочется смеяться.
Наконец тот убирает телефон, и Александр не может сдержать вздох облегчения. Он закрывает глаза, пытаясь забыть, где находится. Думает о Хлое, неотрывно о ней думает. Мысли идут в голове по кругу, тоже перегретые.
Лаваль на смертном одре, Софи в урне, Лора в могиле. И Хлоя в подвешенном состоянии.
Александру не нужен планшет, чтобы прокрутить фильм. Фильм ужасов.
Этот больной псих убьет ее, без сомнений. Если не удастся взять его раньше.
Разумеется, он на неограниченное время мог бы засесть в засаду перед ее домом; но убийца кажется большим хитрецом и не позволит поймать себя так просто. Потребовались бы замаскированные агенты и несколько групп, но Гомес не получит подкрепления, поскольку ведет это расследование исключительно на свой страх и риск. Поскольку он отправлен в вынужденный отпуск и должен скорбеть, как выразился бы дивизионный комиссар.
Значит, нужно найти след. А единственный след – это Лора. Изучить ее жизнь в те месяцы, которые предшествовали смерти, и определить, что же убило ее, когда ей еще не было и тридцати. Найти того – или ту, – кто срежиссировал ее смерть с несомненным и редкостным криминальным талантом.
В какой-то момент он говорит себе, что следовало оставить информацию шефу, передать эстафету. Но имеющиеся данные так убоги, что никто и пальцем не шевельнет.
А может, Гомес захотел сам вести расследование, чтобы приблизиться к этой женщине и отдалиться от своей жизни. Но в этом он не хочет себе признаваться.
Он погружается в дрему, его лицо расслабляется в удовлетворенной улыбке. Именно в этот момент звонок треклятого соседского телефона бьет по барабанным перепонкам. Тот отвечает и в энный раз пускается в пустопорожний разговор, который веселит только его.