Александр допивает свой кофе, стараясь ее не торопить.
– Что случилось? – просто спрашивает он.
– Ничего, все нормально.
– Тогда сядьте и расскажите мне.
Хлоя подчиняется, но выбирает другое кресло, а не диван. Не сидеть прямо напротив него, а быть, скорее, рядом. Он слегка разворачивается, чтобы не терять ее из поля зрения. Она подогнула ноги под себя и грызет ноготь указательного пальца. Не в первый раз Гомес находит ее трогательной. Когда она складывает оружие, то становится похожа на девочку-подростка, немного капризную и ранимую. И вызывает желание защитить ее.
Столь же неодолимое, сколь и опасное.
– Хотите, перенесем это на завтра? Если вам не по себе, можно…
– Нет. Я не хочу, чтобы вы уходили. Вы нужны мне.
Он скрывает неловкость за клубом дыма от новой сигареты.
– Он ничего не боится, – еле слышно говорит Хлоя. – Он знает, что я вооружена, и мог бы забрать мой пистолет, но не стал.
Александр решает не прерывать ее, не останавливать. Как если бы он незаметно вышел из комнаты. Пусть ей кажется, что она исповедуется перед неподвижной камерой. К истории с оружием он вернется позже. А может, оставит пистолет ей, он еще не решил.
– Он ничего не боится, – повторяет молодая женщина, – он уверен в себе. Он хочет, чтобы все считали меня ненормальной. Чтобы даже я сама начала сомневаться, не схожу ли я с ума. А то и действительно рехнулась от всего этого… Он показал, что не допустит, чтобы я от него удалялась. Он наказал меня, когда я уехала так далеко, что нас разделяло несколько сот километров. Он напал на моего отца, потому что знал, какую боль мне причинит. Только чтобы заставить меня вернуться, заставить столкнуться с ним. Вернее, заставить оставаться в его власти… Можно подумать, он предвосхищает каждое мое движение, следит за мной вплотную. Как если бы он постоянно мог меня видеть. А вот я его не вижу никогда. Он появляется и исчезает… Он знает мое лицо, а теперь и мое тело. А я не знаю, как он выглядит… Только что он высокий и сильный.
Она делает паузы, Александр не отрывает взгляда от ее губ. Загипнотизированный нежным голосом, в котором боль и страх растворяются в невообразимом обаянии.
Одно точно: тип не случайно ее выбрал.
– Вчера он меня раздел. И наверняка не торопясь. На нем были перчатки, я помню. Черные перчатки. Может, он их снял после того, как вколол мне наркотик? Не знаю… Знаю только, что он получил свое удовольствие.
Она догрызла ноготь и перешла на сам палец. Александр чувствует, как в нем поднимается жаркая волна. Нечто настолько выбивающее его из колеи, что у него возникает желание сбежать.
– Я постоянно об этом думаю, – продолжает Хлоя. – О том, что он со мной сделал… У меня голова пухнет, я почти не могу дышать. Я была без сознания, он мог делать со мной все, что хотел. Может быть, он… Нет, не может быть: я уверена, что он надругался надо мной! Пусть даже не осталось никаких следов. Но я-то это знаю, чувствую…
Майор проводит рукой по губам, словно пытаясь скрыть, что чувствует он сам. Но Хлоя на него не смотрит. Она не здесь, а где-то в ином месте.
В руках того типа.
– Он хочет не убить меня, скорее разрушить. Это не одно и то же. Он вырывает из меня куски плоти при каждой встрече. И будет продолжать до тех пор, пока от меня ничего не останется…
Александру становится все хуже. Наверняка оттого, что он иногда слышит, как в ее голосе вибрируют нотки желания, а в движениях сквозит чувственность.
Тот тип победил, она хочет принадлежать ему. Вскоре она будет готова уступить, дать убить себя, даже не защищаясь. И это невыносимо.
Александр резко поднимается с места, Хлоя замолкает.
– Продолжим завтра, – говорит он, хватаясь за свою старую кожаную куртку.
– Вы уходите?
– Я буду недалеко.
Она замечает, что он на нее не смотрит. Больше не смотрит. Как если бы она вдруг превратилась в невыносимое зрелище.
Хлоя перехватывает его уже в коридоре.
– Останьтесь, пожалуйста… Мне страшно одной.
– Не забывайте, вам завтра на работу. Так что вам нужно выспаться.
– Я больше не сплю, – признается Хлоя. – Уже несколько недель.
– Не может быть! – возражает коп.
– Не больше часа, урывками… Но если вы будете здесь, я приму снотворное и смогу наконец поспать.
Александр занимает оборонительную позицию. Нельзя уступать.
– Я не ваша любимая игрушка. Купите себе плюшевого медвежонка.
– Перестаньте так со мной обращаться, майор! Я этого не заслуживаю, черт!
Он не отвечает, уставившись на входную дверь с нарастающим желанием унести ноги.
– Могу предложить вам гостевую комнату. Вам там будет удобно, уверяю вас. В любом случае вас никто не ждет.
Наконец-то он смотрит ей в глаза.
– Спасибо, что напомнили, – злобно бросает он.
– Простите, – лепечет Хлоя.
Она подходит, слишком, слишком близко. Берет руку копа в свою. Он не пытается ее высвободить.
– Ладно, – говорит он наконец. – Я останусь на эту ночь, потому что вы еще не поменяли замки. Но это в последний раз.
– Спасибо.
Она проводит пальцами вверх по его руке. Прижимается к нему, он закрывает глаза.
– Не надо, Хлоя.
– Почему? Я же знаю, что нравлюсь вам…
Опять ее вечная непоколебимая уверенность. В себе, в своем обаянии, в том, какие чувства это вызывает у другого.
– И вы мне тоже нравитесь, – добавляет она.
– Нет. Просто я вам нужен.
Он не слишком деликатно отстраняет ее, хотя больше всего ему хочется прижать ее к ближайшей стене. Или отнести сразу в постель.
Он уже не очень понимает, что с ним. Чего он хочет, что отвергает. Все настолько неожиданно.
Все было настолько предсказуемо.
И лицо Софи. Которое накладывается на ее лицо.
И нелепый страх, что у него ничего не получится.
И воображаемый запах другого на ее коже. Того мерзавца, который прикасался к ней всего лишь накануне.
Хлоя мягко продолжает начатое, обвивает руками его шею, пытается поцеловать. Он похож на бронзовую статую.
– Я пугаю вас? – шепчет она. – Это потому, что я на нее похожа?
Он снова отталкивает ее, она не подчиняется. Внезапно ей становится очень неловко.
– Простите меня, я подумала, что… Это было глупо. Я приготовлю вам комнату. Дайте мне пять минут.
Она мгновенно исчезает, он остается стоять, как дурак, посреди коридора.
Сбежать или остаться. Сопротивляться или броситься в воду.
Хлоя возникает снова, у него чувство, будто она и не уходила.
– Ваша комната готова… Вам что-нибудь еще нужно?
Он забывает ответить.
Долгие секунды смотрит ей в лицо. Она плакала, ее глаза стали от этого еще прекрасней.
Когда он подходит, она не удивлена.
Когда он берет ее лицо в свои ладони, она забывает, зачем он здесь.
Когда он целует ее и обнимает, она забывает, что должна умереть.
Место, где чувствуешь себя в безопасности. Наконец-то.
Глава 42
Проснувшись, Хлоя испытывает глубокое удивление.
Тем, что ей удалось поспать. Без снотворного, без алкоголя. Просто закрыв глаза.
Еще рано, день только занимается. Единственное, чему можно верить без сомнений.
Александр покинул жар простынь. Сидя в кресле, он смотрит на нее. С той силой, на которую способны только его глаза.
– Ты давно проснулся? – спрашивает Хлоя.
– Я не спал.
– Почему ты не лег рядом?
Она зовет его легким движением руки, дразнящей улыбкой. Он не шевелится.
– Ну же, иди сюда! – умоляет она со страстью в голосе.
Наконец он преодолевает ту малую дистанцию, что их разделяет, взбирается на кровать, как хищник подбирается к добыче.
Хлоя под одеялом, он не делает попытки туда забраться. Укладывается на бок, продолжая на нее смотреть. Потом медленно стягивает груду ткани, скрывающую ее тело.
Она вцепляется в прутья кровати, добровольная пленница.
Когда он кладет холодную руку на ее пылающий живот, она прикусывает губу.
– Закрой глаза, – приказывает Александр.
Она повинуется. Только чувствовать, еще и еще. Воображать. С закрытыми глазами видишь куда лучше.
Эта рука, невероятно нежная, которая медленно поднимается к горлу, потом спускается на бедра.
Но боль недалеко. Она прямо здесь, под кожей.
– Думаешь, что он мне сделал? – спрашивает она едва слышным голосом.
– Думаю, он сделал это, – шепчет коп ей в ухо.
Его рука становится тяжелее, когда углубляется между ее ног.
Хлоя рефлекторно сжимает ляжки. Слишком поздно, он уже в ней.
– Не шевелись. Вспомни, ты была без сознания, в его власти…
В его голосе звучат обертоны жестокости, извращения. Угрозы.
Хлоя слышит, как заметалось ее сердце, стуча все сильнее в грудь и даже в голову.
– Думаю, он сделал и это тоже…
Другой рукой Александр сжимает ей горло. Едва-едва, не мешая ей дышать.
Хлое хочется вырваться. Сопротивляться.
Уступить и даже подтолкнуть на большее.
Что-то заставляет ее подчиниться его воле. Наслаждение дать ему то, чего он ждет.
– Теперь вспоминаешь? – спрашивает Александр.
В голове молодой женщины мелькают самые разные картинки. Возвращаются ощущения, смешиваясь друг с другом.
– Тебе это понравилось?
– Не знаю… Я не знаю!
– Не открывай глаза, – снова приказывает коп. – Еще рано.
Он проводит губами по ее коже, кровь бросается Хлое в голову. Прямо под веками молнии сверкают в багровом небе.
– А мне это понравилось, – признается Гомес. – И не терпелось начать по новой!
Чудовищный раскат грома.
Хлоя открывает глаза и сразу погружается во взгляд Александра. Как в бассейн с раскаленной лавой.
– Это ты? – с ужасом лепечет она.
– А кто ты хочешь, чтобы это был?
Он улыбается, его пальцы смыкаются на горле Хлои.
– Мой бог! – стонет она.
– Твой бог – это я.
Страх берет верх над желанием. Она пытается оттолкнуть его, убежать. Он прижимает ее к матрасу и наваливается всем своим весом. Его пальцы превратились в лезвия, кромсающие ее кожу.