Хлоя вызывает лифт и украдкой смотрит в самый конец коридора, в сторону кабинета Пардье. Отныне ее злейшего врага.
Нет, не злейшего врага.
Потому что она знает: ее теперешняя слабость приведет в восторг мрак, превратив ее в идеальную добычу.
В результате он так и не попросил ее забыть его. Он вообще ни о чем ее не попросил.
Александр просто поплыл по течению. С ощущением, что его усталое сердце укутывается в шелковое одеяло. С ощущением, что он погружает клыки в нежную сочную плоть, утоляет жажду свежей кровью.
Однако ничто не сможет утолить его жажду. Как ничто не сможет согреть его сердце, уже бьющееся в агонии.
Это всего лишь отсрочка.
Когда Валентина взяла его руку, он ничего не сделал, чтобы отнять ее.
Когда она приблизила к нему свое лицо, он поцеловал ее.
Прежде чем бросить одну в этом пабе.
У меня работа, скоро увидимся.
Она даже не возразила. Была очевидно счастлива теми крохами, которыми он ее удостоил.
Александр дошел до дома, сразу сел в машину и поставил на крышу мигалку. Ему недолго оставалось быть копом, он знал. Так что имело смысл пока попользоваться.
Вскоре все будет кончено.
Хлоя, Валентина, его карьера.
Его жизнь.
Все вокруг лишь иллюзия. Потому что она умерла.
Он дышит, курит, есть, пьет, трахается. У него бьется сердце, иногда слишком сильно. У него пухнет голова от воспоминаний, которые всплывают среди полной разрухи.
Но все это лишь мираж.
Потому что он умер.
Глава 48
Хлоя забыла про слесаря. Тот терпеливо дожидался у дома, смоля сигарету.
Она и не подумала извиниться за опоздание, оставила его возиться с входной дверью, а сама укрылась в гостиной. Налила полстакана виски, разбавила апельсиновым соком и забилась в кресло.
Все это только сон. Кошмар. Она обязательно откроет глаза. И все окажется снова в порядке.
Второй стакан.
Ей это напомнило падение Лизы. Сразу после него она говорила себе то же самое.
Не может быть, чтобы такой ужас действительно случился. Чтобы он случился с нами.
Это ночной кошмар, я сейчас проснусь… завтра утром ничего этого не будет.
Она так и не проснулась. И Лиза тоже.
Все оказалось правдой.
Она достала ноутбук, извлекла из забвения свое служебное резюме, которому больше трех лет. В какой-то момент она подумывала уйти из агентства и подыскать что-нибудь другое. Обновить резюме, приложить письмо с предложением. И завтра направить в другую компанию.
Зрение начинает туманиться, она закрывает глаза. Начать все с нуля. Или почти. Выстроить новую карьеру, в другой фирме. С новыми коллегами, новым шефом. Перед которым снова придется лебезить. Доказывать свою ценность, доказывать, что она лучшая.
– Я не лучшая, – бормочет она. – Я теперь никто…
Утирает слезы гневным движением, приканчивает стакан.
– Они предпочли Мартена, значит я больше ни гроша не стою!
Она закрывает компьютер, вскакивает и принимается расхаживать по гостиной.
– Это ты виноват, мерзавец! – вдруг кричит она. – Все из-за тебя! Клянусь, ты мне заплатишь!
Стоя в дверях гостиной, слесарь смотрит на нее ошалелыми глазами.
– Вы меня звали? – робко спрашивает он.
Хлоя отрицательно мотает головой.
– Я говорила по телефону, – выворачивается она. – Вы уже закончили?
– Нет еще… Пойду доделаю.
Именно, доделывай. Сделай так, чтобы этот подонок не смог больше ко мне сунуться.
Бертран, подонок. Но это вполне мог быть и Мартен… В таком случае миссия человека в черном выполнена. Хлоя никогда больше его не увидит и сейчас выложит сотню евро ни за что. Но что значит сотня евро, когда разбилась мечта?
Разбилась. Как позвоночник Лизы.
Слесарь еще на месте, когда Гомес появляется у той, кого до сих пор называет своей клиенткой.
Майор пожимает руку мастеру.
– Мадам в гостиной! – шепчет тот. – И похоже, сильно не в духе.
– Мадам всегда не в духе, – уточняет Гомес с улыбкой.
Гомес действительно находит Хлою в гостиной, она стоит у окна со скрещенными на груди руками и разглядывает сад. Впечатление, что она не двигалась с места уже много часов.
– Добрый вечер…
Когда она оборачивается, Александр мгновенно понимает, что день был ужасный.
Ее взгляд как книга, открытая на кульминации трагедии.
Он подходит к ней, но не осмеливается прикоснуться. Со странным ощущением, что предыдущая ночь уплыла куда-то вдаль. Что они снова чужие.
– Что не так? – спрашивает коп.
– Налей себе выпить, если хочешь, – предлагает она и снова отворачивается к окну.
Только тогда Александр замечает на журнальном столике бутылку виски и пустой стакан.
– Вижу, ты начала без меня… А мы ведь с тобой договорились, верно?
– Если ты пришел читать мне мораль, убирайся, – бросает Хлоя.
– Я пришел обеспечить твою безопасность. И благодарю за теплый прием.
Он слышит, как она усмехается.
– Чтобы обеспечить мою безопасность? А может, ради приятного времяпрепровождения?..
Александр заставляет ее повернуться к нему лицом. Она смотрит ему в глаза. Теперь она выдерживает его взгляд. Дело привычки.
– Хочешь, чтобы я освежил твою память? – предлагает он. – Это ты меня завела, не припоминаешь?
– Мне не пришлось долго тебя уговаривать.
Александр улыбается, словно плюет ей в лицо.
– А чего ты хочешь? Ты же неотразима! Ты это пытаешься мне сказать? Тогда странно, что твой парень смылся… Понять не могу почему! Ты же сама нежность и очарование!
Хлоя высвобождается из его хватки, прислоняется лбом к стеклу.
– Пусть приходит и убьет меня, тем лучше.
Коп вздыхает и все-таки наливает себе стаканчик односолодового.
– Чудесно… Предлагаю забыть все только что сказанное, ладно?
– Ладно, – бормочет Хлоя. – Мне плохо, прости.
– Я так и понял. Ты видела его? – предполагает он, прикуривая «Мальборо».
Замкнувшись в молчании, Хлоя разглядывает пустую улицу, как небывалое зрелище.
– Ты отлично изображаешь статую… Тебе так трудно со мной поговорить?
Слесарь робко стучит в дверь гостиной.
– Я закончил, мадам. Я оставил вам две связки ключей у входа.
Хлоя берет свою сумочку, достает чековую книжку. Мастер отдает ей квитанцию и покорно ждет, поглядывая на бутылку виски в надежде, что ему предложат аперитив.
Но Хлоя ограничивается тем, что молча вручает ему чек.
– Что ж, спасибо. Надеюсь, что на этот раз вас больше не побеспокоят.
– До свиданья, – отвечает Хлоя. – Я вас не провожаю, вы знаете дорогу.
Слесарь убирает чек в сумку и пожимает ей руку.
– Приятного вечера! – бросает он ироническим тоном.
Гомес смотрит, как Хлоя наливает себе стакан. Третий.
– Ладно, теперь, когда мы остались вдвоем, можешь мне сказать, что случилось?
– Он победил! – цедит сквозь зубы Хлоя и убегает в кухню.
Гомес возводит глаза к небу и следует за ней.
– Я не люблю загадки, – замечает он.
Хлоя включает посудомоечную машину. Движения у нее порывистые, он догадывается, что она сдерживает приступ ярости.
– Так что? – настаивает майор. – Что это означает – он победил?
– Пардье отдал пост Мартену.
Вид у нее устрашающий; с какой ненавистью она произносит имена Пардье и Мартена.
– Вот дерьмо, – просто откликается Гомес. – И как он тебе это сообщил?
– Он собрал добрую половину сотрудников и произнес прекрасную речь о редкостной персоне, которая сменит его на посту! Вот только этой персоной была не я. Именно это и называется публичным унижением, на мой взгляд.
– Отвратительно, – признает майор. – Ты поговорила с ним? Я имею в виду, после…
– Мне хотелось его убить. Так что нет, я с ним не поговорила.
– И что ты будешь делать?
– Пока не знаю… Полагаю, подыщу себе работу в другом месте. После такого оскорбления не вижу возможности остаться.
– Почему ты сказала: Он победил?
– Эта должность была уже моей. И если она уплыла у меня из-под носа, то только потому, что в последнее время я была не на высоте. Опаздывала, наделала ошибок, отсутствовала в рабочее время… Поэтому да, он победил! Я не стану генеральным директором. Я никогда не стану генеральным директором!
Гомес вспомнил завперсоналом в супермаркете. Этого козла Пастора.
Неоднократные опоздания, необоснованное отсутствие, ошибки на кассе…
– Но я этого не заслужила, – продолжает Хлоя, у которой вдруг развязался язык. – Старик забыл про все те годы, когда я пахала как безумная, про все контракты, подписанные благодаря мне… Про все деньги, которые я принесла его гребаному агентству!
– У людей короткая память, когда им это выгодно.
– Я не верю в твою историю с психопатом, – вдруг выкладывает Хлоя. – Я думаю, кто-то хотел выбить меня из колеи, чтобы мне не достался этот пост.
– Кто?.. Давай, скажи мне!
– Мартен, разумеется.
Гомес усаживается и берет яблоко из корзины с фруктами.
– Он догадался, что место будет за мной, и все сделал, чтобы устранить меня! – горячится молодая женщина. – Признай, что в моей версии есть логика, а?
– Логика есть, – уступает Гомес. – Но я в нее не верю. Рынок труда безжалостен, согласен. Но чтобы кто-то пошел на такой риск… Ты могла его узнать, ведь ты каждый день видишь его в офисе.
– Грязную работу он сам не делал, это не в его стиле. Он заплатил кому надо.
– Человека, способного провернуть нечто подобное, не так-то легко найти.
– Я думаю, это Бертран, мой бывший. Меня словно осенило, ведь все очевидно. Я вдруг осознала, что его никогда не было рядом, когда ко мне приближалась Тень.
– Весьма хилая улика… И какой, по-твоему, у него мотив?
– Неужели ты не понимаешь? Деньги, конечно! Мартен заплатил Бертрану. Тот подсуетился, чтобы соблазнить меня, а потом пошел в атаку.