– Ньере Айрин, будьте любезны передать мне свитки периода войны за Хатру. – Седой невысокий ньор Донис, отец нового мужа её мамы, с улыбкой обратился к ней, вырывая из мира фантазий.
– Минутку. – Она пробежалась пальчиками по названиям свитков, аккуратно вытащила серый с золотыми буквами и бережно передала библиотекарю.
– Благодарю, светлая девочка. – Он перенёс свиток на свой стол, начал просматривать, выписывая нужные даты и сведения. Через несколько минут оторвался, с интересом взглянул на неё. – Айри, ты не хочешь со мной поехать в королевский дворец? Скрасишь старику дорогу?
Предложение было заманчивым, тем более что, к удивлению Оринианы, Ледгар ей нравился, поэтому Айрин задумчиво ответила:
– Мне было бы интересно, но что скажет мама, вы же знаете, как она начинает беспокоиться, едва теряет меня из виду.
– Да, это проблематично, – старик подмигнул ей, – но мы что-нибудь придумаем.
Ньор Ледгар Донис был гордым баронетом из не слишком богатого по меркам Лиотиссии рода и имел единственного сына. К разочарованию отца, сын безответно влюбился в жену своего друга и долгие годы молча страдал, пока в дело не вмешался бывший любовник прекрасной ньере Оринианы. В ту страшную ночь она потеряла мужа и была вынуждена увезти дочь. Когда вдова Серан вернулась спустя несколько недель, её не узнали даже слуги. Ориниана отказывалась от еды, плакала целыми днями на могиле мужа и писала длинные письма дочери… Тогда, нарушив приказ отца, ньор Миан приехал в замок Серан и начал ухаживать за Оринианой. Она долго не отвечала ему взаимностью, но он был её другом, он помог ей выжить, в дальнейшем помогал в попытках вернуть Айрин… Когда Миан и Ориниана поженились тайно в маленьком семейном храме, Ледгар не дал своего благословения на брак и не принимал невестку долгие годы.
Вдова Серан испытывала отчуждение со стороны родственников мужа, пока не привезла юную Айрин. Для самой Айрин это было серое холодное утро, когда её разбудили после долгого четырехдневного пути, и тот, которого она называла Миан, на руках вынес её из кареты, пронёс мимо удивлённых Ледгара, Тине и слуг в комнату, которую его любимая много лет готовила для дочери. Когда Айрин проснулась окончательно, она некоторое время с изумлением рассматривала свои новые покои, забитые игрушками и детскими книгами, вещами, из которых успела вырасти… Потом вошла мама, и они долго разговаривали, обеим было что рассказать…
Ориниана предупредила, что её не любят в семье мужа, и если Айрин будет здесь некомфортно, они могут переехать в замок её отца, который ныне пустовал. Солнечная принцесса лишь улыбнулась при слове некомфортно, она была уверена, что хуже, чем в Академии Светлейших, здесь точно не будет. И действительно, Ледгар и его вторая жена Тине очень хорошо приняли девушку, которой искренне сочувствовали. А уж когда выяснилось, что Айрин в совершенстве знает онтарийский, такасский и древнеельоре, старик влюбился в неё окончательно, стал называть «светлая девочка Айри» и часто забирал к себе на службу, так как являлся главой городского Архива.
Некоторое время Ориниана была против того, что Ледгар нагло увозит Айрин утром и возвращает назад на закате, но девушке городской Архив и сам «дедушка» нравились, поэтому вскоре ньере Донис смиренно отпускала дочь на весь день.
Для Айрин огромный старинный городской Архив стал настоящим открытием, она долго не могла привыкнуть к такому количеству древних свитков и книг.
– Ранее столицей Лиотиссии был наш Линер, но вот уже более сорока лет столицу перенесли в Виклар, – пояснил ньор Донис, – а Архив и библиотеку оставили.
И вот теперь она помогала «дедушке» систематизировать и просматривать все свитки по территориальным приобретениям и потерям Киартаны, о чём его просил лично король Тенар.
– Знание истории – это власть, – поучал её ньер Ледгар, – историю нужно знать, но главное – правильно использовать!
Они сидели в хранилище, откуда Ледгар выгнал всех сотрудников, и сейчас Айрин наблюдала, как он просматривает даты и выписывает их.
– А зачем королю Тенару понадобились архивные данные? – задумчиво спросила Солнечная принцесса.
– Это тёмная история, моя светлая девочка. – Ледгар с нескрываемым удовольствием потрепал её за щечку. – Если ты знакома с императорским родом Такассии, наверное, видела и не раз кронпринца Аклеста. Его сложно забыть, он приезжал в составе посольства в прошлом году и, вынужден признать, в этого горделивого льва были влюблены многие придворные дамы. А ты его знала?
Несколько смутившись, девушка кивнула и тут же опустила глаза, рассматривая своё кольцо с голубым бриллиантом.
– Айри? – Проницательный старик уловил перемену в её настроении. – Неужели и ты была влюблена в это чудовище под маской светского льва?
– О нет, – искренне ответила ньере, – но воспоминания не из приятных.
«Если бы не это чудовище, сейчас я была бы… – и оборвала себя. – Лартане эгисе ликеа… нужно ждать!»
– Забудь о нём, – милостиво посоветовал ньор Ледгар, – кронпринц умирает, отравленный якобы по приказу правительства Киартании, но на деле… боюсь, без императора Артиана не обошлось, к тому же выяснилось, что у него объявился ещё один сын.
– Сын? – удивлённо переспросила Айрин.
– Да, принц Рионар Аскаилоне Дархарз. Поговаривают, император воспитал его по своему образу и подобию, молодой человек уже прозван Тёмным королем, и его выдающиеся способности позволили ему стать Первым советником в столь юном для политика возрасте. – Ледгар знал многое и с удовольствием готов был рассказывать это своей неожиданно приобретённой «внучке», вот только реакция Айрин его испугала. – Айри, дитя, что с тобой?
Девушка тяжело дышала, из небесно-синих глаз медленно скатывались две крупных слезы.
– Я хочу к маме, – прошептала Айрин и с трудом встала, – я так хочу к маме!
– Айри? – Старик растерянно смотрел на еле сдерживающую слёзы девушку и не мог понять, чем вызвана истерика.
– Я сама доеду. Простите… – Не дожидаясь его ответа, она выбежала из хранилища, пронеслась по переходам, выскочила на улицу через служебный выход и направилась на конюшню.
Изо всех сил девушка старалась не расплакаться, потому что вокруг были люди, со многими она уже была знакома, поэтому с трудом собралась и взяла эмоции под контроль. Лошадь для неё оседлали очень быстро, – конюх был молодым парнем, и управлять им для Айрин труда не составило. Вскочив в седло, девушка помчалась в дом баронетов Донис.
До дома было более часа пути, и когда она вбежала в гостиную, эмоции контролировала уже полностью.
– Доброго дня, мама, доброго дня, ньере Тине. – Айрин присела в реверансе.
– Дорогая, – ньере Тине с улыбкой смотрела на светлую девочку, – называй меня просто Тине или бабушка, мне так будет значительно приятнее.
Айрин улыбнулась, проследила, как её улыбка нашла отражение на покрытом сетью морщинок лице ньере, и обратилась к Ориниане:
– Мама, нам нужно поговорить.
Ориниана побледнела, но кивнула и поднялась:
– Прошу нас простить, дорогая Тине. – И женщина посмотрела на дочь: – Айри, идём в твою комнату.
Солнечная принцесса не стала дожидаться, пока Ориниана поднимется, и первая взбежала вверх по лестнице. Войдя в комнату, сняла туфельки, начала ходить по комнате, пытаясь успокоиться, когда поняла, что не получается, распахнула окно. Ориниана, войдя к ней, повернулась, заперла двери, прошла, села на кушетку и, указав Айрин на место рядом, тихо спросила:
– Ты узнала о бабушке?
– О бабушке? А что с Киморой? – Айрин подошла и села рядом с матерью.
– Кимора… покончила с собой… по приказу императора. Она повесилась на собственном поясе… – В глазах Оринианы появились слезы. – Артиан… это было предсказуемо, и всё же… очень больно и жаль маму…
– Это моя вина, – прошептала Айрин, бледнея, – я отказалась выйти замуж за Аклеста…
В глазах Оринианы появился откровенный ужас, а затем бледная женщина схватила Айрин за руку:
– Айри… Айри… она заставила тебя с кронпринцем… и ты… О, Проклятые боги, как она могла… Она же поклялась мне!
– Мама, – Солнечная принцесса обняла Ориниану, – расскажи мне всё, пожалуйста. Я ведь ничего не знаю. Мама, я так устала… Эти интриги, недомолвки, странные события… Расскажи мне, пожалуйста… Это правда, что ты… и император?..
Ориниана вздрогнула, отвернулась, пытаясь скрыть слезы, судорожно всхлипнув, потом начала рассказывать:
– Своё детство я провела в императорском дворце. У меня было всё… кроме любящей матери. Мама всегда была занята, всегда говорила, что у неё нет времени, и всегда… смотрела на императора Лесканара так, как никогда не смотрела на меня. Она любила его настолько неистово, что в пламени этой любви горели все окружающие. Четырнадцать лет эта любовь сжигала всё на своем пути – недовольных, протестующих, тех, кто пытался им помешать. Когда император Лесканар умер, умер… в постели во время… нет, ты ещё недостаточно взрослая для того, чтобы знать о подобном. В общем, все обвинили мою мать, а она рыдала в своей комнате несколько дней подряд… это было страшно. А потом нам приказали покинуть дворец в течение двух часов. Кимора отказалась. Молодой император Артиан, который ненавидел мою мать, прибыл в столицу, ворвался в её покои и лично приказал убираться из его империи… Тогда я увидела его впервые… Он был очень красивый, но я любила исса Оссоло Ликсора, мы дружили с детства, на балах неизменно танцевали вместе… Я так сильно его любила…
Ориниана замолчала, на её губах играла мечтательная улыбка.
– А что было дальше? – с грустью спросила Айрин.
– Пока был жив император Лесканар, мама обещала, что мы с Оссоло поженимся, она говорила, что мы будем прекрасной парой. Даже учитывая, что Кимора была фавориткой, мы всё же принадлежим… принадлежали к роду Вегейрос и по положению были равны роду Ликсор, даже тогда мы могли пожениться. Но оказалось, что император был только первой любовью Киморы, а второй её любовью была власть. Когда император Артиан вышел, хлопнув дверью, в маме что-то сломалось. Она начала смотреть на меня… странно, не так, как всегда. В её взгляде появилась заинтересованность, а я… Детские комплексы взыграли, мне так захотелось, чтобы мама гордилась мной. Я оделась в платье, которое она принесла, позволила себя подкрасить и причесать и, повинуясь её приказу, пошла просить императора позволить нам остаться при дворце. Вот тогда и он увидел меня впервые, и в его глазах было столько… восхищения. Полагаю, ты понимаешь, что нам разрешили остаться.