ца за плечо и выведет в коридор для очередной воспитательной беседы, но, как ни странно, этого не произошло. Папа лишь спокойно кивнул.
– Тина, разве сможет кто-нибудь позаботиться о девочке лучше, чем лейтенант полиции? – миролюбиво заметил он.
– Да, но список его злоупотреблений занимает целых две страницы, – возразила мама, явно сомневаясь в удачном выборе кандидатуры.
– Не забывай о том, что он вооружен.
– Вот это другое дело, – тут же согласилась мама и посмотрела на меня: – Решено, дочка, ты отправляешься с лейтенантом Бладсуортом.
Глава 12
Итак, я поехала к Уайатту домой. По дороге мы остановились у аптеки и купили указанные в рецепте лекарства. Неожиданно меня снова охватила паника.
– Знаешь, ведь стрелявший наверняка видел твою машину, а она во все горло кричит, что возит копа. Если человеку меньше шестидесяти лет и он сидит за рулем почтенного «форда», то это наверняка полицейский. Иных вариантов просто быть не может.
– Ну и что?
– Ты поцеловал меня там, на стоянке, помнишь? Так что убийца вполне может сделать вывод, что между нами что-то происходит и что ты полицейский. А это уже немало.
– У нас в департаменте работает больше двухсот человек, поэтому, чтобы вычислить, кто я такой, потребуется время. А потом еще надо будет меня разыскать. Моего домашнего телефона нет ни в справочнике, ни в абонентской службе. Получить какие-нибудь сведения о сотрудниках в самом департаменте невозможно. Все, кому необходимо связаться со мной по служебным вопросам, звонят сюда. – Уайатт постучал по сотовому. – И этот номер зарегистрирован в городе.
– Убедил, – сдалась я. – У тебя действительно спокойнее.
Не совсем безопасно, но все-таки. «Кто-то пытался меня убить». Несмотря на все усилия не думать о страшном факте хотя бы некоторое время, безжалостная правда не давала мне покоя. Я понимала, что уже очень скоро придется вплотную столкнуться с реальностью. И хотя я вовсе не исключала неблагоприятного развития ситуации, сам факт охоты на мою дражайшую персону еще не проник в глубину сознания – настолько неожиданно все произошло.
Просто хлоп – и жизнь внезапно вышла из-под контроля. Я не могла поехать домой, не могла надеть то, что хочу, мне было больно и плохо, ноги не держали, а уж что теперь случится с бизнесом, не знал, наверное, и сам Господь Бог. Требовалось срочно расставить все по местам.
Я взглянула на Уайатта. Мы уже практически выехали из города, и уличные фонари остались позади, так что сейчас нас обоих освещали только разноцветные лампочки на приборной панели. Выражение знакомого лица не вселяло оптимизма. Да и отношения наши неудержимо катились по наклонной плоскости. Я изо всех сил пыталась затормозить развитие событий, и что же в итоге? Вот, сижу в машине лейтенанта Бладсуорта и еду к нему домой. Едва обнаружив лазейку, он тут же воспользовался ситуацией, хотя подобная ретивость несколько удивляла: ведь список злоупотреблений привел самолюбивого лейтенанта в бешенство.
Кто бы мог подумать, что такой пустяк вызовет столь острое раздражение? Оказывается, полицейские очень обидчивы. А теперь я целиком и полностью в руках этого человека, ведь мы вдвоем, а рядом никого нет и в ближайшее время не будет.
Внезапно мелькнула ужасная мысль.
– А как же с волосами?
– Что? – переспросил Уайатт, словно я произнесла что-то на иностранном языке.
– Волосы. Тебе же придется что-то делать с моими волосами.
Краем глаза он взглянул на мою прическу.
– В четверг вечером у тебя был «конский хвост». Такую конструкцию вполне по силам соорудить и мне.
– Ну ладно Все равно у меня с собой нет даже фена. Остался в машине.
– Я взял твою сумку. Она в багажнике вместе с моими вещами.
От радости я была готова его расцеловать. Почти вся одежда, разумеется, срочно нуждалась в стирке, но на всякий случай я прихватила на пляж кое-что про запас. В сумке лежали чистое белье, пижама и даже косметика – на всякий случай, если вдруг вздумается заняться макияжем. Слава Богу, таблетки благоразумия тоже имелись, хотя и можно было надеяться на несколько спокойных дней и ночей. Так что дела обстояли не так уж плохо. А завтра Шона соберет еще кое-какие вещи и передаст их Уайатту.
Мы уже накрутили немало миль. Теперь вдоль дороги стояли лишь разрозненные дома, да и то на солидном расстоянии друг от друга. Мне не терпелось наконец-то приехать на место и увидеть, в какой обстановке предстоит провести несколько дней.
– Где же ты живешь?
– Уже почти приехали. Я хотел убедиться, что за нами никто не следит, а потому сделал несколько лишних поворотов. На самом-то деле мой дом почти у городской черты.
Я сгорала от нетерпения – так хотелось увидеть обитель лейтенанта Бладсуорта. Чего можно ожидать, я и понятия не имела, а потому на всякий случай приготовилась к худшему. Худшее в данном случае представляло собой типичную холостяцкую берлогу. Впрочем, не стоило забывать, что, играя з профессиональный футбол, этот человек заработал немалые деньги, а потому мог позволить себе все, что угодно, – от деревянного дома в сельском стиле до имитации средневекового замка.
– Странно, что ты не живешь с мамой, – заметила я. Действительно, странно. Миссис Бладсуорт казалась чрезвычайно приятной пожилой дамой с острым, хотя и несколько своеобразным, чувством юмора. А старый викторианский дом, который она так любила, мог без труда вместить половину населения многоквартирного дома.
– Что же в этом странного? Ведь и ты тоже живешь отдельно.
– У женщин все иначе.
– А именно?
– Нам не нужно, чтобы кто-то готовил, убирал и стирал.
– Что ты говоришь? Но и я прекрасно обхожусь без няньки.
– Неужели ты сам стираешь?
– А что, это так сложно? Высшая математика? Представляешь, я даже умею читать надписи на ярлыках и устанавливать регулятор на стиральной машине.
– И готовишь тоже сам? Не может быть!
– Без особых изысков, но в общем-то справляюсь. – Уайатт взглянул в мою сторону. – А что?
– Вспомни, лейтенант. Мы что-нибудь ели в течение последних... – Я сверилась с часами на приборной панели. – Последних пяти часов? Умираю от голода. А ведь кормить меня отныне твой священный долг.
– Долг? С чего это ты взяла?
– Но ты же забрал меня силой, разве не так?
– Боюсь, что правильнее было бы объяснить ситуацию иначе: как спасение твоей жизни.
– Это уже детали. Мама кормила бы меня просто восхитительно. Ты увез меня от нее, так что теперь ответственность ложится на твои плечи.
– Твоя мама – интересная женщина. Ведь ты специально сделала вид, будто не заметила ее отношения, так ведь?
– Отношения к чему? – не поняла я. Уайатт похлопал меня по коленке.
– Не имеет значения. Твой отец раскрыл мне секрет, как тебя приручить.
– Неправда! – Я пришла в ужас. Папа никак не мог вступить в союз с врагом! Конечно, он не знал, что Уайатт – враг Скорее всего коварный злодей что-нибудь наврал насчет нашей помолвки. Потому-то папа так спокойно и воспринял мое переселение.
– Разумеется, правда. Видишь ли, мужчинам приходится держаться вместе.
– Он не мог этого сделать! Джейсону он никогда не раскрывал никаких секретов! Да их и не существует. Ты все выдумал.
– Ничего не выдумал.
Я выудила сотовый и стала яростно набирать номер родителей. Уайатт тут же протянул руку и спокойно, даже осторожно конфисковал у меня средство связи и сунул телефон в карман.
– Отдай сейчас же! – Раненая рука очень мешала, так как Уайатт сидел слева. Я попыталась было повернуться на сиденье, но не смогла вовремя убрать руку и задела плечом о спинку. Из глаз посыпались искры.
– Полегче, детка, полегче. – Успокаивающий голос Уайатта проник сквозь волны боли, но раздавался он справа, и это сбивало с толку.
Несколько раз глубоко вздохнув, я открыла глаза и обнаружила, что голос раздавался справа потому, что Бладсуорт заглядывал в открытую пассажирскую дверцу. Машина стояла на дорожке, мотор все еше работал, а впереди маячил темный дом.
– Ты что, собираешься потерять сознание? – поинтересовался Уайатт, осторожно возвращая меня в прежнее положение.
– Нет, но зато меня сейчас вырвет прямо на тебя, – честно призналась я и, закрыв глаза, откинула голову. Боль и тошнота постепенно отступили.
– Лучше воздержись.
– Думаю, особой угрозы нет. Я же ничего не ела, забыл?
– Если не считать четырех штук печенья.
– Они уже давно переработаны. Так что ты в безопасности.
Уайатт провел рукой по моему лбу.
– Вот и хорошо.
Он закрыл дверцу и, обойдя машину, снова сел за руль.
– Разве это не твой дом? – растерянно спросила я. Неужели он свернул на первую попавшуюся дорожку?
– Разумеется, мой. Но только машину я оставляю в гараже.
Он нажал на кнопку дистанционного управления, и в тот же миг вспыхнул яркий свет, а в боковой стене дома начали подниматься ворота. Бладсуорт медленно тронулся с места. Потом аккуратно повернул вправо и бережно поставил машину на место. Еще одно нажатие кнопки – и ворота за нашими спинами бесшумно опустились.
В гараже царил идеальный порядок, и это обстоятельство произвело на меня сильное впечатление. Ведь, как правило, гаражи очень быстро превращаются в свалку. Гараж Уайатта представлял собой исключение.
Справа красовался верстак, а рядом с ним – красный шкафчик для инструментов со множеством ящиков и ящичков. На стене над верстаком стройными рядами висели молотки, молоточки, пилы, пилки, ножовки и масса иных предметов странного вида и непонятного назначения. Я внимательно их разглядывала, пытаясь решить, знает ли сам хозяин, что делать с этим богатством. Игрушки мужчин. Занятно.
– У меня тоже есть молоток, – гордо заявила я.
– Не сомневаюсь.
Ненавижу снисходительный тон. Уайатт сказал это так, что сразу становилось ясно: мой молоток и в подметки не годится даже самому скромному из его молоточков.
– Он розовый.