– Сделаю несколько сандвичей и оставлю возле тебя на гауптвахте. – В зеленых глазах сверкнули смешинки, однако Уайатт тут же стал серьезным. – План, конечно, был просто замечательным, но боюсь, придется от него отказаться.
– И что же тогда, снова к твоей маме?
– Именно. Я ей уже позвонил.
– И, надеюсь, извинился за плохое поведение.
– Да, извинился, – хмуро признался Уайатт. – Больше того, готов записать извинения на диск и подарить тебе, чтобы ты могла слушать их, когда сочтешь нужным.
Я подумала, что в таком случае исчезнет сам смысл извинения, и тут же изложила свою точку зрения Уайатту.
На сей раз я приняла участие в уборке кухни. Левой рукой старалась двигать очень осторожно, но пора уже было давать ей нагрузку и понемногу разрабатывать. Потом мы поднялись наверх, чтобы собраться, и внезапно снова возникла удивительно уютная, интимная атмосфера, словно так проходило каждое утро нашей жизни. Уайатту очень понравился желтый лифчик, и он потребовал спустить шорты, чтобы увидеть точно такие же желтые трусики. Во всяком случае, так он сказал. Но рука его тут же оказалась в трусиках и выдала подлинные намерения злодея. Поистине, этот человек ненасытен!
Я успела крикнуть «нет», и он тут же убрал руку, правда, не забыв при этом подмигнуть, ущипнуть, погладить и даже засунуть палец внутрь, отчего я чуть было не взяла свое «нет» обратно.
Черт возьми! Сердце отчаянно застучало, и я почувствовала, как краснею. Теперь весь день, да еще в присутствии миссис Бладсуорт, придется бороться с вожделением.
Я решила отомстить. Нагнулась и нежно провела губами по молнии на брюках. Уайатт вздрогнул и запустил пятерню мне в волосы.
– Только подумай, – промурлыкала я, – что было бы, если бы на моем пути не стояли эти отвратительные штаны...
Рука напряглась, и Уайатт снова вздрогнул. В тот же момент я быстро выпрямилась и закончила фразу:
– ...но они здесь, и тебе нужно отправляться на работу.
– Это подло, – прохрипел он, пытаясь взять себя в руки.
– Мы квиты. Не одной же мне весь день страдать от сексуальной озабоченности.
– Зато вечером скучать не придется, – нашелся Уайатт.
– На твоем месте я не была бы так уверена, – возразила я. – Мне уже удается вовремя наложить вето.
– В таком случае буду просто быстрее добираться до шеи.
Я провела в доме миссис Бладсуорт еще один спокойный и приятный день. Позвонила Линн. Она поведала мне последние новости с компьютерного фронта и сообщила, сколько народу пришло в клуб в первый день его работы. Результат порадовал, поскольку я опасалась, что пара недель уйдет на раскачку. Выяснилось, однако, что зал весовых тренажеров полон, тренажеры сердечной деятельности тоже заняты и что многие клиенты интересуются моим здоровьем и передают приветы. Реакция на убийство Николь оказалась довольно разнообразной, начиная с признания «никогда ее не любила, но такого она не заслужила» и заканчивая утверждением «ничего удивительного».
Потом я позвонила маме и ввела ее в курс последних событий. Имени Дуэйна Бейли не называла – на тот случай, если он ни в чем не виноват. Поделилась нашими компьютерными бедами, а она рассказала мне о своих проблемах. Мама занимается недвижимостью и хранит всю документацию в электронном виде дома, где у нее оборудован небольшой офис. Неожиданно вся электроника дружно взбунтовалась. Меньше чем за неделю сдох принтер, сломался ксерокс, а компьютер дважды зависал, причем довольно серьезно. Поскольку мама как раз готовила квартальный отчет для налогового ведомства, можно представить степень ее переживаний. А здесь еще я со своим ранением.
Я испустила в трубку целую вереницу сочувственных возгласов и пообещала держать маму в курсе своих дел и здоровья. Она спросила об Уайатте, что вовсе не показалось мне странным, так как этот человек увез к себе домой ее родную дочь. Маме он очень нравился, она считала его весьма сексапильным. Я вспомнила, как он выглядит обнаженным, и согласилась с ней.
Следующие несколько часов прошли прекрасно. Хозяйка занялась работой в саду, а я на всякий случай воздержалась. Сомнительно, конечно, чтобы убийца Николь проезжал мимо дома миссис Бладсуорт и заметил, как я копаюсь на клумбе, но до тех пор, пока Уайатт не объявит, что опасность миновала, лучше не рисковать. Боль в руке недвусмысленно напоминала о нешуточной угрозе.
Я немного почитала. Посмотрела телевизор. Взглянула на часы. Уайатту не позвонила, хотя очень хотелось. Если бы уже появились новости, он непременно позвонил бы сам, так что незачем зря беспокоить и без того занятого человека.
Чтобы немножко оживить мышцы, я занялась легкими упражнениями йоги. В это время в комнату вошла Роберта и решила присоединиться ко мне. Переодевшись в более свободный костюм и взяв тренировочный коврик, она тоже уселась на пол. Я показала несколько основных позиций, и мы принялись заниматься – разминаясь, растягивая мышцы и коротая время до ленча.
Около двух позвонил Уайатт.
– Утром Макиннис и Форестер разговаривали с Бейли в присутствии его жены. Женщина явно подозревала измену, и разыгралась нешуточная семейная сцена. В итоге Бейли не выдержал и признался. Его версия заключалась в том, что мисс Гудвин вымогала у него деньги, угрожая рассказать обо всем жене, поэтому он ее и застрелил. Его арестовали.
От облегчения я даже ощутила слабость и откинулась на спинку дивана.
– Слава Богу! Терпеть не могу скрываться! Значит, уже можно ехать домой? И возвращаться в «Фанаты тела»? Все закончилось?
– Похоже, что так.
– Значит, это он открыл мои ворота.
– Этот факт он отрицает. Отрицает и то, что стрелял в тебя, и это вполне разумно. Хороший адвокат сможет выторговать вторую степень за убийство мисс Гудвин, а охота на тебя автоматически ухудшит его положение.
– Но ведь вы можете это доказать, правда? Баллистическая экспертиза и все такое прочее.
– К сожалению, не можем. Стреляли из разного оружия. Мы нашли тот пистолет, из которого была убита мисс Гудвин, но в тебя стреляли из оружия другого калибра. Это означает, что второй пистолет он спрятал, а без него мы ничего не сможем доказать.
Подобное положение меня вовсе не радовало, поскольку хотелось официального завершения дела с вынесением заслуженного приговора преступнику.
– Его выпустят под залог?
– Возможно. Но ведь теперь, когда процесс уже открыт, свидетельницу ему убивать незачем.
Так-то оно так, но то, что преступник будет разгуливать на свободе, меня совсем не устраивало. Он вполне мог сорваться и решить, что необходимо довести дело до логического конца.
– Если тебя это успокоит, – добавил Уайатт, – то этот человек вовсе не маньяк-убийца. Просто сначала он очень боялся, что жена обнаружит измену, а потом еще больше испугался обвинения в убийстве. Теперь все эти страхи вскрылись, так что бояться ему больше нечего. Он готов сотрудничать с нами.
Ну что ж, это можно понять. Обычно пугает то, что еще не свершилось. А когда уже свершилось, то бояться поздно; надо просто справляться с ситуацией.
– Можно рассказать родителям?
– Конечно. Ведь все равно сегодня вечером история появится в телевизионных программах, а завтра в газетах.
– Отличная новость, – заметила миссис Бладсуорт, когда я рассказала о Дуэйне Бейли. – Правда, жаль терять твое общество. А я все-таки решила вернуться в клуб. Оказывается, я скучала без него, хотя и не понимала, как сильно.
Я позвонила маме и сообщила обо всем, что совсем недавно узнала. Еще позвонила Шоне, а потом Линн. Предупредила, что завтра выхожу на работу, но попросила ее прийти рано утром. Дело в том, что, пока рука не придет в норму, о поспешных сборах лучше и не думать.
Я решила, что попрошу Уайатта отвезти меня к маме. Вполне логично. Она пару дней за мной поухаживает – до тех пор, пока я не смогу одеваться самостоятельно. А потом жизнь войдет в обычное русло.
В обычное русло уже очень хотелось. Почти целую неделю все шло кувырком, отчаянно не хватало стабильности и порядка. У меня неожиданно появился любовник, хотя я и пыталась держать его в узде. Это обстоятельство осложняло ситуацию. Однако теперь, когда угроза миновала, мы вполне могли вернуться к прежней, нормальной, жизни и выяснить, возникло ли между нами нечто значительное или все происходящее просто химия, которая со временем испарится.
Перспектива казалась оптимистичной, и я не могла дождаться возвращения крутине обыденной, размеренной жизни.
Глава 18
Наконец-то я почувствовала себя вылетевшей на свободу птицей. Несмотря на то что заточение продолжалось менее двух суток, оно показалось мне страшно долгим. Я все еще не могла полностью себя обслуживать, но уже постепенно начинала владеть рукой. Однако главное, конечно, – это вновь обретенная возможность свободно перемещаться в пространстве. Идти туда, куда хочется. Не сидеть весь день в четырех стенах. Не пробираться, оглядываясь, через крыльцо кухни.
– Свободна, свободна, свободна! – Этой светлой песней и радостным танцем я встретила машину Уайатта, когда он за мной приехал. Сегодня это произошло позже, чем накануне. Солнце уже почти село, а это означало, что скоро девять.
– Свободна, но не совсем, – заметил Уайатт, застегивая на мне ремень безопасности.
– Что значит «не совсем»? – закричала я. Закричала потому, что в этот момент он обходил машину и иначе просто не услышал бы.
– Это значит, что, на мой взгляд, ты еще недостаточно окрепла, – ответил Бладсуорт, садясь за руль. – Не сможешь одеться, не сможешь вымыть голову и даже не сможешь вести машину двумя руками.
– Но ты же не водишь двумя руками, – тут же нашлась я.
– Мне незачем это делать, так как я лейтенант полиции. А ты обязана.
Я слегка надулась, но решила не поддаваться на провокацию.
– Так. Но ведь единственной уважительной причиной не ехать к маме было твое предположение, будто бы Дуэйн Бейли может искать меня именно там, а тогда в опасности окажусь не только я сама, но и родители. Однако теперь Дуэйн Бейли арестован, и ему больше незачем меня искать. А значит, я могу ехать к маме.