– А я вот, думаю теперь, – Марат посмотрел задумчиво на Валимира, – и людей выбирают не наши оборотни. Заметь, они стараются южан скормить, иноживущих, слишком молодых, и слишком старых. Всех, кто тобой, Валимир, быть не может.
– А я-то сообразить не могу, что это я при моей-то невезучести так долго на этом свете задержался, – ошеломленно открыл рот Валимир. Лицо его перекосило. – Суки! Как они меня обложили!
– Богатенький вампир с твоей красоткой развлекается, – усмехнулся Виткас. – Сам бы не увидел, ни за что бы не поверил. Да я и не поверил! Нет, чтобы денег дать! Вот, мол, сплю с твоей душой, прими за нее выкуп, и не парься, найди себе другую. Подумал ты о нужде своей, вспомнил про Благодетеля, и она сразу вспомнила, что при богатом мужике, которому душа поклонилась! Блин, я закон твой жидовской про выкуп понял, – засмеялся он.
– Я не жид, – успокоил его Валимир. – Кормилица… как бы это сказать… была потомственной ведьмой и ведуньей. Порчи, проклятия, болезни снимала и накладывала, в общем, портила жизнь помаленьку и тем, и другим, покойничка на могилке могла заприметить. От них-то они и узнали, что надо землю достать, чтобы в Рай попасть. Понятно же, что не могильную. И меня пыталась к этому делу пристроить. Вот дурак-то был, когда не слушал, подался в семинарию. Думал, пользу людям принесу. Только там быстро мозги вправили.
Вечер прошел как обычно, разве что люди молчаливы и озабочены и чуть напряженнее лица. Еще один отряд сразу после обеда ушел на разведку, чтобы проверить другие пути. Их ждали лишь к ночи. Никто уже не сомневался, что в горах действует некая сила, которая убивала людей, и увидеть их никто не чаял. На этот раз им разрешили попрощаться, чтобы прекратить всякие домыслы о том, что будто бы кто-то убивает людей. И не удивительно, столько сгинули без следа. Это стало неожиданностью, проводить их пришел весь лагерь. Высокопоставленные особы и Их Величества произнесли речь, в которой искренне надеялись обнаружить следы того самого аэродрома, где, по сообщениям с большой земли, доставленном животными, их ждал самолет. Каждый высказывался по этому поводу, все ждали хороших новостей.
Но сразу после митинга оборотни повели себя как всегда – развязно. Вампирам стало не до людей, они впервые разбирались между собой прилюдно. Часть из них требовала повернуть назад, часть упиралась, доказывая, что ближе перейти еще две горы, о которых донесли, спустившись на большую землю по западному склону. Часть молчаливо соглашалась и с теми, и с другими. Все вампиры низко кланялись перед Их Величествами, выказывая величайшее почтение, и говорили, упирая на то, что каждый из них безоговорочно подчиниться решению Их Величеств, как единственно правильному. Голоса разделились поровну.
– Хорошо, – Его Величество встал. – Мы, безусловно, понимаем ваше волнение и тревогу. Мы согласны, что часть из вас вернется назад тем же путем. Но вы должны понимать, что мы не сможем вам выделить ни людей, ни другую помощь. Единственное, что мы можем дать: сухой паек на двадцать дней, один ковер-самолет, необходимое снаряжение. Я требую, чтобы вы покинули территорию лагеря за десять минут до начала комендантского часа. Всех, кто желает покинуть нас, прошу внести себя в список, чтобы вам приготовили все необходимое до ужина.
Ее Величество не произнесла ни слова. Она встала и удалилась в свой шатер, опираясь на руку Его Величества. Ее и Его Величество расположились неизменно в царском шатре с удобствами и подогревом.
Сразу после его слов в лагере началась суета.
Именно вампиры зубоскалили в этот вечер между собой на потеху и оборотням, и людям. Вампиры, которым было разрешено отправиться обратно, возмущались, что им выдали всего по пять банок консерв на день, что снаряжение дали не самое надежное, что ковер-самолет и все остальное придется тащить самим. Оборотни в горах подчинялись лично Ее Величеству, независимо от того, какому вампиру принадлежали в другое время. Несколько людей пожелали вернуться с теми, кто собирался в обратный путь, но всем и каждому объяснили, что разрешение выдано лишь тем, кто в той или иной мере является для экспедиции обузой, объедая и задерживая, и что вреда от них больше, чем пользы.
С этим согласились все.
И сразу часть оборотней отправились шмонать убывающих вампиров, а Святые Отцы исправно отслужили службу, вкусив со стола со своей паствой и освятили все, что было выставлено, разве что отказались от сладкого и пошли собираться в обратный путь вместе со всеми. Они тоже разделились, как высокопоставленные члены экспедиции: кто-то считал, что долг их пройти до конца поводырями заблудшим, кто-то, что нельзя оставить без поддержки овец праведных.
Прошел слушок, что тянули жребий: желающих вернуться или остаться было слишком много.
Сразу после ужина людей отправили по местам, комендантский час объявили на час раньше обычного. После восьми, когда стемнело, каждого обязали находиться в спальном мешке. Люди не спорили, все устали и вымотались за день. Вампиры, которые имели право не соблюдать общие правила, занимали первые места в рядах зрителей наравне с оборотнями. Серые будни приелись и тем, и другим. Даже министр внутренних дел не смог убедить подчиненных вернуться к своим прямым обязанностям. И немногие оборотни выказывали недовольство, когда замечали, что люди смотрят на то, что происходит в части лагеря, где располагались палатки высокопоставленных членов экспедиции.
Ровно без двадцати девять, когда стало темно, лагерь разразился оглушительным свистом и выстрелами в воздух. С теми, кто покидал лагерь навсегда, прощались гиканьем и улюлюканьем.
И никто не обратил внимания, как один за другим вверх по вырубленным в камне ступеням, не издав ни звука, поднимаются люди из грота, который располагался к лестничному подъему ближе всего. Полураздетые, часть из них шла почти босиком, не обремененные спальными мешками и снаряжением, и немногие из них имели за спиной рюкзаки с продуктами, собранными накануне.
Никому бы в голову не пришло, что можно бежать вперед, а не назад.
Спустя час после очередного осмотра в грот заглянули три оборотня, не заметив ничего необычного. Посередине горел огонь, едва освещая помещение. Люди спали в спальных мешках. Одежда и обувь, которой не досталось места на веревочке и у огня, небрежно брошена рядом, распакованные рюкзаки, сваленное в кучу страхующее снаряжение. Тихо, но сонное зелье отключало человека так глубоко, что иногда можно было подумать, что тот, кто его принял, умер.
Очевидно, повар положил таблеток больше, чем следовало.
– Пошли, – позвал один из оборотней. – Я хочу увидеть, чем все закончится. Мне интересно, у них получится или нет. Я уже пять раз пробовал. Отсюда можно только с человеком выйти.
– Да хрен их знает, мы одно, они другое. Этих-то что, когда? Жрать хотца. Вот сволочи, до кости в последнее время обгладывают. Хоть бы мозговые косточки оставляли.
– Как обычно, после двенадцати приведут.
– Жаль, не успеем сделать ставки. Трансформация начинается раньше…
– А когда у нас сегодня луна выходит?
– В половине. Расходятся, господа хорошие… Пошли бегом! Если развернет, то скоро…
Он посмотрел на часы. Три человека-оборотня бросились бежать, но, видимо, не успели: там, куда они торопились, раздались изумленные возгласы вампиров и веселое гиканье оборотней…
Около ста человек быстро поднимались в гору, оставляя лагерь позади себя далеко внизу. Четверо, которые шли последними, чуть отставали, часто оглядываясь. Прошло три часа, а лагерь оставался без движения – и это тревожило. Два часа вампиры и оборотни не могли успокоиться, вслед им из лагеря доносился смех. Глупенькие, вряд ли вампиры догадывались, что те, кто уходил, знали, что пришла подмога, и им не придется возвращаться одним. Черным оборотням ничего не стоило доставить высокопоставленных государственных мужей куда пожелают – престолонаследнику нужна была поддержка.
Их голоса летели вслед, подстегивая беглецов…
Многие уже сносили или сняли сырые носки, рассовывая по карманам, в кровь разбили ступни и ладони. Куртки, обувь и часть одежды пришлось оставить в гроте. Отсутствие теплой верхней одежды и обуви заметили бы сразу – брали один комплект на двоих. Все должно было выглядеть так, как будто они спят. Выиграть у смерти ночь – не так уж мало, им нужна была эта ночь. Перед побегом одевали на себя свитера, теплые брюки, рубашки, белье, какое нашлись в рюкзаках, обматывались полотенцами, засовывая в спальники и рюкзаки камни.
Над краем горизонта из-за горы показался диск луны…
И вдруг лагерь ожил… Вспыхнули палатки, раздались выстрелы, тишину разорвали крики.
Четверо, которые поднимались последними, разом остановились, припав к окулярам биноклей и приборов ночного видения. Остановились и люди, поднимающиеся по ступеням.
– Вперед! Вперед, я сказал! – хриплым голосом прокричал один из четверых.
Люди мгновенно задвигались и снова полезли вверх.
– Бабеля, гони их, иди, мы справимся без тебя. Через час дай ребятам минут двадцать. И ты, Иван, иди. Если что, ищите пещеру и взрывайте ее к чертовой матери. Виткас, вся надежда на тебя, я из лука никогда не стрелял.
Стрел осталось всего семьдесят штук, остальные оставили ребятам, да и вряд ли им они понадобятся, если начнется погоня – лучников было всего лишь двое.
Иван молча кивнул и полез вверх за Бабелей.
Прошел час. Крики и пальба в лагере не утихали. Но теперь выстрелы были не только в лагере, а чуть дальше. Похоже, черные оборотни отступали.
– Что-то наших не видать! – с болью в голосе произнес Валимир
Виткас промолчал. И вдруг внизу загорелась синяя точка.
Оба встали, замерев на месте, наблюдая, как она делает полукруг и медленно гаснет.
– Пошли! – произнес Валимир.
– Подожди, как так?.. – Виткас о чем-то напряженно думал. – Ракета взорвалась не над лагерем, километрах в пяти… может дальше… За пропастью… Будь мы внизу, мы бы ее и не увидели… Они назад ушли?!