рточек. В первом окошке фигурка менялась: составляющие ее черточки исчезали одна за другой, будто открывались листочки с ветки дерева. В этом исчезновении был какой-то ритм, напоминающий Шеферу нечто, виденное много раз и хорошо знакомое.
Последняя черточка в первом окошке исчезла, и тут же задергалась фигурка в следующем. Внезапно Шефер вспомнил: так пульсирует табло электронного взрывателя, только вместо черточек сменяют друг друга цифры, образующие все уменьшающееся число.
И он понял, что означают издаваемые Хищником звуки.
Круто развернувшись, Шефер бросился бежать. Он мчался сквозь заросли, перескакивал через каменные россыпи, лавировал между деревьями. Майор удивлялся, откуда взялись силы, позволяющие нестись по пересеченной местности будто на обычном тренировочном кроссе после хорошего отдыха.
В сознании мелькали маленькие исчезающие черточки, и он представлял, что пусты уже два окошка, а теперь опустело и третье...
Вскарабкавшись на пригорок, Голландец, не разбирая дороги, понесся вниз, понимая: очень хорошо, что между ним и Хищником осталась складка земной коры.
Впереди разверзлось маленькое озерцо, и Шефер прыгнул в него, представляя, как исчезла последняя светящаяся точка в четвертом окошке.
И сразу в мире стало до жути тихо. Ослепительно белый свет залил все вокруг, мгновенно обесцветив сочную зелень и голубое небо тропиков. Потом обрушился страшный рев, гул и грохот, по небосклону полетели вырванные с корнем деревья, полыхнуло жаром и Шефер нырнул, чувствуя, как нагревается вода. Когда окружающая жидкость превратилась в кипяток, Шефер выскочил на берег.
Все вокруг изменилось. Черные остовы кое-где сохранившихся деревьев, черная земля, черные хлопья, падающие с потемневшего неба. Тот тут, то там горели деревья и кустарники.
— Что же это было? — спросил Шефер самого себя и грубо выругался. Он осмотрелся. Никаких повреждений на теле не было. Зеленая кровь чудовища застыла, как вторая кожа.
Шефер бросился бежать подальше от эпицентра взрыва. Без устали, не останавливаясь ни на миг, он мчался по выжженной земле, перескакивая через горящие участки или огибая большие пожары. Через три мили черная земля кончилась, и он снова оказался в привычной зелени джунглей.
А еще через две мили его подобрал вертолет с двумя сотрудниками «Дельты».
— Что это было, парень? — спросили его.— Это дьявольски похоже на атомный взрыв!
Ответить Шефер не успел. Из плюхнувшегося рядом вертолета выскочили готовые к бою солдаты с оружием наперевес. Через несколько минут сотрудники «Дельты» были связаны.
— Что это было? — Доусон не побаловал Шефера разнообразием вопросов.— Готов поспорить, что мы видели атомный гриб! Только очень маленький!
А что это? — в свою очередь спросил Шефер, кивая в сторону связанных.
— У нас приказ,— пояснил Доусон.— Тут много всякого произошло...
Через минуту Шефер смог в этом убедиться.
Автоматная очередь срезала лопасть вертолета, грохнули газовые и дымовые гранаты... Вскоре Доусон и его люди связанными лежали на траве, а командир «Кобры» тискал в объятиях своего старого друга и коллегу. Тот внезапно обмяк.
— Эй, Алан, что с тобой?
— Устал,— произнес Шефер и потерял сознание.
Очнулся он в госпитале. Лейкоциты, радиоактивный фон, лейкемия... Зловещие слова врачей звучали как приговор. И рядом с ним — ни одного знакомого лица, зато двое «волкодавов», не спускающие с больного глаз.
Ядерный взрыв на границе переполнил чашу терпения президента. Кроме дипломатических протестов от сопредельных государств, он получил ряд запросов конгрессменов, на которые не мог ничего ответить.
Тут-то директор ЦРУ и вытащил на свет телеграмму Хопкинса о работе войсковых подразделений в восьмом и девятом квадратах, где как раз и произошел взрыв.
Это было сделано вовремя: миссия специального отдела в Гайане провалилась. Шефер был в руках «Дельты».
По приказу президента расследование поручили ЦРУ, и Шефера передали людям Смита. Они не смогли применить к нему своих коронных методов по одной простой причине: состояние майора приближалось к критическому. Врачи говорили что он получил смертельную дозу радиации.
Через несколько дней Шефер должен был умереть. Но не умирал.
Больше того, количество лейкоцитов в крови начало восстанавливаться.
— Феноменальная способность костного мозга к регенерации,— сказал врач молоденькой медсестре.— В мировой практике это первый случай!
Шефер полностью пришел в себя, но виду не подавал, изучая обстановку. Его охраняли сотрудники спецотдела ЦРУ попарно Из обрывков разговоров он понял, что находится в центре международного скандала и политических интриг. Хуже того — является единственным свидетелем. Он знал обычную судьбу единственного свидетеля по важному делу.
Время после обеда располагало охранников к расслабленному состоянию отдыха. Когда охраняешь смертельно больного, особая бдительность не нужна. Можно позволить себе сигарету у раскрытого окна, легкий треп с товарищем по службе.
Шефер открыл глаза, выдернул иглу капельницы из вены и резко сел на кровати. Несколько дней он тренировался, напрягая и расслабляя мышцы, чтобы привести их в норму после вынужденного бездействия. Против опасений, он не ощутил ни слабости, ни головокружения. Охранники изумленно вытаращили глаза, их руки скользнули за лацканы пиджаков. Но было поздно. Шефер ударил с двух рук, одновременно. Большими кеглями повалились сотрудники Смита, расплачиваясь за нарушение правил несения службы сотрясением мозга.
Раздев охранников, Шефер уложил одного на свое место, второго затолкал под кровать. Костюм того, кто покрупнее, пришелся ему почти впору. Оружие, деньги, документы, ключи от машины — все он взял с собой.
Спокойно вышел из больничной палаты, прошел по коридору, спустился в вестибюль и наконец оказался на улице. «Форд» на стоянке был только один, ключи к нему подошли сразу. Вскоре он катил по широкому многорядному шоссе в направлении, известном лишь ему одному.
Побег смертельно больного Шефера только добавил загадок, связанных с его именем. Поскольку никаких обвинений майору не предъявлялось, разыскивать его как преступника было нельзя. Правда, Смит сказал, что его люди найдут Голландца даже под землей. Но генерал Хопкинс, узнав об этом, только усмехнулся. На свете было не так-то много людей, способных найти и взять Шефера. Точнее, не было ни одного. Так считал генерал и вполне искренне.
Единственный свидетель, знающий о Хищнике, растворился в человеческом муравейнике. Все следы пребывания Предэйтора на Земле сгорели в адском пламени атомного взрыва. Приняв сигнал самоуничтожения, корабль пришельца стартовал и лег на обратный курс. Его засекла система противовоздушной обороны США — маленькая точка переместилась по радарному эк рану и ушла в космос. Еще одна загадка, которую никто не связал с событиями в Гайане.
А далеко-далеко, в глубоком космосе медленно шла по своей орбите фиолетовая планета предэйторов. Там знали, что на Земле — очень увлекательная Охота.
Они не могли не вернуться.
Марк ЧеразиниЧужой против хищника
ПРОЛОГ
Первые лучи солнечного света пронзили густую завесу сплетенных ветвей. В этот же миг, щебетом встречая утреннюю зарю, с этих ветвей взлетели птицы. Их алые крылья пятнали бледное небо, пока они проносились мимо серых граней массивной каменной пирамиды. Повсюду воздух буквально дрожал от непрестанного рокота водопада, сбегающего по уступам высокого утеса и далеко внизу разбивающегося о зубчатые камни.
На самом дне джунглей, там, где густая растительность приглушала шум воды, влажное рыло образовало проход между ветками и стеблями. Листья зашевелились, посылая ворчливый шелест вдоль заросшей тропы. Дикий кабан понюхал воздух, прислушался и с довольным хрюканьем вырвался из подлеска на прогалину.
Помахивая коротким крючковатым хвостиком, кабан просеменил по ковру изо мха к роще древних деревьев. Там он энергично обнюхал сырую зловонную почву. У корявого основания гигантского ствола животное застыло. Затем пятнистая шкура возбужденно задрожала, а передние копыта стали энергично рыть мягкую черную почву, разбрасывая по зеленому мху кусочки земляных грибков и клубки корчащихся червей. Наконец, удовлетворенно похрюкивая, кабан принялся пожирать свою добычу.
Позади жадно насыщающегося кабана листва снова раздвинулись, но на сей раз почти беззвучно. Пара грязно-карих глаз вглядывалась сквозь просвет в ветках в подергивающуюся шкуру дикого зверя. Затем Фунан, охотник, поднял изукрашенное краской лицо к небу. Точно так же, как до этого кабан, он понюхал воздух и прислушался.
Высоко наверху тараторили мартышки, Единственная птица испустила крик, но вовсе не оглашая тревогу. По нижним ветвям прыгали и что-то бормотали большие древесные обезьяны, осыпая веточками и листвой землю. Еще ниже по прохладной, влажной почве ползали насекомые. Их стрекот и гудение разносились сквозь длинные, клубящиеся наслоения тумана.
Фунан улыбнулся. Вместе с соплеменниками он терпеливо преследовал свою добычу. Очень скоро настанет время для решающего удара. Но еще не сейчас. Только удостоверившись в соблюдении всех необходимых условий, бронзовой от загара рукой Фунан даст знак своим людям.
Точно тени, выскользнув из подлеска, братья-близнецы Фан Ши и Пол Ши с обеих сторон пододвинулись к Фунану. Как и их вожак, они сжимали в руках деревянные копья с наконечниками из отшлифованного обсидиана. Замаскированные для охоты, их лица и торсы были измазаны темным пеплом, раскрашены бурой и зеленой грязью. Стебли с листвой обвивали их ноги и руки, увенчивали головы.
Бедра охотников украшали сыромятные ремни, на которых, для демонстрации, висели трофеи предыдущих охот – черепа, кости, ряды острых зубов и кривых клыков, прежде принадлежавших дюжине разных видов животных. На шнурках на шеях болтались клочки пуха и меха, кусочки кварца – магические амулеты, которым надлежало сделать охоту удачной.