Кажется, капитан говорил, что все, кто находится в кабине, будут хебседированы? Прекрасно! В последний раз улыбнувшись изумленному экипажу, Катрина Бета положила ладонь на ручку замка, одним движением вырвала с мясом дверь.
И рухнула спиной вниз в неистовый воздушный поток.
Где-то чуть ниже уровня стратосферы.
Секунда после падения
Ветер!
Катрина смотрела в падавший на неё Торватин. В темном провале рвущейся в лицо бездны, во тьме космической ночи, в полыханьи мелькающих вокруг облаков ослепительно сиял, нежась в лучах восходящего светила, один из древнейших миров кластера Шакрам. Немного левее и выше лайнер «Аякс-Космобус» разлетался во вспышке пламени на мерцающие осколки. Чуть ниже по прямой, Катрина видела гигантский, и согласно скачанной с Сети информации, единственный в ближайшем секторе планеты город, выглядевший ровным, вытянутым прямоугольником. Справа, за линией лесных массивов, блистала восходным маревом линия курортного побережья. А слева, как будто в противовес главному на планете очагу и центру коммуникаций, связывающему кластер Шакрам с остальным Искусственным Мирозданием, мерцало в прорехах облачной рвани бескрайнее поле то ли лугов, то ли болот. «Болот», — подумала Катрина, ибо туристическая карта, вложенная в ее мозг подсказкой из Сети, идентифицировала темные поля следующим образом:
«Общественные угодья.
Охотхозяйство «Низийские топи».
Аренда охотничьих домиков на сутки — от 500 душ.
Мнемофон…»
Сейчас, от поверхности Торватина ее отделяло всего пять километров и тридцать секунд времени на то, чтобы преодолеть это расстояние.
До цели оставался лишь шаг. Точнее — одно столкновение.
Кэти откинула головку на заднюю стенку шлема и активировала «ложе». Прочная, толстая, но очень мягкая материя обволокла ее череп со стороны висков и затылка, плотно зафиксировав шею.
«Гравикомпенсаторы активированы, — заявил компьютер скафандра. — Броня активирована. До поверхности девять секунд. Восемь секунд. Семь. Шесть. Пять. Четыре…»
Интересно, сыграет ли какую-то роль то, что внизу болота? — мелькнула запоздалая мысль.
Учитывая, что падает она почти со ста километров, наверняка — не сыграет. Какая разница, падать с небес на скальный грунт или в топь? Разницы — нет. И там и там — дела плохи.
Поверхность тем временем стремительно приближалась. Внизу уже виднелись очертания людей с длинными палками (вероятно, оружием) и в странной мешковатой одежде.
Кэти закрыла глаза. Йенг врал ей — сейчас, после репортажа загадочного Тутмоса Химона, это стало очевидно.
Три, две, одна… ноль!
Первая планета загадочного кластера Шакрам крепко обняла ее липкими черными руками.
Эпилог, или Запоздавшая увертюра
Кластер Шакрам перед Сотворением.
Одна секунда до зачатия Вселенной
Создателя звали… «номер двадцать четыре».
Он прыгнул из ниоткуда в стальном цилиндре своего тела с глазами из видеокамер.
Вокруг плыла пустота, непроглядная, как ночь на дне океана. Потолок из Ничто и стены из Бездны. Бог-робот «Номер два» вздрогнул и загудел, хотя, конечно, его стараний некому было услышать.
Могучий мозг бессмертной машины перетасовывал в этот момент мириады байт информации, определяя место каждому атому, каждому кванту энергии в этом новом, не рожденном пока еще мире. И вот — готово.
Подмигнув датчиками самому себе, бог-робот начал быстро вращаться, закручивая вокруг металлического каркаса какой-то неистовый хоровод, рождая первую в этом мире дыру, червоточину, и закачивая в нее пространство, заполняя его эфиром и… пламенем!
Пламя! Столь жаркое, что три великих коня, влекущих материю по ее неисповедимым путям — гравитация, электромагнитная и великая ядерная сила, выскочив на том конце червоточины, внезапно слились в одну, обратив материю в точку, в сгусток столь плотный, что вся будущая вселенная оказалась собрана здесь, как в «зеро».
Но вот мелькнула микронная доля секунды — и из этой ничтожной точки, столь малой, что невозможно увидеть, беззвучно и ужасающе ярко, пространство ринулось во все стороны со все возрастающей быстротой.
Большой Взрыв грянул!
Десять в степени минус сорок три секунды…
В эти первые микронные доли своего существования молодая вселенная пережила период очень быстрого расширения. В этот огромный по меркам начала Времени срок раздувание новой Вселенной происходило со все возрастающей скоростью, и ее радиус возрастал в миллион миллионов раз за каждый крошечный шажок времени.
В результате почти мгновенно огромный Взрыв раскидал по созданному им пространству бесконечные кванты энергии и мириады частиц в очень горячем, но пугающе хаотичном состоянии, начали свой бесконечный и безвременный путь.
Десять в степени минус тридцать пять секунд…
За это время, меньшее чем мгновенье, новый мир покрыл расстояние в миллиарды световых лет, превратившись из точки в то, что можно с полным правом назвать полноценной Вселенной.
Физические законы пока не действовали здесь. По крайней мере — так как им следовало действовать в мире холодных и медленных тел. И потому скорость света — это краеугольное из всех начал, — была медленнее, чем шаги, описываемые пространством молодого мира. Да что там — само понятие «скорость» тут было пока не при чем. Новый мир не двигался относительно неких неподвижных в пространстве тел. Он расширялся, рождая самое себя!
Десять в степени минус десять секунд…
Обычная материя все еще не могла возникнуть и существовать, но она присутствовала повсюду в виде энергетического «пара» и радиации. Сначала родились кварки и антикварки. Затем, спустя всего лишь мгновение, — протоны и нейтроны.
Но вот минула целая секунда нового Бытия и свет увидел первый электрон.
Еще три минуты…
И ядро гелия, впервые рожденное в этом мире, проскакало свой путь со страшной скоростью, закручиваясь в подлинную материю. Частицы все еще двигались быстро, поскольку имели слишком большую энергию. Но далее, с каждой минутой роста, вселенная замедлялась и… остывала, как будто таяла, но только — наоборот.
Ленты галактик закручивались, собираясь в невидимые глазу струны, толщиной в сотни миллионов световых лет, а длиной — почти в бесконечность. Струны эти мелькали и пересекались, перекручиваясь одна с другой в замысловатые, сложнейшие узлы. Движение их замедлялось, и все пространство, заполняющее молодой мир от начала и до конца скрутилось в огромный четырехмерный шар, замкнутый сам в себя.
А вместе с пространством начало свой неумолимый бег и само Время. Оно появилось вместе с первыми кварками, заставив материю подчиняться обычным физическим законам и сделав свет вновь, как и всегда, самым быстрым из возможных своих гонцов. Вместе с пространством оно двинулось вслед за новорожденными галактиками, заставляя протоны и электроны сливаться в атомы, а атомы — в молекулы вещества.
Из малых туманностей, на которые разбиты галактики, под воздействием центробежных сил возникли некие уплотнения, сбившие вещество настолько, что внутри образованных туманностями газовых шаров заработали ядерные котлы, неисчерпаемой, пугающей силы, и мириады звезд осветили новое пространство своими негаснущими лучами. Повсюду вспыхнули, повинуясь неумолимой силе и логике Сотворения, бесчисленные точки новых и новых Солнц, пронзающих Вселенную своим светом.
А вокруг них, исполняя свой вечный танец, в немыслимом хороводе закружились остаточные туманности — отторгнутые светилом, но имеющие при этом собственный план и предназначение. Под воздействием гравитации и вращательного момента эти туманности вокруг звезды все сгущались, становились более плотными и плоскими, превратившись в огромные диски, разбивающиеся постепенно на части, становясь зародышами планет…
А дальше… поплыли тысячелетия. Наблюдая за новым миром, бог-робот контролировал здесь ход времени, то замедляя, то ускоряя его. Сквозь сотни отверстий в корпусе, закрутив новые червоточины, он выбросил сквозь пространство железные щупальца, на каждом кончике которых висело Стальное Семя, скрывающее в себе зародыши будущих ИЦев. Семя спрыгнуло со щупальца, повиснув над очередной «пригодной» планетой, медленно выдвигая во все стороны секции и распыляя по «подведомственной территории» зиготы жизни в форме вмороженных в лед аминокислот.
И вот, когда два миллиарда лет минуло, на берега молодых морей вышли ползучие рыбы с когтистыми лапами.
Еще пятьсот миллионов — и тяжелая поступь «ужасающих ящеров» сотрясла местные папоротниковые леса.
Еще миллион — и первый хомо, венец творения, взяв в руки грозную, сучковатую дубину и обмотавшись грязной козлиной шкурой, вышел на первую в этой Вселенной охоту на мамонта…
Кластер тот же.
Новосотворенный мир.
Две секунды от зачатия Вселенной
Пока миллиарды лет плыли вокруг стального корпуса божественной машины, по основному времени Корпорации минула вторая секунда.
Бог-робот номер двадцать четыре пискнул, зондируя созданное пространство и явно радуясь проделанной им титанической, но привычной работе.
«Кластер завершен», — отрапортовал он Информационной Сети и, присвоив стандартный порядковый номер вновь сотворенному гигантскому и почти бесконечному пространству-времени, прыгнул дальше, снова разделяясь на два…
Процесс повторился еще раз, заняв новые две секунды.
На третью секунду после сотворения мира сквозь темную бездну космоса в пространство кластера вынырнул одинокий корабль. Его хищный силуэт искрился мириадами бликов, отражая излучение бесчисленных звезд, а бронированные борта украшали замысловатые символы.