— Арханос, точно. Он тоже не дурак был, наверное, в одном месте все это хранить, после него столько всего осталось, не сосчитать, наша семья поэтому и богатая такая. А на это колечко никто внимания не обращал, его просто передавали из рук в руки.
— А ты — обратила?
— Ты меня за дуру держишь, — грустно сказала Майя. — Сам-то тоже подумал, что ничего в нем нет? И кто из нас глупее? Там секрет есть, когда наша звезда вспыхивает, его нужно в определённом положении держать, и чтобы лучи попали, тогда высвечивается, что делать. Никто не догадался, а я вот носила в детстве, у матери своровала, и увидела.
— И не рассказала никому?
— Нет конечно, они так с Мией носились, что и не подумала. Я умею ждать, эмпо, когда нужно. Только не поняла, откуда этот шар берётся. Словно из пустоты.
— Так и есть, — подтвердил я.
— А, плевать. Слушай, столько лет прошло, думаю, ему все это уже без надобности. И теперь это ничьё, то есть — моё.
— Так и есть, — повторил я, отправляя половинку шара с красными кристаллами и прочими сокровищами в моё личное хранилище. Контейнер — это хорошо, но ненадёжно. — Договорились, окажемся в изначальном мире, выберешь себе что хочешь.
— В том мире, где звёздное небо не меняется?
— В точку, — подтвердил я.
— Я так и знала. Эмпо, как здорово, что ты у нас появился. Иначе я бы сидела в нашем болоте, и столько всего пропустила. Люди возле других звёзд, Земля, миры, это потрясающе. А в том мире, о котором ты говоришь, тоже одни одарённые?
— Нет, — успокоил я её. — Там одарённых почти нет, зато есть милые создания, которые жрут все подряд. Вообще, я думаю, тебе там понравится.
И аккуратно прикрыл наследство Уриша своим силовым щитом. А потом добавил ещё один, пси. И шингалу посадил сторожить, эти ас-ариду за несколько ману готовы поубивать друг друга, страшно подумать, что будет, если они это богатство увидят. Правда, пришлось из моей доли две монетки змею скормить, связи между элементами сразу надёжнее стали, а схемы, которые приходилось обновлять периодически, застыли словно в стазисе.
Майя сначала напряглась, когда её имущество оказалось под чужой охраной, даже потребовала себе несколько монет, на всякий случай, и получив, быстро расслабилась. Начала перечислять, что именно она сделает на своей планете, которую когда-нибудь завоюет, но не раньше, чем попутешествует вволю. Нет, даже не на планете, а в своей звёздной системе, ведь если какие-то дураки эмпо прибирают к рукам звезды с планетами, то ей, такой красивой и умной, на меньшее соглашаться неприлично.
Насчёт красивой и умной я был полностью согласен.
— Если хочешь, чтобы я просто оставил тебя одну, так и скажи.
— Ничего от тебя не скроешь, капито Марк, — хитро улыбнувшись, кивнула девушка. — Шанс охмурить меня ты уже потерял, так что займёмся каждый своими делами. Ой, кто это?
Я только вздохнул. Кто бы сомневался, что ману — лучшая приманка для призрачных черных котов. Тест системы прямо из ниоткуда плюхнулся ко мне на руки, облизал щеку и требовательно посмотрел на Майю.
— Можно? — тихо попросила она, словно боясь спугнуть.
Вместо ответа я подхватил подмышки чёрное прожорливое чудовище, и всучил ей. Пусть тискает, заодно и доля её уменьшится, мне не жалко.
— Дашь ему монетку золотую, которая в контейнере, и он твой минимум на час, — объяснил подробности кошачьей диеты. — Но не перекармливай, а то сбежит.
Кот хитро посмотрел на меня, мол, кто бы слушал такие советы, и лапкой подцепил золотой кругляш. А мне ещё одна идея в голову пришла, чего там, опыт — он, как известно, сын трудных ошибок, а мне практиковаться ох как надо.
— Может ему дать золотых пластинок, а то монетки такие маленькие. Красавчик, хочешь большие золотые кусочки? — бормотала девушка, наблюдая, как пушистый проглот пробует кругляш на вкус. — Ну нафиг планету, я кота такого хочу. Котик, сколько ты стоишь, а?
— Майя, — ласково позвал я.
— Что тебе? — девушка не собиралась отвлекаться от общения с домашним питомцем.
— Хочешь стать такой же одарённой, как твоя сестра, ну, может, чуть послабее? Пластинкой я своей пожертвую, но с тебя — двадцать пять монеток. И гарантии результата нет никакой.
Глава 11
Белый мрамор и золото — похоже, этот тренд у хозяев мира-ноль не менялся никогда. И ещё двери, размерами больше похожие на ворота. Мы с ан Ри-ин-иту ждали, когда же нас впустят, так и хотелось ногой в створку постучать, но я взял себя в руки, и пообещал самому себе вести себя же прилично.
До церемониального дворца императрицы Аш-Урб, который находился на полюсе столичной планеты, я добрался сам — один из четырёх истребителей вполне справился со спуском через атмосферу к твёрдой поверхности, трансформировавшись в диск. Остров был практически пуст, только в центре возвышалась башня, уходящая в небо минимум на километр. В самом низу, в пустом помещении, меня никто не встретил, пришлось самому вставать в обозначенный кристаллами круг портала и активировать схему перемещения.
Зато наверху было красиво, через прозрачные стены океан был виден далеко, низкие редкие облака практически не загораживали бирюзовый перелив воды. Фактически, весь этаж занимала галерея вокруг центральной колонны диаметром в десять метров, вход в которую преграждали те самые ворота.
Когда я появился, Ри-ин-иту уже прохаживался возле них. На претенденте было подобие белой простыни, заколотой четырьмя пряжками с портальными камнями. Совершенно ненужная в этих местах вещь — реальностей, добравшихся до хвоста Стрельца, ещё надо было поискать, это с Земли прыгать безопасно, куда не перейдёшь, везде одна и та же планета, с людьми и живностью. А тут изначально живность тоже была, но не очень дружелюбная.
Ан Уриш, заметив мой взгляд, пожал плечами.
— Ещё одно преимущество землян, — сказал он. — Понимаю, что у предков Аш-Урб не было другого выхода, кроме как сбежать, но вот я скучаю по другим реальностям. А ты?
— А я — нет.
И пихнул ногой кота, а то расселся толстозадый прямо на мне. Эр-асу потянулся, отчего Ри-ин-иту слегка поёжился, подошёл к створке дверей-ворот, и легонько ударил по ней хвостом. Когда пыль рассеялась, проход оказался свободен. Ан Уриш вежливо поклонился, пропуская меня вперёд, ничего не оставалось, как зайти в этот зал, куда нас так долго, минут пять, не меньше, не пускали.
Не сказать, чтобы размерами помещение поражало, если только высотой, за счёт уменьшающейся толщины четырёх сходящихся колонн и выгнутого белого потолка казалось, будто он где-то вдалеке. На самом деле — метров тридцать, не больше. В центре, рядом с чёрной плитой, возвышающейся над уровнем пола, стояла женщина в красной рубашке и таких же шортах, босиком, с распущенными черными волосами. На то безобразие, которое кот учинил, она смотрела совершенно спокойно.
— Мы не приветствуем создания Восьмой, — произнесла она. И дипломатично добавила, — но всегда им рады.
Кот такой прогиб оценил, и больше ничего рушить не стал. Сел напротив хозяйки зала, дождался, когда я подойду, и потёрся об мою ногу. Он вообще был в выигрышном положении, потому что нам-то сесть никто не предлагал.
— Надо же, эр-асу, — раздался голос сзади, я обернулся. — Может, нам лучше отсюда уйти, пока не поздно?
Через отсутствующую створку вошли двое. Одну я знал, и помахал рукой. Марика мне подмигнула, пропуская вперёд смутно знакомого мне мужчину, лет сорока-сорока пяти, с небольшой черной бородкой, продетой через серебристое кольцо, и цепкими карими глазами.
— Здравствуй, Марк, — приятным баритоном сказал он, подойдя к нам. Хозяйке зала мужчина просто кивнул, как мне показалось, небрежно и без всякого почтения. А та вообще его проигнорировала. — Сколько мы не виделись, лет тридцать?
Я вспомнил, вообще на память давно уже не жаловался, прямо до момента рождения. В отличие от мутного изображения перед глазами новорожденного, тот день, когда я первый раз увидел этого человека, помнил отчетливо. Тёплый осенний день, старая деревянная церковь где-то за городом, куда мы долго ехали на машине, мама держит меня за руку, живая тётя Света и тогда ещё хороший дядя Толя передают вот этому мужчине Пашку. Сколько ему было, года два тогда, кажется, он ещё орал громко и пронзительно, креститься ни в какую не хотел. И попа забавно звали, я почти запомнил.
— Отец Динамит, то есть… Никодим? — уточнил я.
— Надо же, как дети умеют точно запомнить самую суть, — рассмеялся мужчина. — Давай знакомиться заново. Я — Наамар-уту Громеш. Пока еще эгир царства Исин, но думаю, скоро это будет не важно.
— А что стало с Ур-Наммурапи? — деликатно поинтересовался я.
— Устал, — коротко ответил очень старый Громеш, и подкинул на ладони каменный цилиндр. — Держи. Теперь эта штука — твоя. Царство Исин отрекается от семьи Уриш. Само, без всякого принуждения. И передает его судьбу в твои руки.
Я покачал ритуальную печать, которая слегка изменила рисунок на круглых гранях, оглядел собравшихся. Шаар-ат стояла совершенно спокойно, словно её вообще происходящее не касалось. Марика и Ри-ин-иту старались друг на друга не смотреть. Старого Громеша происходящее забавляло, он даже кота не боялся. К нему-то претензий нет, а вот к его внуку — вопросы имеются.
По традиции я должен был выбрать нового главу семьи. Не сразу — сама церемония была многочисленной и торжественной, а сейчас мы просто в узком кругу собрались, чтобы я сначала мог получить вот эту печать, хорошенько подумать, несколько лет желательно, а потом приложить поверхность с сияющими голубым символами ко лбу нового нуна Уриша — теперь уже единственного.
— Сколько всего претендентов? — на всякий случай уточнил я.
— Это основные, — Ри-ин-иту махнул рукой, в воздухе появились лица двадцати семи мужчин и четырнадцати женщин. — Сразу скажу, чтобы ты иллюзий не питал, вопрос выбора решен. Ты должен назвать любого, кроме меня, а потом уже мы сами как-нибудь разберемся. Можешь поговорить с каждым, как только шаар-ат даст своё разрешение, и сделать выбор, тут мы полностью тебе доверяем.