линки змея его облепили, и удалили. Мы к этому времени переместились поближе, и могли наблюдать, как на месте отлетевшего к обшивке, а потом исчезнувшего красного камня возник энергетический сгусток, замкнувший на себе соседние кристаллы. Но стазис дрогнул, и одно измерение чуть перетекло в другое, время ускорилось. Энергетический клубок уплотнился, пытаясь вернуть обратно замершее состояние.
— Там сейчас примерно секунда за миллион лет, — похвастал познаниями в современной физике Ним. — И это плохо.
Не знаю, я ничего опасного не видел, но в правой руке у Арраша уже матово поблёскивал призрачный клинок, а возле левой клубилось какое-то убойное заклинание. Скаф на нем изменился, превратившись во что-то другое. Не знаю, но казалось, с эр-шатхом у нового облачения было много общего.
Интересно, какое существо может что-то сделать за миллиардную долю секунды. У обычного человека с момента возбуждения ЦНС до двигательного рефлекса проходит десятая доля секунды, у пузырчатки, водного растения-хищника — одна тысячная. Псион способен улучшить этот результат еще в сотню раз, приборы могут проследить движение фотона с точностью до нанометров, так что нет предела совершенству. Организму, который находился внутри соты, хватило этих миллиардных долей, чтобы выбраться наружу.
Непонятное аморфное образование зависло между нами и восстановившимся энергетическим каркасом. А потом начало меняться, принимая форму червя. Шингалу, стоило ему сунуться поближе, разом лишился всех своих конечных элементов в десяти метрах от аборигена, и отполз обратно, к утилизатору — лечиться.
Червь не торопился на нас нападать, сворачиваясь в спираль.
— Даша, ты это видишь? Если попробует вырваться наружу, уничтожайте вместе с нами.
— Марк Львович! — отклик от девушки доходил слабо, но эмоции передавал отлично. — И не подумаю!
— Делай как он говорит, — включился Ним. — Мы успеем телепортироваться, если что. А если не успеем, то и вы с ним не справитесь. Шар перемещается?
— Да, но медленно, — Даша передала нам данные от центра управления. — Эта штука — она живая?
— Ещё какая, — ответил я.
Червяк начал вытягиваться в длину, спираль разрослась до тридцати метров, туловище пришельца было уже сантиметр в толщину, только на концах покачивались похожие на куски теста бесформенные утолщения.
Шингалу сожрал часть истребителя, не успевшую скрыться в утилизаторе, и начал светиться красным.
— Он что, и кристалл поглотил? — совершенно не к месту спросил Ним. — Всеядный, гад. Надо было такого же сделать, есть у меня браслетик лишний. Вернёмся — обязательно этим займусь.
— Думаешь, вернёмся? — меч Уриша прирос к руке, сливаясь с ней в одно целое, а вот тот, что раньше принадлежал эн Телачи, словно раздумывал.
— Вполне возможно.
Спираль потихоньку перемещалась, окружая нас, существо не торопилось. Похоже, оно было уверено, что мы никуда не денемся.
Глава 20
Дэн О’Бэннон, написавший сценарий к фильму «Чужой», сначала представлял пришельца в виде летающего мяча, и только потом решил, что присасываться к лицу удобнее червю. Возможно, сказалась параллельная работа над фильмом «Дюна». Чудовище, которое почти окружило нас, похоже, могло принимать обе эти формы.
Мерзкое утолщение, которое я считал головой, приблизилось к нам на расстояние вытянутой руки, и неподвижно повисло. А потом я почувствовал, как кто-то пытается достучаться до моего разума. Очень деликатно, словно выпрашивая разрешение. Привычно раздвоил сознание, то, куда я собирался пустить непонятного собеседника, было дружелюбным и очень мирным.
Червяк приблизил голову практически вплотную к моей, и от него ко мне потёк ручеёк информации. Появилось изображение какой-то галактики, но по мере того, как добавлялись детали, стало понятно, что это наш родной Млечный путь.
— Держи его крепко, — мысленно сказал Ним. — Выдели ещё одну часть сознания, похоже, он понимает, что ты жульничаешь.
Червя, казалось, это не особо волновало. Проявились рукава, я подхватывал изображение и передавал на носитель, а в галактике стали вспыхивать искорки. Сначала одна, потом рядом с ней — другие, и так скоро весь галактический диск был покрыт ими. Одна из систем приблизилась, у светила висел портал, а на нескольких планетах, покрытых болотами, явно кипела жизнь. Такие же червяки сражались, охотились и спаривались. Выглядело последнее довольно мерзко, но принимающая часть сознания восхитилась. От червя пошла волна тепла, он словно благодарил за это. От искорок начали отделяться другие, зелёные, летящие к какому-то месту прямо над центром галактики, они исчезали, и возникали уже где-то на периферии, возле совсем других звёзд. Несколько секунд ничего не происходило, потом галактика снова отдалилась, и с той стороны, куда улетели зелёные искры, показался рой. Множество черных клякс летело в сторону Млечного пути, они достигали звёзд, и окутывали планеты какой-то слизью. Искры начали гаснуть, пока не осталась примерно сотая часть. Потом и эти потухли, только одна вырвалась из пределов галактики, устремившись в пустоту.
Накатило чувство жалости. Видимо, этот червяк был последним из тех, кто спасся. Я представил, как спасу его, доставлю на планету, где он сможет дать жизнь таким же чудесным созданиям. И даже отдам своего шингалу, для того, чтобы не умереть, червяку нужен каркас, и мой змей станет отличным новым телом для него. Вот ещё чуть-чуть, повинуясь моей команде, шингалу приблизился, начал сливаться в единое целое, от червя оторвался кусок, прямо из середины, и прилепился к моему охраннику. Это было так прекрасно.
Призрачный меч отсек уродливую голову, в которой уже сформировался жевательный аппарат с жалом в центре, и я тут же её уничтожил, а потом начал кромсать тело. Каждый отрезанный кусочек превращался в такого же червяка, только без голов и гораздо более агрессивного. Силовой щит они пробить не могли, но он постепенно слабел, энергии на защиту уходило много. А зародышей не убавлялось, каждый, разрезанный на несколько кусочков, превращался в столько же новых червяков, хорошо хоть общая масса не менялась. Ним одновременно со мной разделался со второй головой, и тоже шинковал пришельца, а точнее — бывшего хозяина Млечного пути, на слайсы. Наконец, мы измельчили Чужого настолько, что вокруг воздух кишел от крохотных опарышей.
Шингалу, повинуясь команде, распылился снова и начал поглощать пришельца. Змей сожрал змея за считанные секунды, уплотняя массу и посылая довольные сигналы, в теле червя были какие-то элементы, которые змею пришлись по вкусу.
— Я уж подумал, ты поддался, — Ним разделался с последним куском, отправляя его змею на съедение. — От тебя такой добротой несло, что чуть не стошнило меня.
— Ты бездушный и чёрствый человек, — заявил я, восстанавливая подпитку щита. — Мы только что уничтожили существо, которому… Сколько лет ему, Даша?
— Судя по изображению, последняя картинка совсем недавняя, от пятисот тысяч до полутора миллионов.
— Понял? Ты только что, возможно, убил собственного предка, которому полтора миллиона лет, — попенял я Ниму. — Он хотел любви, а получил смерть.
— Мы, люди, по-другому не можем, — призрачные клинки спрятались, а вот непонятный скаф у Арраша никуда не делся. — Тело мягкое, кости хрупкие, разум нестойкий, как-то приходится выживать. И что-то дальше лезть не хочется, мало ли кого тут приютили за такое время, надо найти, где эта штука деактивируется, и потом заняться другими шарами. И вообще, Уриш, я тобой восхищаюсь. Как хладнокровно ты с ним разделался, без сомнений и сожалений, настоящий ас-ариду.
Вот не понял я, в хорошем смысле он это сказал, или не очень.
Соты шара существовали автономно, а вот остальные части явно были сделаны уже потом, и к центру не имели отношения. Утилизатор пускал два мощных энергетических жгута, распространявшихся по оболочке, и стоило замкнуть поток, как шар перестал двигаться. Точнее говоря, он двигался, но уже по инерции. Запущенный зонд спокойно пролетел мимо, почти впритык, и умчался дальше, исследовать систему.
С оставшимися шестью шарами мы покончили за несколько часов. Проблема была в предпоследнем, соты, которые поддерживали стазис, в нем не работали, а поступающие организмы аккуратно складировались, и центр шара был забит трупами инопланетных существ. Червей было немного, и в компактном состоянии они и вправду были похожи на мячи для фитнеса, кроме них, здесь были ящеры-мутанты, кое-кто даже в одежде, отсутствие воздуха, низкая температура и почти никакая гравитация отлично способствовали сохранению мумий.
— Думаю, что пока ящерам о нашей находке мы рассказывать не будем, — предупредил я Дашу. — Не хватало мне ещё паломничества.
Кроме ящеров, тут были и люди, точнее то, что от них осталось. Те, кто попал в ловушку в герметичных скафандрах, сохранились неплохо, и при желании их можно было даже попробовать оживить, другим не так повезло, и скелеты, обтянутые пергаментной кожей, висели в причудливых позах в отсеках.
На каждом шаре мы оставляли свой управляющий модуль, запитанный на клетку стазиса, лишней пси-энергии там было вполне достаточно, чтобы она не давала наложенным схемам разрушиться, так что всего через два часа власть в пространстве вокруг ненормальных звёзд поменялась. Все пять пятёрок истребителей висли в пустоте, множество беспилотников разлетелось в разные стороны, давая контроль над системой. Временный, пока такие вот червяки не проснутся.
Остались два объекта — портал и тот, который висел в центре орбит белых карликов. Скрывать своё присутствие уже не имело смысла, если кто-то за нами наблюдал, времени у него было достаточно, чтобы подготовиться.
С порталом ничего не вышло, управляющий модуль, который я однажды успешно починил, тут вообще отсутствовал. Никаких кубиков внутри почти погасшего кольца не было, и забираться мне было некуда.
— Сдаётся мне, что эти кубики потом уже к порталам пристроили, — Ним ко мне как приклеился. С одной стороны, это хорошо, с ним я чувствовал себя в относительной безопасности, а с другой, было такое ощущение, что не просто так этот повелитель потоков за мной таскается. — А значит, этот может вести куда угодно, и карточки наши тут не прокатят.