- Садист вы, дядя Витя!
- Ты меня еще поучи, салага! – Далеко убежал ученик, Виктор еще раз протер тряпочкой противогаз для Мишки. Тяжело в учении, легко в гробу... Учит он их чему-то, другие наставники делают из них бойцов. А потом эти недоросли через месяц-два уходят получать официальный жетон. Засранцы неблагодарные, хоть бы один назад вернулся! Ну, не предусмотрены у них в бюджете станции наемные сталкеры, своих готовили. Место хорошее, фон радиационный не такой сильный, как во многих других местах. Казалось бы: живи и радуйся, таскай с поверхности барахло. Нет, как шило у них ниже спины, не сидится им здесь, как только хвастаться не перед кем становится – нет сталкера, ищи следующего. Хорошо, что добровольцы не переводятся. Только он никуда не двигается, проводил взглядом заметно уставшего Мишку. Сам Виктор и без химзы теперь ста шагов не пробежит. Бывший спасатель, бывший сталкер... И мужик-то, наверное, уже бывший.
- Дядя Витя, вы не соскучились?
- Еще круг! И скорость прибавь, твари - они быстрые.
***
Он видел сон - осенние листья лежали на земле, скованные льдом. Как будто уже конец октября, днем еще греет солнце, а к вечеру земля по-зимнему холодная. Листья были разные: светло-коричневые дубовые, прогнившие до черноты тополиные. И сверху - золотистый березовый. С мелкими зубчиками по краю и несколькими червоточинками. Он удивился даже во сне, что помнит до мелочей, как выглядят опавшие листья. И какой-то голос шепнул ему на ухо: это твоя жизнь. Во сне он согласился с голосом, его осень уже наступила, он даже не ощущал собственного тела, растворился в этом замерзшем пестром ковре, но, проснувшись, удивился. Почему там не было ни одного ярко-красного кленового листика? Умный мужик был Фрейд, черт его задери, есть в человеке что-то бессознательное. Не было в жизни ничего яркого, и листьев кленовых нет. И вообще, если сны стали более интер
есными, чем реальная жизнь... Плохой признак.
Оказание первой помощи у всех «желторотиков» шло из рук вон плохо. Если уж они на станции бинт сикось-накось накручивают, что же в боевых условиях будет? Наставника Мишка обмотал тряпочной полосой, как мумию, а самому себе ногу перевязал, через два шага повязка свалилась. Торопится всё куда-то. Ну, конечно, мы же самые неуязвимые, уж с нами-то точно ничего не случится! Вот товарищу помочь – это дело. Откуда в них это берется: уверенность в том, что они лучшие, выйдут наверх и всех чудовищ разом победят? Что-то пока ни один с этой задачей не управился. Может, если побольше таких наглецов вместе собрать, то молодой энтузиазм своё дело сделает? Нет, бред это, не умеют они в команде работать, каждый сам по себе отличиться хочет.
- Дядя Витя, а почему у вас нет семьи? Одинокий мужик сейчас на вес золота.
Виктор даже не знал, что ответить, доставучий Мишка пренебрегал всеми правилами приличия, задавая такие вопросы, но почему-то это не вызывало раздражения. Ему и в самом деле было интересно, за две недели он успел выспросить почти всю биографию наставника.
- Не переживай, тебе девушек больше достанется. Может, от прыщей избавишься…
- Чушь это, дядя Вить, устаревшая и ненаучная!
- Так, быстро противогаз надел – и молчать!
Кричать пришлось в удаляющуюся спину, Мишка пошел на следующий круг по станции. Непонятный парень, не то придуривается, не то действительно немного того... плохо воспитан. Самое неприятное заключалось в том, что мишкин интерес заставлял Виктора сомневаться, а правильно ли он живет. Для этого недоросля ответ на вопрос неочевиден, с чего-то ведь он его задал... Нет, пора завязывать с этими учениками, а то он сам себе психоаналитиком становится, как будто ему идиотских снов было мало. А неплохо держится «желторотик», бежит и бежит, поблажек не выпрашивает.
- Руками не болтай! Они тебе помогать должны при движении, а не за воздух цепляться!
Завтра на поверхность. Готов новый Гагарин, поехали!
- Стой! Хватит пока… - Парень тяжело отдувался, согнувшись, опираясь ладонями на дрожащие колени.
- А все-таки, дядя Вить? Почему семьи нет?
Вот настырный попался… Вынь да положь ему ответ, больше во время кросса и подумать было не о чем? Хорошо, что он такой настойчивый. И плохо, что такой упрямый. Ну, черт с ним, ведь не отстанет:
- Уже после того, как родителей похоронил, привел одну… Пришел с работы на следующий день – гардероб посреди комнаты. Думал, батарея потекла…
- А что?
- А оказалось, у меня мебель расставлена не по фен-шую! Тридцать лет стоял шкаф на своем месте, никому не мешал. Неправильно стоял. В общем, я ей объяснил, что не ее ума это дело. Через неделю собралась домой с вещами.
Мишка уже выпрямился, слушал внимательно, но вряд ли что-то понимал. А ничего держится парень, быстро отдохнул, не отправить ли его еще на пару кругов? Хватит, пожалуй...
- А здесь-то чего не женились?
- А ты не лезь с вопросами! Завтра наверх пойдешь.
- Правда?! – Он убежал вприпрыжку, забыв про усталость и четыре кирпича в рюкзаке.
- Стой, противогаз-то оставь...
Вот бес неугомонный, можно только пожалеть того, кто «желторотика» завтра в город поведет.
Он проснулся среди ночи, сердце стучало так, что Виктор удивлялся, как еще не разбудил шумом всю станцию. Опять не дотянулся, руку видел ясней некуда, а лицо человека терялось в каком-то тумане. Он вышел покурить, рядом в темноте быстро промелькнула какая-то тень. Сначала Виктор хотел вернуться за пистолетом, но потом направился к противоположному краю платформы, чтобы отловить ученика там, Мишка даже не успел понять, как его шея и рука оказались в крепком захвате наставника.
- Ты что, сдурел? Олимпийским чемпионом решил стать?
- Дядя В-витя… - От испуга парень начал заикаться, Виктор надеялся, что не навсегда. – Вы как тут оказались?
- Какая разница? Главное, что ты ничего не услышал. Ты, Мишка, запомни: бежать, слышать и думать надо одновременно. Карту местности видел?
- Вот я о ней сейчас и думал!
Виктор выбросил окурок на пути, где он еще некоторое время догорал в темноте красной искоркой. Мишка, сволочонок такой, своими спортивными достижениями сбил весь сон. Хотя, было б о чем жалеть. Посидеть поговорить с ним, что ли?
- Недалеко от нашей станции раньше был скверик, и на одном из фонарных столбов висели часы. Круглые такие, с большими цифрами. – Виктор и сам не понимал, думает он про это или вслух произносит. – Как в старом кино, там под часами всегда девушек ждали, а они опаздывали. Только и видно, как стрелки на час передвигаются. А потом еще на час.
- А на сколько ваша девушка опоздала?
- Моя-то? Вообще не пришла. Три часа дышал свежим воздухом, потом плюнул и домой пошел. Хорошо, что на букет не потратился. - Может быть, если бы он купил тогда этот хренов букет, то и девушка пришла бы? А с таким жлобом она и связываться не захотела. - Иди, Мишка, спать. Следующую ночь уже не дома проведешь.
- А вы?
- А я еще посижу.
Мишка сначала отошел на шаг, но вернулся.
- Я не могу уснуть. – Как откровение какое поведал! Виктор еще не видел «желторотика», который не волновался бы. Да и он сам тоже…
- А зачем ты меня все время про семью спрашиваешь? Мать свою решил в хорошие руки пристроить?
Мишка хотел выдать очередной необдуманный и категоричный ответ, но промолчал. Виктор и не переспрашивал, боялся, что ответ будут примерно следующим: на кой ты ей сдался, старый хрыч...
Новости о книгах Вселенной 2033 на: http://www.bookflash.ru
***
- Виктор, ты как сегодня?
- Как? Сядь да покак! Как всегда. А что случилось? – Не понравился вопрос, сверхурочной работой он пахнет. А ему и так с утра нехорошо, сердце болит. Но зря Костик обращаться не будет. То есть Константин Семенович, командир блокпоста.
- Ну, если ты не согласишься в город сходить, то придется Мишке недельку подождать… Некому его сопровождать, Кирилл другим делом занят.
Виктор молчал, размышляя, как бы согласиться, чтоб на отказ было похоже. Он вспомнил радостное, оживленное мишкино лицо, когда тот услышал волшебное слово «завтра». Надежду парню дали на что-то лучшее, как же теперь отобрать обратно или хотя бы отложить? Трагедия для «желторотика», вся жизнь насмарку с их проклятым подростковым максимализмом! У них ведь или сейчас, или никогда… Если его сейчас уличат в сочувствии к ученикам – конец его репутации мрачного и равнодушного ко всему человека.
- А чего, кроме меня старого и больного больше никого не нашлось, что ли? – начал ворчать Виктор, но Костик не слушал, зная наперед всё это предисловие вместе с эпилогом.
- Значит, согласен?
- Да. Но если со мной опять обморок приключится, он меня даже за ноги до станции не дотащит, хиляк такой!
Стоило Виктору только увидеть свой старый ОЗК, как тут же вспомнилось противное ощущение нехватки воздуха и звона в ушах. Но рядом стоял Мишка, не нужно показывать ему, что на поверхность идти смертельно не хочется. А может, и не замечает он ничего, поглощенный мыслями, как сейчас перед ним откроется гермозатвор, за которым ждет terra incognita. Опять раздался этот ужасный скрип ржавых несмазанных механизмов, Виктор давно уже не слышал в нем увертюры к опере под названием «Новые приключения сталкера». Впрочем, он всегда был реалистом и сейчас думал об одном: как бы не задохнуться в этом резиновом изделии с фильтром еще на выходе со станции.
Виктор обшарил окрестности фонарем, но даже его подозрительная натура не нашла, к чему придраться, он махнул рукой Мишке, чтобы следовал за ним. И на площадке перед вестибюлем станции снова неподвижно застыл молодой парень, сколько их таких было... Первый взгляд – на полуразрушенный каркас высотного здания напротив выхода, потом постепенно голова поднимается кверху, а там небо и звезды сквозь тучи проглядывают... Хоть статую с них делай, времени хватило бы. Только он не скульптор, и долго такую духоту в противогазе не выдержит. Тихо матюкаясь в адрес Кирюхи, который должен был сейчас занять его место, Виктор похлопал по плечу Мишку.