— Потерял работу, — эту версию мы прорабатывали с полковником Визерсом. — А ты?
— Я никогда и не работал, — сказал Бивис. — Родители оставили небольшой капитал, с которым в куполах Венеры можно было вполне прилично прожить лет до семидесяти. Копейки по столичным стандартам, я понимаю, но на Венере уровень, за которым начинается соцмин, гораздо ниже. Но кто ж экономит деньги в нашем возрасте и в наше время? Разгульная молодая жизнь, все дела… Потом пара неудачных ставок на гонки дрегстеров, и малыш Бивис загремел в социки. Довольно-таки банальная история.
Непохоже было, чтобы Бивиса эта ситуация особенно беспокоила. Или он просто уже смирился с неизбежностью?
— Я никогда не думал, что тоже загремлю в социки, — сказал я, и это была чистая правда. Пару дней назад я даже о термине таком не слышал. — Как отсюда можно выбраться?
— Ожидаемый вопрос от новичка, — Бивис заложил руки за голову и принялся болтать ногами. — Ни один из представителей среднего класса не думает, что он может попасть в социки, никто ничего не знает про самих социков, кроме самих социков, и никому нет до социков дела. Даже другим социкам. Гарантированный социальный минимум — это как аварийная капсула при катастрофе космического корабля. Некоторый гипотетический шанс продолжить существование, но мало кто знает, как эти капсулы на самом деле работают.
— Так что с моим вопросом?
— На самом деле есть только три способа выбраться отсюда, — сказал Бивис. — Первый, самый приятный и наименее реализуемый на практике, — это повысить свой социальный уровень и перестать быть социком. Поскольку повысить свой уровень, сидя во Вселенной неудачников, невозможно, все надежды на друзей и родственников. Но, как правило, им нет до нас никакого дела. Разве что кто-то умрёт и оставит солидное наследство, которого будет достаточно для перехода на уровень выше. Эта штука не работает по той причине, что продолжительность жизни социка ограничена пятьюдесятью годами, а не-социки, особенно финансово обеспеченные, живут значительно дольше.
Нельзя сказать, что я не ожидал чего-то подобного, но известие о том, что продолжительность моей жизни ограничена всего пятью десятками лет, меня не порадовало. Конечно, я не собирался сидеть тут до пятидесяти, но…
Не такое уж замечательное место этот Демократический Альянс. Гарантируют крышу над головой, пропитание и даже доступ к информации для всех своих граждан, но только до пятидесяти лет.
Интересно, как тут с пенсионерами обходятся.
— У тебя есть престарелые богатые родственники? — поинтересовался Бивис.
— Нет.
— Тогда этот вариант не для тебя.
— Огласите, пожалуйста, весь список, — он не мог понять этой шутки, но и мне самому было невесело.
— Второй способ покинуть Вселенную неудачников является самым распространённым, — продолжил Бивис. — Именуется этот способ «вперёд ногами». Тебе исполнится пятьдесят, и сотрудник администрации отведёт тебя в медицинский отсек, из которого ты своими ногами уже не выйдешь, а прямиком отправишься в утилизацию. Быстро и, как говорят, относительно безболезненно. Но, как ты понимаешь, никто не знает, можно ли верить таким разговорам. Те, кто попал в утилизацию, об этом уже не расскажут.
— Что насчёт третьего способа? — поинтересовался я, ибо задерживаться на выяснении подробностей второго варианта мне не хотелось.
— Третий способ является свободным сочетанием первого и второго, — сообщил Бивис. — Ты можешь завербоваться в армию, и если тебе повезёт, то в итоге ты повысишь свой уровень. А если не повезёт — умрёшь. Но Вселенную неудачников ты в любом случае покинешь.
— С этого момента поподробнее, — сказал я. — Насколько высока вероятность умереть, если вспомнить, что на данный момент Альянс ни с кем не воюет?
— Как ты понимаешь, здесь нет доступа к подобной статистике, но я помню кое-что из своей прошлой жизни, — сказал Бивис. — Во-первых, на границах Альянса постоянно происходят какие-то локальные стычки, особенно там, где пересекаются сферы влияния человечества и скаари. Во-вторых, во время учебного курса отсеивается значительный процент рекрутов. Несчастные случаи при использовании боевого оружия и всякое такое… Отсеивается этот процент, как ты понимаешь, летально.
— И какой процент попадает в отсев?
— Точно этого тебе никто не скажет, — Бивис прекратил махать ногами и повернулся на бок. — По официальным данным, которые, как ты должен догадываться, несколько устарели за период моего пребывания здесь, в первые же две недели погибают около семи процентов рекрутов. Полагаю, что на самом деле эта цифра выше в несколько раз.
Ни фига себе армия у потомков. Что же они там с новобранцами делают?
Но поскольку самым достоверным источником об армии будущего были «Звездный десант» Хайнлайна и фильм, снятый по мотивам этой книги, что происходит в армии Альянса на самом деле, я даже представить не мог.
Бивис оказался прав.
Подавляющему большинству населявших эту Вселенную неудачников было совершенно нечем заняться, и они умирали от скуки.
При ближайшем рассмотрении космическая станция всё ещё напоминала тюрьму, и общий душевой отсек и столовая этого впечатления отнюдь не портили.
Полковник Визерс тоже оказался прав.
По большому счёту тут всем было на всех наплевать.
Тут было где спать. Было что есть. Было с кем заниматься сексом.
Тут был ограниченный доступ к информации, которая для подавляющего большинства людей не представляла никакого интереса, ибо примерно то же самое преподавалось в школах.
Но тут не было никаких перспектив, и люди быстро теряли интерес к жизни. Через несколько дней пребывания во Вселенной неудачников я уже начал задумываться, так ли жесток пятидесятилетний лимит жизни на самом деле. Потому что это сложно было назвать жизнью.
Это было просто существование.
Не знаю, что бы я чувствовал, если бы мне пришлось торчать тут весь остаток жизни. Наверное, сначала это бы было отчаяние, которое очень быстро сменилось бы безразличием.
— Все люди оказались здесь потому, что в какой-то момент их жизнь пошла под откос, — сказал Бивис. — Потеря работы, как у тебя, неправильная ставка, как у меня… Наверное, каждый может рассказать собственную историю, но все эти истории будут очень похожи. Когда человек попадает сюда, в первое время ему кажется, что всё могло быть ещё хуже. А потом он понимает, что хуже уже некуда. Вселенная неудачников — это самое дно. Являясь гражданином Альянса, ниже ты уже не упадешь.
— Умирать от голода на улице было бы ещё хуже, — сказал я.
— Ты, видимо, перечитал исторических книжек или слишком много смотрел имперских передач, — сказал Бивис. — В Альянсе уже много веков никто не умирает от голода на улицах. В Альянсе забота о жизни граждан стоит на первом месте. И даже их смерть регламентируется законами и случается исключительно в отведённых для этого местах.
— Видимо, ты от своего государства не в восторге.
— Для того чтобы находиться во Вселенной неудачников и восторгаться социальной политикой Альянса, нужно быть как минимум сумасшедшим, — сказал Бивис. — Но сумасшедших тут нет, так как они подлежат внеочередной утилизации.
— А как же право на жизнь и медицинское обслуживание?
— Ты смешной, — сказал Бивис. — Кем ты работал на Земле?
— Программистом.
Эту версию мне посоветовал полковник Визерс. Мало кто понимает в работе программистов, сказал он, так что тебе удастся избежать лишних вопросов относительно работы. Кроме того, программисты и здесь обладают имиджем людей немного не от мира сего, и пробелы в знаниях, которыми владеет большинство людей, не вызовут повышенного интереса.
— И тебя уволили? — удивился Бивис. — Что ж ты натворил?
— Ничего. Попал под сокращение штатов.
— Видимо, экономика Альянса катится в полную задницу. В принципе тенденция прослеживалась уже давно, но теперь процесс перешёл в критическую стадию.
А вот того, что программистов тут увольнять не принято, мне полковник Визерс не говорил.
— В Конституции Альянса написано про ценность человеческой жизни, но эта конституция слишком далека от Вселенной неудачников, и что именно там было написано, уже мало кто помнит. А ты думал, здесь всё так благостно, как об этом говорит пропаганда?
— Я не верю пропаганде, но… Не до такой же степени.
— Именно до такой, — сказал Бивис. — Администрации Альянса на нас наплевать. Они задекларировали права и свободы и соблюдают букву этой декларации, наплевав на дух. Впрочем, так оно обычно и происходит. Как только политическая система становится устойчивой и стабильной, обещанные и соблюдаемые когда-то права и свободы летят к чертям. Альянс уже вошёл в эту стадию. А в Империи никаких свобод отродясь не было.
— Ты анархист, что ли?
— Типа того. Самая древняя цивилизация галактики — это скаари. И у них вообще нет централизованного правительства. Думаешь, это случайно?
— По твоему мнению, постоянные междоусобицы лучше?
— Лучше, чем что? — спросил Бивис. — Если сравнивать с жизнью на Земле — наверное, нет. Не лучше. Но отсюда всё видится немного по-другому, скоро ты и сам это поймёшь.
— Сколько ты уже здесь, ветеран?
— Почти год, — сказал Бивис. — Достаточно для того, чтобы разобраться, что тут к чему.
— И что тут к чему?
— Апатия, — сказал Бивис. — Она царит здесь и постепенно овладевает всеми вновь прибывшими. Тебе гарантированы еда, кров, медицинское обслуживание до конца жизни. Ты понимаешь, что хуже уже не будет. И лучше тоже. Постепенно ты привыкаешь ко всему, и тебе становится всё равно. Если ты здесь, это значит, что ты уже ничего не сможешь добиться.
— Удивительно, что вы все до сих пор не в армии, — сказал я.
— Ничего странного. Гарантированная жизнь в течение ещё нескольких десятилетий лучше, чем гарантированная смерть в ближайшие годы.
— Ты же сам сказал, отсев рекрутов не столь велик, чтобы говорить о гарантированной смерти.