Неужели такой столь современный разум, как «Легион» (а я уверен, что «Легион» — это ИИ) не понимает, что банально задавить нас пушечным мясом не получится?
Впрочем, в этот раз он сменил тактику. Когда орда поперла на нас, мы как обычно заняли оборону, приготовились отражать атаку — первый ряд сел на колено, второй ряд над ним. В первые разы мы растерялись, и некоторые бойцы банально не могли даже выстрелить — мешали те, кто был ближе к краю. Однако данную проблему мы быстро исправили — Стас рявкнул на наемников, обозвав их недоумками, и объяснил, как следует действовать. Теперь каждый в отряде знал свое место, знал свою позицию и роль.
И именно поэтому, когда на перекрестке появился враг, наш отряд быстро развернулся, занял позицию и принялся отстреливаться.
Вот только если прошлые две попытки задавить нас числом провалились, а эта, во всяком случае, на первый взгляд, ничем не отличалась от предыдущих, нам изрядно досталось.
Во-первых, эта атака все же была иной.
Да, сначала как обычно поперли безоружные твари, которых мы вполне успешно отстреливали. А затем один из наемников, стоящий всего в нескольких сантиметрах от меня, вдруг дернулся и рухнул на палубу.
Я даже не понял, что случилось, отвлекся, попытался помочь ему встать, однако он никак не реагировал.
— Твою же мать! Там стрелки!
Тут-то до меня и дошло, что где-то там, в коридоре, скрываясь за толпой тупых «зомби» сидят настоящие бойцы.
Наконец я рассмотрел и лежащего под ногами союзника — его шлем был пробит, в голове дырка, все лицо залито кровью.
Мы моментально изменили позицию. Теперь первый ряд улегся прямо на пол, второй стал на колено. Целиться было неудобно, но все же теперь мы были прикрыты от стрелков противника.
С горем пополам нам удалось отбиться и от этой атаки — сначала выбили безмозглую орду, а затем расправились и со стрелками, засевшими в конце коридора.
Плохо, «Легион» пытается найти тактику, которая будет эффективна против нас. Что же будет следующим?
Ответ мы получили, когда были всего в нескольких десятках метров от реакторной, которую собирались подорвать, как и предыдущую.
Едва мы свернули в коридор (в котором, кстати, «бегемот» не умещался, и поэтому вперед выдвинулись наемники, у которых личные щиты работали в обычном режиме), как из ниш в потолке, стенах, полу, выдвинулись турели и открыли по нам шквальный огонь.
Вот ведь, сволочи! И когда только установить эти пушки успели? Я ведь точно знал, что раньше подобного не было. Турели внутри кораблей против вражеских абордажников появились совсем недавно, и все они были кинетическими (чтобы их можно было использовать даже тогда, когда атакуемый десантниками корабль включил щит). Дредноут же был кораблем ордена, причем очень и очень старым. Здесь подобного априори быть не могло.
Или же «Легион» после множества схваток с нашими кораблями, кораблями тагов и империи понял, насколько эффективным является это средство защиты, и начал модернизировать себя?
Нет, не похоже. Все время, пока мы двигались по его коридорам, нам нигде не встречались турели. Только здесь. Вполне возможно, что все эти атаки «зомби» были ничем иным, как отвлекающим маневром для того чтобы выиграть время и установить турели.
Или, быть может, что-то и пострашнее…
С горем пополам нам удалось выбить турели — часть смогли расстрелять, часть заткнуть гранатами.
И лишь после этого мы смогли продвинуться вперед.
Наконец перед нами появилась дверь, ведущая в реакторную. И естественно, она была заблокирована. Но разве это проблема для бывалых десантников вроде Стаса или Ривза?
Они в мгнновение ока подготовили дверь к подрыву.
Не прошло и нескольких секунд, как путь был свободен.
Реакторная на наше счастье оказалась тупиковым отсеком. В том плане, что здесь не было других входов и выходов. Поэтому пока мы минировали реактор, весь остальной отряд прикрывал нас, заняв позицию на перекрестке.
«Легион», как казалось, обезумел. Пожалуй, именно эта атака была самой сильной — орда все же смогла добраться до наших рядов, смогла прямо-таки порвать нескольких бойцов. Но, с горем пополам, противника удалось оттеснить, а затем и вовсе перебить.
Вот только отряд потерял много бойцов, и я совершенно не представлял, что будет после подрыва еще одного реактора, как мы будем прорываться к мостику — нас ведь вообще не останется!
Однако к нашему удивлению сопротивления по пути к следующему реактору мы практически не ощутили. Были небольшие группы противников, но именовать их полноценными засадами или заслонами язык не поворачивался.
Впрочем, очень скоро выяснилась причина подобного.
Мы двигались быстро, мало обращая внимание на то, что происходит вокруг. И, наверное, именно по этой причине мы упустили из виду странного вида плиты на полу. Выглядели они так, будто недавно их снимали, зачем-то лазали под них, и затем, закончив все дела, так и бросили, поленившись прикрутить на место.
Мы не обратили на них внимания, и вскоре поплатились за это — когда наш отряд почти прошел их, раздался взрыв. Причем был он такой мощности, что переборки в том месте выгнуло, сломало.
Весь воздух из отсека моментально вышел в открытый космос, а взрывоопасная ловушка забрала почти три дюжины наших бойцов.
Это просто задница! Как продвигаться дальше, если противник будет атаковать — я совершенно не представлял.
Нам уже попросту нечем и некем будет отбиваться.
Мало того, что бойцов осталось всего ничего, так еще и патроны на исходе…
Мы, собрав патроны, магазины и гранаты с тел погибших соратников, продолжили свой путь…
До следующего реактора мы таки дошли. Вот только прорыв к нему стоил нам «Бегемота». Возле входа в реакторную нас дожидалось два его собрата, тут же открывших по нам огонь.
Спасло нас лишь то, что на них было установлено энергетическое вооружение, а вот наш «бегемот» был несколько модифицирован, и нес на себе кинетическое вооружение.
Щит с нашего «танка» сдули буквально секунды за четыре, пропалили броню и вывели из строя нежную электронику. Вот только наш «бегемот» не остался в долгу — две длинные очереди, которые он успел дать, без всяких проблем проникли сквозь щиты противников, изорвали броню и уничтожили их.
Доля секунды решала все. Ну и, конечно же, вооружение. Будь на нашем «бегемоте» штатные орудия, он бы погиб бесславно, не успев даже пробить первого противника.
А так свою задачу все же выполнил.
Стас начал было орать на четырех наемников, задачей которых было вовремя заменить аккумуляторы, но быстро понял, что напрасно это делает.
Ни в чем они не были виноваты. За те мгновения, пока вражеские «бегемоты» обстреливали нашего, наемники попросту не сумели бы сменить аккумуляторы. Пока был щит, делать это было нельзя, ну а когда уже слетел — им понадобилось бы около двух минут. За это время два вражеских «бегемота» превратили бы наш в лужу раскаленного металла.
Так что винить было некого. Более того, по факту уничтоженная машина достойно выполнила свою задачу.
Если представить, сколько потерь у нас было, если бы хоть один из вражеских «бегемотов» остался в строю…
Как бы то ни было, но мы добрались до еще одного реактора. В этот раз даже дверь взрывать не пришлось — почему-то она открылась сама.
Стас и Ривз заложили взрывчатку, пока я с остальной группой прикрывал их в коридоре.
Взрыв, и у дредноута нет еще одного реактора…
Теперь осталось всего два. Причем достаточно бы было уничтожить всего один из них, чтобы фактически превратить огромный корабль в груду металлолома — «Легиону» придется отключить массу всего, чтобы поддерживать хоть какую-то функциональность. А главное для него, как я понимаю, оставаться в сети, быть на связи со своими юнитами. Они без постоянного коннекта просто прекращают работать и выполнять свои задачи.
Эх….если бы могли подорвать еще один реактор…впрочем, почему бы не попробовать?
Попробовать у нас не получилось — стоило нам только направиться к реактору, как тут же пришлось вступить в бой.
В этот раз никаких орд «зомби», просто стрелки, засевшие в коридоре и оборудовавшие себе из всякого хлама самый настоящий дот.
Прорваться сквозь это укрепление мы никак не могли, выбить хорошо окопавшегося противника тоже.
А что-то делать было нужно, и прямо сейчас. Мы уже за последние пару минут потеряли троих, а через несколько минут такого боя не досчитаемся большего количества бойцов.
А нас, напомню, и так остались уже жалкие единицы. Практически 70 % отряда было потеряно…
Выход нашел Ривз — он попросту, пока все остальные пытались выцелить укрывшихся противников, вытащил из экзоскелета Самурая генератор щита, подключил его к генератору, оставшемуся у нас от «бегемота», и затем попросту швырнул свою конструкцию вперед, прямо под «стену» дота.
Противник тут же прекратил стрельбу.
— Вперед! Вперед! Вперед! — заорал Ривз, и первым же бросился вперед.
Остальные не спешили следовать за ним, зато я и Стас, как и Самурай, чей щит и стал импровизированной эми-гранатой, тут же последовали за ним. Мы первые, кто понял, что учудил Ривз.
Секунд десять нам понадобилось для того, чтобы преодолеть баррикады, оказаться уже с той их стороны. И мы тут же расстреляли десяток вражеских солдат, которые и мешали нам пройти вперед.
— Вот и все, — тяжело дыша, улыбнулся Ривз, — а то напридумывали мне тут…
Позади нас послышались выстрелы и отчаянные крики.
Мы выглянули через дот и обомлели. Остатки нашего отряда гибли на глазах — прямо на них по коридору перли два «бегемота».
Наемники, таги и ляги, все те, кому удалось дожить до этого момента, в считанные секунды погибли, будучи просто не в состоянии никак остановить приближающихся металлических монстров.
Будем говорить честно — у них попросту не было шансов: прострелить щит, и уж тем более броню этих самоходных танков было чрезвычайно сложно. А увернуться от их выстрелов в тесном коридоре и вовсе было невозможно.