ли до сегодня.
Именно так я и представлял ход мыслей обычных лягов в случае смерти императора. А как иначе? Как бы сами люди думали? Да точно так же.
Всегда виноват кто? Правильно ‒ те, кто с краю, а не свои. Не получается решить проблемы своей страны? Так это соседи нам мешают! Чиновники воруют? Это они насмотрелись на коллег из-за границы. И так далее. Такое встречалось в человеческой истории не просто в каждом веке, а каждый день и в любой стране, любой человеческой нации.
Тут наши корабли совершили единовременный прыжок.
Мы появились в злосчастной системе Хек-11б2 и тут же ослепли – радары и сканеры, естественно, работать так и не начали – чертово излучение. Связи с другими кораблями не было, но такое наблюдалось и при прошлом посещении этой системы.
– По показаниям оптических приборов мною обнаружено порядка трех тысяч объектов, которые можно идентифицировать как корабли, – прозвенел в моей голове голос Шеснашки.
– Покажи любой, который не похож по сигнатуре на корабли нашего флота.
Экран передо мной вспыхнул, показав космос, где в центре ярким, красным огнем горело местное солнце, а затем картинка прыжками начала приближаться к некоей точке.
На очередном приближении я заметил небольшой объект, напоминавший своим внешним видом блестящий, словно из металла, спичечный коробок.
Очередное приближение позволило рассмотреть несколько других объектов. Среди них я узнал фрегаты нашего флота, пару крейсеров и пару эсминцев. Все эти корабли были словно облеплены все теми же спичечными коробками.
Еще один скачок увеличения, и коробок стал виден четко и детально. Наблюдали мы его секунд десять, а затем из его носовой части показались яркие огоньки – тормозные двигатели, и кораблик медленно подошел к большой надстройке ударного крейсера, уперся в нее, как показалось, прямо в корпус корабля, вдавив его обшивку внутрь.
– Это же Дети Фенрира! – удивленно и неверяще произнес кто-то на мостике, разорвав мертвую тишину, царившую до этого момента.
– Они что, берут на абордаж наши корабли? – спросил один из придворных.
– Шеснашка! – крикнул я. – Сколько еще схожих с этим кораблей ты можешь увидеть?
– Чуть больше двух тысяч, – ответила Шеснашка, – но было больше. Сейчас они скрыты от нашей оптики корпусами других кораблей.
– Они взяли на абордаж наш флот! – прошептал с дрожью в голосе один из наемников.
– Линкор «Карающий Меч Императора» начал подавать сигнал бедствия, – заявила Шеснашка.
– Смысл? – пробормотал я и тут же спохватился: – Шеснашка, есть ли корабли, направляющиеся к нам?
– Анализирую, – секундная заминка, – обнаружено шесть кораблей.
– Огонь из всех орудий, – приказал я.
И тут же «Сюрприз» завибрировал. Лазерные пушки начали метать импульсы. Кинетические орудия завели свою длинную песню, поливая противника тяжелыми снарядами.
Спарки ближней обороны еще не вступили в дело, но, думаю, это ненадолго. Легкий гул дал мне понять, что спарки уже начали сосать энергию из энергоблока, щедро раскидывая ее по космосу и вражеским кораблям в виде коротких, но мощных пучков энергии.
– Два корабля уничтожены, один сильно поврежден и сменил курс, – сообщила Шеснашка.
– Продолжай! – сказал я ей, а сам уже вручную направлял оптику на линкор императора.
Ему было несладко – около сотни коробок перли на него. А сам линкор отчаянно отстреливался всем имеющимся оружием.
– Направляемся к линкору. Световой сигнал линкору – «Откройте ангар»! – приказал я и уселся в кресло пилота.
– Выполнено, – сообщила Шеснашка, – сигнал подается. Отклика с линкора нет. Атакующие корабли уничтожены. Следующая волна через полторы минуты.
– Следующая волна? – переспросил я.
– Еще четырнадцать потенциальных противников направляются к нам, – проинформировала меня как всегда спокойная Шеснашка.
– Мочи их! – крикнул я. – Бей ракетами! Бей всем, что есть! Не жалей боеприпасов и энергии!
– Это разрядит энергоблок через двадцать минут, – предупредила Шеснашка.
– Или разрядим и отобьемся, или энергоблок уже будет не наш, – огрызнулся я, уже дергая штурвал.
Я разглядывал линкор – вражеские корабли-коробки уничтожались на подлете, но несколько все же успели подойти достаточно близко и словно паразиты впились в тело «Меча», присосавшись к корпусу и впрыскивая внутрь свой яд – группы абордажников.
Я понял, что даже если попаду в трюм, то прорваться к императору и обратно мне вряд ли удастся. Поэтому я тут же направил «Сюрприз» вдоль корпуса линкора, к капитанскому мостику. Увидел я его сразу – бронещиты были подняты, и в красных лучах солнца ярко поблескивало стекло.
– Противник уничтожен, – заявила Шеснашка, – еще одна волна направляется к нам. Ожидаемое время подлета – 4 минуты.
Ага, сволочи, не рассчитали! Я радовался, как ребенок. Мой «Сюрприз» уже оправдал свое название – противник не рассчитывал, что рейдер такого класса окажется настолько страшным противником в ближнем бою, ведь они, сволочи, собирались захватить его шестью кораблями. Ну, пусть бы четырьмя, а два бы пожертвовали. А вот хренушки – уже два десятка отправилось к…кому? К Фенриру, надеюсь, раз они его дети.
Я аккуратно подвел рейдер к мостику. Даже на таком расстоянии (а это метров двести) мне было видно сквозь стекло, что там уже кипит яростный бой. Я начал аккуратно снижаться, собираясь продавить хрупкие окна днищем своего корабля.
Вообще меня всегда раздражала привычка конструкторов делать капитанский мостик с обычными, пусть и сверхпрочными бронированными стеклами. Случайный выстрел, и все, огромный корабль становится бесполезной грудой железа. Надо будет при следующей модернизации "Сюрприза" к чертям собачим убрать стекла и поставить нормальную броню. Как-нибудь за счет камер и сенсоров буду ориентироваться. И вот, кстати, прямо сейчас кто-то умный догадался открыть бронещитки. Это благо, что Дети Фенрира не увидели или не додумались вломиться прямо на капитанский мостик, как это планировал сейчас я.
– Что стоите? – закричал я растерянным разумным, перетаптывающимся за моей спиной. ‒ Все в трюм! Сейчас влетим в линкор!
Народ явно не понимал, что я задумал. Тьфу ты, ну ладно эти доходяги-ляги – дворяне все-таки, но наемники-то чего так тупили?
– Выходите из трюма, забираете императора и приближенных, возвращаемся на рейдер и уходим! – коротко я изложил свой план.
Несколько мгновений народ пережевывал мысль. Первым, сообразившим, что к чему, оказался глава наемников. Он выхватил свою винтовку из захватов и рванул в сторону трюма. За ним бросились остальные люди, а уже за ними и дворяне-жабы. Вот только ляги, как я заподозрил, ломанулись не потому, что догадались о моих планах, а так, из стадного инстинкта. Да и хрен с ними – главное, что ломанулись, а не остались тут.
Я продолжал спуск рейдера, и когда почувствовал сопротивление (явно днище моего корабля уперлось в раму мостика), дал ускорение на маневровые. Корабль вдавил раму, стекла треснули и разлетелись с дикой скоростью в космосе. Видимо, на мостике была атмосфера. Остается надеяться, что наши все в скафах, ну, и император с семейством тоже. Хотя как иначе? Всеми инструкциями предписывалось быть на борту даже гражданского корабля как минимум в простейшем скафе. А уж на капитанском мостике боевого корабля…
Ну а если император окажется без скафа....упс…
Я включил камеру на задней части корабля и оценил его положение – если открыть аппарель, она достанет до пола. Конечно, угол будет дикий – взбираться назад будет проблематично, но зачем ранцы-то нужны на скафах?
Когда я выпрыгнул из трюма своего рейдера, то даже потерялся от творившейся вакханалии на мостике линкора – всюду кипела сеча, прямо средневековая. Мелькали клинки, лежали перерубленные тела, повсюду на палубе кровь…
Ко мне подскочил здоровенный верзила с секирой в руке и попытался тут же меня прикончить. Но нужно было или замахиваться раньше, или не замахиваться вообще. Действуя скорее инстинктивно, чем осмысленно, я выхватил катану из ножен и тут же рассек ею экзоскелет противника вместе с его брюхом. Вражина тут же бросил свое оружие и схватился за живот, пытаясь зажать рану. Я же точным колющим ударом достал врага в голову.
Еще один, такой же амбал, с ревом бежал на меня с молотом. Я просто ушел в сторону и ударил противника своей катаной, оставив глубокий разрез на спине.
Тело пробежало пару метров, споткнулось, упало мордой в палубу и затихло.
Воспользовавшись передышкой, я огляделся. Бой кипел повсюду, однако возле капитанского кресла кипела самая яростная сеча. Там, сбившись в круг, ляги и люди отбивались от атак здоровенных тварей вроде моих поверженных противников.
– Все к капитану! – закричал я, указывая мечом направление. – За императора! За империю!
Ляги тут же поддержали мой крик и ринулись в указанном направлении. Люди последовали за ними. Ну надо же, сработало! Я боялся, что меня никто даже не услышит, а не то что послушается.
Мы успели вовремя. Ударив в спину врагам, мы сломали их атаку, и они отбежали, явно ожидая подкрепления.
– На мой корабль! Бегом! – крикнул я, уже задыхаясь, Сириусу, к которому пробивался с боем последние минут двадцать.
Благо, тот не стал задавать вопросов, проследил взглядом в указанном мной направлении и кивнул – он увидел открытый трюм рейдера, проломившего стеклянный потолок мостика.
Прорывались мы яростно, при этом на каждом шагу теряя бойцов. Если при прорыве к императору вместе с его охраной нас было сотни три, то теперь уже осталось меньше сотни. Вопреки моим ожиданиям, что император и его семья будут страшной обузой, те участвовали наравне с другими воинами – сам император весьма ловко орудовал своей шпагой, как и его сыновья. Даже дочка умудрилась кинжалом подколоть нескольких противников.
Когда мы добрались до трюма моего рейдера, нас осталось от силы пятьдесят, причем большинство были людьми. Ляги полегли, остались только те, кто был одет в нормальные боевые скафы, а не нарядно-парадные панталоны, как я называю все эти пижонские придворные ливреи и скафы с позолотой.