Но никакого раздражения от вызова он при этом не чувствовал.
Все определения, независимо от языка, должны считаться пробными.
– Говорит Гитчел Сайкер, – произнес голос вызывающего.
Макки живо представил себе директора отдела деликатных операций – учтивого маленького лаклака, сидящего в своем уютном кабинете в глубинах огромного здания Главного Центра Бюро. Он расположился в элитном собако-кресле, подогнанном под его странное тело, и изо всех сил старался справиться с поминутно выпадавшим хоботком. Всех подчиненных он отослал и велел дожидаться вызова.
– Вы откликнулись вовремя, – сказал Макки.
– На что я мог откликнуться? – изумленно спросил Сайкер.
– Ну, вы же получили сообщение Фурунео. Это должно было произойти как раз…
– Какое сообщение?
Макки почувствовал себя так, словно к его голове поднесли точильный диск, превративший все мысли в сверкающий сноп искр. Как это возможно – никаких вестей от Фурунео?
– Фурунео, – медленно и отчетливо, словно разговаривая с ребенком, заговорил Макки, – достаточно давно покинул сферу и должен был…
– Я вызвал вас, – перебил Макки Сайкер, – потому что мы не имеем сведений ни о вас, ни о Фурунео уже довольно длительное время, да и исполнители Фурунео сильно беспокоятся. Один из них… Куда и как отправился Фурунео?
В этот момент Макки осенило:
– Где родился Фурунео?
– Родился? На Ланди-Б, а что?
– Думаю, что там мы его и найдем. Калебан использовал свой S-глаз для того, чтобы отправить его домой. Если он до сих пор не объявился, то пошлите за ним. Скорее всего, он…
– На Ланди-Б всего три тапризиота и один люк перескока. Это довольно отсталая планета, где полно отшельников и…
– Этим и объясняется задержка, а ситуация складывается такая, что…
Макки принялся объяснять суть возникших проблем.
– То есть вы верите в это, в окончательный разрыв непрерывности? – перебил его Сайкер.
– Нам придется в это поверить. Все данные говорят о том, что это правда.
– Да, возможно, но…
– Мы не имеем права полагаться на «возможно», не правда ли, Сайкер?
– Нам лучше всего обратиться в полицию.
– Думаю, что она как раз больше всего хочет, чтобы мы это сделали.
– Она хочет, чтобы мы… Но зачем?
– Кто подпишет иск?
Тишина.
– Чуете, откуда ветер дует? – продолжал настаивать Макки.
– Это все ваше воображение, Макки.
– Все вещи находятся в нашем воображении. Но если мы правы, то какая разница, не так ли?
– Думаю, что нам надо связаться с высшим руководством Центрального полицейского бюро – пока только для консультации, вы согласны?
– Обсудите это с Билдуном. Я же хочу, чтобы было сделано следующее: надо срочно собрать Совет Конфедерации сознающих и составить очередное экстренное оповещение; надо обратить особое внимание на калебанов, упомянуть паленки и, самое главное, не упустить из виду Эбниз…
– Мы не можем на это пойти, и вы прекрасно это знаете!
– Нам придется на это пойти.
– Когда вы получали задание, вам исчерпывающе все объяснили – вам объяснили, почему мы…
– Соблюдение секретности не означает отказа от действия, – горячо возразил Макки. – Если вы так думаете, то, значит, вы упустили чрезвычайную важность…
– Макки, я не могу поверить, что…
– Заканчиваем связь, Сайкер, – сказал Макки. – Я обращусь непосредственно к Билдуну.
Тишина.
– Прервите контакт, – властно произнес Макки.
– В этом нет необходимости.
– Неужели?
– Я сейчас же направлю агентов к Эбниз. Я отлично вас понял. Если мы предположим…
– Мы обязательно предположим, – поправил Макки.
– Приказы будут отданы от вашего имени, естественно, – продолжил Сайкер.
– Не хотите пачкаться – это ваше дело, – равнодушно сказал Макки. – Однако пошлите своих людей к мастерам красоты на Стедион. Она была там, причем совсем недавно. Я же вышлю вам бич, которым она…
– Бич?
– Буквально только что я наблюдал одно бичевание. Эбниз прервала связь, прежде чем паленки успел убрать руку, просунутую через люк. Люк закрылся и отсек ему руку. У паленки вырастет другая рука, и к тому же Млисс может нанять сколько угодно этих животных, но бич и рука станут для нас ценными уликами и позволят взять след. Паленки не практикуют маркировку генов, я понимаю, но это самое лучшее, что мы можем сделать в данный момент.
– Понял вас. Что вы видели во время этого… э-э-э… инцидента?
– Я как раз перехожу к рассказу.
– Может быть, вам лучше прибыть сюда и записать сообщение на транскодер?
– Здесь я целиком и полностью зависим от вас, но не думаю, что мне сейчас стоит показываться в Главном Центре.
– Пожалуй, да. Я понимаю, что вы имеете в виду. Она постарается нейтрализовать вас встречным иском.
– Да, или я, возможно, чего-то не понимаю. Итак, к тому, что я видел: когда Эбниз открыла люк, она практически полностью заполнила его своим телом, но я все же рассмотрел через небольшой зазор то, что делалось за ее спиной. Если это было окно, то за ним виднелось облачное небо. То есть дело происходило днем.
– Была облачность?
– Да, а что?
– Здесь все утро облачно.
– Но не думаете же вы… Нет, это просто невозможно, она не стала бы этого делать.
– Да, наверное, это так, но нам, видимо, придется основательно перетряхнуть Главный Центр Бюро, чтобы наверняка в этом удостовериться. Правда, с ее деньгами она кого угодно может подкупить.
– Да, вы правы. Теперь о паленки. На его раковине я заметил странный узор: треугольники, красные и оранжевые драгоценные камни и какую-то желтую не то змею, не то веревку, которая обматывала все его тело.
– Надо выяснить филум, – задумчиво сказал Сайкер.
– Да, но к какому именно семейству он принадлежит?
– Хорошо, мы это уточним. Что еще?
– За спиной Млисс виднелась целая толпа сознающих, которые, видимо, явились поглазеть на бичевание. Я видел прейлингов – я очень хорошо различил их тонкие усики. Было там несколько чизеров, соборипы и какие-то уривы…
– Похоже, она всюду таскает за собой толпу сикофантов. Вы никого не узнали?
– Позже я постараюсь идентифицировать их и найти документы, но сейчас назвать имена кого-либо из этой толпы не смогу. Там был один пан-спекки. Мне показалось, что у него на лбу след от операции по замораживанию эго, хотя, возможно, я и ошибаюсь.
– Вы уверены?
– Я знаю только то, что видел, а видел я шрамы на его лбу – след после операции по изменению эго: это так же верно, как то, что у меня сейчас смешливое настроение.
– Но это противоречит всем юридическим, моральным и этическим нормам пан-спекки…
– Рубцы багрового цвета, – сказал Макки. – Это о чем-то говорит, верно?
– Они отчетливо видны? Он не пытается скрыть их косметикой или чем-нибудь еще?
– Нет. Если я прав, то это единственный пан-спекки в ее свите. Любой пан-спекки убил бы его на месте.
– В каком же месте она находится, если там есть только один пан-спекки?
– Это приводит в недоумение и меня. Ах да, с ней было еще несколько людей – мужчин в зеленой униформе.
– Это телохранители Эбниз.
– Я тоже так подумал.
– Эта толпа нужна для того, чтобы можно было легче спрятаться.
– Если кто и может себе такое позволить, то это она, – сказал Макки. – И еще одно. Я уловил запах плесени.
– Плесени?
– В этом нет никакого сомнения. Между давлением внутри сферы и снаружи всегда есть разница. В сфере давление было ниже, и воздух затягивало внутрь. Пахло плесенью.
– Вы успели многое заметить.
– Вы думаете, я даром тратил время?
– Не больше, чем обычно. Вы абсолютно точно уверены, что видели пан-спекки?
– Я видел его глаза.
– Запавшие, с гладкими фасетками?
– Да, именно такими они мне показались.
– Если мы сможем заставить других пан-спекки опознать его, это даст нам большие преимущества. Мы установим личность преступника, вы же понимаете.
– Очевидно, вы мало общались с пан-спекки, – сказал Макки. – Как только вы умудрились стать директором отдела деликатных операций?
– Ладно, Макки, давайте не будем…
– Вы же прекрасно знаете, что любой пан-спекки взбесится, если увидит этого типа со шрамом, и сразу же нырнет за ним в люк…
– Вот как!
– Эбниз немедленно захлопнет люк и получит половину нашего незадачливого сообщника, а мы останемся с другой половиной.
– Но это же убийство!
– Нет, это всего лишь несчастный случай.
– В руках этой женщины огромная власть, я признаю, но…
– Она сдерет с нас шкуру, если сможет доказать, что она – частное лицо, а мы пытаемся вмешаться в ее дела.
– Да, хуже не бывает, – согласился Сайкер. – Надеюсь, вы не делали никаких официальных заявлений в ее адрес.
– Нет, я предупредил ее.
– Что вы сделали?
– Я сделал официальное заявление.
– Макки, вам было приказано вести это дело очень осто…
– Послушайте, мы же хотим, чтобы она начала действовать. Проконсультируйтесь с юристами. Она может предъявить встречный иск лично мне, но если она выступит против Бюро, то мы потребуем очной ставки. Впрочем, ее юристы наверняка предупредили ее о такой возможности. Нет, она попытается сделать по-другому…
– Она не может подать в суд на Бюро, – сказал Сайкер, – но она может спустить на нас своих собак. И это будет хуже всякого суда. Кстати, Билдун уже почти израсходовал время своего эго. Теперь он в любой момент может вернуться в колыбель клана. Вы же понимаете, что это значит.
– Борьба за кресло директора Бюро, – сказал Макки. – Я давно этого ждал.
– Но вы представляете, какая суматоха здесь начнется.
– Вы вполне можете претендовать на это место, Сайкер.
– Так же, как и вы, Макки.
– Я пас.
– Да, вот это будет денек! Больше всего меня беспокоит Билдун. Он просто выйдет из себя, когда узнает о пан-спекки с замороженным эго. Этого вполне может хватить…