и видят здесь нечто совершенно иное: то, что здесь происходит, полностью отличается от того, что они слышали обо мне. То, что они слышали, помогает мне, потому что это создает контраст.
Если вы приходите ко мне, думая, что здесь Распутин, а затем смотрите, слушаете и сидите со мной в молчании, то неожиданно контраст становится явным: где Распутин? Здесь простой человек, говорящий простым языком, изливающий свое сердце и свою любовь, делящийся своей радостью, не интересующийся ни политикой, ни организованной религией, а проявляющий интерес только к одному – как люди могут стать более осознающими, более бдительными, более медитативными.
Священники боятся – я могу разрушить их бизнес. Политики боятся, потому что, развивая осознанность, я могу создать мятежных людей. Поэтому они собираются организовать против меня заговор, но все их заговоры, в конечном счете, помогают мне.
Мое наблюдение таково, что истину нельзя убить. Можно убить меня, но истину убить невозможно. Можно распять Иисуса, но разве можно распять истину? По сути, распятие становится фоном, на котором истина сияет еще ярче, еще отчетливее, чем когда-либо. Поэтому я наслаждаюсь их слухами. Я никогда не опровергаю их слухи.
Лишь несколько дней назад в немецком журнале появилась фотография, «свидетельствующая» о том, что у меня две жены: одна индианка, другая англичанка. Им удалось сделать снимок, когда я выходил из машины. Снимок сделан из-за спины Шивы, а Шива иногда распускает свои длинные волосы таким образом, что его голова выглядит как у индийской женщины. Так что Шива – это моя индийская жена! Что же, я не критикую и не говорю ни единого слова. Мне понравилась эта идея! Шива так прекрасен, что же тут такого? Отлично! На самом деле, у меня должно быть, по меньшей мере, тридцать жен, чтобы каждая жена представляла одну страну. Почему только индианка и англичанка? Распространяйте слухи о том, что «у него тридцать жен – по одной представительнице из каждой страны!» Это будет гораздо правильнее. У меня есть тридцать медиумов, их можно использовать в качестве тридцати моих жен!
И эти дураки неизбежно будут делать подобные вещи – это само собой разумеется. Но я не беспокоюсь, потому что мне не о чем беспокоиться. Я нашел то, что является реализацией моей жизни. Теперь не имеет значения, знаменит я как святой или пользуюсь дурной славой. Не имеет значения, Распутин я или Будда. Несколько человек будут думать обо мне как о Будде, лишь несколько человек, а большинство будет думать обо мне как о Распутине. Это прекрасно.
Единственное, в чем я действительно заинтересован, так это в том, чтобы каждый обо мне что-то думал!
Пятый вопрос:
Ошо,
Меня очень злит, что ты рассказываешь так много анекдотов о поляках.
Мне очень жаль, но на самом деле это не моя вина, я в этом неповинен. У меня есть три библиотекаря: Лалита, Гаян и Нандан. Похоже, одна из них влюбилась в этом месяце в какого-то поляка, и поэтому они непрерывно присылают мне прекрасные анекдоты о поляках. И эти анекдоты такие замечательные, что, злят они тебя или нет, я все равно буду их рассказывать!
Это также прекрасный способ узнать, сколько здесь поляков, потому что они продолжают прятаться. Никто не говорит: «Я поляк», но именно так я узнаю, кто поляк.
Так что, задав этот вопрос, ты тем самым подтвердил, что все эти анекдоты – правда!
Слышали вы о тигре, который поймал мистера Эзопа и принялся есть его в воскресенье на ужин?
– Ну давай, Эзоп, – сказал тигр, – попробуй сочинить про это басню!
Естественно, тигры и дикие звери должны быть злы на Эзопа – он продолжает сочинять про них истории! Так что ты… Но я не сочиняю эти истории, я просто констатирую факты. Эти шутки невозможно улучшить – шутки совершенны!
Слышали вы о поляке, который начал говорить разумные вещи? Он родился совершенно тупым, а потом заболел!
Что бы вы заподозрили, если бы поляк начал вести себя разумно? Тут нечего сомневаться: можете быть уверены, что его мать была неверна его отцу!
Два поляка отправились смотреть вестерн. В середине фильма ковбой верхом на белой лошади и индеец верхом на черной лошади помчались наперегонки по прерии.
Первый поляк поворачивается к своему другу и говорит:
– Ставлю пятьдесят долларов, что черная лошадь достигнет реки раньше, чем белая.
– Принято! – восклицает второй поляк.
Через несколько секунд белая лошадь со своим всадником на всем скаку влетает в реку, опередив черную на десять корпусов.
– Слушай, – говорит второй поляк после паузы, – я не могу взять твои деньги. Я смотрел этот фильм раньше и знал, что белая лошадь выиграет.
– А! – отвечает первый поляк. – Я смотрел его уже дважды… но на этот раз черная взяла такой отличный старт!
Бригадир на лесопилке нанимает Софронски, приводит его к циркулярной пиле и объясняет, как она работает. Он предупреждает Софронски, что это очень опасно, и оставляет его одного.
Софронски, очарованный пилой, пробует прикоснуться к ней пальцем. Через секунду палец оказывается отрезанным. Софронски кричит от боли; прибегает бригадир.
– Что случилось? – спрашивает он.
– Ваша пила отрезала мне палец.
– Ну, – спрашивает бригадир, – что ты сделал не так?
– Не знаю! – говорит поляк. – Я лишь прикоснулся к ней вот так… О, черт! Вот и второй!
В зоопарке умер самец гориллы. У его подруги через несколько месяцев начались приступы агрессии, поскольку у нее стала увеличиваться потребность в сексе. Сотрудники зоопарка решили найти человека, который занялся бы с ней любовью. В нищих кварталах города они подобрали поляка и предложили ему за эту работу двадцать долларов.
На обезьяну надели намордник, привязали ее лапы к прутьям и осторожно впустили в клетку поляка. Когда горилла увидела, что у парня есть эрекция, она вдруг разорвала веревки и стиснула его в объятиях.
– Помогите! – закричал тот. – Ради бога, помогите!
– Не волнуйся, – закричал в ответ служитель. – Сейчас мы сбегаем за слоновьим ружьем и застрелим ее.
– Нет! Нет! Не стреляйте в нее. Просто снимите намордник – я хочу ее поцеловать!
На сегодня достаточно.
Глава 12Целостный человек
Первый вопрос:
Ошо,
Когда ты посоветовал Индире Ганди объявить более строгое чрезвычайное положение и отложить выборы на пятнадцать лет, индийская газета «Миддэй» вышла с заголовком: «Занимайся своими религиозными делами, Ошо!» Есть ли у тебя какой-нибудь ответ?
Мое учение – целостный человек. Одна из величайших проблем, с которыми сегодня сталкивается человечество, – это расщепленный человек. Веками мы разделяли жизнь на отдельные части. Мы старались сделать эти части абсолютно изолированными – настолько, что один эксперт, специалист в одной области ничего не знает о чем-либо другом. Он становится очень информированным, сведущим в одном аспекте жизни за счет целого. Его видение становится односторонним.
Науку определяют как все большее и большее знание о все меньшем и меньшем. Проблема теперь заключается в том, как сделать так, чтобы все эти эксперты понимали друг друга, понимали, как создать мосты, – потому что человек не разделен на отдельные части, человек – это единое органическое целое. Жизнь не разделена, но мы смотрим на нее так, как будто она разделена. «Как будто» – это фикция.
Человек – это не только отец, он также и муж, и сын, и дядя, и брат. В нем так много всего! Вы не можете дать ему определение, отнеся к категории «отец», «сын» или «брат». Это будет абсолютно неправомерно и абсурдно. Человек обладает многомерной сущностью.
Религия, по сути, не одномерна. Религия – это всеобъемлющее представление о жизни в целом.
Я не политик, и я занимаюсь своим делом, – но религия многомерна, религия должна включать в себя все. Политик может оказаться не в состоянии что-либо сказать о религии, так как он занимается одномерным делом. Политика одномерна, наука одномерна, искусство одномерно, философия одномерна. Именно в этом религия полностью отличается от всех занятий. Это не одно из занятий, это видение, которое заключает в себе все. Поэтому понимание религиозного человека должно быть всеобъемлющим.
Вот почему время от времени я высказываюсь об искусстве, о науке, о политике и об очень многих вещах. Но до сих пор религиозные люди также думали, что их занятие одномерно. После меня им придется дать религии новое определение! Я не верю в то, что оно появится. И я бы хотел сказать, что я занимаюсь именно своим делом, но мое дело – это не одно из дел, оно заключает в себе все.
Религия – это вид с высоты птичьего полета: холмы, реки, деревья, люди – все заключается в ней. В этом красота религии: это не специализированная область деятельности. И именно поэтому есть большая надежда на то, что религия непременно будет восстановлена в своей истинной сущности, будет воскрешена, ибо сейчас наука, философия, политика – все они – стали настолько фрагментарными, что никто не понимает, что происходит на самом деле. Физик не осведомлен о том, что делает химик, химик – о том, что делает математик, математик – о том, что делает политик. Именно так возникла атомная бомба: физики занимались своими исследованиями, и они все делали правильно – как им казалось. Знание об атомной энергии – это одно из величайших открытий.
Альберт Эйнштейн, человек, благодаря которому мы узнали об атомной энергии, написал письмо американскому президенту, не имея никакого представления о политиках. И всю свою жизнь он чувствовал огромную вину, он чувствовал себя ответственным за то, что произошло в Хиросиме и Нагасаки. Конечно, все то, что он сделал… он не отдавал себе отчета, он ничего не знал о политиках, их уме, их хитрости. Он сам написал письмо, в котором говорил: «Почему бы нам не сделать атомную бомбу? Теперь секрет известен, и Америка может использовать эту энергию для многих созидательных целей. Она может преобразовать весь лик Земли. Она впервые может сделать человека действительно богатым, здоровым; атомная энергия во всех отношениях имеет возможность превратить всю Землю в рай».