– Э-э, ребята, да вы пессимисты, – расстроился маг. – Я думал, алкоголь внесет здравый смысл в наши ряды. Вы курите, Фил?
Портнягин выл, не обращая на мага никакого внимания. Какой он, к чертовой матери, маг, если не может ничего сделать?!
– Вы курите?! – громче повторил Андрейкин вопрос.
– Бросил, – ответил Портнягин. – Но спички и сигареты ношу в кармане, мне так спокойнее, когда на улице закурить просят.
– Отлично. А то у меня в зажигалке кончился газ.
– При чем здесь…
– Мы устроим пожар, – улыбнулся Андрейкин.
– Что мы устроим?!
– Пожар! Сами подумайте, что произойдет, если из вентиляции такого шикарного дома повалят клубы черного дыма?
– Приедут пожарные, – прошептал Фил. – Приедут пожарные, ворвутся в дом и начнут искать источник огня! – заорал он. – И ничто не остановит их, потому что рядом другие дома, которые могут загореться!
– Отлично, разум не пострадал, – похвалил Фила маг. – Давайте спички.
Фил вдруг сорвал с себя куртку с ватной подстежкой и, ломая одну за другой спички, попытался поджечь ее.
– Постойте, постойте! Не так кардинально, – остановил его маг. – Мы задохнемся быстрее, чем пожарные очнутся от полуденного сна!
Андрейкин забрал у Портнягина коробок и ушел в противоположный угол подвала, где валялся какой-то хлам. Минут десять он возился в этом углу, сооружая что-то из ветоши, и наконец продемонстрировал Филу некоторое подобие дымовой шашки.
– Помочиться придется, – смущенно сказал маг. – Чтоб дымило, но не горело. Эх, маслица бы!
Портнягин рывком расстегнул ширинку и излил на сооружение столько жидкости, что у мага округлились глаза.
– Ну, ты суперссун, – похвалил он Портнягина. – Боюсь только, не подожжем теперь.
Мокрая «шашка» с трудом занялась после десяти минут мучений. Запаху, который она издавала, позавидовал бы самый вонючий скунс.
– Еще немного порнографией придется позаниматься, – удовлетворенно сказал Андрейкин, вставляя «шашку» в вентиляционное отверстие. Филипп Филиппович бегал вокруг него, пытаясь заглянуть в шахту. В нем зародилась вера, что все закончится хорошо, и этой верой, он, увы, обязан магу. И как он сам не сообразил про пожар?!
– А что это вы такое нарыли, товарищ маг, что приехали именно в этот дом, забрались на крышу и от любопытства навернулись в подвал? – язвительно спросил Фил Андрейкина.
– Вы дымите, дымите, – передавая Филу факел, посоветовал маг. – Мне, видите ли, пять миллионов долларов тоже нелишними будут. И нет никакого резона делиться с вами трудом и кровью добытой информацией! Дымите! От вас безумная польза, Филипп Филиппович, даже не сомневайтесь!
Фил громко фыркнул. Информация у него! Да больше, чем рассказала Портнягину Дуська, никто не знает!
– И все-таки как же я рад, что в подвале меня поджидала такая приятная компания! – Маг подмигнул Филу и послал воздушный поцелуй пленнику.
Парню в клетке так понравился этот жест, что он повторил его много раз, превратив воздушные поцелуи в целый ритуальный танец.
Фил отвернулся.
Смотреть на безумного человека отчего-то стало неловко.
– Ты когда-нибудь вламывался в чужое жилище с пистолетом? – спросил Клим у Левина, снимая оружие с предохранителя.
За зеленой калиткой оказался просторный двор и еще одна дверь – тоже приоткрытая, – которая вела в дом.
– Уверяю тебя, все-все, что я делаю в последнее время, я делаю впервые, – заверил его Левин. – Сплю с сестрой, нанимаю частного детектива, пью по утрам дешевое вино и таскаюсь с тобой по Рублевке в поисках мага. Слушай, убери пушку. Мороз по коже при мысли, что у тебя от любого шороха дрогнет на курке палец. А вдруг Андрейкин и правда пьет чай в гостиной со своей тетушкой и малолетними племянниками?
– А дядя Филя в валенках им прислуживает, – усмехнулся Титов, но пистолет все же спрятал за пазуху. – Нет, Левин, тут что-то нечисто. Боюсь, как бы мы не оказались в ловушке.
Левин подошел к приоткрытой двери, распахнул ее и жестом руки пригласил Клима пройти вперед.
– Подлый трус, – огрызнулся Титов, но первым зашел в темное помещение, где сильно пахло стиральным порошком и еще какой-то бытовой химией.
– Фу ты, елки, в баню, что ли, попали? – принюхался Левин.
– В прачечную, темный ты человек! У тебя что, ни прачки, ни прачечной никогда не было?
– Не было, – буркнул Левин. – Я не такой засранец, чтобы копить горы грязного белья.
– Квиты, – захохотал Титов, берясь за ручку двери, ведущей в дом.
– Стойте! Не трогайте дверь! – вдруг раздался пронзительный женский голос.
От неожиданности Титов присел и тысячу раз мысленно сказал Левину спасибо, что тот посоветовал ему спрятать оружие. Будь пистолет в руке, Клим, не задумываясь, высадил бы обойму в сторону крика.
– Кто это? – шепотом спросил Левин.
– Баба, – поделился наблюдениями Титов.
– Где она?
– Где-то рядом. Эй, женщина, вылезайте, мы не сделаем вам ничего плохого! – заискивающе позвал Клим, подсвечивая себе мобильником.
Груда белья в углу зашевелилась, развалилась на составляющие, и оттуда вылезла смуглая, коренастая тетка с заплаканными глазами.
– Не трогайте дверь, – повторила она. – Иначе мы взлетим на воздух.
Титов длинно присвистнул.
Левин невольно отступил к двери, ведущей на улицу.
– Там сидит Дуська, она привязана к стулу. От нее ко всем дверям, которые ведут в дом, тянутся веревки, а к ним привязаны боевые гранаты. Устройство сплетено так, что, если одна дверь откроется и хоть одна чека выдернется, рванут сразу все боеприпасы. – Тетка заплакала, слезы потекли по скуластому лицу, и она утирала их крупными, смуглыми кулаками.
– Девушка, вы не бредите? – участливо склонился над ней Титов.
Тетка взвыла белугой, и было трудно понять, подтверждает это слова о ее невменяемости, или она просто в отчаянии, что ей не верят.
– Как вас зовут? – спросил Левин.
– Лена.
– Хорошее имя, рублевское, – похвалил Клим. – Ты тут по хозяйству шуршишь?
Лена кивнула.
– Я мясо жарила, и вдруг на меня какой-то мужик в валенках напал. Связал меня, а сам с Дуськой в дом ломанулся.
Титов и Левин переглянулись.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Лев.
Достав пистолет, Титов почесал им затылок.
– Только то, – сказал он, – что чаем нас поить никто не собирается.
– Не верю, что наш старший по подъезду – бандит! – развел Левин руками.
– А мне эта идея нравится! – не согласился с ним Клим. – Смотри, Портнягин грохнул звезду, устроил потоп, а когда вы примчались в квартиру, запер вас там, чтобы вызвать милицию! И труп на месте, и убийцы в ловушке!
– Чей это дом? – обратился Левин к служанке.
Она промолчала.
– Чей это дом?! – потряс ее за плечи Титов.
Служанка молчала, опустив глаза в пол.
– Где Андрейкин? Где маг? Кто такая Дуська? Кто еще есть в доме? – Левин навис над ней, но тетка не проронила ни слова. Она закрыла глаза, и из-под опущенных век у нее опять покатились крупные слезы.
– Молодец, – по-отечески погладил ее по голове Клим. – Пойдешь ко мне в услужение, когда отсюда уволишься? Мне молчаливые служанки ой как нужны!
– Хватит придуриваться, – оборвал его Левин. – Что делать-то будем? В доме как минимум шесть человек, и дом от любого дуновения ветра взлетит на воздух. Может, саперов каких-нибудь вызовем? В милицию позвоним?
– Мы в милиции и так на подозрении после истории с Инкой. А тут такое запутанно-заминированное дело и опять – все мы в прежнем составе! Нет, от милиции я бы пока воздержался… А саперами мы и сами поработаем.
– Все шутишь?
– Да нет, почему? Растяжки прикреплены только к дверям, но ведь есть же еще и окна. – В глазах у Клима появился нездоровый азарт, который очень не понравился Левину. – Залезем в окно и попытаемся обезвредить гранаты!
– Я пас, я в армии не служил, – быстро отмазался Левин.
– Я тобой амбразуру заткну, бегемот, – пообещал Титов.
– Гад, – рассеянно огрызнулся Лев, и вдруг его осенило: – Слушай, я знаю, кто привязан к стулу! Это Егодина! Евдокия Петровна Егодина, которая дважды продала нам квартиру! Вряд ли в этом деле есть еще одна Дуська. Только как она связана с Филиппом Филипповичем, не понимаю…
– Дуська-пулеметчица, – пробормотал Клим. – А ведь получается, что мы тут целую банду накрыли! Глядишь, я пять миллионов долларов на булавки себе заработаю. Левин, солнце мое, бери Ленку в охапку и тащи ее к нашим женщинам. Я тут сам справлюсь.
– Ну уж нет, – разозлился Левин. – Я не собираюсь с бабами в машине отсиживаться. И пять миллионов долларов мне нужнее, чем тебе, гнусный буржуй!
Он первым вышел из прачечной и быстро пошел вдоль дома, осматривая окна первого этажа.
– Что-то долго их нет, – заерзала на сиденье Нора. – Я есть хочу, пить хочу, и мой сериал через сорок минут начинается.
– Ты стала капризная, как богатая сумасбродка, – улыбнулась Дина.
– Я и есть богатая сумасбродка, – засмеялась Нора и повертела перед носом у Дины пальцем, на котором сверкал бриллиант.
– Отвратительная роскошь, – поморщилась Дина. – Продай и помоги детям-сиротам.
– Ага, счас! – Нора похлопала себя по животу. – У меня свой сиротинушка есть. Свой, родной, ма-аленький! Уж ему-то я помогу, чем смогу.
– Что-то и правда их долго нет. – Дина присмотрелась внимательно к дому, но ничего интересного не увидела.
– Волнуешься? – подмигнула ей Нора. – Переживаешь за братца родимого?
Дина махнула рукой и отвернулась.
– Все на свете бы отдала, чтобы это оказалось неправдой, – с горечью сказала она.
– Я думаю, это ошибка, – убежденно сказала Нора. – Ты на себя посмотри и на Левина посмотри. Ничего общего!
– Мамы-то разные! – тоскливо напомнила Дина.
– Все равно. У огромного белого мужика не может быть низкорослой черноволосой сестрицы.
– Я не низкорослая! – возмутилась Дина. – У меня почти метр семьдесят на каблуках!