Данчеккер кивнул. «И это то, чего можно было бы ожидать. По мере того, как заученная рутина регистрируется нервной системой, закодированное представление, запечатленное в посланнике, увеличивается. Мы фактически рассматриваем передаваемую память в действии».
Они научили некоторых анквилоков, привезенных из Евлена, адаптироваться к искусственным образцам ИК-возвратных сигналов, напоминающих реакции уклонения шиффа. Изменения, записанные в конфигурацию циркулирующих электрических токов в мозге как постоянный отпечаток выученного поведения, затем могли быть идентифицированы и отображены с помощью устоявшихся методов нейронной психотопографии.
Но молекула, которую они изучали, представляла собой шаг далеко за пределы привычной земной биологии. Она была создана в специализированных клетках нервной системы анкиока и несла химическую кодировку изменений, записанных в обычной памяти. Действуя как посланник, она переносила код в репродуктивные клетки, где он копировался в молекулы генетического контроля животного по мере их репликации. Таким образом, она предоставляла эквивалент перепрограммируемой ДНК.
Данчеккер продолжил: «Возможности дальнейшего эволюционного усовершенствования такой способности интригуют. Например, можете ли вы представить...» Его прервал тональный сигнал терминала на столе у дальней стены. «Черт. Пойди и посмотри на эту жалкую штуку, ладно, Сэнди?» — пробормотал он.
Девушка встала, пересекла лабораторию и коснулась клавиши, чтобы принять вызов. На экране появилось лицо женщины, лет сорока пяти, возможно, с волосами, завязанными сзади в манере почтенной тетушки, что добавляло ей лет. У нее было длинное, строгое лицо с темными глазами-бусинками, высокими щеками и большим носом, и она смотрела с властной строгостью.
«Профессор Данчеккер там, мисс Холмс?» Ее голос был пронзительным, но твердым, не терпящим глупостей. «Мне крайне необходимо поговорить с ним».
«О, Боже», — простонал Данчеккер у пульта управления визуализацией. Это была мисс Маллинг, личный секретарь, которая пришла с его назначением на должность директора Alien Life Sciences, звонившая из своих владений в его приемной на верхнем этаже, откуда она управляла зданием. Данчеккер покачал головой и сделал отчаянные движения рукой туда-сюда, показывая, что он спонтанно испарился с планеты.
Но движение на заднем плане за плечом Сэнди только привлекло внимание мисс Маллинг. «А! Вы здесь, профессор. Совещание по рассмотрению бюджета должно начаться в М-6 через тридцать минут. Я предполагала, что вам нужно напомнить». Она перевернула буквы «р» и заговорила с таким оттенком неодобрения в голосе, какой только мог допустить личный секретарь со строгим чувством приличия.
Данчеккер поднялся из-за пульта управления и направился к терминалу, остановившись на полпути, словно опасаясь слишком близкого соседства, даже с изображением. Сэнди осторожно отступил из угла обзора. «Неужели Ямумацу не может с этим разобраться?» — раздраженно спросил Данчеккер. «Он разбирается в конвертируемых активах, коэффициентах амортизации и других подобных тонкостях — я всего лишь ученый. Я говорил с ним сегодня утром, и он сказал, что будет рад заменить меня».
«Обычно директор департамента председательствует на ежеквартальном обзоре», — ответила г-жа Маллинг тоном, податливым, как броня корпуса линкора.
«Как это может быть обычным?» — бросил вызов Данчеккер. «Департамент новый. Самому подразделению едва исполнилось шесть месяцев».
«Прецедент вытекает из корпоративных стандартных процедур UNSA, которые существовали до новой организационной структуры и не были изменены». Глаза г-жи Маллинг двигались вверх и вниз, чтобы охватить его в полный рост. «Что, черт возьми, вы делаете в этом?» — потребовала она, прежде чем Данчеккер успел ответить. Проследив за ее взглядом, он посмотрел себе под ноги. Чтобы сэкономить время на дорогу к официальному ужину в тот вечер, от которого он не смог уклониться, он уже носил вечернее платье под лабораторным халатом — за исключением его туфель, которые были из белой парусины на резиновой подошве.
«Как они выглядят?» — парировал он. «По-моему, их обычно называют кроссовками».
«Я знаю. Но почему ты носишь их с вечерним платьем?»
«Потому что они удобные, конечно».
«Вряд ли вы можете появиться в таком виде на ужине Республиканского общества, профессор».
Свет отражался от очков и зубов Данчеккера. «Мадам, я не собираюсь этого делать. Я поменяю их перед уходом. Хотите, чтобы я достал из шкафа свои лакированные очки и показал их вам в качестве доказательства?»
«Это не обязательно, спасибо. Но, боюсь, такое сочетание не подойдет для обзорного совещания. В конце концов, там будут присутствовать и заместитель финансового контролера, и исполнительный вице-президент по планированию».
Данчеккер стоял перед экраном, пригнувшись в позе тощей хищной птицы, его лабораторный халат свисал с его сгорбленных плеч, словно крылья стервятника, а пальцы были изогнуты по бокам, словно когти, как будто он собирался наброситься на терминал и разорвать его на куски.
«Очень хорошо», — согласился он, наконец, сдавшись. «Не могли бы вы любезно подготовить повестку дня и любые цифры, которые мне могут понадобиться, чтобы я мог их собрать?»
«Я уже об этом позаботилась», — ответила г-жа Маллинг.
Десять минут спустя Данчеккер ворвался через дверь в кабинет Колдуэлла, расположенный высоко на дальней стороне комплекса. «Вы должны что-то сделать!» — настаивал он. «Это существо — не человек. Вы не можете перевести ее на одну из марсианских баз или на зонд для миссии в дальний космос? Я не могу продолжать свою работу в таких условиях».
«Ну, может, это уже не так важно», — сказал Колдуэлл сквозь переплетенные пальцы. «Всплыло что-то еще, и...»
«Неважно!» — взревел Данчеккер. «Я бы предпочёл жениться на одной из Горгон. Возможность сохранить хоть каплю здравомыслия вообще исключена».
«Я разговаривал с Виком вчера днем. Он, вероятно, искал тебя. Есть...»
«Ситуация нелепая. Теперь меня еще и одежду проверяют, ради Бога. Я непреклонен: она должна уйти».
Колдуэлл вздохнул. «Послушайте, перевести ее будет не так-то просто. Она проработала в Уэлланде тринадцать лет и пришла по его личной рекомендации. Он может быть на пенсии, но у него все еще есть много связей через старых приятелей. Это может вызвать осложнения, особенно в такое время, когда у нас есть самые разные люди, ищущие возможности карьерного роста и доли нового дела».
«Меня не интересуют подростковые выходки ради привлечения внимания и макиавеллиевские глупости других людей. Если эта женщина-»
Дверь открылась, и появился Соломон Кейл из отдела по связям с общественностью. «О... извините, Грегг. Я не заметил. Митци думала, что вы одни».
«Меня не было пару минут», — раздался снаружи голос Митци.
«Все в порядке, Сол», — сказал Колдуэлл. «Крис только что зашел. Что-то срочное?»
«На самом деле, я хотел поговорить именно о Крисе», — сказал Кейл.
«Я?» Данчеккер посмотрел подозрительно. «За что?»
«Жена сенатора Грилинга снова на нас напала. Это женская дискуссионная группа, которой она руководит. Мы практически обещали им экскурсию по лабораториям инопланетных форм жизни, и она хочет, чтобы директор позаботился о них лично — в основном, чтобы произвести впечатление на ее друзей, я полагаю». Кейл пожала плечами и показала ладонь. «Я знаю, что это тягомотина и все такое, Крис, но Грилинг проделала для нас большую работу, проведя программу спонсорства колледжей. Мы не хотим расстраивать такого друга, как он, если можем. Может, она захочет провести с нами вечер в следующем месяце?»
«Боже, помоги нам», — мрачно простонал Данчеккер.
В приемной раздался гудок. Митци ответила, и через мгновение раздался резкий голос мисс Маллинг. «Профессор Данчеккер случайно не там? У него назначена встреча, и мне крайне необходимо его найти».
И тут в дверном проеме с дальней стороны стола Митци появился Хант, неся в одной руке пачку бумаг, а в другой — чашку кофе. «Привет, что тут происходит? Ахах, Крис! Просто мужик».
«Сол, дай нам минутку, ладно?» — сказал Колдуэлл, одновременно избавляя Кейла от любого выбора в этом вопросе, вставая и обходя стол, чтобы направить его обратно в приемную. Он махнул Ханту рукой, чтобы тот вошел, и закрыл за собой дверь, подняв руку, чтобы остановить Данчеккера, прежде чем тот снова заговорит. «Да, я знаю об этой проблеме уже некоторое время, Крис. Но нам нужно было тактичное решение, которое не создало бы больше проблем, чем решило».
Данчеккер покачал головой и нетерпеливо махнул рукой. «Меня превращают в казначея клуба. У нас достаточно клерков и хранителей бухгалтерских книг, которые могут позаботиться о таких вещах. У меня было впечатление, что это учреждение должно было быть посвящено развитию наук. Я видел больше-»
«Я знаю, я знаю», — сказал Колдуэлл, кивая и поднимая руку. «Но что-то произошло, что...»
«Теперь они хотят сделать меня гидом для женских чаепитий. Все это превратилось в фарс. Это...»
«Крис, заткнись», — спокойно прервал его Хант. «Делегируй полномочия. В этом и заключается суть работы режиссера. У тебя сейчас все равно нет времени. У Грегга есть задание за пределами планеты для нас двоих».
«И не только...» Данчеккер резко остановился и вопросительно посмотрел на Ханта. «За пределами планеты? Нас?»
Колдуэлл хмыкнул и кивнул Ханту, предлагая продолжать.
«На Евлене», — сказал Хант. «На орбите находится корабль Туриена, который должен вскоре вернуться туда. Только подумайте об этом: целая планета, полная инопланетной биологии, буквально в световых годах отсюда. Я думаю, что директор по биологическим наукам должен открывать новые горизонты в этой области, не так ли?» Но уже было ясно, что Данчеккеру не нужно было больше убеждать. На его лице был восторг возрожденца, увидевшего свет сквозь просветы облаков.
Они вышли из кабинета Колдуэлла через несколько минут. «Я думаю, нам придется придумать что-то другое», — сказал Колдуэлл Соломону Кейлу, который все еще ждал. «Крис будет занят приоритетным проектом». Он кивнул на дверь своего кабинета, и Кейл скрылся внутри.