– Рикарина, оденься, – повторил я приказ.
Вид ее дрожащего обнаженного тела вызывал лишь раздражение.
Она метнулась за плащом и спешно, но с достоинством прикрылась.
– В память о времени, проведенном вместе, я прощу нанесенное оскорбление. Даже оплачу твой новый гардероб, а также оставлю ту поддержку, которую оказывал ранее. Но взамен…
– Что изволит мой князь?
– На приеме оборотней ты будешь среди гостей. Хочу, чтобы применила свои способности и разговорила их. Если узнаешь что-то важное, я щедро награжу.
– Слушаюсь, мой князь.
– И поддерживай легенду о том, что мы еще вместе. Пока не время для официального представления моей невесты.
– Да, мой князь. Благодарю за возможность еще немного побыть вашей женщиной.
Ее губы задрожали, а на ресницах повисли слезинки, но меня это уже не смягчило. Рика всегда виртуозно играла на мужских слабостях и самолюбии.
– Я слышал, что ты свернула шею лебедю у пруда моей матери.
На самом деле видел на холсте, который смял, но это мелочи.
– Что?! – испуганно дернулась она.
Слезы мгновенно высохли, но ей не удалось спрятать панику во взгляде.
Значит, Самира не ошиблась, и Рика сделала это демонстративно, выплескивая свою злость. А сейчас боится, так как знает, что я ее в порошок сотру за один только косой взгляд в сторону моей пары.
– Нет! Нет! – испуганно запротестовала она. – Я отвлеклась, а лебедь меня клюнул в руку. Я невольно схватила… Чисто рефлекторно… Так получилось…
Объяснения звучали сбивчиво, но я оценил, как осторожно Рикарина подбирает слова. Ведь ни слова о том, что это произошло ненамеренно или случайно.
– Не разочаровывай меня, – с угрозой произнес я, и она вся сжалась.
– Простите…
Убедившись, что бывшая фаворитка прониклась, я сменил тему:
– Проведешь ночь здесь, поддержим легенду.
На этом я посчитал наш разговор законченным и направился в спальню. Надо выделить ей подушку и плед. Рика шагнула следом, но я ее остановил:
– Говоря «здесь», я имел в виду именно здесь. В гостиной. Тебе больше нечего делать в спальне. Утром уйдешь.
За окном едва рассвело, как меня разбудил посторонний шум. Не сразу понял, что это Рикарина выполнила приказ и покинула мои покои. Впрочем, она и не старалась действовать тихо. Как же по-женски – уйти, хлопнув дверью. Но я сам велел поддерживать видимость наших отношений, и вампирша воспользовалась случаем спустить пар. Могу представить, как ее уязвила необходимость ютиться ночью на диванчике в гостиной. Редкий случай, когда эту женщину выставили из спальни.
Выходка бывшей любовницы лишь позабавила. После нашего позднего ужина с Надин я пребывал в приподнятом настроении, и ничто не могло испортить мне настроение.
Раз проснулся, решил заняться делами. Чувствовал себя способным горы свернуть и еще до завтрака уединился с документами в кабинете. Про разговор с тетушкой я также не забыл, передав, что желаю ее видеть немедленно. И прекрасно понимал, что этим нарушаю утренний ритуал. По утрам, только проснувшись, Зоргана еще в постели любила неспешно выпить чашечку горячего какао. Но я не забыл, какой голодной была вчера моя невеста, и это недопустимо! Зоргана перегнула палку. Поэтому я не испытывал никакого сожаления, доставляя неудобство и ей.
– Максимилиан, мальчик мой, что за спешные вопросы у тебя ко мне возникли, что ты вызываешь к себе ни свет ни заря пожилую женщину? – напомнила о своих летах Зоргана, с достоинством вплывая в кабинет.
Обычно в ответ на разговоры о возрасте я всегда рассыпался в комплиментах, мол, время над ней не властно и она даст фору любой красавице. Но не сегодня.
– Скажи, тетушка, как тебе Надин, моя невеста?
– Надин?! Право, я скоро запутаюсь в именах. Самира, Надежда, а теперь Надин. У нее после долгого сна плохо с памятью и она никак не может запомнить, как ее зовут? Не надо ей потворствовать!
– Тетушка, со своей невестой я разберусь сам! Надежда ее второе имя, но звучит непривычно, и мы договорились с ней, что лучше будет Надин.
– Не пойму, а чем плохо имя Самира? Вообще, это ты должен решать, как тебе удобнее к ней обращаться. Девчонка слишком своевольна! Полное отсутствие воспитания.
– Кстати об этом. Я ценю твое усердие в вопросе ее манер, но хочу предупредить, что недопустимо оставлять мою невесту голодной. Она должна хорошо питаться и не пропускать приемы пищи. Обрати на это особое внимание.
– Я и так с ней нянчусь, как будто у меня мало других дел!
– Разве есть вопросы важнее моей невесты? – уколол я. – С другими делами справятся и слуги, ты достаточно хорошо их вымуштровала.
– Не забывай, что на мне еще и подготовка к приему оборотней.
– Уверен, ты сделаешь все, что в твоих силах и более того. Но вопрос комфорта и хорошего самочувствия Надин должен быть в приоритете. Ты понимаешь меня?
– Да, понимаю, – поджала тетушка губы. – Однако леди Надин еще не готова предстать перед обществом. Надеюсь, ты не собираешься позориться и представлять ее гостям?
– Я все понимаю. Моей спутницей пока побудет Рикарина. Но, тетя! Моя невеста не может меня опозорить, – с нажимом произнес я, давая понять, что лишь наше родство позволяет ей так неуважительно отзываться о Надин, от любого другого я бы такого не стерпел.
– Ты не представляешь масштабов предстоящей работы. Она даже танцевать не умеет!
– Скажи, как можно освоить последние модные танцы, проведя в стазисе почти сто пятьдесят лет?
Я вышел из себя. Моя сила взметнулась, как высокая волна, и опала на берег, придавливая собой все и вся и показывая степень моего раздражения.
Тетушкины плечи дрогнули, и она поежилась. Редкий случай, когда мое неудовольствие коснулось именно ее, и Зоргана прочувствовала его на себе в полной мере.
– Я понадеялся, что к моему поручению ты отнесешься со всей ответственностью. Если тебе это в тягость…
– Нет. Никак нет, – поспешила заверить она.
– Что ж, хорошо. Это все, что я хотел с тобой обсудить, – закончил я разговор.
Надежда Раевская
А поутру, словно ночи с князем и не бывало, я столкнулась с тем же отношением. В сад – нельзя, завтракать под надзором, выходить из комнат нельзя, вообще никуда и ничего нельзя. Распоряжений насчет нового мольберта тоже не случилось. Так что, простите, леди, но кукуйте у окошка и рта не раскрывайте. Максимум, что можно, это попросить чаю принести.
Расторопные слуги, пока я принимала ванну, успели убрать все легко бьющееся из покоев. Поэтому я не сразу поняла, что шантажировать их нечем. С одной стороны, я оценила их старания и предусмотрительность, с другой стороны – взбесилась. И потребовала все вернуть, выяснив, что князь такого не приказывал.
Им пришлось подчиниться, потому что я была права. К тому же вдруг леди пожалуется? Скажет жениху, что ее принижают слуги и не дают любоваться красотами местных мастеров?
А за завтраком и Зоргана добавила мне на орехи, критикуя чуть ли не каждое движение, даже невольное. Складывалось впечатление, что у нее гормональный сбой, день, когда все бесит и раздражает. Правда, посочувствовать у меня не получалось. Слишком уж тетка колкая и противная.
Утро выдалось мрачным, во всех смыслах. Я хоть и легко встала, что удивительно, учитывая, что поспала-то всего ничего, но после всех замечаний и расстройств батарейки в организме сели, требуя отдыха и подзарядки.
Я ждала того светлого момента, когда леди Зоргана свалит из моих покоев и я смогу выдохнуть, а заодно потребовать чаю с булочками. Хоть ими подкрепиться, при этом не роняя достоинства, о котором без умолку трещала Горгона. Тьфу ты!..
Информация, которую она мне выдала, все никак не желала укладываться в голове. Зоргана говорила о чьем-то приезде, но я так и не поняла, о чьем именно. Здраво рассудила, что оборотни, раз их ждут. Но я-то здесь при чем, если меня заперли в покоях и вряд ли позволят увидеть гостей?
Я отдала распоряжение принести чаю и выпечку. Служанки хоть и округлили глаза, но ничего не посмели сказать. Хотя на их лицах явно читался вопрос: зачем, если вы недавно завтракали?
Впрочем, приказ они выполнили быстро, и аромат корицы, яблок и заварного крема заполнил всю гостиную. Я пыталась наслаждаться шедевром кулинарного исксства, но мрачное настроение уходить не желало. А еще интуиция буквально вопила о том, что меня сегодня ждет нечто гадкое и неприятное. Хотя и без нее понятно: муштра леди Зорганы даром мне не пройдет. Очередная мигрень, злость и чувство бессилия – обеспечены.
Я как в воду глядела. Учитывая, что спать легла поздно, а поднялась на запланированный завтрак с леди Зорганой рано, после чаепития отправилась в спальню, желая досмотреть сны. Казалось, только легла, а вот уже и побудка. В лице леди Зорганы. Что она тут делает?!
– Леди Надин…
А ведь я сегодня ей ни слова не сказала о том, что мы договорились с князем о таком сокращении имени, просто из головы вылетело. Да и хотелось сохранить в тайне наше ночное приключение в поисках пищи. Следовательно, она успела с ним пообщаться, и он от нее решил ничего не скрывать? Или сказал только об имени?
– Леди…
– Леди Зоргана, будьте добры покинуть мою спальню, – отчаянно старясь не зевать, потребовала я.
Нет, ну хоть какие-то рамки должны быть?! Ладно, я терплю ее за столом, но в собственной спальне? Увольте, это слишком.
– Служанки не смогли вас разбудить, а к обеду все накрыто. Я жду вас в гостиной, – ледяным тоном отчеканила Зоргана, так, словно была королевой, и медленно развернулась к двери.
Если она полагала, что я тут же вскочу с кровати и лихорадочно начну собираться, то ошиблась.
Впрочем, служанки, стайкой влетевшие в спальню, явно были уверены в обратном.
– Вон! – рявкнула я и откинулась на подушки.
Спать дальше явно не выйдет, но это не значит, что я буду подчиняться леди Зоргане. Как такового распорядка дня у меня нет, и никто мне его не озвучивал, следовательно, пусть сидит и ждет, пока я приведу себя в порядок. А то обед у нее накрыт и все готово… Бесят!