— А кто тебя похитил?
— Я не знаю… Мужик какой-то…
— Знаешь, как его зовут?
— Нет.
— Как тебя похитили?
— Он подошел, сказал, что Вика за мной послала, я села в машину… А вы меня домой везете?
— В больницу… Чем они тебя кололи?
— Не знаю… Я все время спала… Я устала спать. Но я хочу спать… — Катя закрыла глаза.
— Зачем тебя похитили?
— Я не знаю…
— От тебя что-то требовали?
— Нет.
— Может, ты что-то знала?
— Нет… — Катя едва шевелила губами.
Табачный пощипал себя пальцами за подбородок. Возможно, Майорову и Сипачева банально подставили. Покушение на убийство произошло в Катином доме, одно это делало девушку виновной. А Вадим стал ее соучастником… Да, Катю могли сделать крайней, а чтобы она не смогла выпутаться, ее просто похитили. Возможно, ее даже собирались убить, но кто-то счел это излишне жестоким. А может быть, преступники просто выжидали, чем закончится дело. Если все хорошо для них, то Кате не жить. А если плохо, то лучше оставить ее в живых, чтобы не отвечать за убийство… Но все это догадки. Надо было найти преступников. Или Катю расколоть, если она что-то скрывает…
Глаза девушки неожиданно распахнулись.
— Двести двадцать четвертая палата! — выпалила она.
— Что двести двадцать четвертая палата? — не понял Табачный.
— Я вспомнила, Дима там лежит.
— Да, и я вспомнил, — кивнул майор, теряя интерес.
— Ему позвонили, он сказал, что двести двадцать четвертая палата находится на втором этаже. Сказал, что у него есть идея… Он сказал, и они уехали…
— Кто сказал?
— Тот, кто меня похитил… — Катя закрыла глаза.
Табачный шлепнул себя ладонью по лбу. Похоже, преступники всерьез обеспокоены собственной безопасностью. Катю похитили, чтобы уйти от ответственности, а сейчас они, возможно, собираются зачистить Кривичева, который вдруг вернулся к жизни. Только он один знал, кто покушался на его жизнь…
Глава 16
Весна еще только в самом начале — ночи такие же, как и зимой, холодные, морозные. Но на душе уже веселей. Зима за плечами, впереди весна с ее буйным цветением, лето с жарким солнцем. И вообще, у Ивана все впереди. Ему слегка за тридцать, он еще молод и полон сил. И грехов как таковых за ним нет. Но, возможно, будут. Леня снова что-то задумал. Сорвал их с Лешей с места, они поехали к нему на дачу.
Краков сам сходил к своему дому, вернулся, сел в машину. Все это время Иван втайне надеялся, что его задержит полиция. Он понимал, что их ищут, поэтому и надеялся… Сам-то он ничего такого не совершал, да и Леша не при делах. Все они с Леней из солидарности… Из глупой солидарности. У Лени крыша едет, а они его покрывают…
Но Лене везло. Он вернулся в машину, сел, потер руки.
— Все, можно ехать, — сказал он.
— Куда?
— Да не бойся ты, все будет хорошо. Решим проблему, и никаких вопросов больше не возникнет.
— Если все хорошо, почему мы в бегах?
— А чем тебе в Хазаровке плохо? Ты же любишь зимнюю рыбалку.
— Рыбалка — это хорошо. Когда сам ловишь. А когда тебя ловят, это уже не рыбалка…
— Тебе-то чего бояться? За тобой ничего нет. И ты можешь идти, — Леня приоткрыл дверь. — Сдашь меня полицаям — заживешь!..
— Лучше бы ты сам сдался, — поморщился Иван.
— Что? — вскинулся Леня.
И полоснул его острым взглядом.
— А ничего, что я тебе помог?
— Это не помощь. Это медвежья услуга.
— Да ты сам этого козла хотел сделать! — взвизгнул Леня.
Леша вышел из машины, обошел ее спереди, распахнул приоткрытую дверь:
— Выходи!
— Леха, брат! — Краков испуганно смотрел на него.
— Выходи, говорю!
— Ну все, все!.. Завтра разбегаемся! Завтра!!!
Какое-то время Леша смотрел на него, потом захлопнул дверцу, вернулся на место.
— Завтра разбегаемся, — повторил он.
— Очень хорошо.
— В полицию пойду. Сдаваться.
— Вику свою только не впутывай, — сказал Иван.
— Шутишь?! Конечно нет!..
Не думал он, что Леня в своем помешательстве может пойти на убийство. А нет, дернул его черт за руку…
А могло быть и по-другому. Когда-то Иван и Леня любили одну и ту же девушку. Если бы это и дальше продолжалось, возможно, Леня поднял бы руку и на него. Дурной он, а потому мог…
Краков бегал за Ритой, но Вика влюбила его в себя. Влюбила и бросила, закрутив интригу с ублюдком Кривичевым… Леня с ума по ней сходил, а она его не замечала. Он лез к ней со своей любовью, а она его отшивала. И так продолжалось из года в год, пока наконец она не сдалась. Вика поняла, что ее муж неисправим. Поняла, что когда-нибудь ее бросят. Краков двумя руками вцепился в ее тревоги, втянул в свои планы…
Леня повел себя неправильно, даже некрасиво, но Иван не мог отказаться от друга. К тому же Кривичев мешал им обоим. Они оба его ненавидели.
Оперативников катастрофически не хватало, но Табачный подключил к делу полицию специального назначения. Палата усиленно охранялась, подступы к больничному корпусу под контролем. Волошин, Краков и Прокопов пока не давали о себе знать, видимо, затаились где-то, ждут, когда город утонет в ночи.
Кривичев не подавал признаков жизни. Стародумов пытался его расшевелить, задавал вопросы, но толку пока не было.
Вечер уже наступил, рабочий день закончился, Стародумов ушел домой. А Платон остался. Он решил оставаться в больнице до упора. Да и как он мог уйти, когда в операции задействовано столько людей.
Он сидел в больничном коридоре с радиостанцией в руке. Из палаты вышла врач, приятной внешности молодая женщина.
— Мария Евгеньевна! — Табачный выразительно посмотрел на нее.
Ему очень нужно было поговорить с Кривичевым, и только Левашова могла привести его в чувство.
— Дмитрий Валерьянович не может говорить, — виновато улыбнулась она.
— А если это вопрос жизни и смерти? Если здесь все взлетит на воздух?
— Что взлетит на воздух?
— Да все!.. Думаете, почему мы здесь? — Табачный показал на спецназовца, который переминался с ноги на ногу возле двери в соседнюю палату. — Дмитрий Валерьянович не просто потерпевший, он еще и свидетель! Именно поэтому его могут убить!
— Неужели все так серьезно? — Женщина продолжала улыбаться, но в ее взгляде уже сквозила тревога.
— Очень!
— Ну хорошо, я попробую…
Врач вернулась в палату. Платон еле удержался от искушения последовать за ней. Интересно было знать, о чем они там шушукаются? И чем это может закончиться?
И еще его интересовал вопрос, почему в больнице нет Виктории Кривичевой? Почему она вдруг исчезла? Все время была и тут вдруг пропала. Устала и решила передохнуть? Очень может быть. А если что-то другое?
Кто позвонил Кракову или Волошину? Кто велел им ехать в больницу и решить вопрос с Кривичевым?.. Впрочем, все это могло быть плодом воспаленного воображения Кати. Не в том она состоянии, чтобы ей верить…
Голос Марии Евгеньевны солнечным лучом осветил сознание. Дима пришел в себя. Она держала его за руку, вливая в него свою живительную энергию.
— Следователь хочет знать, кто вас пытался убить, — сказала она.
— Вы замужем? — неожиданно для себя спросил он.
— Нет. — Она посмотрела на него с приятным, застенчивым удивлением.
— И я, наверное, разведусь…
— Неужели ваша жена пыталась вас убить?
— Я этого никогда никому не скажу, — покачал головой он.
— Почему?
— Никогда.
— Следователь говорит, что вас, возможно, хотят убить.
— Чепуха.
— Палату взяли под охрану.
— Я должен подумать.
— Хорошо, я попозже зайду.
— Нет! — Дима сжал руку Марии Евгеньевны. — Не уходите!
Он уже не мог обходиться без нее. Если она уйдет, он умрет. Во всяком случае, страх перед смертью дал о себе знать именно сейчас.
Поздняя ночь над городом. В домах один за другим гасли окна. Ивану спать не хотелось, но ощущение было таким, как будто ему снился кошмарный сон. Он уже почти точно знал, что Леня их обманывает. Он что-то задумал, из-за этого вот-вот могла грянуть новая беда. Он сделает грязное дело и снова попросит помочь ему. Они же друзья и всегда должны быть вместе…
— Вы будьте здесь, я сейчас!
Краков вышел из машины и направился к больнице.
— Куда он? — спросил Прокопов.
— Да черт его знает!
— Завтра, сказал, сдаваться пойдет.
— Ты в это веришь?
— А что мне остается делать?.. Помнишь, как он мне жизнь спас?
Леша действительно обожал зимнюю рыбалку. И как фанат этого дела тянул сезон до последнего. Однажды тонкий лед не выдержал и провалился под ним. И если бы не Краков, Леша бы утонул. А Леня тогда жизнью рисковал, спасая друга…
— Думаю, нам тоже нужно его спасать!
Иван решительно вышел из машины, рванул за Леней. Тот как раз пролезал через пролом в заборе.
Он настиг друга возле больничного корпуса. Леня вынул из кармана какую-то штуку, что-то из нее выдернул, размахнулся.
— Ленька!
Краков дернулся, его рука дрогнула, и предмет, который, казалось, летел в окно, ударился о стену. И отлетел назад.
— Ленька! Не надо!
Иван все понял. Краков бросал в окно гранату, которая сейчас летела обратно. Надо было спасать друга. Иван попытался сбить Кракова с ног, повалить на землю, но Ленька увернулся, устоял на ногах.
Иван упал, а Ленька полез в карман за второй гранатой. В этот момент грянул взрыв…
Спецназ — это сила. Но к силе должен прилагаться еще и ум. Сейчас не приложился. Упустили Кракова, не смогли остановить на подходе. Хорошо хоть никто не пострадал. За исключением самого Кракова.
Мужик лежал на земле, раскинув руки, под голову из раны на шее натекла кровь. Из смертельной раны…
Волошин сидел на земле и, оглушенный, мотал головой. Крови не было, но его, похоже, порядком контузило. Из приемного покоя выскочили люди в белых халатах, но Табачный велел их задержать. Волошин нужен был ему здесь и сейчас.
— Зачем вы пытались убить Кривичева? — Он крикнул в самое ухо.