– Вставай, дура! Чего рожу скособочила? Не нравится? Не хрена было бежать от нас. А теперь ори не ори – легче не будет. – Успокаивая таким образом жертву, второй боевик поднимал ее с асфальта и пристраивал обратно.
Девчонка не сопротивлялась, безвольно встала, буквально рухнула на валик. Волосы вновь скрыли лицо, и я не успел его разглядеть.
– Что же мы? – едва не прокричал Аверьян.
– Уже не терпится? Хочешь вперед него пролезть?
– Да я…
– Вот-вот. Поперек батьки в пекло…
Насытившийся Марек, застегивая штаны, медленно отошел к джипу. Он был без оружия. Шел беспечно, забыв про все на свете. После секса наступило расслабление, истома… Сейчас бы сесть, попить пивка…
– Сиди здесь и отсюда ни на шаг! Уяснил? – Я не стал ждать, когда последует кивок, перехватил автомат правой рукой и побежал вперед.
До машины метров пятнадцать. Хорошо виден затылок бандита. Марек что-то доставал из «бардачка», бурча под нос мелодию. Я возник у него за спиной, хлопнул по плечу.
– Уже? Чего так быстро? Или не встал?.. Ха-ха!.. – Марек довольно заржал, распрямился, хотел повернуть голову. – Куда дев…
Основание рукоятки автомата угодило точно над ямкой на затылке. Бандит булькнул и обмяк. Из руки упала и покатилась по асфальту банка пива. Нокаут минут на десять. Не надо тратить время на связывание. Я аккуратно уложил его на сиденье и пошел ко второму. Открыто, спокойно. Вряд ли тот ждет кого-то, кроме приятеля.
Тот и не ждал, не до того было. Изнасилование повторилось с точностью. Бандит почти финишировал. Шаги он услышал, когда я затопал буквально у него за спиной.
– Все. Я почти все… – шептал он низким голосом.
Его зад ходил вперед-назад, бедра ритмично били по обнаженным ягодицам девчонки. На этот раз она не стонала, только всхлипывала.
Я вытащил нож, рванул боевика за ремень. Он нелепо взмахнул рукой, едва не упав, выдал громкую тираду на народном матерном и повернул голову.
– Ты охерел, чувак! Какого, на х!.. – Он замолк, увидев чужое лицо.
Дав ему округлить глаза, я всадил клинок в горло. А хотел в пах. Но крик привлечет внимание.
Тело довольно громко упало на тротуар, я быстро освободил его от пистолета, гранаты и бумажника в заднем кармане брюк. Встал, глянул на девчонку. Она не шевельнулась. Хлопнул ее по ягодице.
– Вставай.
Никакой реакции. Махнул Аверьяну.
– Давай сюда.
Тот быстро прибежал. На лице смесь восхищения и растерянности. На девчонку старательно не смотрит.
– Приведи ее в себя. В темпе.
Сам побежал к машине и быстро осмотрел ее. На переднем сиденье два автомата, сумка с запасными магазинами, гранаты. Сзади, кроме турели и маленькой скамейки, ничего. Под ногами запасные «улитки» к АГС и ящик, из которого выходит лента к пулемету. И вторая сумка с едой и пивом.
Я проверил радиостанцию – работает. Посмотрел на пленного. Тот еще не пришел в себя. Связал ему руки за спиной и бросил назад. Пора возвращаться…
В этот момент ожила радиостанция. На панели заблестел зеленый огонек вызова. Легкий шорох и громкий голос:
– Всем! Со стадиона бежала группа рабов. Предположительно три человека. Вооружены. Представляют опасность. Третьей, четвертой и шестой группе перекрыть выезды из города. Второй и пятой – на прочесывание улиц. Идти по спирали от стадиона. Первая, седьмая и девятая – поиск по районам ответственности. Остальным выполнять прежние задачи. Проверить связь со всеми машинами и патрулями. При невыходе на связь больше пяти минут докладывать в штаб. При обнаружении беглецов стрелять на поражение.
Я хмыкнул. Стрелять на поражение – значит они не считают побег чем-то выходящим за грани обычного. Прознай Ролка об участии в побеге вольного водителя – разговор был бы иной. И требовали бы взять живыми.
– Второй понял, – ответил старший второй группы.
– Пятый понял, выхожу на поиск.
– Седьмой понял…
– Первый понял…
– Десятый понял. Могу помочь, я заканчиваю работу.
– Восьмой…
– Третий…
Богат Ролка. Десять групп по двадцать человек – ни один главарь, кроме него и Эрика, не имеет такой силы.
– Десятому я сказал – выполнять прежнее задание. Не лезь.
– Понял, десятый, – ответил немного обиженный голос.
Значит, Томаса, Дрына и Ломика нашли. И форы у нас минут тридцать. Если до этого не выскочим за город, будет худо…
Аверьян подвел к машине залитую слезами девчонку. Джинсы кое-как натянуты на бедра, разорванная майка собрана в комок, трясущаяся рука держит ее на груди. Длинные волосы в беспорядке рассыпаны по плечам.
– Сажай ее в машину. Назад. И сам туда, заодно освоишь оружие.
Аверьян кивнул. Неуклюже подсадил девчонку, сел рядом, сразу занялся спаркой.
Джип поехал по пустой улице, объезжая колдобины и выемки. Миновав перекресток, я осторожно проехал мимо огромной воронки, проскочил по тротуару и выехал на улицу, к нашим.
Валеир успел разведать соседние дома и посадил там наблюдателем Мечислава и Вячеслава, а сам остался возле пулемета. Когда джип выехал на дорогу, я помигал фарами. В ответ фары «мустанга» мигнули пару раз.
– Откуда трофеи? – первым делом спросил Валеир.
– По случаю. На нас объявлена охота, так что в запасе несколько минут. Вторая машина кстати, там полно оружия.
– А это кто? – спросил подошедший Мечислав.
– Пленный.
– Я про девчонку.
– Сейчас узнаем. Когда мы подъехали, бандиты трахали ее.
Валеир бесцеремонно вытащил боевика и двумя пощечинами привел его в чувство. А когда тот захлопал ресницами, с размаху врезал по шее.
– Мразь!
– Аверьян, – я поднял глаза, – займись девчонкой, у тебя хорошо выходит.
Тот охотно кивнул и поспешил к машине. Я поставил боевика на ноги. Он уже сообразил, что к чему, и злобно посматривал на нас.
– Пошли, приятель, погуторим.
– Куда ты? – тронул меня за руку Валеир. – У нас времени нет, говори здесь.
– Не стоит. Мне нужна информация, а без… давления ее не получить. Не хочу портить вам аппетит.
– Я не баба.
– Ты – нет, баба вот-вот придет в себя. С нее на сегодня хватит…
Я затолкал боевика в соседний дом, заволок в комнату, усадил в угол, включил фонарь и направил в лицо пленнику.
– Слушай меня внимательно, времени и правда нет, так что повторять и переспрашивать не стану…
– Да иди ты, мудак! – Боевик плюнул под ноги. – Думаешь, я вас, ругийцев, боюсь? Дерьмо паршивое!
Я только сейчас заметил небольшой акцент в его голосе, но не разобрал, откуда может быть этот наглец. Значит, ругийцев он не боится?..
Носок кроссовка угодил в горло. Несильно, чтобы он почувствовал боль. И заткнулся. Он почувствовал. Кашель сотряс довольно крупное тело. Я наступил носком на промежность и чуть надавил. Боевик дернулся, пробуя отползти в сторону, но второй удар пригвоздил его к стене.
– Я не ругиец! Про Виконта слышал?.. Слышал. Я из его команды.
Боевик замер, глянул на меня с испугом.
– У меня в Прайде дела. И мне нужна информация. Много. Выбирай: или рассказываешь и умираешь быстро, или молчишь и умираешь… нескоро, но плохо. Есть и третий выход. Я беру тебя в Кахов, и там ты говоришь вообще все, что знаешь. На допрос – две минуты. Время пошло. Потом я начну отрезать от твоего члена по сантиметру и скармливать тебе. Понял?
Последнее слово я выкрикнул. Боевик вздрогнул. Он поверил, понял, что влип. Это не с армейцами разговаривать, которые, выполняя приказ, не пытают пленных. По почкам настучать могут, и все.
– Двадцать секунд. Первый вопрос – где посты внешней охраны города?
Боевик промедлил с ответом. Я зажал ему тряпкой рот и наступил на промежность сильнее. Глухое мычание и дикие финты телом. Слезящиеся от боли и света глаза полезли из орбит.
– Сколько постов? Есть ли патрули на дороге к выезду? Сразу давить или дать тебе ответить?
Я вытащил из кармана автоматный патрон, приставил острие пули к глазу.
– Два глаза тебе и не нужны.
Пуля углубилась в глазницу.
– У-у-у!..
– Что? Сказать хочешь? – Новое нажатие кроссовком. – Точно?
Еще одного нажатия он не перенес. Выгнул тело, сбрасывая тяжесть, рванул в сторону и обмяк под сильным ударом в голову.
– Минута… ну все, парень. Как хочешь…
Видя, что я отвел ногу для удара, он закивал и замычал одновременно. Я вытащил из его рта тряпку.
– С-с-су-ка! У оврага стоят наши. Там будка. И у железнодорожного переезда.
– Патрули?
– Один. Восьмая группа патрулирует западный и северный район.
– Ты из какой?
– Восьмая…
– Пароли, коды?
– При встрече мигаем фарами, после по радиостанции…
– Что говорите?
– Просто по именам окликаем.
– Если ехать по этой дороге, – я чуть отпустил носок, – куда попадем?
– К… к переезду. Но впереди завал, надо вправо сворачивать.
У меня в кармане ожила радиостанция.
– Восемь-три, Гусар, ответь.
Я вытащил ее и спросил боевика:
– Тебя?
– Да.
Сунул радиостанцию ему под нос.
– Скажи: все нормально. Но! – Покачал головой. – Одно слово лишнее – и тебя найдут живым калекой. Сам попросишь добить.
– Восемь-три?
Боевик, не отрывая глаз от моего кроссовка, торопливо выкрикнул:
– Слушаю, восемь-три!
– Где ты?
– Мостовая. На перекрестке с Душиртой.
– Где вас носит? Как поиски?
– Одну нашли… – Боевик покосился на меня, повел подбородком. – Больше никого.
– Больше никого и не будет. Девку тащи на базу. И смотри… – Голос построжел. – Живой довезите.
– Пальцем не тронули…
В микрофоне раздался смешок.
– Знаю, каким пальцем вы ее тронули. Закругляйтесь. Через двадцать минут вас сменят. Отбой.
Я спрятал радиостанцию, кивнул.
– Молоток. Так и жизнь заработаешь… Только я не понял, о каких поисках говорили?
– Вечером сбежали… несколько пленников. Мы их позавчера взяли у границы.
– Что же вы, с Ламакеей воюете?
– На границе с Ругией.