Если верить биографии Англтона, написанной Томом Мэнго-улдом («Воин Холодной войны — Джеймс Джизис Англтон», 1991), появление Голицина оказалось лучшим средством выйти из создавшегося положения, когда в течение последних месяцев СДБ критикует паранойю, взращиваемую человеком с орхидеями. Это, по меньшей мере, парализует и даже подвергает опасностям проведение операций. Кроме того, информация, полученная в СССР даже через Олега Пеньковского, почти не подтверждает витиеватые рассуждения Голицина.
В результате, когда СДБ оставляет Англтона на бобах, признания перебежчика звучат сладкой музыкой в ушах спайкэтчера. Видение коммунизма дезертиром из КГБ как нельзя лучше совпадает с его собственным.
В течение последующих месяцев «АЭ/Ладле» делает такие заявления, которые способны поставить все с ног на голову. КГБ начинает широкую кампанию проникновения. Только чудо-перебежчик способен ее остановить: всего, согласно Найджелу Весту, который анализирует происходящее с британской стороны, 270 случаев внедрения в западные спецслужбы и различные министерства («Охота за лазутчиками», 1967). Затем число уменьшат, сказав, что речь в большинстве случаях шла лишь о следах…
В это время Джон Маккоун, обеспокоенный происходящим, разрешает Джиму Англтону раскрыть архивы контрразведки (Каунтер Интеллидженс), дабы содействовать работе Голицина. Кроме прочего Голицин утверждает, что знал о существовании британского «Клуба Пяти», среди которых ему известны Маклин и Бургесс… которые перебежали в СССР десять лет назад. Третий человек, «Стэнли», по его словам, оперирует на Ближнем Востоке. Здесь кроется неясность. Английские исследователи делают вывод, что речь идет о Филби, уже попавшем под наблюдение. Но следует заметить, что еще один агент, формально опознанный, Джордж Блейк, тоже в ту пору находится на Ближнем Востоке. А сколько еще английских агентов, завербованных русскими?
Голицин утверждает также, что в случае с Константином Волковым, человеком из НКВД, хотевшим дезертировать в 1945 году, но похищенным и ликвидированным в СССР, не обошлось без измены со стороны англичан (Филби был в то время шефом резиденции МИ-6 на месте). Он подтверждает утверждения Игоря Гузенко, перебежчика в Канаду в 1945 году (см. стр.213), согласно которым в МИ-5 есть советский агент по прозвищу «Элли» (позже увидим, как МИ-5 распорядится этой информацией). Наконец Голицин выражает согласие с заявлениями еще одного дезертира, на этот раз поляка Мишеля Голеневского, по сведениям которого один из агентов-посредников МИ-5 работает на КГБ.
После годичного инструктажа Англтон предлагает английским друзьям заняться своим замечательным перебежчиком. Коллегу американского контрразведчика зовут Артур Мартин. Шеф секции Д в МИ-5 (контрразведка против СССР), Артур Мартин, приглашает украинского дезертира с заманчивой перспективой оставить его у себя. В марте 1963 года Голицин вылетает вместе с женой в старую добрую Англию под именем «Джон Стоун».
В Лондоне полным ходом раскручивается дело Профумо, военного министра, скомпрометированного Кристин Килер, проституткой, приглашаемой по телефону, и советским военно-морским атташе Евгением Ивановым. В этой взрывоопасной атмосфере перебежчик, которого англичане перекрестили в «Каго», заявляет, что лазутчик крупного ранга «Петерс» окопался в самой Интеллидженс Сервис. Подтверждение этого озадачит Артура Мартина и Джеффри Хинтона из МИ-6: 13-й отдел КГБ, занимающийся «мокрыми» делами, ликвидировал руководителя лейбористской партии Хью Гейскелла, вспрыснув ему смертоносных бацилл! Русские желали бы, чтобы «их человек», Гарольд Вильсон, занял место верного сторонника НАТО. И Вильсон действительно стал во главе лейбористской партии…
На следующий год, когда Вильсон становится премьер-министром, Джим Англтон бросает ему вызов. Американец предлагает в МИ-5 организовать кампанию против лидера лейбористов. И в наши дни некоторые из главных действующих лиц МИ-5, такие, как Питер Райт (автор «Спайкэтчера», 1987), продолжают защищать тезис убийства Гейскелла и вербовки Вильсона русскими.
По этому поводу следует сделать, по меньше мере, три замечания. В 1959 году 13-й Отдел КГБ был распущен, так как Хрущев запретил планировать убийства западных политических руководителей. И если даже сделать исключение на случай с английским лейбористом, то историки считают, что не Вильсон, а Джордж Браун, политик — приверженец НАТО, должен был теоретически стать преемником Гейскелла… И наконец, все это дело — плод выдумки Голицина, поскольку покойный лидер лейбористов заболел в декабре 1962 года, т. е. через год после бегства украинца.
Остается полагать, что англичане заинтересованы в перебежчике. Но он должен, тем не менее, их оставить, так как 7 июля 1963 года «Дейли Телеграф» сообщает, что в Лондоне находится гость британских спецслужб. Его фамилия Дольницин и она останется на доброе десятилетие на страницах всех книг, посвященных шпионажу в таком виде. Ежедневная газета консерваторов получила эту информацию из своего вашингтонского бюро, а не из рук английских следователей: Англтон способствовал ее утечке, чтобы набить цену своему перебежчику — это будет направлено против людей из СДБ, становящихся все более нерешительными по отношению к нему…
Патрик Стюарт, чиновник из Секции ДЗ (Разведка) МИ-5, по требованию начальника контрразведки сэра Роджера Холлиса, составляет рапорт относительно заявлений Голицина. Начиная с этого времени Англтон и Питер Райт начинают подозревать этого руководителя из МИ-5. Ведь этот недоверчивый Холлис лишь обыкновенный лазутчик, тот самый Элли, о котором говорил Игорь Гузенко в 1946 году!
А лазутчик и не ведает того. В действительности, с подачи Холлиса будет создана специальная комиссия по расследованию, названная «Флюенси». Джентльмены из Интеллидженс Сервис погрузятся в многолетние расследования. В результате будет изобличен как русский агент сэр Антони Блант, советник королевы по вопросам живописи, четвертый человек в «безбожной троице из Кембриджа», вместе с Филби, Бургессом и Маклином… и среди прочих — Лио Лонг, о котором мы скажем (для простоты, потому что все очень сложно в этом деле), что он-то и был настоящим Элли…
Правда о разведсети «Сапфир»
Пересечем Ла-Манш. Вездесущий Джим Англтон идет по многочисленным следам, оставленным французами. Статс-секретарь, министры, агент под именем «Коломбин» из окружения де Голля… разведсеть «Сапфир», которая объединяет дюжину агентов КГБ в составе СДЕСЕ. Этот довод обольщает шефа резиденции СДЕСЕ в Вашингтоне Тиро де Вожоли, принимающего тезисы Англтона и близкого к противникам де Голля из «Французского Алжира». Видя всю серьезность происходящего, президент Кеннеди направляет наконец в Париж курьера, препровожденного в Елисейский дворец шефом ЦРУ Алфредом Улмером.
«Они осто… с этой историей!» — выругивается генерал де Голль, убежденный, что американцы готовят против него фланговый удар. Так же думает и генерал Жаккье. Шеф СДЕСЕ тем более защищает свое «гнездо», потому что Жак Фоккар, этот сторонник Де Голля, на назначении которого он настоял, находится под прицелом Англтона.
Генерал Тампль де Ружмо, человек из Второго бюро, являющийся советником по разведке, отправляется в США. Он возвращается в Париж взбудораженный: Голицин твердит о существовании от 30 до 40 лазутчиков, проникших во Францию!
«Самое время провести расследование!» — восклицает он генералу Де Голлю.
Конец лета 1963 года. Полковник Жорж Лионне, шеф Секции безопасности СДСЕ после Освобождения, попадает под удар. Вот его воспоминания для нас тридцать лет спустя:
«Голицин был настоящий перебежчик из КГБ, но не из отдела, занимающегося Францией. Его представления неясны, отрывочны, разрозненны».
В ДАСТ Голицин имеет кодовое имя «Вирю». Три руководителя из ДСТ: Луи Нике (шеф Е2, сектора обработки данных), Ален Монтарра (связь с иностранными спецслужбами) и Марсель Шале (спецподразделение по изучению внедрения из КАРЮ — СССР на жаргоне улицы Сосэ) совершат, как и их шеф Даниэль Дустен, вояж в США.
«Я разговаривал с «Вирю» много раз, — сообщает нам один из них. — Разговоры урывками, и беседы в спокойной беззаботной обстановке. Нас было четверо или пятеро в загородном домике. Два негра готовили обед. Голицин держал себя свысока, убежденный в своей ценности. Он хотел, чтобы Франция вручила ему большой крест Почетного Легиона за услуги, оказанные ей. Позже он приезжал во Францию и хотел встретиться с генералом Де Голлем! Он намеревался стать своего рода тайным советником западных спецслужб…
Он желал бы, чтобы мы приносили ему документы и зачитывали их, а он говорил бы свое заключительное слово и давал нам инструкции».
Это не очень далеко от истины. При посредничестве Англтона и Тиро перебежчик корпел над списками французов, считавшихся подозрительными. СДЕСЕ дает перебежчику кодовое имя Мартель. Лионе и полковник Рене Делсени (шеф контрразведки) отмечают его информацию. Из имен упомянуты: Жак Фоккар, Луи Жокс и даже один из офицеров, которые приезжали беседовать с Голициным…
Джим Англтон «нацеливается» в особенности на Леонарда Гуно. Он открывается в этом Даниэлю Дустену, шефу ДСТ, сожалеющему, что Гуно назначен «номером 2» в СДЕСЕ. Этот в прошлом студент политехнической школы объединяет под своим «крылом» разведку и контрразведку «Бассейна». По возвращению в Париж Дустен завязывает контакт с Жоржем Баразером де Ланнюрьеном, руководителем кабинета генерала Жаккье и номером 3 секретных служб. Он рекомендует его даже премьер-министру Жоржу Помпиду.
«Отправляйтесь в США, встретьтесь с руководством ЦРУ и выясните в этом деле все, но только в этом деле», — такова будет ответная реакция. Но Ланнюрьен предлагает решить, пользуясь случаем, проблему с Тиро де Вояжоли, чересчур преданного Англтону.
Полковник приземляется в Вашингтоне 22 ноября 1963 года. Сразу же событие огромной важности срывает запланированную встречу с заместителем директора ЦРУ Ричардом Хелмсом: только что убит Кеннеди… Ожидая, пока спадет накал стр