И тут же принимается за организацию коммунистических ячеек в среде кинематографистов. Это продолжается до 1943 года, до тех пор пока ФБР не обнаружит его истинное лицо. Катц должен скрыться в Мексике…
Установил ли контакты с этой сетью Пфайффер, тоже находящийся в США как политэмигрант? А позже, в конце 1949 года, с Гайем Бургессом, прибывшим нанести визит своему приятелю, новому шефу резиденции МИ-6 в Вашингтоне, Киму Филби?
Одно можно сказать с уверенностью, вспоминает Поль-Ив Рио: когда в 50-е годы Эдуард Пфайффер часто посещает Танжер, то, встречаясь там с их общим другом, промышленником Жаком Лемэгр-Дюбрейем, ведет разговор о необходимости деколонизации Марокко.
«Когда он бывал в Танжере, где я должен был оставаться по его указанию, Эдуард постоянно говорил по телефону с Пьером Мендесом Франсом, используя все свое влияние, например в кругах Эдгара Фора, дабы добиться независимости для стран Магриба», — вспоминает для авторов этой книги много лет спустя Рио.
Несмотря на подчеркнуто проамериканскую позицию, именно в это время полковник Стирлинг уверился, что Пфайффер был важным звеном в разведсети внедренных в Великобритании агентов. В ходе дальнейших событий как американцы из ЦРУ, так и русские из КГБ действовали в целях освобождения стран Магриба. И в следующем десятилетии усилилось движение за деколонизацию этих стран.
Что касается Эдуарда Пфайффера, ушедшего в отставку и жившего в Лот-э-Гарон, то его душа рассталась с телом в 1966 году, в Лаплюме, что недалеко от Ажана. Он не оставил после себя никакого документа, который мог бы подтвердить подозрения упрямого полковника Стирлинга. Но можно с уверенностью сказать: Стирлинг оказался бы прав на сто процентов, если бы можно было добраться до архивов, хранящихся в бывшем СССР, и увидеть то, что в них есть об этом неординарном человеке…
Вилли Мюнценберг, пионер «дезинформации»
Он был одним из самых необычных пропагандистов своего времени, даже сама его смерть остается окруженной ореолом тайны. Вилли Мюнценберг родился в 1889 году в Эрфурте. Сын лесничего с юных лет проникся революционными идеями. С 1908 года он в Конгрессе социалистической молодежи Берлина.
В 1913 году Мюнценберг издает свой первый журнал. В следующем году он знакомится с Троцким и Лениным. Вождь большевиков был пленен умом молодого борца, его организаторскими способностями и особенно его даром пропагандиста.
В России побеждает революция. В середине 1921 года, после поездки в Россию, Мюнценберг создает АОАХР, организацию, поставившую своей задачей повернуть немецких рабочих лицом к проблеме голода в России. Через несколько месяцев выходят ее первые газеты. Из них в конечном счете родится АИЦ (Ар-байтер Иллюстрирте Цайтунг), фотографическое издание тиражом в 400 000 экземпляров!
Но это еще не все. Вскоре Мюнценберг создает Объединение международной рабочей помощи. Пользуясь личным доверием Ленина, он действует независимо от аппарата германской компартии, создавая секции рабочей помощи во Франции, Бельгии, Австрии и Англии.
Один из первых оценивший роль кино в сфере политической пропаганды, друг Ленина, пользуясь предоставленной ему свободой действия, создает свою империю: комитеты, газеты, ассоциации, журналы, издательские дома, кинематографические общества. Таков будет «Концерн Мюнценберга», организация, не имеющая себе равных в Германии и в других странах Европы. Он постоянно на связи с Коминтерном, в котором этот немецкий активист считается одним из самых выдающихся деятелей. В 1922 году он знакомится с той, которая станет спутницей его жизни, Бабеттой Гросс.
«Концерн Мюнценберга» достиг своего апогея, когда начинается восхождение нацизма. В то время первыми помощниками своего шефа являются: Отто Нагель, в ведении которого работа художников, скульпторов и архитекторов; Отто Катц (1895–1952), который занимается актерами; Курт Кестен и Эгон Эрвин Киш (1885–1948), человек, который разоблачил перед широкой австро-венгерской публикой дело «Редля», занимаются журналистами и писателями. Убежденные в правоте своего дела, большинство из этих ценных помощников работают с энтузиазмом. Они далеки от мысли, что манипулируют общественным мнением. Здесь господствуют идеи коммунизма.
«Коричневая чума» расползается, и Вилли Мюнценберг вынужден поспешно покинуть Германию. Его личный секретарь Ганс Шульц должен сделать то же самое. Эти двое даже в целях предосторожности перевели в посольство СССР в Берлине фонды концерна. Мюнценберг переезжает в Париж в компании молодого румына Лудовичи Брехера.
В эмиграции, в столице Франции, ему приходится начинать с нуля, крайне ограниченному в средствах. Но как бы то ни было концерн восстанавливается на средства, полученные от Эмиля Дютиллеля, казначея французской компартии. Неутомимый Мюнценберг создает тогда совместно с Брехером базы, из которых вырастает Комитет против войны и нацизма (именуемый также Амстердам-Плейель). Мюнценберг призывает из СССР свою правую руку, чеха Отто Катца.
Мюнценберг оказывается первым, кто в наилучшем виде ответил на гитлеровскую пропаганду, расписавшую поджог Рейхстага. Зарождается новая гениальная идея: «Коричневая книга» — «коллаж» документов, составленный под руководством Отто Катца (он же Андре Симон). Согласно классической формуле, «Коричневая книга» — смесь 90 % правды и 10 % гипотез, даже фальшивок. Но попадают в самую точку: распроданы тысячи экземпляров на двенадцати языках.
Чтобы выжать все возможное из поджога Рейхстага, нацисты дирижируют «Лейпцигским процессом». Вилли Мюнценберг объединяет в Комитет международных юристов такие известные личности, как сэра Стэффорда Криппса, Артура Гарфилда (защитника анархистов Сакко и Ванцетти), Моро-Джаффери или Гастона Бержери. Затем других, таких, как лорд Марлей или граф Кароли в Международном комитете помощи жертвам гитлеровского фашизма, в котором председательствует физик Альберт Эйнштейн. Под присмотром неутомимого Отто Катца этот Комитет с успехом организует в Лондоне «контр-процесс».
Это был новый тактический прием, о котором Артур Кёстлер, в то время бывший одним из сотрудников «Концерна Мюнценберга», напишет в своих мемуарах:
«Началось с создания «Международного комитета помощи жертвам гитлеровского фашизма», имевшего филиалы по всей Европе и в Америке. Он укрывался под маской филантропической организации и имел в каждой стране административный совет, состоящий из очень почетных лиц, начиная с английских герцогинь и до американских журналистов и французских ученых, которые и не слышали никогда о Вилли Мюнценберге и считали, что Коминтерн — это пугало, созданное пропагандой доктора Геббельса».
Эффектный прикладной прием! В образовавшуюся брешь врывается НКВД. В то же время близкий Мюнценбергу, один из его самых ловких «нелегалов», Симон Николаевич Ростовский, журналист, пишущий в Лондоне под псевдонимом Эрнест Генри, раздувает эту кампанию в своей книге «Гитлер правит Европой?».
Так что же, Мюнценберг секретный агент? Правда видится слишком противоречивой. О гениальном пропагандисте не скажешь просто, что он человек «спецслужб», как об Отто Катце, об этом чехе, который всегда будет к ним ближе, чем Мюнценберг. Его поле деятельности — манипулирование общественным мнением в крупном масштабе. Его предпочтительная мишень — это либеральная интеллигенция, которую следует переключить без ее ведома на систему коммунистического мышления по методам, которые соприкасаются с «активными мерами» или «дезинформацией», практикуемыми кадрами НКВД, но намного изощреннее и, по-видимому, более искренне.
Значит, действуют они в разных регистрах. Но пути НКВД и концерна часто пересекаются. Пример тому — контакт организации Мюнценберга с профессором марксистской экономики Морисом Доббом. Добб послужит приманкой в заманивании молодых преподавателей Кембриджа в коммунистические сети. Среди них Ким Филби, которого преподаватель экономики направит в организацию Мюнценберга в Париж. Окончательная вербовка этого в будущем «суперагента» будет проходить в Вене.
Определенная деятельность Вилли Мюнценберга может вестись, кроме того, явно по поручительству и к выгоде спецслужб Москвы. Так, в начале 1935 года, в самый разгар «медового месяца» французско-советских дипломатических отношений, Мюнценберг при посредничестве депутата-социалиста Соломона Грумбаха налаживает контакт с офицером Второго бюро французских военно-воздушных сил, капитаном Полем Стеленом. Он предлагает капитану разработать план диверсий на немецких заводах при посредничестве подпольщиков, рабочих-коммунистов. С подозрением отнесшиеся к этому французские спецслужбы не дали согласия…
Поскольку Мюнценберг полагается на верность курса, его не беспокоит «переплетение» путей его организации с путями НКВД и ГРУ. Он принимает без задних мыслей роль «разорителя талантов» к выгоде Советов. Но сомнение возникает в том же 1935 году, во время визита в СССР. Становление сталинизма (это эпоха грандиозных чисток, следовавших одна за другой после убийства Сергея Кирова) со всей силой поражает немецкого борца, который остается «чистым». Вероятно, он делится своими сомнениями с новым другом, Андре Реймо-ном, основателем рубрики «Рабкоры» в «Юманите». Реймон в то время, как и Луи Доливе, является одним из секретарей пацифистского движения, возглавляемого лордом Робертом Сесилом.
В октябре 1936 года Мюнценберг вновь в Москве. Ему предлагают оставить свою парижскую организацию и перейти работать в отдел Коминтерна Агитпроп, то есть явно встать под опеку. В то же время его упрекают в «потере революционной бдительности». Он не заметил, как в его организацию внедрилась Лилиан Клейн, отца которой НКВД считает агентом службы Франко. Только вождь итальянских коммунистов пытается прийти к нему на выручку.
Но пуля не далеко легла от цели! Под предлогом передачи ключей от дома своему последователю, Отто Катцу, и завершения переправки оружия для испанских республиканцев, что тоже входит в сферу его забот, Мюнценберг получает право вернуться в Париж.