Для этих целей Неруда подбирает себе весьма странного личного секретаря. Она хочет, чтобы ее называли Шарлотта Жанте, хотя ее настоящее имя Долорес Гарсия Эчеварьетта. Мужем Долорес является Хоаким Оласо Пьера, испанский коммунист несколько необычного плана. Как один из руководителей «старой гвардии» в ИКП он работал в тесном контакте с советскими спецслужбами в период гражданской войны. В особенности с венгром Эрнё Герё, человеком из числа «ликвидаторов» оппозиции в Барселоне. Именно Герё обязал Оласо Пьера создать внутри испанской КП внутреннюю полицию, представленную как «отдел кадров» партии. И испанец руководил тогда этой политической полицией в качестве генерального инспектора по поддержанию общественного порядка в Каталонии.
Один из ближайших сотрудников Оласо Пьера в ту эпоху, Викторио Сала, тоже очень активен в пользу НКВД в Республиканской Испании. И вот совпадение: когда Сала перебирается в Южную Америку и устраивается в Мексике, Долорес Гарсия Эчеварьетта «контролирует» испанских беженцев, перебирающихся из Франции на латиноамериканский континент…
Неутомимый борец, Долорес делает все возможное, чтобы остаться в генеральном консульстве, когда в 1940 году чилийское правительство Народного фронта назначает Пабло Неруду генеральным консулом в Мексике. В это время в южноамериканских представительствах во Франции процветает просоветская разведсеть. Тактика совсем не нова. Она заключается в максимальном использовании возможностей внедриться в посольства нейтральных стран. Именно так в июле 1939 года оказывается в Брюсселе один из будущих руководителей «Красного оркестра», капитан Гуревич (он же Кент). В его кармане паспорт, полученный в Нью-Йорке от представителей Уругвайского посольства, на имя Винсенте Сьерра. Его товарища Макарова будут называть Карлос Аламо. А что касается руководителя «Красного оркестра» во Франции и в Бельгии, знаменитого Леопольда Треппера, то он при случае выезжает в собственном автомобиле болгарского посла в Брюсселе. Болгария тоже нейтральная страна…
Неруда занимает свой новый пост. 4 октября 1940 года мексиканская полиция арестовывает крупного южноамериканского художника, проникнутого коммунистической идеей, Давида Аль-фаро Сикейроса. Сикейрос родился в богатой буржуазной семье в Мексике. Он принимал участие в гражданской войне, прежде чем принять идеологию Профсоюза рабочих, техников, художников и скульпторов, а затем стать секретарем мексиканской компартии. Сикейрос, конечно, участвовал и в испанской войне, возвратившись с которой он занимается активной деятельностью в своей стране.
В этом он не одинок. 9 января 1937 года в Мексику по официальному приглашению правительства президента Карденаса приехал Троцкий. С тех пор он — излюбленная мишень людей из НКВД. Попытки его убить множатся. В августе 1940 года они достигают своей цели. И поскольку в этих покушениях замешан Давид Альфарб Сикейрос, он испытывает на себе всю суровость законов своей родины.
Но не долго. Пабло Неруда, в качестве чилийского консула, имеет «длинные руки» и умеет ловко обходиться с людьми. Он «симпатизирует» начальнику тюрьмы, в которой содержится Сикейрос, ставший известным за свое участие в покушении на Троцкого, как «художник с пистолетом». Готовился побег? Может быть. В данном случае он оказался ненужным: обвинители Сикейроса не имели успеха и вскоре Сикейрос получает условное освобождение. Воспользовавшись этим, в марте 1941 года он пытается скрыться. Пабло Неруда занят получением визы в Чили для Сикейроса, как «политического эмигранта». Но чилийские власти, гневно осудив его явное соучастие в деле Сикейроса, исключают Неруду из дипломатического корпуса…
После окончания войны Неруда продолжает оставаться верным сталинистом. Против югославского лидера, еретика Тито, он обрушивает такие поэтические стрелы:
Тучный предатель,
Кровью залитый,
Тиран этот, Тито,
Жадностью полон.
В 1954 году, когда Неруда был поглощен работой над «Одами изначальным вещам», дурная новость пришла из Парижа. 2 февраля его бывшая секретарь в консульстве Долорес Гарсия Эче-варьетта и ее муж Хоаким Оласо Пьера были найдены мертвыми у себя дома, на улице Удо в доме № 7. Смерть наступила в результате отравления газом.
Несчастный случай? Возможно. Но, учитывая путь, который прошел Оласо Пьера, человек, слишком хорошо информированный о деятельности НКВД в Испании, попавший в 1943 году в руки Гестапо и не выдержавший пыток до того, как он был переправлен в Маутхаузен, где испанские коммунисты держались от него в стороне, можно полагать, что его должным образом ликвидировали. Что касается Долорес, постоянно работавшей в чилийском консульстве, то ей тоже было много известно о проникновении советских агентов в южноамериканские посольства в Париже.
Неруда, в свою очередь, не впал в хандру. Он продолжает свою литературную деятельность, осыпая врагов воинственными проклятиями, чему доказательством может служить «Мемориал Черного острова». Он умер в своем доме, на Черном острове, в сентябре 1973 года, через несколько дней после прихода к власти военной хунты генерала Аугусто Пиночета.
Ценою своей свободы активисты чилийского коммунистического союза молодежи превратили его похороны в отчаянный политический протест, который был запечатлен фотокамерами международной прессы. Несомненно, они не знали всего о том, кого тогда предавали земле.
Фидель Кастро не ошибся, когда отклонил просьбу предоставить местожительство на Кубе этому секретному поэту-агенту, сказав:
«Неруда — это слишком дорогая проститутка для такой бедной страны, как наша…»
Разведсети ГРУ накануне войны
В 30-е годы секретная служба Красной Армии внедрила во многих ключевых странах долго действовавшие разведсети. Их цель была: выжидать, пускать глубокие корни, чтобы в итоге эффективно действовать в будущем, а не немедленный сбор информации и разведданных.
Здесь мы проникаем в сферу мифологии шпионажа, потому что самыми основными действующими лицами в этих сетях будут Рихард Зорге, Леопольд Треппер («Красный оркестр») и Шандор Радо («Трое Красных»), Трое агентов, «временно преданных забвению» и проявивших себя в полной мере во время Второй мировой войны…
Разведчик в Токио Рихард Зорге
Рихард Зорге родился 4 октября 1895 года недалеко от Баку, вокруг которого располагаются богатые нефтяные поля Кавказа и где его отец работал инженером. Он был среднего роста, широкоплеч. Его лицо с резко выраженными чертами обладало естественной красотой и не несло печать равнодушия. Он был отличный танцор и любил выпить. Этот немец пользовался большим успехом у женщин. Он это знал, и такое положение вещей ему нравилось. Человек этот испытывал постоянно сексуальную булимию. Вероятно, чтобы забыться…
Очень скоро Зорге узнал ужасы Первой мировой войны. Он пошел добровольцем в армию кайзера и получил боевое крещение в Бельгии. После шести недель обучения этого новобранца, полного патриотизма и юного задора, бросают в кровавое пекло сражения во Фландрии, которое с октября по ноябрь 1914 года происходило на берегах Изэра и холмах Ипра.
Затем Зорге переводят в Галицию, где он впервые был ранен. В апреле 1916 года новое испытание: взрывом снаряда поражены обе его ноги. В военном госпитале Кёнигсберга молодой немец знакомится с привлекательной санитаркой, придерживающейся левых взглядов, и ее отцом, врачом и очень активным социалистом.
Пребывание в Кёнигсберге знаменует начало его политической деятельности. Зорге начал погружаться в работы Маркса и Энгельса, которые он до тех пор знал понаслышке в семье: брат его деда, Фридрих Адольф Зорге (1828–1906), был одним из самых ближайших соратников основателей марксизма!
Как и значительную часть молодых людей его поколения, добровольца с лета 1914 года переполняли революционные идеи после полутора тысяч дней мирового пожара. В ноябре 1918 года на совете рабочих, солдат и матросов в Киле он встречает своего второго идейного наставника, преподавателя университета, человека крайне левых взглядов Курта Герлаха. Мятеж, разгоревшийся на военной базе и охвативший крупный военный порт на Балтике, дал сигнал началу немецкой революции, которая спалила как пучок соломы режим кайзера. Рихард Зорге, сторонник спартаковцев, решительно встает на путь, приведший его в ряды Германской компартии.
Зорге, как специалист-подпольщик, прежде всего бдительный коммунист. Для M-Аппарата, незаконной военной организации КПГ, он блестяще выполняет целый ряд секретных заданий.
Свою сноровку Зорге докажет на съезде КПГ в апреле 1924 года во Франкфурте. На этот раз за ним наблюдает Дмитрий Мануильский, руководитель делегации Коминтерна. Получивший ранение в Первой мировой, Зорге был выбран для того, чтобы у него можно было тайно разместить «Ману». Задание, с которым он справился настолько хорошо, что Мануильский заинтересовался таким многообещающим талантом. Через полгода Коминтерн пригласит молодого немца в Советскую столицу…
Рихард Зорге становится «Ика» и устраивается в Москве со своей женой Кристианой. Отныне он работает на ОМС, отдел международных связей Коминтерна. Теперь он секретный агент. С одним заданием он отправляется в Осло, в Норвегию, с другим — в Швецию…
В 1929 году немец только выигрывает от полного разделения функций между спецслужбами и аппаратом Коминтерна. Он попадает в ГРУ, шеф которого Ян Берзин направляет его в Шанхай. Ну, а его ширма, крыша, прикрытие? Корреспондент журнала «Зоциологише Магазин».
Именно в Шанхае Зорге вербует Хоцуми Одзаки, японского журналиста и писателя, широко известного в своей стране как специалиста по китайским вопросам — он работает, в частности, в крупной ежедневной газете «Асахи Симбун» — который будет для него главной опорой в Стране Восходящего Солнца. Поскольку в декабре 1932 года «Ика» вызывают в Москву и дают задание создать разведсеть в Токио.
Обеспечив себе «ширму» в качестве корреспондента нескольких германских газет — к тому же он вступил в нацистскую партию, чтобы СД не копалось слишком усердно в его прошлом! — Зорге высаживается в Японии 6 сентября 1933 года.