В США самые трезвомыслящие люди уже уверены в том, что рано или поздно им предстоит столкнуться с японской военной мощью. Они вдохновляют сценаристов и режиссеров. Среди самых успешных фильмов «Мальтийский сокол» Джона Хьюстона, который выйдет на экраны на следующий день после Перла-Харбора. Хемфри Богарт и Мэри Астор снялись в главных ролях. Богарт исполняет роль офицера, изгнанного из американской армии, которого зовут Рик Леланд. Он дружит с японцем, и тот предлагает продать ему секретные стратегические данные. Рик — предатель? В действительности агент контрразведки США. Он пытается завлечь в ловушку агентов страны восходящего солнца. Дух захватывает на просмотре, но работа над фильмом шла со скрипом: едва началась съемка, Джон Хьюстон получил повестку явиться на военную службу.
«Речь шла о своего рода новом Перл-Харборе, но прицел в этот раз был на Панамский канал», — рассказывает Хьюстон. «Богарт был пленником японцев и его держали в доме у этого канала. Я не упрощал задачу моему преемнику. Я привязывал Богарта к стулу и заставлял его еще три раза дополнительно прятаться от японских солдат, в чем не было необходимости… Потом я позвонил Джэку Уорнеру: «Я уезжаю на войну. Богарт выкрутится сам».
Опять Швейцария
По мере приближения мирового пожара Швейцария понемногу теряет свое спокойствие. Правители Швейцарии и в первую очередь подполковник Роже Массон, шеф службы военной разведки, знают, что новый конфликт опять будет угрожать нейтралитету их страны.
Пока еще не мобилизованы офицеры резерва, которые составляют главную опору Швейцарии во времена войны, швейцарскую СР (по-немецки — Нахрихтендинст) составляют только немногим более десятка проверенных служащих, которые разделены на три подразделения:
«Г» — Германия,
«ф» — Франция,
«И» — Италия.
Массон получает ценную информацию от Ганса Хаузаманна. Хаузаманн, капитан-резервист, занимается торговлей фототоварами и оптикой. Он смог убедиться в бедственном состоянии военной разведслужбы своей родины — между 1930 и 1935 годами в ней насчитывалось всего два офицера, одним из которых был сам Массон.
Патриот Швейцарии, Хаузаманн, не колеблясь, рискует всем что у него есть. Он создает свою небольшую разведслужбу, бюро Ха. После скромного дебюта это «семейное предприятие» (с Ха-узаманном работают только три человека, один из них его зять) развивается, благодаря многочисленным поездкам сотрудников Хаузаманна по Европе, которые открывают глаза на происходящее и себе и окружающим.
Это весьма полезно для швейцарской армии. Капитан Хауза-манн часто встречается с германскими специалистами. Он старательно извлекает выгоду даже из разговора урывками, выспрашивая их мнение о Гитлере, о его режиме.
Первый гром прогремел в 1936 году. В Давосе убит шеф швейцарских нацистов Вильгельм Густлофф. Все опасаются репрессий с германской стороны. Бюро Ха произвело сенсацию, предоставив письменное доказательство того, что Рудольф Гесс формально запретил любые операции против Швейцарии.
Ободренный достигнутым, Массон направляет Хаузаманна в следующем году в Цюрих для встречи с представителем Зправо-дайске Одделени, капитаном Карелом Седлачеком, находящимся там под именем Томаса Зельцингера, корреспондента газеты «Народни Листы». Массон во время поездки в декабре 1934 года в Прагу установил тесный контакт с Франтишеком Моравецом. Седлачека направили в Швейцарию под псевдонимом «Дядя Том».
С сентября 1939 года, с момента объявления войны, бюро Ха, ставшее официально центральным отделением «Пилат», увеличивает свою активность и средства, так же как и СР, численный состав которой возрастает на десять человек. Мобилизованный и получивший звание майора, Хаузаманн устраивается близ Люцерна, на вилле Штутц. Он часто встречается с прикомандированным к нему офицером военной разведки (отдел НС I), капитаном Максом Вайбелем, он же Риги.
Через других резервистов: адвоката Бернгарда Майра фон Бальдегга и журналиста Ксавьера Шнипера Хаузаманн будет поддерживать связь с немецким эмигрантом Рудольфом Рёсслером, источником «Люси» швейцарской сети секретной службы Красной Армии («Разведсети ГРУ накануне войны»). Так начинается полное авантюрных поворотов дело, которое будет развиваться в самые мрачные дни войны. Эта разведывательная группа, замыкающими в которой Вайбель и Хаузаманн, будет получать свежеиспеченную информацию из сфер высшего немецкого командования. Группу, вытянутую в цепочку, передающую информацию, швейцарцы назовут «линией Викинга».
Массон и швейцарские службы поддерживают к тому же хорошие отношения с британцами. Со Швейцарией очень близко знаком Клод Дэнси, помощник директора контрразведки в МИ-6 и тайный вдохновитель секции Зэд, которая дублирует в некотором роде спецслужбы Его Величества. Дэнси много «путешествовал» по Швейцарии до 1936 года.
После Аншлюса, присоединения Австрии к Германии, Дэнси останавливается в Женеве, устроив там внешнюю штаб-квартиру секции Зэд. Во главе ее сотрудник МИ-6, Персон. Затем его меняет коллега по МИ-6, Виктор Фаррел, прибывший из Вены. Фаррел, который с помощью всевозможных проделок в Швейцарии в дни войны будет получать разведданные большой ценности от Рахель Дюбендорфер, она же Сиси, лазутчика сети ГРУ Шандора Радо в Международном Бюро Труда.
Кроме того, личными источниками Дэнси являются Хью Уиттол в Лозанне, агент из МИ-6, у которого прямой контакт с Хаузаманном и который располагает превосходным агентом в горной Швейцарии. Речь идет о ветеране войны 1914–1918 годов, давно обосновавшемся в Швейцарии, где он проводит свои наблюдения, графе Ван Ден Гёвеле, которого все называют Фанни.
Шеф резиденции МИ-6 в Берне под ширмой пресс-атташе Фанни будет связан дополнительно с централью «Пилат» Ганса Хаузаманна.
В декабре 1939 года у британцев и швейцарцев появился новый источник получения информации. В данном случае — это Халина Шиманская, супруга бывшего польского военного атташе в Берлине полковника Антона Шиманского. С ней проводил беседу шеф Экспоситуры в Швейцарии капитан Шчесны Хойнац-кий. Мадам Шиманская дала понять, что она находится в контакте с людьми из Абвера. И Фан Ден Гёвель (Фанни) передал дело в руки МИ-6.
Конечно, французы поставлены в курс дела поляками. Этим занимается шеф поста СР, помощник военного атташе в Берне, майор Рене Дюнан. В августе 1938 года его заменяют Гастоном Пуршо, бывшим помощником шефа поста в Бельфоре, к которому немцы относятся с нескрываемой ненавистью.
Немцы, — нацизм к тому обязывает, не остаются пассивными наблюдателями в Швейцарии. И пока офицер Абвера, барон фон Грумпенберг, старается поддерживать контакты с эмиром Сирии и Ливана Шехибом Арсланом, конкурентом великого муфтия Иерусалима Хаджи Амина эль-Хуссейни по пути сближения некоторых лидеров арабского индепендентистского движения со странами Оси, вице-консулы Рейха, Вильгельм Грёбль и доктор Анстон, пытаются со своей стороны внедрить с 1937 года в Швейцарии подобие «пятой колонны» под контролем Зихерхайтсдинст и Аусландсорганизациун, внешней структуры НСДАП. Они располагают для этой цели существенными фондами, которые будут наполнять кассу Народного фронта, швейцарского нацистского движения во главе с Францем Бурри и Эрнстом Леонхардтом. А также Национальный фронт доктора Тоблера или Национале Бе-вегунг дер Швайц Альфреда Цандера, Макса Келлера и Эрнста Хоффманна.
В октябре 1939 года Бупо (швейцарская федеральная полиция, отдел которой обеспечивает деятельность оборонительной контрразведки в согласовании с контрразведывательной службой полковника Робера Жакийара) узнает о существовании в Шлей-тгейме центрального управления немецкой разведки. Двое из его агентов, Кёниг и Вилли Гутманн, изобличены в поддержании связи с полковником Артуром Фонжала, лидером Швейцарской фашистской федерации, которому тщетно предъявляет с 1935 года обвинения Отто Пюнтер, один из будущих источников разведсети ГРУ Радо. Пюнтер обвинял его в пособничестве Усташам, хорватским террористам, манипулируемым итальянским СИМ. СИМ, которая внушает опасение властям Швейцарской Конфедерации своей подрывной деятельностью в районе Тессина.
Фонжала, этот бывший кадровый офицер, должен выкладывать крупные суммы денег большому числу лиц, дабы заполучить разведданные военного и гражданского характера; среди этих лиц — частный детектив Лир. Речь велась в основном о наблюдении за британским агентством Эксчейндж Телеграф в Цюрихе, — агентуре, согласно шефу Швейцарской фашистской федерации, «франкмасонов» и майора Хаузаманна, которых он считал опасными по причине их антинацистской деятельности. Для шпионажа за границей Фонжала использовал швейцарских граждан: Эдуарда де Морлье, Робера Балисса, Давида Франсэ. И даже несовершеннолетних детей…
Роже Массон долгое время работал с Фонжала, особенно преследуя коммунистов. Об их отношениях хорошо известно. Массон выступал на судебном процессе в качестве свидетеля. Обвиненный в «военном шпионаже во вред Франции и в пользу Германии», хотя он и утверждал, что действовал из патриотических чувств, Артур Фонжала будет в итоге осужден, как и немец Вальтер Штайнвег, считавшийся мозговым центром Шлейтгейма.
Дело Фонжала оставляет неприятный привкус: не двойную ли игру вел полковник Массон, который невразумительно объяснил, в чем состояли их связи с Фонжала. После войны на Массона обрушится поток критики. Несомненно, не легко работать в этой Швейцарии, в нейтралитете которой в то время появились бреши, пробитые Абвером, СД и СИМ, МИ-6 и СР, Экспоситу-рой и Зправодайске Одделени…
С капитаном Трюта: недремлющий пост СР
«Мой дорогой Трюта, вот вы и отбываете в нашу резиденцию разведки Лиссабона! Приятная страна, эта Португалия, и мы любили бы ее больше, если бы знали, что замышляет Салазар!»
Полковник Луи Риве знает, что он может положиться на Роже Трюта, этого капитана с гордым выражением на лице, украшенном усами, а для Эррол Флинн Трюта — типичный представитель офицеров разведки старой закалки: в безукоризненно сидящем мундире и белых перчатках. Людей, которых Шарль-Робер Дюма, в прошлом секретный агент, прославил в своем сериале «Те из СР».