И Артуру Циммерманну не удастся это отрицать: неловко негодуя перед журналистами на британскую неделикатность, несчастный государственный секретарь кайзера лишь подтвердит перед американцами правдивость своей телеграммы.
Александр Чек был центральным звеном операции, в результате которой англичане частично раскрыли немецкий шифр. Чех по происхождению, он родился в Англии, в Форест-Хилл, в Великобритании жили его родители.
Чек находился в Брюсселе в 1914 году, и как человека, увлеченного службой электросвязи, его поставили на учет в комендатуре на улице Луа сначала как ремонтника, а затем как специалиста-шифровальщика. На этой работе он получил доступ к книгам немецких шифров.
Вот так удача для спецслужб Его Величества! Чека вербовали санитарка Эдит Кавелл и ее правая рука, бельгийский издатель-подпольщик Филипп Бок. В Лондоне решили интернировать его родителей, дабы положить конец последним сомнениям молодого человека: безопасность его родителей и его приезд в Англию взамен секретных кодов — вот что ему предложили.
Чек согласился. Работа закончена, и он просит Бока переправить его в нейтральную Голландию, как и было обещано. Это произошло ночью 14 августа 1915 года. Чек пересек границу Фландрии и Голландии. Дорожные сумки его велосипеда набиты особо важными документами, которые он везет майору Оппенгейму, шефу станции СИС в Роттердаме.
Все завершено удачно? Как бы не так. В действительности плохо продуманный вариант с переброской Чека в Голландию тревожит НИД и его шефа, «Моргуна Холла». А что, если немцы пронюхали о бегстве их шифровальщика? Они поменяют шифры и начинай все сначала…
Драконовские законы «Комнаты 40» приговаривают молодого чеха к смерти. С тех пор никто не видел его живым. Вероятно, англичане перевезли его тело назад в Брюссель, чтобы убедить немцев, что Чек погиб в результате несчастного случая. Маневр циничный, но эффективный: шифровальщики кайзера в Брюсселе продолжают пользоваться теми же шифрами.
Трагическая судьба Александра Чека, скорее всего, связана со смертью Эдит Кавелл и Филиппа Бока («Женщины в разведке»). Их группа раскрыта — кем? — оба расстреляны немцами за шпионаж. План побега, подготовленный Жозефом Крозье, британцы провалили из-за проблемы с деньгами. Мисс Кавелл и Бок, — не слишком ли много знали они об исчезновении несчастного чеха?
Влиятельные агенты немцев
Париж, 9 июля 1917 года. Бурбонский дворец меняет свой внешний вид. Как и каждое лето, здание национального собрания чистят с пола до крыши. Перекидываясь шутками, двое технических служащих убирают пыль в гардеробах депутатов. Внезапно один из них замирает как вкопанный перед шкафом. Пораженный увиденным, он восклицает, подзывая своего коллегу:
«Иди быстрей, я глазам своим не верю…»
Находка этих служащих вызовет один из самых крупных скандалов за всю историю французского парламента. В найденном конверте — пачка новеньких казначейских билетов: 25 000 швейцарских франков.
В мирное время это было бы вполне банально. Но сейчас лето 1917 года, идет война. На фронте — яростные штыковые атаки, пелена ядовитых газов, непрекращающиеся артобстрелы. У французов этой весной происходили серьезные волнения солдат в окопах. Среди пацифистов рождаются призывы к «белому миру», миру без победителей и побежденных. На востоке русские солдаты почти не участвуют в сражениях, потрясенные до основания февральской революцией 1917 года.
Однако шпионаж продолжается. Не имеет значения, что раскрыта «агент Аш 21», экзотическая танцовщица Мата Хари, которую приговорят к смертной казне и через месяц расстреляют. По-прежнему атмосфера накалена.
Руководство палаты депутатов, поставленное в известность о находке двух служащих, приказывает провести расследование без шума. Узнают, что конверт принадлежит депутату от Бретани, тридцатиоднолетнему Луи-Мари Тюрнелю, адвокату и мэру Лудеака в департаменте Кот-дю-Нор. Избранный в 1910 году от партии радикалов и регулярно с тех пор переизбиравшийся, Тюрнель вел кампанию вокруг экономии общественных фондов и «братства людей».
Депутат — платный агент немцев? Вопрос стоит настолько серьезно, что министр внутренних дел, Луи Жан Мальви, приказывает арестовать вдохновителя ультрапацифистской газеты «Боне руж», Мигеля Виго-Альмейреда, отца будущего кинорежиссера Жана Виго. Того самого Виго-Альмейреда, за которым капитан Ладу, шеф Отдела централизации разведслужб, приставил следить певицу Мистенге.
Странная личность, анархист Альмейреда, как будто бы имеет достаточно тесные связи с некоторыми французскими политиками первой величины. Среди них, например, Луи Жан Мольви и Жозеф Кайо. Дружба, от которой решительно отрекся год назад Шарль Морра, теоретик роялистского движения «Аксь-ён франсэз», великий изобличитель «еврейско-немецкого шпионажа».
Морра, по-видимому, хорошо осведомлен. Откуда он узнает подробности, которые он одну за другой предлагает читателям своей газеты «Аксьён франсэз»? Без всякого сомнения, от Мариуса Плато, шефа его разведслужбы. Плато в постоянном контакте с бывшим шефом Второго бюро военного руководства Парижа, капитаном Бодье, положенным на лопатки капитаном Ладу.
Как и Мигель Виго-Альмейреда, обвиняется в «сотрудничестве с врагом» и Поль Марион. Администратор «Боне руж» Рауль Дюваль — как стало известно — обладатель чека на сумму 135 000 франков. Откуда и проливается свет на тайные связи коллектива «анархистской» газеты с известным немецким банкиром… Марксом. И в данном случае — связи со спецслужбами кайзера!
Это не все. Служба наблюдения за шпионами Главной сыскной полиции следует по пятам авантюриста высокого полета, лионца по происхождению, Поля Боло, заслужившего титул «паши» у Аббаса Хильми, египетского хедива, устраненного с трона англичанами. С 1915 года ему платят — и очень много — немцы. Даже если они слегка переоценивают его эффективность, это один из их лучших платных агентов во Франции.
Как и у Альмейреда, связи у Боло-Паши весьма необычные. Настоящая разведсеть. Среди ее агентов фигурирует Монье, в то время первый председатель апелляционного суда Парижа. Магистрат — среди прочих организаций — служил посредником для выкупа «Журналь». Финансируемый из-под руки Боло-Паши, этот крупный парижский журнал стал активно поддерживать антибританскую пропаганду во Франции. Кроме того, его короткие объявления становятся средством связи, о котором мечтали агенты немцев, действующие в Гексагоне.
Когда Луи Тюрнель узнает, что в отношении него ведется расследование, то делает вид, что это — ну, полная неожиданность. Его обвиняют в продаже шпионам кайзера секретов совещаний за закрытыми дверями в Палате депутатов, а затем попытке сбежать в Швейцарию со своей супругой. Дабы оправдаться, он устраивает у себя на дому одну пресс-конференцию за другой. Нет, он не собирался искать в Швейцарии убежище, он просто ищет доказательства своей невиновности. Да, у него в парламентском гардеробе хранились 25 000 франков, но эти деньги получены как комиссионные за вполне законные торговые сделки. За продажу скота… «Он заговаривает зубы. Но у него нет шансов: германский канцлер сам совсем недавно публично хвастался, что знает содержание секретных совещаний Палаты со слов «очевидца», — утверждают его политические противники. Они также напоминают о странном самоубийстве Мигеля Виго-Альмейреда, задушенного шнурком в его камере 11 августа, через 4 дня после ареста. Они также высказывают мнение, что Кайо и Мальви хотели уничтожить доказательства существования подпольной сети, организованной влиятельными, оплачиваемыми немцами людьми. Именно это, во всяком случае, утверждает без всякой подоплеки Жорж Клемансо, будущий председатель Госсовета. На улице Сосэ, в резиденции Сыскной полиции, бьют тревогу. Нужно немедленно устроить допрос Луи Тюрнелю. Но согласно конституции бретонский депутат пользуется парламентским иммунитетом.
Комиссия из одиннадцати человек выносит наконец решение. 29 сентября сообщается об аресте Боло-Паша. Благодаря немецким депешам, расшифрованным в США, Сыскная полиция точно установит, что этот авантюрист получил кругленькую сумму в 1 683 500 долларов через одного из администраторов «Дойче Банк» в Нью-Йорке.
Со своей стороны, Луи Тюрнелю придется признать, что эти 25 000 франков Швейцарского федерального банка получены им, но будет упрямо утверждать, что речь идет о простой импортноэкспортной сделке с мясом. Неудачная система защиты: вскоре всплывают его связи с итальянским авантюристом Каваллини, хорошо известным как один из связных Боло-Паша. Затем расследования военных установят, что с 1915 года Тюрнель был знаком с князем Бернгардом фон Бюловом, экс-канцлером, которого французы считают первой фигурой в пацифистской пропаганде немцев.
5 октября мэр Лудеака лишается парламентской неприкосновенности. Обвиненный в шпионских действиях в пользу врага, Тюрнель заключается в тюрьму Фресн. Он умрет от болезни 5 января 1919 года, вслед за Боло-Паша, расстрелянным 17 апреля 1918 года, и Раулем Дювалем, также расстрелянным 17 июля 1918 года. Пьер Ленуар последует за ними в могилу 24 октября 1919 года.
Пропагандистские операции и дезинформации, проводившиеся немецкими спецслужбами в большом масштабе в 1917 году (дела Виго-Альмейреда, Тюрнеля, Боло-Паша), в политическом контексте были связаны с противостоянием во Франции двух значительных личностей: Жозефа Кайо и Жоржа Клемансо.
С 1916 года с немецких аэропланов на французские и британские окопы сбрасывают специальные пропагандистские издания, такие, как «Газет де Лорен» или «Газет дез Арден» Анри Прево. Вскоре приходит очередь «Газет де Лилль» Оскара У кера.
Конечно, цензура не дремлет — чтение этих газет для солдат-союзников запрещено. Но цензуру тоже можно успешно использовать. В данном случае немцы «ретушируют» подлинные французские и английские газеты, заполняя верхние части полос лживой пропагандой… — ведь французские и английские цензоры требуют оставлять «побелку».