отравлении своего бывшего начальника…
Йосеф (Иосиф) Станиславович Уншлихт. Поляк. Участник Октябрьского восстания. Затем помощник Дзержинского в ЧК и некоторое время работает в военной разведке. Заместитель министра обороны в 1933 году. Руководитель военизированной организации Осоавиахим. Репрессирован в 1937 году в период партийной чистки.
Генрих Григорьевич Ягода. Старый большевик. Изучал фармацевтику. В 1911 году сослан в Сибирь. Член президиума ЧК в Нижнем Новгороде, затем в Москве. Начальник НКВД с 1934 по 1936 годы. Отстранен от должности и переведен в ПТТ. В 1937 году арестован, приговорен к смерти, в следующем году расстрелян.
Николай Иванович Ежов. «Кровавый карлик». Повинен в падении своего предшественника. Параноик и садист, ставший зачинателем волны беспрецедентного террора в СССР, который история запечатлела его именем: ежовщина. Он был организатором процессов в Москве. Сталин ликвидировал его, когда перестал в нем нуждаться. Прирожденный инквизитор, Ежов вынужден был, в свою очередь, признаться в совершении тяжких преступлений.
Лаврентий Павлович Берия. Глава НКВД с 1938 года. Он был более предусмотрителен и пробыл на своем посту длительное время. Инженер. В партии большевиков с 1917 года. Работает в ЧК. Начальник ГПУ в Грузии, на родине Сталина, затем первый секретарь компартии Грузии. Шеф НКВД с 1938 по 1941 год, комиссар внутренних дел в 1942 году, в 1945 году ему присвоено звание маршала, в 1946 году заместитель председателя президиума Верховного Совета. В 1953 году министр внутренних дел. После смерти Сталина арестован за участие в заговоре. Закрытым судом обвинен в государственной измене. 23 декабря 1953 года расстрелян.
Михаил Абрамович Трилиссер. Старый большевик, специализировавшийся до революции в «контрразведке» против агентов Охранки. Вместе со своим братом работал в разведагтпарате Коминтерна, откуда был призван Дзержинским возглавить ИНО ГПУ в 1921 году. После 1929 года возвращается работать в Коминтерн. В конце 30-х годов в результате партийной чистки расстрелян.
Артур Христианович Артузов. Сын крупного торговца. В 1919 году возглавил оперативную службу, затем с 1922 года — контрразведку (КРО). Начальник ИНО в 1929. Руководит операцией по похищению генерала Кутепова в Париже. В 1934 году уволен со службы, арестован и расстрелян.
Абрам Аронович Слуцкий. Меняет Артузова на посту шефа ИНО в 1934 году. Участвует во многих крупных операциях (похищение генерала Миллера, убийство Игнаса Рейсса, в деле Тухачевского). Умирает в феврале 1938 года. По свидетельству Олега Гордиевского (офицера КГБ, перебежавшего на Запад в 1985 году) он был отравлен. Но всяком случае, этот человек слишком много знал о махинациях Сталина. Его помощник Михаил Шпигельгласс, назначенный шефом ИНО, в июле 1 938 года репрессирован и ненадолго пережил своего бывшего начальника.
Владимир Георгиевич Деканозов. Следует за Слуцким на посту ИНО. Грузин, как и Сталин. Человек жестокий и кровожадный. Человек Берии, который заметил его, будучи начальником ГПУ Грузии. Компенсируя свое полное непонимание международной обстановки чрезмерным рвением, Деканозов пробудет на посту шефа ИНО до 1940 года. Расстрелян в тот же день, что и Берия, 23 декабря 1953 года.
5. Меч Революции
Именно в этом смысле руководители ЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД будут рассматривать задачи, стоящие перед их службой, протянувшей повсюду свои щупальца. Чекисты являются элитой нации, неподкупными, яростными борцами в защиту социалистического порядка как внутри страны, так и за пределами СССР.
Нельзя сказать, что это абсолютно неверно, особенно в первое время существования ЧК. Основатель ЧК, Феликс Дзержинский, сам считается идеалом революционера: будь суров, но ради дела — личные интересы должны уйти на второй план. Его ближайшие сотрудники будут выкроены из той же ткани, они даже еще более скептически будут относиться к излишествам своих подчиненных. Они, вероятно, разглядят связи между забвением революционных идеалов и кристаллизацией все более и более репрессивного режима.
В период 1925–1932 годов это первое поколение чекистов будет большей частью заменено вторым поколением, — еще с политическим отливом, но уже в большей степени карьеристом. Старые убежденные большевики будут устранены во имя большей эффективности и необходимости омоложения кадров. Сталин не был инициатором этой новой концепции, но он извлечет из нее наибольшую выгоду, поскольку для обеспечения власти и устранения противников будет опираться на этот новый тип людей.
Следующая выдержка из работы Елизаветы Порецкой «Наши» раскрывает личность шефа ИНО, слова жены Игнаса Рейсса обнажают менталитет того поколения, послереволюционного и досталинисткого:
«Сам Слуцкий был странной смесью: с одной стороны — сознательный служака НКВД, с другой — коммунист и революционер, сентиментально связанный с прошлым. Как о нем рассказывает Кривицкий, он мог плакать перед Мрачковским и И. В. Смирновым, когда вынужден был заставить этих двух героев-революционеров, которым верил, признать свою вину в преступлениях, которые, как он знал, они никогда не совершали. С другой стороны, он пылал яростным и искренним гневом против чешской полиции за то, что она не арестовала троцкиста Грылевича, о котором он сам ей донес, как о нацистском шпионе. «Что, все эти чехи — прислужники?» — спрашивает он Кривицкого. Слуцкий, по-видимому, не мог постичь того, что чешская полиция не подчиняется приказам НКВД».
Третье поколение чекистов появляется в 30-х годах. Не отказавшись совсем от революционных идеалов, оно стремится побольше командовать. Известно, что именно администрирование заложено внутри сталинской системы! Молодые новые кадры ГПУ-НКВД станут свидетелями ужасных насилий «раскулачивания». Они узнают также кровавые чистки и процессы в Москве.
Когда читаешь «добровольные признания» старых активистов, обвиняющихся в самых страшных предательствах, как тут не согласиться, что СССР и товарищ Сталин окружены шпионами, готовыми на все, чтобы их уничтожить? Как не понять, что нужно и самому быть готовым, чтобы уничтожить контрреволюционеров, к тому же чрезвычайно опасных тем, что они принимают вид честных граждан?
Агентам ИНО, работающим за границей, приходится постоянно размышлять. Они не игнорируют перипетии охоты за троцкистами и диссидентами, перебравшимися на Запад: они знают, что ряд руководителей предстоит ликвидировать, едва они возвратятся с войны в Испании. Вышколенные террором и заботами о сохранении будущего, большая часть будет верно служить Сталину, не задавая лишних вопросов.
И притом, почему они должны задавать вопросы, когда они знают, что за исключением Рейсса, Кривицкого, Люшкова и Орлова их начальство всегда послушно, когда оно получает приказ явиться в Москву? Приказ, который звучит тем не менее как смертный приговор…
Клара Шеридан, любовь и Советский Союз
Лондон в августе месяце. Лев Каменев, большевистский вождь, наслаждается выдавшейся погодой. В это лето 1920 года он должен вести переговоры, касающиеся русско-польского конфликта. Ко всему прочему он встретил женщину необычайной красоты, Клару Шеридан. Эта обольстительница — с одной стороны, кузина Уинстона Черчилля, а с другой — племянница шотландского революционера Шейна Лесли, приятеля ирландского социалиста Джеймса Конноли, до войны продававшего оружие находившейся тогда в подполье партии большевиков.
Вскоре по всему Лондону ползут слухи: Каменев стал любовником Клары. Они встречаются ежедневно и вполне официально: Клара скульптор, очень талантливый скульптор, и поэтому большевистский лидер в свободное время приходит позировать, а она желает запечатлеть в бюсте великих вождей Советской России…
Один из ее друзей, Сидней Рассел Кук, увлечен этой идиллией и ежедневно звонит Кларе по телефону, чтобы разузнать какие-нибудь подробности об этом бравом Каменеве.
«В конце концов я поняла, что посредством меня и Сиднея следили за моим приятелем большевиком», — напишет она в своих мемуарах «Чистая правда» (1935 год):
«Когда Сидней работал на бирже, его жизнь ни от кого не зависела. Я не видела никакой связи с Интеллидженс Сервис. Но его поведение было таким странным, что однажды я спросила его, в чем дело. Он рассказал мне тогда, что после того, как был ранен на войне, поступил в контрразведку, но уверял меня, что сейчас этим не занимается. Но его заверения меня не успокоили. Поступив однажды на эту службу, человек остается связан с ней на всю жизнь. Это как рецидив болезни».
Клара Шеридан не обманывалась в своих предположениях. Раз, два — и службы безопасности взялись за дело: они приглашают Каменева и сообщают ему, что его нахождение на территории Великобритании нежелательно. Но поскольку он пообещал молодой женщине пригласить ее в Советскую Россию, чтобы она увековечила в мраморе Ленина, Троцкого, Красина и компанию, то спецслужба решает выйти прямо на мисс Шеридан. Согласится ли она собрать как можно больше информации о тех, с кем она будет встречаться? Клара не отвечает «нет». Она обещает и однажды в одной газете, сдержав свое обещание, поместит все свои впечатления.
Если, как полагают сегодня историки, глава военного отдела МИ-6, Стюарт Мензис, и управлял своей подопечной на расстоянии, то он попадал прямо в цель. Через короткое время Клара Шеридан становится «любимицей» большевистских шефов. Она входит в Кремль как в трактир, у нее свита — как у императрицы Марии Федоровны в новом дворце, она отдыхает в Крыму, на виллах номенклатуры.
Каменев в действительности должен держать дистанцию. Его жену — сестру Троцкого — нисколько не устраивает присутствие этого Родена в нижнем белье. Ко всему прочему, Клара Шеридан порхает как бабочка с цветка на цветок. Она становится любовницей Троцкого, затем Михаила Бородина, будущего члена совета Коминтерна где-то во времена Китайской революции…
Клара создает бюсты всех этих большевиков, заметно ошеломленных тем, что их изображения будут бессмертны: Каменева, Ленина, Красина и даже… Дзержинского, «Железного Феликса», председателя ЧК.