Как А. Дж. Каммингз заметил репортеру, который будет освещать весь ход этого дела («Московское Дело», Виктор Голланч, 1933), для англичан ситуация довольно деликатная, среди русских инженеров тоже есть завербованные, среди них некий Долгов (руководитель ОТК фирмы «Электроимпорт»). Несомненно, личность своеобразная, работающая на ГПУ. Во всяком случае, получив от Торнтона 3000 рублей, он передал их в службе контрразведки, на площади Дзержинского.
В отношении документов и свидетельств, предъявленных ГПУ, приговор председателя суда Ульриха может показаться странным: пять советских граждан (в другое время их непременно бы приговорили к смертной казни) получают от 5 до 10 лет тюрьмы. У англичан двое несчастных, которые сознались в участии в шпионаже — Торнтон и Макдоналд, — осуждены соответственно на сроки два и три года тюрьмы. Все остальные высланы за пределы СССР. Очевидно, дипломатическое давле-ние Лондона сыграло свою роль. Благодаря ему вскоре были освобождены и оба англичанина.
Но процесс «Виккерса» останется в истории как первый большой шпионский процесс, инсценированный в стране строящегося коммунизма. За ним последуют много других. К тому же, в последующих процессах станет непозволительным любое запирательство, еще возможное во времена процесса «Виккерса». «Виккерс» служил прикрытием многочисленных предприятий МИ-6. В данном случае операция «Виккерс» проводилась в СССР Стюартом Мензисом, будущим шефом МИ-6, при прямом содействии его приятеля, Дэвида Бойля, шефа секции Н МИ-6 (ответственной за обеспечение связи), который осуществлял переправку документов, собранных разведсетью Ричардс-Монкхаус.
Так как с 1918 по 1943 годы в СССР не было резиденции МИ-6, приходилось рассчитывать на помощь людей под экономическим прикрытием, которое так любят англичане. «Виккерс» участвовал, кроме того, во многих других операциях. Так, в 1939 году капитан Клемент Хоуп, шеф резиденции в Югославии, тоже воспользовался его прикрытием. Теренс Максвелл, директор «Виккерса» с 1934 по 1975 годы, имел чин полковника и очень активно участвовал в специальных операциях на Среднем Востоке во времена Второй мировой войны. Что касается Фердинанда Уильяма Кавендиша-Бентинка, бывшего директора «Виккерса» в Бельгии, во время войны он будет председателем Джойнт Интеллидженс Коммити.
Молодой репортер агентства Рейтер, который «освещал» процесс Виккерса в Москве, — Ян Флеминг. Шутки Истории. Двадцать лет спустя этот опыт всплывет в его памяти в образе чудовищных персонажей в «Милых поцелуях России». Вдохновители СМЕРШ, генерал Грубозабойщиков и Роза Клеб, доставят много хлопот Джеймсу Бонду, агенту 007.
Рабинович, темный человек из кинематографа
В 1923 году украинский еврей из Киева высаживается на берег Франции. Грегор Рабинович родился 2 апреля 1889 года и спустя 34 года оставил родину, теперь СССР. Вскоре он организовал в Париже дом кинематографии Сине-Альянс (бульвар Хауссманн, 150. тел. ВАГрам 58 61), в котором выйдет на экран «Мишель Строгов» Туржанского.
Странный экземпляр «русского белогвардейца» этот Рабинович. В «Казанове» Александра Волкова (1926) он поспособствует становлению, как актера, швейцарцу Мишелю Симону, одному из основателей коммунистического движения в Швейцарии в 1919 году. Симону, лучшим другом которого считается Леон Николь, лидер рабочей партии (КПШ) и в будущем тыловая поддержка сети шпионажа «Драй Ротен» («Разведсети ГРУ накануне войны»). Симон, который в течение нескольких десятилетий будет играть внешне неприметную роль в среде русских белогвардейцев в Париже.
Фильмов Грегор Рабинович выпустил немного. Зато он ничего не боится. Какого дьявола этот еврей-эмигрант оседает в Германии, когда нацисты готовы взять власть в свои руки? Взявшись за работу, он создаст там много фильмов Вилли Фореста.
В 1936 году он вновь в Париже. Как всегда, он дерзок. Доказательством тому — решение УФА, нацистского кинематографического треста, который через два года выберет его в качестве одного из создателей фильма Марселя Карне «Набережная туманов». Рабинович будет договариваться о контрактах с Жаном Габеном и своим старым другом Мишелем Симоном.
И все-таки какая удивительная личность этот Грегор-непоседа, так слабо профессионально подкованный в кинематографе! «В биографии этого продюсера много любопытных фактов», — удивляется историк Эрве Ле Ботер, автор «Жизни Парижа во время оккупации», когда Роже Фалиго и Паскаль Кроп спрашивают его в рамках своих исследований, работая над материалом «Был ли Мишель Симон советский агент?» («События в четверг» от 17 декабря 1992 года). «Непонятно, для чего он приехал в Германию в 1932 и оставался там до 1935 года. Что касается кино, то в этой профессии он был абсолютным невеждой. До «Набережной туманов» он не знал даже, кто такой Габен, самый знаменитый актер эпохи, или Мак Орлан».
Но это не единственный случай, когда человек из советских спецслужб внедряется в мир кино. В 1929 году Алфред Тилтон и его правая рука, Николас Дозенберг, учреждают в США «Американ Экспорт Филм Компани». Алфред Тилтон — шеф ГРУ в Нью-Йорке.
Рабинович покидает Францию в 1940 году. После войны он переезжает в Италию, где будет продюсером нескольких фильмов Кармине Галлоне, будущего режиссера «Дон Камилло против Пепоне». По официальной версии он умер в Мюнхене в 1953 году.
Его связи с Мишелем Симоном и точная роль последнего — не единственные темные пятна в полной приключений жизни Грегора Рабиновича. Согласно свидетельству перебежчика из КГБ Олега Гордиевского, который заставляет сегодня по-новому взглянуть на русские архивы, разведчика высокого класса, которому было поручено в 1935 году укрепить базы НКВД и реорганизовать группы ГРУ в нацистской Германии, звали… Грегор Рабинович. Затем его перевели в распоряжение Слуцкого, начальника ИНО/НКВД, с целью проникновения во Францию в среду белоэмигрантов и троцкистов.
Известно («НКВД против русских белогвардейцев», «Смерть агента с нежной кожей»), что подобные операции требовали различного подхода, но проводились они в одном и том же стиле. В своей книге «Генерал умирает в полночь» (Плон, 1981) Марина Грей утверждает, что в клинике Нейлли-сюр-Сен, принадлежавшей некоему доктору Грегору Рабиновичу, находились останки белого генерала Кутепова, через несколько часов после его похищения французскими и русскими агентами НКВД.
Мы полагаем, что вовсе не это подстегнуло «рабиновичема-нию», оставившую свои следы в США. Обращенный в католицизм, бывший главный редактор коммунистической газеты «Дейли Уор-кер» выболтал секрет: человек под псевдонимом «Французский еврей», носящий прозвище «Робертс», прибыл в Америку для контроля за проведением «мокрых дел» НКВД против русских белогвардейцев и троцкистов. Настоящие имя и фамилия этого человека — Грегор Рабинович! На этот раз он действует под прикрытием Красного Креста в Чикаго и в Нью-Йорке.
Совместно с итальянским коммунистом Витторио Видали, он же Карлос Контрерас, Рабинович руководит четырьмя попытками убийства Троцкого. Последняя будет удачной, проставив точку в мрачном ряду жизненных невзгод основателя Красной Армии. Человек из Киева отправил в Мексику одного из своих людей, Рамона Меркадера дель Рио. 20 августа Меркадер ударом ледоруба раскроит череп Троцкого. Семь сантиметров стали сведут счеты Сталина со своим заклятым врагом.
Еще одна смерть привлекает наше внимание: смерть полковника Михаила Бориславского, застреленного на Манхеттене в феврале 1941 года. Это ученый, специалист по торпедам, принадлежал к той же группе, что и Кутепов и Миллер, два белых генерала, похищенных НКВД в Париже. Вполне может быть, что организатором его убийства был Грегор Рабинович.
Вероятно, Грегора Рабиновича иногда путали с Дмитрием Александровичем Быстролетовым, ответственным советским руководителем, незаконно находившимся во Франции с 1920 по 1937 годы, незаконным сыном графа Толстого, весьма близкого к кругам художников и кинематографистов.
Столетие «Потемкина» и бегство из ГРУ
25 октября 1987 года, в своем доме в Дублине, в возрасте ста трех лет умирает необычный человек. Иван Бешов, русский, был героем легендарного события: восстания на крейсере «Потемкин», одного из значительных эпизодов революции 1905 года. Во время восстания он находился на борту корабля, когда другие корабли Черноморской эскадры вышли навстречу «Потемкину». Инженер-механик стал свидетелем того, как на этих кораблях отказались открыть пушечный огонь по своим восставшим товарищам.
«Матрос не стреляет в другого матроса», — гласит песня.
Скрываясь от ищеек Охранки, секретной полиции, наш мятежник с Черного моря успешно добирается до Лондона, традиционного в то время прибежища для революционеров-антимонархистов.
«Здесь я встретил двух типов, которые сыграли огромную роль в моей жизни. Они испытывали крайнюю нужду, их можно было выпускать на сцену в роли нищих, не переодевая», — будет позже вспоминать Иван.
Оба лондонца не были англичанами: речь идет о русском Ленине и ирландце Джиме Ларкине. Последний был основателем ирландского профсоюзного движения. Он стал другом Бешова и перетянул моряка на сушу острова Ирландия.
Там созревала другая революция: восстание на Пасху 1916 года. Имея немалый опыт подпольной работы, Бешов помогал людям из ИРА доставлять оружие. В этом деле он нашел свой метод. Расположившись в своей маленькой закусочной на Парк-гейт-стрит и находясь в двух шагах от самой крупной казармы в Дублине, он потихоньку закупал оружие у солдат, которые приходили к нему в закусочную…
Когда его стали подозревать, он сбежал в горы графства Тип-перари. Там он встретил спутницу своей жизни. Но увы, едва в 20-х годах пара переберется в СССР, жизнь в стране Великого Октября не осчастливит эту женщину.
Пара возвращается в Ирландию. В 1932 году, незадолго до выборов, которые усадили в кресло председателя Совета Свободного государства Ирландцев бывшего шефа ИРА, Имона Де Валера, политическая полиция Спешиал Брэнч арестовала Ивана Бешова.