Дальнейшему развитию традиций служила и поэзия Цогто-тайджи, видного политического деятеля, ученого и поэта первой половины XVII века. Стихи Цогто-тайджи, высеченные на скале его сподвижниками Гуен-батором и Дайчин-хиа, представляют собой единственный образец монгольской лирики XVII века.
Интересно отметить, что «История Убаши-хунтай-джи», несомненно народного происхождения, совершенно не имеет следов влияния ламаизма, бывшего в то время государственной религией.
Заметные сдвиги происходят в XVII веке в монгольской историографии. Монгольские историки создали ряд значительных произведений. К наиболее интересным относятся «Алтан товч» («Золотая Пуговица») анонимного автора, «Шара туджи» («Желтая история») Саган-Сэцэна (род. в 1604 году). Авторы этих хроник в основном следуют древнемонгольской исторической традиции, которую можно назвать традицией «Сокровенного сказания».
^Хроники XVII века, особенно «Алтан товч» и «Эрд-нийн товч» выдержаны в эпическом стиле. Авторы этих сочинений часто прибегают к приемам художественно-эмоционального воспроизведения исторической картины. Другой отличительной чертой исторических сочинений XVII века, свидетельствующей о новой полосе в развитии монгольской историографии, было усиление буддийского влияния. Монгольские летописи XVII века представляют собой ценные источники, содержащие богатейший фактический материал по истории.
В то время не проводилось резкой грани между историческим и художественным произведениями. При составлении истории монгольские авторы стремились к художественно-эпическому описанию исторических событий, а в художественном творчестве они увлекались исгорико-легендарными сюжетами. В связи с этим во многих исторических сочинениях содержатся ценные образцы художественного творчества монгольских авторов.
Летописцы одновременно были и хорошими писателями и поэтами. Примером может служить творчество Саган-Сэцэна из Орд оса. Он происходил из старинного монгольского аристократического рода, восходящего к «золотому роду» Чингисидов. Его прадед, знаменитый Хутактай-Сэцэн-хунтайджи (1540—1586 года), славился не только как крупный политический деятель, но и как один из просвященных людей своего времени, замечательный знаток литературы. Хутак-тай-Сэцэн в 70-х годах XVI века отредактировал «Цагаан туух» («Белую историю»). Саган-Сэцэн унаследовал от своего прадеда не только его звание Сэцэн-хунтайджи, но и хорошее образование. Он был крупным историком и талантливым поэтом. Его «Эрд-нийн товч» содержит стихи, состоящие, как он сам пишет, из 79 строф (шулэг), в 316 строках (бадаг).
Стихи Саган-Сэцэна представляют большую ценность для изучения монгольского стихосложения в
XVII веке. Его колофон (от греч. «завершение» текст на последней странице рукописной книги, содержащий сведения об авторе, месте и времени переписки) написан под влиянием поэтических приемов Сажа-пандита Гунга-Жалцана, которые он заимствовал из известного сочинения «Субашид», переведенного на монгольский язык еще в XVI веке.
В XVI веке в связи с оживлением культурной жизни в монгольском письменном языке происходят значительные изменения, ознаменовавшие новый период в развитии языка. Этот период характеризуется
тем, что выводятся из употребления старые, сделавшиеся непонятными слова и формы, широко открывается доступ народным диалектическим элементам, которые искусственно архаизируются, происходит проникновение тибетских заимствований... устанавливается новый почерк уйгурского письма и изобретаются новые буквы — возникает настоящее монгольское письмо; до той поры, до конца XVI века, можно сказать, монголы пользовались уйгурскими буквами. В результате образовался язык, который получил название «классического» письменного языка.
С конца XVI и начала XVII века тибетский язык начинает играть существенную роль в образовании и литературной деятельности монголов. Знание тибетского языка наряду с другими предметами считалось неотъемлемой частью буддийского образования в Монголии. Этот язык начинает выступать как сильный конкурент монгольского письменного языка.
Однако в XVII веке тибетский язык еще не завоевал того господствующего положения, которого он добился в последующие столетия.
Совершенно новым явлением в культурной жизни монголов в XVI—XVII веках было создание монастырской системы обучения. При отсутствии светских школ в стране учреждаются различные религиозные школы при монастырях, а также широко практикуется обучение монголов в стенах тибетских монастырей. Из среды монгольского ламства выходит довольно большой отряд деятелей культуры. К их числу относятся Ундур-гэгэн Занабазар (1635—1723 гг.), Зая-пандита Халхаский Лувсанпрэнлэй (1642—1715 гг.), Зая-пандита Ойратский Намхайжамцо (1599— 1662-гг.) и др.
Эти крупные ламы представляли монгольскую феодальную культуру. Ундур-гэгэн — талантливый мастер буддийской скульптуры в Монголии XVII века, оставил после себя замечательные образцы художественного литья. Лувсанпрэнлэй и Намхайжамцо занимались литературной деятельностью. Труды Лув-санпрэнлэя, написанные на тибетском языке, составляют несколько томов. Крупнейшим из них является четырехтомное сочинение «Ясное зерцало», содержащее ценный материал про истории Монголии, Индии и Тибета. Его же автобиография представляет собой ценный источник по истории ламаизма в Монголии. Им также составлена на монгольском языке биография Тушету-хана, которая, к сожалению, пока нигде не обнаружена. Зая-пандита Ойратский занимался преимущественно переводом буддийской литературы на ойратский язык. Из данных биографии Зая-панди-ты, написанный его учеником Ранднабадрой в 1690 году, явствует, что Намхайжамцо и его школа осуществили перевод большого количества буддийской литературы (свыше двухсот наименований). Некоторые из переводов дошли до нас на ойратском алфавите.
В результате кропотливой филологической работы Намхайжамцо создал в 1648 году новый ойратский алфавит на основе монгольской письменности. Алфавит Зая-пандиты отличается от монгольского начертанием некоторых букв и дополнительными диакритическими знаками (дополненные знаки, употребляемые над или под буквами, а иногда и рядом с ними, указывающие на передачу буквой иного звучания), позволяющими точно передавать звуки ойратской речи. Поэтому-то алфавит Зая-пандиты и был назван монголами «Тод бич иг» («Ясное письмо»). Однако «Тод бич иг» не получил широкого распространения в Монголии, да и среди ойратов он пользовался популярностью сравнительно недолго, будучи не в силах противостоять общемонгольскому алфавиту и монгольскому письменному языку, принятому в то время всеми монгольскими народами.
В связи с усиленным распространением ламаизма в Монголии в XVII веке в литературе монголов особенно большое место занимает перевод буддийской литературы на монгольский язык. При Лигдан-хане под руководством Гунга-Одсора большая группа переводчиков осуществила перевод с тибетского языка на монгольский буддийский сутр (санскр.,— букв, «нить» — лаконичное высказывание, позднее — своды таких высказываний. В сутрах излагались различные отрасли знаний. Для языка сутр характерна образность и афористичность). Переводные сборники сутр состояли из ста с лишним томов.
Об искусстве этого периода можно судить по некоторым, очень немногим образцам, дошедшим до наших дней.
Наиболее интересным памятником является гра-щота тумэтского Алтан-хана минскому императору. В грамоте речь идет о посылке тумэтами очередной дани в Пекин. В тексте грамоты упоминается о том, qro Алтан-хан посылает в подарок китайскому императору золотое седло с насечками, уздечку и колчан. Отсюда следует, что ювелирное мастерство процветало у монголов и в послеюаньский период.
Грамота Алтан-хана состоит из текста и рисунка, представляющего собой большую композицию, которая показывает путь следования посольства с данью от кочевий тумэтов до Пекина. Этот рисунок свидетельствует о высоком уровне развития живописи монголов конца XVI века. В манере письма сказалось сильное влияние китайских мастеров живописи, но вместе с тем рисунок во многом своеобразен. Особенно поражают реалистичностью изображения Алтан-хана, его супруги и приближенных, а также всадников и лошадей.
Интересно отметить филигранность отделки ряда деталей рисунка. Тщательно выписаны ажур моста в семь пролетов, стены со сторожевыми башнями и стены городов, мимо которых проезжали послы с данью.
Рисунок представляет интерес и в том отношении, что дает некоторое представление о музыкальной культуре тумэтов конца XVI века. В том месте композиции, где находится ставка Алтан-хана, изображены придворные музыканты. В руках одного из них струнный, у другого — ударный музыкальные инструменты.
Другим значительным памятником живописи сильно искаженным позднейшими надписями, является роспись середины XVI века в монастыре Эрдэни-Цзу на реке Орхон.
Дошли до наших дней и образцы художественного литья. Трудно сказать, когда появился этот вид искусства. В XVI веке художественное литье получило Широкое развитие в связи с распространением ламаизма. Народные умельцы изготовляли для лам фигурки медных божков.
Поскольку монголы издавна были знакомы с кузнечным делом и ювелирным мастерством, художественное литье получило значительное развитие. Для °бразцов монгольского художественного литья характерны изящество форм и тщательность отделки.
ГЛАВА 8
ГОСУДАРСТВО ЯПОНИЯ
ЯПОНИЯ В КОНЦЕ XVI ВЕКА
В XVI веке центральное правительство в Киото (сёгуны из дома Асикага) потеряло реальную власть. По всей стране шли междоусобные войны. Столетний период — с 60 годов XV века до 60 годов XVI века именуется в японской литературе «периодом воюющих государств».
Владения Японии к концу XVI века состояли из трех больших островов (Хонсю, Кюсю, Сикоку) и прилегавших к ним мелких островов. Остров Хоккайдо (Эдзо, или Иезо, как тогда называли; «эдзо» — одно из японских названий населявших остров народности айнов) был колонизирован японцами только в самой южной его части (полуостров Осима). На японских картах более позднего периода (примерно с XVII века) здесь стали помещать княжество Ма-цумаэ.