ники представляли себе удел новых колонистов очень просто. Им надлежало участвовать в образовании колониального общества, возможно более похожего на общество сельской Франции. Сеньоры присягали на верность своему суверену и по его приказу являлись к нему на военную службу».
О природе режима, который Голландия пыталась создать на территории нынешнего штата Нью-Йорк в XVII веке, до того как эта колония перешла к англичанам, говорит характерное описание жизни крупных голландских землевладельцев в долине реки Гудзон, принадлежащее перу Густава Майерса: «Патроны окружали себя пышностью и внушали трепет окружающим. Подобно маленьким монархам каждый из них имел свой флаг и герб; для обороны своих владений они создавали крепости, вооруженные пушками; гарнизоны этих крепостей составляли наемники. Колонисты были лишь покорными вассалами патрона и обязаны были приносить ему присягу на верность и службу».
Во многих колониях, расположенных вдоль побережья Атлантического океана, на территории теперешних Соединенных Штатов и Канады, Англия в основном проводила такую же политику, какой следовали в своих колониях Испания, Португалия, Франция и Голландия, правда с некоторыми поправками, которые можно было объяснить большим развитием экономики в Англии. Англия управляла своими колониями через обладавшее неограниченной властью министерство торговли и плантаций. На протяжении всего колониального периода истории Соединенных Штатов, с 1600 до 1776 года английские короли почти безо всяких ограничений со стороны парламента самовластно назначили губернаторов для управления колониями.
Повсюду в американских колониях Англии в провинциальных собраниях господствовали землевладельцы и купцы; некоторые землевладельцы сохраняли за собой места в собраниях даже без выборов, получая их по наследству вместе с поместьями. Городские же и сельские советы в английских колониях были гораздо демократичнее провинциальных собраний, хотя и здесь существовали различные имущественные цензы, ограничивавшие избирательное право. Эти зачатки местной демократии проявились особенно наглядно в Новой Англии, где основу сельского хозяйства составляли не крупные плантации, а мелкие фермы.
ФОРМЫ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В КОЛОНИЯХ
На протяжении всего долгого периода завоевания колонизаторы всюду сразу же делили между собой земли и живших на ней людей, они обычно обращали в рабство. Повсюду в- Западном полушарии знати и купцам, военным авантюристам, духовенству раздавались огромные поместья. Родилась система латифундий — огромных поместий.
Проводя такую политику, испанские короли щедро раздавали земли, украденные у индейцев, и за каждую такую операцию получали крупную взятку; кроме того, огромные участки земли они оставляли себе. Особенно они держались за богатые золотые и серебряные рудники, взимая в свою пользу сначала 50, а позже 10 процентов всей добычи.
Кортесу были пожалованы 22 города, 64 тысячи квадратных километров земли и 115 тысяч индейцев в качестве вассалов. Цисарро получил также обширные владения, 100 тысяч индейцев и в придачу титул маркиза де ла Конкиста. Другим руководителям конкистадоров, тоже были пожалованы титулы и поместья размером от 13 тысяч до 26 тысяч квадратных километров с наибольшим числом рабов для работы в этих поместьях.
На карте Южной Америки 1534 года все обширные испанские владения даже были разделены на пять огромных пожалованных поместий. На карте не указано, кто получил первое поместье — Новую Андалузию. Второе — Новая Кастилия, занимавшая около четверти всей Южной Америки,— досталось Франсиско Писарро; третье — Новое Толедо — было пожаловано Диего де Альмагро; четвертое — Рио-де-ла-Пла-та — принадлежало Педро де Мендоса; и, наконец, пятое, в которое входили южная часть Аргентины и Чили, было передано крупному немецкому банкирскому дому Фуггеров. -
Так испанские короли делили колонии Испании и создали прослойку богатых землевладельцев. Таким образом были разделены Вест-Индия, Мексика, Перу и другие обширные территории. В 1580 году огромная территория Рио-де-ла-Платы — Аргентина, Уругвай, Парагвай и южная часть Бразилии — была разделена между 64 крупными землевладельцами. Подобным же образом было разделено и Чили, по крайней мере та часть его, которую испанцы сумели вырвать у упорно сражавшихся арауканцев.
Многие поместья в испанских колониях даже не были по-настоящему измерены; они были так велики, что никто точно не знал, где они начинаются и где кончаются. Не знали этого даже их собственники, и это часто приводило к вооруженным пограничным столкновениям между землевладельцами.
Во время этого захвата земель в колониальный период огромная доля досталась католической церкви. Захватывая земли индейцев в Мексике и Перу, испанцы пытались доказать, что они лишь сохраняют и развивают старые системы землевладения, существовавшие у ацтеков и инков. Очень часто конски-стадоры придавали своим захватам видимость законности, женясь на индейских «принцессах».
Землевладельцы жили, как короли: своя плантация была для них и домом, и крепостью, и церковью, и школой, и больницей, и гаремом. В 1534 году Бразилия была разделена на 13 капитаний. Каждое такое огромное поместье, пожалованное представителю знати — донатарио, как их называли,— тянулось более чем на триста километров вдоль побережья Атлантического океана, а в глубину доходило до довольно неопределенной демаркационной линии между португальскими и испанскими колониями.
Когда, в 1549 году политические права донатарио были урезаны в интересах создания более централизованной системы, донатарио все же сумели сохранить власть над своими землями. Позднее в середине
XVII века, эти огромные поместья были разделены на имения меньших размеров; в таких имениях было легче хозяйствовать, хотя они были еще очень велики. При этом первоначальные донатарио получили компенсацию землей и деньгами. Имение одного земле-, владельца по площади было больше всей Португалии. В районе Амазонки одна семья имела поместье, которое по площади равнялось Англии, Шотландии и Ирландии, вместе взятым. Для размеров землевладения в Бразилии характерно, например, что в конце
XVIII века в такой крупной области, как Рио-Гранде-до-Сул, было 539 землевладельцев, имевших от 7300 до 36 500 гектаров земли.
Голландцы в своих колониях по реке Гудзон в основном проводили ту же политику. Они создавали целый ряд крупных поместий, большая часть которых простиралась от берега реки Гудзон далеко в глубь страны.
Крупнейший из владельцев, амстердамский купец
Киллиан ван Ренсселер, торговавший золотом, алмазами и жемчугом, имел на западном берегу Гудзона поместье примерно в 280 тысяч гектаров; оно простиралось на 77-километров в длину и 38 километров в ширину. Ренсселер никогда и не видел своего княжества, ему даже в голову не приходило посетить «варварскую Америку». Он «купил» свою землю у индейцев за «небольшое количество грубой шерстяной материи, топоров, ножей и бус».
Англичане в своих североамериканских колониях раздавали завоеванные не менее щедро, чем испанцы, португальцы, французы и голландцы. Например, король Карл I в 1629 году отдал Мэриленд и большую часть Делавэра лорду Балтимору, который по дарованной ему хартии «имел право объявлять войну, заключать мир, назначать всех чиновников, включая судей, управлять по законам военного времени, миловать преступников и жаловать титулы». В 1681 году Карл II отдал Уильяму Пенну теперешнюю Пенсильванию, то есть 102 тысячи квадратных километров земли, в уплату королевского дома отцу Пенна. Затем Пенн стал «покупать» землю у индейцев, расплачиваясь, как обычно, бусами, лентами, нитками и т. д.
В числе других крупных подарков такого рода Карл II отдал всю Каролину восьми придворным фаворитам. Эта огромная территория охватывала всю южную половину Соединенных Штатов, от Атлантического океана. Полковник Сэмюэль Аллен утверждал, что ему пожалован весь штат Нью-Гэмпшир, а сэр Фердинандо Джорджес претендовал на весь Мэн. Губернатор Александр Спотсвуд подарил самому себе 24 300 гектаров лучшей земли в Виргинии.
В 1670 году группа лондонских купцов и аристократов, использовав открытие Генри Гудзона, создала компанию Гудзонова залива. Эта крупная компания получила права на всю северную и западную часть огромной территории Канады. Компании было предоставлено право выпускать денежные знаки, взимать налоги, казнить людей и вести войны — и она это право широко использовала.
Различные колониальные державы, не только создавали огромные феодальные поместья, но и облекали землевладельцев всей полнотой власти в колониях. Кроме того, во избежание раздела этих поместий они широко наделяли землевладельцев феодальными правами: правом неотчуждаемости их земли и правом первородства. Благодаря этим средневековым установлениям поместья нельзя было отнимать у владельцев или продавать за недоимки или долги, а после смерти владельца все поместье переходило к его старшему сыну и таким образом сохранялось в целости.
В странах Западного полушария существовало несколько типов крупного землевладения. Первым из них была испанская «энкомьенда», в основном заимствованная у средневековой Испании и применявшаяся в колониях уже во время Колумба. Она распространилась во всех испанских колониях, а частично и в Бразилии. При этой форме землевладения, по крайней мере в первый период ее существования, землевладелец не являлся подлинным собственником земли или тех, кто ее обрабатывал.
Он йолучал право пользоваться и распоряжаться землей пожизненно или на то время, пока он будет соблюдать условия дарственного акта. К нему же прикреплялись в качестве рабочих определенные группы индейцев, за благополучие которых он должен был отвечать. Они обрабатывали частично собственную землю и частично в порядке отбывания определимой0 повинности, землю держателя «энкомьен-ды». Последний фактически имел право казнить И миловать своих рабов и пеонов. По существу эта форма землевладения была тесно связана с системой «репартимьенто» — принудительной мобилизации индейцев на