состояла из двух частей, разделенных рекой,— южной и северной. Южная часть была укреплена древними толстыми стенами, которые достигали 12 футов в высоту. В главную, северную, часть крепости нельзя было попасть, не овладев при этом цитаделью Милл Маунт, расположенной на высоком холме и укрепленной изгородями и насыпями.
Командовал гарнизоном крепости Артур Эстон, старый вояка, который в одном из боев потерял ногу, но и после этого военную службу не оставил.
У Кромвеля было более 10 тысяч человек, в крепости — около 3 тысяч. Кромвель готовился к осаде целых шесть дней — Дрогеда была ключом к Северной Ирландии, и ее необходимо было взять любой ценой.
10 сентября Кромвель отправил Эстону небольшое письмо:
«Сэр, чтобы предотвратить кровопролитие, я полагаю правильным потребовать передачи крепости в мои руки. В случае отказа вы не будете иметь оснований винить меня. Я ожидаю вашего ответа и остаюсь вашим слугой. О. Кромвель».
Эстон ответил отказом. Впрочем, Кромвель, очевидно, на другое и не рассчитывал. Штурм крепости начался.
Первые две атаки захлебнулись. Был убит полковник Касл, вместе с двумя другими офицерами возглавлявший атаку. И только третья атака принесла успех.
17 сентября 1649 г. Кромвель писал Ленталлу:
«По правде говоря, в горячке действия я воспретил солдатам щадить кого бы то ни было, захваченного в городе с оружием в руках, и я думаю, что за эту ночь они зарубили около 2000 человек. Некоторые из них перебежали через мост в другую часть города, где около сотни из них завладели колокольней св. Петра. Когда им было предложено сдаться на милость, они отказались, после чего я приказал поджечь колокольню, и было слышно, как там среди пламени один из них кричал: «Бог меня проклял, Бог меня наказал».
На следующий день были окружены две другие колокольни, на одной из которых были человек 120— 140; однако они отказались сдаться, и мы, зная, что голод принудит их к этому, поставили кругом лишь охраны, чтобы они не могли убежать, пока желудки не заставят их сойти вниз... Когда они сдались, их офицеров перебили, каждый десятый из солдат был подвергнут смерти г а остальные были направлены на кораблях на Барбадос.
Я убежден, что есть справедливый божий суд над этими варварами и мерзавцами, запятнавшими свои руки таким огромным количеством невинной крови; и что это поведет к предотвращению кровопролития на будущее время, что является достаточным оправданием для тех действий, которые в противном случае не могли бы вызвать ничего, кроме упреков совести и сожаления. Офицеры и солдаты этого гарнизона составляли цвет армии и они сильно надеялись на то, что наша атака на эту крепость поведет к нашей гибели... Теперь разрешите мне сказать, как было осуществлено это дело. В сердцах некоторых из нас сложилось убеждение, что великие дела свершаются не вследствие силы и мощи, а вследствие духа Господня. То, что заставляло наших людей с такой отвагой идти на штурм, был дух Божий, который вселял мужество в наших людей и лишал его наших врагов. Точно так же он давал мужество врагам и брал его обратно; и снова вселял мужество в наших людей, вследствие чего мы достигли этого счастливого успеха, слава которого принадлежит Богу».
А вскоре после этого одна за другой сдались крепости Дендалк, Трим и др. Через некоторое время был покорен весь север Ирландии.
1 октября Кромвель подошел к крепости Уэксфорд, ближайшему к берегам Англии порту и древнему центру пиратства.
Переговоры тянулись несколько дней. Комендант гарнизона вначале согласился сдать крепость, но на определенных условиях. Затем, получив подкрепление, начал изворачиваться, тянуть время. Неоценимую услугу англичанам оказал ирландский предатель, который показал им дорогу в крепость.
11 октября семь тысяч пехотинцев и две тысячи кавалеристов ворвались в Уэксфорд. Гарнизон защищался, но силы были слишком неравными.
«Наши войска,— писал Кромвель в своем донесении спикеру,— разбили их, а затем предали мечу всех, кто стоял на их пути. Две лодки, наполненные врагами до отказа, попытались уплыть, но потонули, тем самым погибло около трех сотен. Я полагаю, всего неприятель потерял при этом не менее двух тысяч человек; и полагаю, что не более двадцати из наших были убиты с начала и до конца операции».
Солдаты английской армии не щадили никого. Они грабили, поджигали дома,- убивали даже женщин, стариков и детей. Беспощадно расправлялись с монахами и священниками, которые пытались их образумить.
Кромвель, видя, что город превращается в руины, не останавливал солдат, хотя собирался использовать Уэксфорд для зимовки.
Через два дня после битвы он писал Ленталлу:
«Да, право же, это очень прискорбно, мы желали добра этому городу, надеясь использовать его для ваших нужд и нужд вашей армии, а не разорять его так сильно, но Бог судил иначе. В нежданной милости провидения, в справедливом гневе своем он направил на него меч своей мести и сделал его добычей солдат, которые многих заставили кровью искупить жестокости, учиненные над бедными протестантами».
Встретить зиму в Уэксфорде Кромвелю не довелось, он двинулся дальше — сначала на запад, затем на юг. Некоторые крепости сразу же сдавались, другие вели упорное сопротивление.
С особым упорством сопротивлялся портовый город Уотерфорд. 14 ноября Кромвель писал: «Едва ли один из сорока моих офицеров сейчас не болен, и столь многих достойных потеряли мы, что переполняются скорбью наши сердца».
Заболел и сам Кромвель, о чем сообщал в письме Ричарду Мэру, не забыв посетовать, что Дороти пишет ему* очень редко. Эта болезнь давала о себе знать Кромвелю до самой его смерти.
В результате завоеваний 1649—1652 гг. Ирландия была вконец опустошена. Из полутора миллионов населения в ней осталось немногим более половины. Не одна тысяча ирландцев была принудительно вывезена в американские колонии Англии и превращена там в «белых рабов». Последовавшие массовые конфискации земель восставших передали в руки английских собственников 2/з ирландской территории. Этот большой земельный фонд был предназначен для удовлетворения претензий государственных кредиторов, главным образом денежных тузов Сити, а также для погашения задолженности армии.
Таким образом, в Англии 40 — начала 50-х годов, с одной стороны, произошло перерождение некогда революционной армии в армию колонизаторов, с другой стороны, создавался новый слой дворян — лендлордов Ирландии, которые стали опорой реакции в самой Англии и стремились к скорейшему восстановлению в ней традиционной системы дворянского господства.
ВОЙНА С ШОТЛАНДИЕЙ
После войны в Ирландии Кромвеля на родине встречали как национального героя.
Известный английский поэт Эндрю Марвелл сочинил в его честь оду:
Как добр он, как он справедлив,
И к высшей истине ревнив!
Не сам команду он дает:
Республика его ведет.
Лишь тот способен управлять,
Кому дано себя смирять,—
говорилось в ней.
Правительственная газета «Политический Меркурий» писала, что успехи Кромвеля в Ирландии «в добавление к гирлянде его английских побед увенчали его во мнении всего мира как одного из мудрейших и совершеннейших вождей среди всех ныне живущих и прошлых поколений».
Рассказывают, что в эти дни кто-то восхищенно сказал Кромвелю: «Какая толпа собралась смотреть на триумф вашего превосходительства!» Кромвель, не потерявший на войне чувство юмора, ответил: «Когда меня будут вешать, народу соберется еще больше».
Но в Англии Кромвелю не удалось долго пробыть. Шотландские пресвитериане не могли примириться со смертью Карла I. Установление в Англии индепен-дентской республики оттолкнуло от нее не только шотландскую аристократию, но и вообще имущие классы Шотландии. Желая оградить себя от грозившей из Англии опасности, шотландские пуритане превратились в пламенных приверженцев той самой монархии Стюартов, которой сами же недавно нанесли первый удар.
5 февраля 1649 г. бежавший в Голландию принц Карл, сын казненного короля, был провозглашен в Эдинбурге королем — причем, не только Шотландии, но и Англии и Ирландии. Желание вернуть себе «отеческий престол» вынудило нового короля обещать сохранение в Шотландии пресвитерианской церкви и распространение пресвитерианства как государственной религии на Англию и Ирландию, подобно тому как за год до этого он согласился на всевозможные уступки ирландским католикам,
10 июня Карл отплыл в Шотландию. Англии начала грозить опасность с севера. Мало того, война Английской республики с Шотландией теперь уже стала неизбежной.
Во главе шотландского похода было предложено стать генералу Фэрфаксу, но он неожиданно отка-/ зался, и главнокомандующим всех вооруженных сил Англии был назначен Кромвель.
22 июля 1650 г. английские войска подошли к шотландской границе. Но покорить Шотландию оказалось значительно труднее, чем это многим представлялось вначале.
2 сентября Кромвель писал:
«Достопочтенному сэру Артуру Гезльригу.
Срочно, срочно.
Дорогой сэр, мы в очень трудном положении. Неприятель загородил нам путь к Копперспатскому перевалу, через который мы сможем пробиться только чудом. Он обложил все окрестные холмы, так что мы не знаем, как нам выйти отсюда; это возможно лишь
с превеликим трудом; а пребывание здесь ежедневно косит наших людей, которые болеют невообразимо.
Я понимаю, что вы сейчас не можете помочь нам; но все же, что бы с нами ни случилось, соберите все силы, какие только удастся, и помогите, чем можете, с юга. Это такое дело, которое касается всех добрых людей. Если бы ваши войска смогли ударить из-за Копперспата, это было бы нам большой поддержкой. Все должны работать на дело добра. Духом мы не падаем (хвала Господу), несмотря на такое положение. И право, мы всего больше надеемся на Господа, от которого уже получили так много милостей.
Право же, соберите все силы, какие только можете. Пошлите на юг к друзьям, попросите помочь. Дайте знать Генри Вэну, что я пишу. Я не хотел бы, чтобы это стало известно всем, ибо опасность только увеличивается. Вы сами знаете, как лучше действовать. Дайте мне знать о себе.