Сборники, принадлежащие перу Иосифа Брадатого, а их насчитывается более шести, имели очень широкое распространение и неоднократно переписывались.
Деятельность Паисия Хилендарского (1722 — 1773) открыла новый этап в развитии болгарской литературы, которая все заметнее сближалась с народными интересами и чаяниями. В известном сочинении «История славеноболгар-ская» (1762) Паисий Хилендарский призывал к борьбе против османского ига, против засилья греческого духовенства, к борьбе за родной язык и национальное просвещение, независимую церковь. Он призывал добиваться политической свободы. Книга Паисия проникнута пафосом гражданского служения родине и народу
Талантливым продолжателем Паисия и его почитателем был Софроний Врачанский (1739—1813). Он обратил внимание в основном на народное просвещение. Софроний и его продолжатели — Иоаким Кырчовский, Кири л Пейчинович и др. — считали образование, просвещение самых широких масс важнейшим делом, которое поможет народу в его борьбе за самостоятельность, возродит его к духовной жизни. Их идеи нашли благодарную почву в Болгарии, и демократическая система просвещения в дальнейшем получила широкую поддержку. Софроний создал немало оригинальных произведений. Важное место среди них занимает его автобиография — «Житие и страдания грешного Софрония» (1805), где он нарисовал широкую й Правдивую картину жизни болгарского народа, его страданий и рабского положения. «Житие» Софрония было - Одним из наиболее самобытных произведений болгарской литературы переходного периода.К концу XVIII в. бол-• - гарская словесность, восприняв идеи национального воз-рождения, утвердила новоболгарский народный язык, стала носительницей нового, светского мировоззрения. Наме-ъ тился ее переход в самостоятельную национальную лите-Ц- ратуру.
В XVIII в. сербский народ продолжает жить в условиях территориального и политического разъединения. Большая часть сербов отстается под властью османских завоевателей. Сербы,бежавшие от врагов и переселившиеся в конце XVII в. на земли севернее Дуная, находились под юрисдикцией Габсбургской монархии. Эта область, получившая позже название Воеводина, и становится в XVIII в. центром развития сербской культуры и литературы. Основная направленность развития сербской литературы XVIII в. связана с преодолением ею синкретического состояния и включением ее в общеевропейский литературный процесс. Сосуществование нового со старым представляет специфику развития сербской литературы в XVIII в. Главными очагами сербской словесности в первой половине столетия оставались монастыри. Продолжается рукописная традиция многовековой средневековой литературы, в развитии которой проявляется новый аспект, связанный с отпором народа ассимиляторским тенденциям поработителей и пробуждением национального самосознания. Среди последних значительных представителей рукописной традиции были монастырские переписчики и писатели Киприан и Еротей Рачане. «Путешествие к граду Иерусалиму» (1727) Еротея продолжало жанр хождений, известный в литературе православных славян с XI в и способствовавший становлению важных для сербской прозы XVIII в. жанров путешествий и мемуаров. К 30 — 40 годам относится творчество Гаврилы Стефановича Венц-ловича (ок. 1680—1749?). Здесь с достаточной наглядностью проявляются сособенности литературы XVIII в.: наряду с перепиской часослова, житий, псалмов, поучений писатель занимается вольными переводами и компиляциями (в том числе проповедей украинского писателя Л.Баранови-ча), в которых заметны барочные элементы. Венцлович первым обратился к народному языку и в зависимости от жанра произведения использовал книжный, основу которого составлял церковнославянский. Развитию новых тенденций в литературе способствовало проникновение в сербскую среду просветительских и рационалистических идей. Особенность их восприятия здесь носила утилитарно-практический характер, т.е. приобщение соотечественников к знаниям, расширение их культурного и общественного кругозора, как необходимых условий активизации освободительных сил народа и возрождения национальной культуры. Важную роль
сыграло в этом школьное образование, становление которого связано с деятельностью в первой трети XVIII в. русских и украинских учителей, присланных по просьбе церковных властей Воеводины из России. Расширению связей с русской и украинской культурой и литературой XVIII в. способствовала и учеба сербов в России, в частности в Киево-Мо-гилянской академии, а также переселение сербов в XVIII в. на южные земли России и Украины.
Расширяются контакты между деятелями сербской и европейской культуры. Открываются типографии, увеличивается число печатных книг, выходят газеты и журналы. Знаменательным событием в культурной жизни сербов стало первое периодическое издание — «Славено-сербский магазин» (Венеция, 1768), основанное выдающимся сербским писателем и деятелем культуры Захарием Орфелином (1726—1785).
Обращаясь к истории, писатели стремились, с одной стороны, поднять патриотический дух народа, выявить и укрепить связь между современностью и героическим прошлым, с другой — привлечь внимание народов других стран к трагической судьбе сербов.
Одной из наиболее трудных проблем в развитии сербской литературы XVIII в. (особенно его второй половины) была проблема языка. Литература этого времени создавалась на нескольких языках. Одним из них был так называемый «русско-славянский», т. е. русская редакция церковнославянского языка, — высокого и среднего «штиля» (в зависимости от жанра произведения). Связанное с усилением сербо-русских контактов и возраставшим интересом к русской книге — источнику новых идей и литературно-эстетических концепций, — обращение к русско-славянскому языку определялось рядом внутринациональных обстоятельств жизни порабощенного народа, решающим среди которых было его сопротивление ассимиляторской политике Габсбургов. В этих условиях обращение к русско-славянскому поддерживало в сербах сознание причастности к славянскому миру. На русско-славянском языке было написано немало значительных произведений, прежде всего исторических сочинений Ор-фелина, И. Раича, С. Пишчевича и др. Со временем этот язык, по признанию исследователей, менялся, и к концу XVIII в. утвердился так называемый «славяно-сербский» язык — своеобразное смешение русских и сербских элементов. Одновременно на протяжении всего XVIII в. предпринимаются попытки ввести в литературу народный язык, к которому авторы нередко прибегали в своем творчестве параллельно с русско-славянским и славяно-сербским — в зависимости от жанров произведений. С развитием образования и печати вопрос о языке, доступном широкому кругу читателей, обострился. И хотя битва за становление литературного сербского языка на народно-разговорной основе произойдет в первой половине XIX столетия, начало этого процесса относится к концу XVIII в.
Поиски сербской литературой новых путей развития с наибольшей полнотой выразились в творчестве Досифея Обрадовича (1739 — 1811) — центральной фигуры сербской культуры XVIII в., выдающегося деятеля национального просвещения. Его жизнь — яркое отражение своего времени. Он начинал обучаться грамоте по русским учебникам и церковным книгам. Вдохновленный примером героев житийной литературы, он постригся в монахи. Однако реальный монастырский быт, неодолимая жажда жизни и знаний изменили его судьбу. Он покинул монастырь и стал учителем. Долгие годы странствований по городам Европы и Средиземноморья, хорошее знание языков, позволившее ему слушать лекции в европейских учебных заведениях, знакомство с деятелями культуры и науки, с прогрессивной мыслью европейских просветителей — все это сделало его одним из самых образованных людей XVIII в. у южных славян. Выходец из народа, Обрадович всей своей деятельностью стремился к его просвещению, усматривая в этом важное средство пробуждения национального самосознания и развития сербской культуры.
Борьба с невежеством и критика монастырей конца XVIII в. как главных его очагов, требование создавать школы, в том числе и для женщин, переводить произведения, способные приобщить сербов к более развитой культуре других народов, писать на языке, в основу которого была бы положена народно-разговорная речь и который бы, таким образом, стал доступным не только узкой прослойке образованных людей, но и всему народу, наконец, забота о высокой нравственности своих соотечественников — вот круг идей творчества Обрадовича, начиная с его первого, программного сочинения «Письмо Харалампию» (1783). Весь этот комплекс вопросов сопрягался у него с остро развитым чувством национального самосознания и патриотизма. На склоне лет Обрадович принял активное участие в освободительном движении сербов против османских завоевателей, начавшемся восстанием 1804 — 1813 гг. В образовавшемся сербском правительстве он был первым ми-
>./#• нистром просвещения. С именем Обрадовича связано открытие в Белграде учебного заведения «Велика школа» (1808), на основе которого был создан впоследствии университет. Творчество Обрадовича разнообразно. Он писал прозу и стихи, был переводчиком, публицистом, баснописцем, автором ученых трактатов. Его главное произведение — автобиографическое сочинение «Жизнь и приключения Дмитрия Обрадовича, нареченного в монашестве Досифеем» (1—2 ч., Лейпциг, 1783, 1788). С творчеством Обрадовича в истории сербской письменности осуществляется тот решительный перелом в сторону развития литературы на просветительской основе, к которому предшественники писателя только подходили.
ГРЕЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
XVIII век в Греции падает на середину того черного 150-легив (1669—1821), когда большая часть страны входила в состав Оттоманской империи. Феодальное чужеземное иго — инокультурное, иноверное — тормозило развитие национальной экономики и всей национальной культуры. В литературе с византийского периода сохранялись две линии. развития, долгое время не пересекавшиеся, не взаимодействовавшие. Первая — это фольклор, преимущественно крестьянский (в XVIII в. 97 % населения Греции было сельским). Вторая — ученая, богословская и назидательная, агиографическая и гимнографическая — продолжала такие же традиции византийской литературы. В фольклоре бытовали прежде всего византийские народные песни (акритские, т.- е. богатырские), которые определяли характер и вновь создаваемых. Существенным для всей жизни Греции того времени было клефтское движение. Крестьяне, недовольные притеснениями турецких властей и выслуживавшихся перед ними греческих богачей, бросали хозяйство й с оружием в руках уходили в горы. Этих бунтарей называли клефтами (букв. — ворами). Число клефтов в течение XVIII в. неуклонно возрастало. Они основывали целые села. К концу века многие районы полностью контролировались клефтами (Мани на Пелопоннесе, Сули в Эпире). Высокая Порта организовывала против них кровавые экспедиции, но не могла справиться с этим народным движением. Район Мани даже добился официальной автономии. Жизнь клефтов, их под-