. Во время своего второго пребывания на Таити, в 1773 г., Дж. Кук посетил вождя Ту. После завтрака европейцам было показано представление, поразившее Кука и подробно им описанное. Полинезийцы создали красочный и разнообразный фольклор, состоящий из стихов, песен, поговорок, пословиц, легенд, мифов, гимнов,заклинаний и т. п. Необычайно богата и разнообразна мифология полинезийцев. Мифы разных архипелагов Полинезии были во многом сходны. По мнению специалистов, это объясняется тем, что основы мифологии полинезийцев складывались еще до расселения их по островам. Особый интерес представляют исторические предания полинезийцев, так как они служат одним из источников изучения их истории.
Таковы некоторые итоги развития самобытной культуры полинезийцев до их соприкосновения с западной цивилизацией. Несмотря на ограниченность природных ресурсов островов Полинезии, в условиях почти полной изоляции от внешнего мира, полинезийцы сумели создать яркую, сравнительно высокую своеобразную материальную и духовную культуру. Понадобилось длительное и серьезное изучение материальной культуры полинезийцев, чтобы понять, что кажущаяся ее бедность является в действительности результатом развития в своеобразных географических условиях, что отсутствие или недоразвитость одних элементов материальной культуры, вызванные, скажем, отсутствием необходимого сырья, компенсировались высоким развитием других элементов, более соответствовавших конкретным условиям материальной среды. В самом деле, полинезийцы (кроме жителей архипелага Тонга) к моменту первого знакомства с ними европейцев не знали металлов и ткачества, не занимались гончарным ремеслом. Но если некоторые привычные для нас стороны культуры не по-лутшли в Полинезии должного развития, то это вполне объясняется особенностями географической среды: на коралловых островах нет металлических руд, мало глины, лук и стрелы были здесь не нужны, так как островитянам не на кого было охотиться, а для военных целей у них было другое оружие — палицы, пращи и пр,; мягкий тропический климат позволял обходиться почти без одежды. Полинезийцы в значительной мере сумели восполнить эти пробелы, достигнув высокого мастерства в изготовлении орудий из камня, дерева, раковин и кости, посуды из скорлупы кокосового ореха, черепашьих панцирей и т. д. Знакомство с достижениями жителей Полинезии в области земледелия и некоторых видов ремесел, с техникой судостроения, с их успехами в географии и медицине, с ярким и самобытным искусством показывает, что полинезийский народ, тысячелетиями создавая свою самобытную культуру, неуклонно двигался по пути прогресса, пока это поступательное движение не было нарушено вторжением колонизаторов.
Уровень общественного развития населения отдельных архипелагов и даже островов был не одинаков: от племенного строя с первыми признаками разложения до примитивных форм раннеклассового государства. Общим для всех островов Океании являлся процесс разложения первобытных и складывания раннеклассовых отношений, однако в разных районах были представлены различные локальные переходные формы этого процесса. В Океании разложение первобытнообщинных отношений происходило в условиях крайней изоляции, без влияния контактов с иными цивилизациями. Поэтому изучение развития народов Океании особенно наглядно убеждает в существовании единых законов общественного развития.
Исследование периода, предшествующего европейской колонизации Океании, позволяет проследить процессы, пройденные большинством народов в эпоху, от которой, как правило, дошли лишь археологические свидетельства. В нашем распоряжении имеется весьма незначительное число источников, дающих сведения для анализа общественного строя на островах Океании. Архипелаг Таити оказался в лучшем положении, он раньше и чаще других архипелагов посещался европейскими путешественниками, торговцами и миссионерами, оставившими свои иногда довольно подробные записки.
К моменту появления первых европейских колонизаторов острова Таити в своем развитии опередили большинство обществ не только в Полинезии, но и во всей Океании. Благодаря сравнительно высокому уровню развития производительных сил появились возможности для образования излишков продуктов труда, что создало условия для внутреннего расслоения таитянского общества. Важной особенностью Таити по сравнению с другими островами Океании (не только меланезийскими, но также и полинезийскими — Самоа и Новая Зеландия) была ограниченность пригодных для возделывания земель и довольно высокая плотность населения. Это ускоряло расслоение общества, так как вело к интенсификации процесса захвата общинной земли господствующими группами.
Недостаток свободных удобных земель в сочетании со сравнительно высоким уровнем развития производительных сил, изобилием и относительным разнообразием производимых продуктов труда сыграл значительную роль в ускорении общественного развития на Таити. Это нашло выражение прежде всего в отделении ремесла от сельского хозяйства, специализации ремесел, имущественном неравенстве, а также в социальном разграничении, которое на Таити было почти столь же резким, как и на Гавайских островах, дающих образец наиболее высокого общественного развития в Океании.
Население островов Таити делилось на три основные социальные группы: арии, раатира и манахуне. У. Эллис отмечал, что, хотя на Таити группы населения различались не столь резко, как на Гавайях, тем не менее они были очерчены достаточно ясно. Он писал: «Общество разделено на три четкие группы: арии — королевская семья и знать, раатира — землевладельцы, или дворянство, и земледельцы, манахуне — простой народ». Если различные источники расходятся в точном определении раатира и манахуне, то все они единодушны в трехчленном делении таитянского общества и в определении его высшего слоя — арии.
Говоря об арии, Эллис указывал, что «высший класс включал короля, или высшего вождя общества, членов его семьи и всех родственников. Этот немногочисленный класс был самым влиятельным». Арии составляли обособленную группу, принадлежность к -которой определялась генеалогией. Из среды арии выходили верховные вожди, а также вожди округов (матаэинаа), составлявшие верхушку таитянского общества. Арии мог быть лишь человек, отец и мать которого были арии. Лица, принадлежавшие к этому «благородному» сословию, должны были иметь особый родовой храм (мараэ), особый дом, особое каноэ, особое копье и т. д.
Между арии и раатира находился еще один разряд населения. Это так называемые иатоаи, которые в совокупности с раатира образовывали группу хива. Ж. Моренхут относил к иатоаи низших вождей — тавана, которых он называл «феодальными баронами». Де Бови писал, что иатоаи, которых можно назвать знатью, стояли между ариями и раатира, что арии доверяли им наследственное или временное управление частями своей территории. Высший слой хива составляли близкие родственники (младшие братья, кузены, приемные братья и т. п.) арии, Именовавшиеся тайо (друзья) или техоа (братья). Видимо, именно из слоя хива формировались подчиненные наследственные вожди более мелких территориальных единиц. Таким образом, вожди на Таити были связаны между собой родственными узами. Ио-тоаи находились в родственных отношениях и с раатира, преимущественно с наиболее влиятельными семьями своих районов.
Кроме наследственных мелких вождей к группе хива принадлежали люди, составлявшие непосредственное окружение арии — дружинники вождей, их посланцы, выполнявшие судебные и фискальные функции. Наиболее полные сведения о группе раатира оставил Эллис. Он писал: «Буэ раатира всегда были самым многочисленным и влиятельным классом и составляли во все времена большинство населения и силу народа. Они, как правило, были собственниками земли, которую обрабатывали; владели они своими землями не по пожалованию от короля, а наследовали их от своих предков». Среди раатира наблюдалось значительное расслоение: основная их масса имела по 20 —100 акров земли (8—40 га), в то время как «высший слой раатира владел либо большими земельными участками, сосредоточенными в одном месте, либо несколькими участками меньших размеров, разбросанными в разных местах. Некоторые владели, видимо, сотнями акров». Первых, т. е. мелких и средних раатира, Эллис считал самым производительным классом общества». Они работали на своих полях, строили свои дома, изготовляли одежду и циновки, а также снабжали всем необходимым вождей. Крупных раатира, земли которых обрабатывали те, кто зависел от них, Эллис называл «аристократией страны» . Надо отметить, что и другие авторы указывают на значительное расслоение среди раатира, верхний слой которых являлся наравне с иатоаи мелкими вождями и крупными земельными собственниками. Судя по источникам, раатира можно считать полноправными общинниками, наследственно владевшими своими землями, причем в описываемое время в их среде шел интенсивный процесс дифференциации.
Вопрос о следующей группе населения Таити — манахуне является одной из наиболее сложных проблем общественного устройства архипелага. Показания источников и взгляды исследователей, касающиеся принадлежности к манахуне, их численности, происхождения и занятий, весьма противоречивы. Эллис считал, что к манахуне на Таити относились: «1) теутеу — слуги и вообще челядь арии; 2) тити — рабы-военнопленные; 3) все те, кто лишен земли и не знаком с искусством плотничества, строительства и т. д.». Источники, относящиеся ко времени появления первых протестантских миссионеров на Таити (конец XVIII в.), считают манахуне людьми, лишенными земли и обрабатывавшими землю раатира и арии. Капитан Уилсон писал, что манахуне служили раатира и младшим родственникам вождей, т. е. иатоаи, изготовляя одежду, строя дома, обрабатывая землю, помогая в различных работах и «выполняя все их требования». Кук считал, что «манахуне — среднее сословие», а «тоу-тоу (теутеу, —Ред.) — наиболее многочисленная группа, к которой относится весь простой люд. Последние зависят от эри (арии. — Ред.), которые вместе с манахуне владеют большей частью (если не всей) земли». Де Бови называл манахуне простолюдинами, а раатира — мелкими вождями.