Станислав Лещинский бежал. Датский король, в свою очередь, не замедлил воспользоваться успехами русского оружия и.в конце сентября 1709 года высадил свои войска в Шонии (однако был разбит в феврале 1710 года шведским полководцем генералом Стенбоком).
В конце февраля воюющие державы приняли в Гааге конвенцию, согласно которой шведские и датские войска в северной Германии обязывались не участвовать в военных действиях.
Тем временем Петр, разделавшись со шведской армией, решил из-под Полтавы идти в Прибалтику, чтобы закончить завоевание Балтийского побережья.
Его армия прибыла из Украины в Лифляндию еще до наступления распутицы, и в ноябре Репнин осадил Ригу.
У Репнина было до 32 тысяч войска. Шведы защищались до последней возможности. Из 11 тысяч человек гарнизона спаслось пять тысяч с пятьюстами шестидесятью четырьмя орудиями.
Чума произвела большие потери среди осажденных и осаждающих. От нее в течение трех месяцев умерло девять тысяч восемьсот русских — почти треть всей осадной армии.
В 1710 году была окончательно покорена Лифляндия. Пали последние оплоты шведов — Рига, Пернов, Динамюнде (Усть-Двинск). В Финляндии взятием Выборга на Финском заливе и Кексгольма на Ладожском озере был создан плацдарм, надежно прикрывший Петербург. В Выборге взято было четыре тысячи пленных.
Кампания 1710 года носила характер крепостной войны н кавалерия, которой в осадных работах нечего было делать, собралась под начальством своего гроссмейстера Меншикова в Польше; «возведения паки на престол» Августа II и наблюдения за шведами в Померании.
В случае несоблюдения ими Гаагской конвенции, Ментиков должен был атаковать шведов.
Однако дальнейшие успехи русского оружия временно были приостановленны. Происки Карла XII в Турции увенчались успехом и Порта в ноябре 1710 года объявила войну России.
ПРУТСКИЙ поход
Зимой 1710 — 1711 гг. русские полки выступили с Невы па Днестр.
Петр заручился союзом господарей Молдавии — Кан-|емира и Валахии — Бранкована, а также,содействием Польши. Кантемир обязался выставить 10 тысяч войска, Бран-кован — 50 тысяч (из них 20 тысяч сербов).
Август двинул в северную Болгарию 30 тысяч человек, на усиление которых отправлен был русский корпус Долгорукова (12 тысяч человек).
Всего у Петра было около 50 тысяч человек. Со ста тысячами, обещанными союзниками, вспомогательных войск, это должно было составить внушительную силу — «более чем достаточную для удержания за нами победы» — по словам самого царя.
Кроме этой главной армии, были образованны еще две: одна — графа Апраксина в составе 20 тысяч регулярных войск, 40 тысяч казаков и 20 тысяч калмыков — должна была идти Муравским шляхом на Крым, другая — князя Голицына (15 тысяч регулярных войск, 30 тысяч казаков) от Чигирина двигалась на Очаков.
Таким образом для войны с Турцией Россия выставила до 90 тысяч регулярных войск, 80 тысяч казаков и 20 тысяч калмыков — с силами, обещанными союзниками, это составит до 300 тысяч войска.
В конце мая 1711 года русская армия подошла к Днестру. Авангард Шереметева дошел до Прута, где соединился с Кантемиром.
Здесь русские узнали, что в Молдавии никаких запасов нет, а набор молдаванской армии производится туго: в 17-ти полках, организованных по русскому образцу, не было более семи тысяч человек; обозы с продовольствием для армии, шедшие из Киева, были перехвачены в Подолии татарами.
Положение становилось серьезным.
Перейдя Днестр у местечка Сороки, Петр 20 июня созвал военный совет, на котором было решено двинуться вперед. Только генерал Галард заметил, что русская армия находится в том же положении, в котором был Карл XII, вступая на Украину.
Испытывая большие затруднения из-за недостатков припасов, преодолевая сильный зной, русская армия вступила в Бессарабию. Надеясь на союзников — поляков и валахов, Петр смело шел вперед.
Однако польская армия и корпус Долгорукого, дойдя до молдавской границы, остановились в Буковине и заняли выжидательную позицию.
Тем временем Великий визирь Балтаджи-Паша приблизился к Дунаю с 300 тысячами войска и пятистами орудиями.
Переоценивая силы русского царя, он остановился в нерешительности у Исакчи. v
Султан, опасаясь общего восстания христиан, предложил
II (тру мир при посредничестве патриарха Иерусалимского и Бранкована (который перешел на сторону турок).
Турция предлагала России все земли до Дуная: Новороссию с Очаковым, Бессарабию, Молдавию и Валахию.
Петр I ответил отказом, совершив крупнейшую ошибку своего царствования. Заняв Яссы, Петр двинулся правым берегом Прута к Дунаю, отрядив вперед авангард генерала Ренне, куда вошла почти вся кавалерия, и приказал ему овладеть Браиловым.
Ренне быстро двинулся в Валахию, взял Браилов и занялся закупкой продовольствия и формированием валахских войск. Однако его донесение было перехваченно, и Петр так и не узнал о взятии Браилова.
Великий визирь, перейдя Дунай с главными силами, быстро двинулся вверх по Пруту на Яссы.
8 июля произошло первое столкновение его с русско-молдавским авангардом, причем молдаване бежали. Ночью вся русская армия отступила на соединение с арьергардом Репнина, придав огню лишние тяжести. Турки не преследовали.
9 июля русская армия соединилась в Станилештах и стала укреплять лагерь, но турки повели яростную атаку и захватили часть обозов, не успевших въехать на территорию лагеря. Нападение это, а также два следующих, были отбиты с большим уроном для турок. Русских было ,'{8 тысяч при 122 орудиях, турок — 170 тысяч и 479 орудий. Урон россиян составил 2882 человека, у турок выбыло до 7 тысяч человек.
Тем не менее положение русской армии стало отчаянным: позиция ее представляла собой четырехугольник, задний фас которого упирался в реку.
Турки, установив артиллерию на командных высотах, могли громить русский лагерь безнаказанно. Массы турецких • трелков делали даже невозможным пользование водой.
Армия была окружена в пять раз превосходящим про-I ивииком. Участь России была в тот день в руках великого ми:шря. Даже если бы русским удалось пробиться сквозь кольцо врагов, отступление превратилось бы для них в ка-мстрофу — все переправы через Прут были в руках турок. Остатки армии очутились бы в Молдавии, как в мышеловке, и их постигла бы участь шведов у Переволочны.
По мнению Антона Керсновского, величие Петра сказалось в эти трагические минуты в полном блеске.
Готовясь к последнему бою, он заготовил указ сенату: «в случае пленения его государем не считать и его распоряжений из плена не выполнять». Но Бог хранил Россию. Визирь Балтаджи согласился на переговоры и не использовал своего исключительного стратегического положения.
Уступчивость визиря объясняют различно: одни полагают ее следствием откупа (драгоценности Екатерины), другие объясняют ее бунтом янычар. Последняя гипотеза гораздо правдоподобнее. Кроме того, на визиря должна была произвести впечатление стойкость русских войск в бою 9 июля и чувствительные потери в лучших турецких войсках.
Интересы Швеции и ее беспокойного короля не трогали флегматичного азиата, решившего заключить мир, раз его предлагали на условиях, приемлемых и даже выгодных для Турции. Переговоры велись неспешно (дабы предупредить Карла XII, скакавшего в турецкий лагерь с требованием не уступать) и И июля привели к Прутс.кому договору.
Россия возвращала Турции Азов с его округом, и обязывалась срыть укрепления на Днепре и Дону, а также — Таганрогскую крепость. Кроме того, Петр обязывался не вме-шиватся в польские дела и давал Карлу XII щюпуск в Швецию.
Трудно представить себе, отмечает Антон Керсновский, что было бы с Россией, если бы Петр погиб на Пруте... При несчастном Алексее Петровиче ей бы пришлось пережить новое смутное время. Все старания и достижения Петра пропали бы даром.
Вообще же Прутский поход — это война пропущенных возможностей. Согласись Петр на предложение султана — и граница России тогда же пошла бы по Дунаю. Исполнена была бы мечта Святослава... Не надо было бы проливать потоки крови под Очаковым, Измаилом, Рущуком, в Си-листрии, и вести пять войн за сто лет. Однако ошибку примерно такого же порядка совершил и Балтаджи-паша. Этому визирю мы обязаны многим.
ЗАВЕРШЕНИЕ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ
Карл XII не признал Гаагского договора о ненападении шведских и датских войск в северной Германии, и поэтому датский и польский короли напали на Голштинию и Померанию. Несогласованные их действия не имели успеха пи в 1711, ни в 1712 годах.
В конце 1712 года Петр 1 снова смог принять участие и войне (Ментиков оставался в Киеве до 1713 года, наблюдая за турками).
Желая одержать победу без русских, союзники 9 октября атаковали при Гадебуше шведскую армию Стенбо-
ка, но потерпели полное поражение.
Подоспевший Петр вступил в командование соединенными русско-датско-саксонскими силами (46 тысяч человек) и 12 февраля 1712 года при Фридрихштадте разбил 16-тысячную армию Стенбока, который после того, будучи загнан в крепость Тененген, сдался.
Не будучи более в состоянии за отсутствием войск защищать свои владения в Германии, шведы заключили так называемый секвестрационный договор, по которому передавали их Пруссии.
Один лишь комендант Щецина отказался признать этот договор и сдал свою крепость только после двухмесячной осады летом 1713 года.
Гарнизон Щецина состоял из четырех тысяч двухсот человек. Треть их была перебита, 2800 солдат гарнизона сдались.
За два с лишним месяца осады с 11 июля по 21 сентября русские лишились 184 человек убитыми и 365 ранеными.
Ликвидировав армию Стенбока и выручив союзников, Петр осенью 1713 года перенес военные действия в Финляндию. 14 июля 1714 года была одержана морская победа при Гангуте. В конце 1714 года Карл XII внезапно явился в Штральзунде в шведской Померании, и отказался признать секвестрационный договор.
Он потребовал от прусского короля сданных ему, что называется «под расписку» шведских земель, и, не имея привычки считать своих врагов, — объявил войну и этому правителю.