Лосенко поступил в ученики к портретисту Ротари, написал удачный портрет Сумарокова и через полтора года был послан за границу с годовым содержанием в триста пятьдесят рублей. В Париже он пробыл два года, написал несколько портретов под руководством Рету и картину «Чудесный лов рыбы». Материальное положение Лосенко было настолько хорошим, что, уезжая в 1762 году из Парижа, он подарил своему профессору 120 рублей и ехал не морем, а через Нидерланды и Германию в собственной коляске.
«Чудесный лов рыбы» произвел в Академии огромное впечатление, и совет отправил Лосенко за границу еще на четыре года. В Париже он попал в мастерскую Вьенна, учителя Давида. Вьенн отправил Лосенко в натурный класс. Несмотря на усердные занятия, на конкурс он допущен не был. Но его программная работа «Принесение Исаака в жертву» была выполнена не хуже, чем картины других учеников.
Получив первую медаль от парижской Академии, молодой художник направился в Рим для изучения античных мастеров и копирования Рафаэля.
Там была написана картина «Каин и Авель», появившаяся на выставке в Петербурге в 1770 году.
К этому времени Лосенко возвратился в Россию и был назначен профессором Академии. Здесь он завоевал любовь своих учеников, усердно работая вместе с ними в этюдном классе. Вскоре Лосенко стал директором Академии. Служба в Академии, занятия с учениками, составление курсов анатомии и антропометрии, наблюдение за Эрмитажем подорвали его слабое здоровье, и он умер в ноябре 1773 году в возрасте 36 лет.
Наиболее талантливыми учениками Лосенко были Акимов и Угрюмов.
Иван Акимович Акимов (1754–1814) вначале учился у иностранных профессоров, а затем у Лосенко, от которого он перенял простоту драпировок и правильный рисунок. Как раз в год смерти своего учителя он получил первую золотую медаль и был отправлен за границу. В 1800 году он был утвержден директором Академии и умер в 1814 году в возрасте шестидесяти лет, завещав Академии свои работы и пятнадцать тысяч рублей на стипендии бедным ученикам.
Григорий Иванович Угрюмов (1764–1823) увлекался огромными композициями и любил рисовать фигуры больше их натуральной величины. Он пользовался огромным успехом среди современников благодаря возвышенной классической условности, с которой он трактовал исторические сюжеты. Его лучшими картинами считаются две огромные композиции, исполненные в конце XVIII века по заказу императора Павла Петровича для Михайловского замка, – «Взятие Казани» и «Венчание Михаила Федоровича Романова на царство».
На первой картине изображен казанский хан в горностаевом халате, неловко склонившийся у ног белого коня царя Ивана, который, кажется, вот-вот раздавит его своими копытами. На Грозном фантастическая корона; позади хана стоят его жены, похожие на переодетых турчанками фрейлин. Парная ей картина, изображающая венчание Михаила на царство, несмотря на свою театральность, все же кажется естественнее. Обе картины громадны – до четырех с лишним метров в высоту и более двух метров в ширину.
Прекрасным последователем Левинского был Владимир Лукич Боровиковский (1757–1825). Он родился в Миргороде и первые уроки живописи получил, вероятно, от местных миргородских иконописцев.
Выйдя в отставку в чине поручика, Боровиковский начал изучать натуру. Местный предводитель дворянства Капнист заказал ему несколько аллегорических картин. На них должны были быть изображены Петр I и Екатерина II. Картины предназначались для украшения комнат, в которых должна была остановиться императрица во время путешествия по Украине. Императрица обратила внимание на талант поручика и посоветовала ему поступить в Академию. Боровиковский приехал в Петербург, где учился у Лампи, а затем у Левицкого.
Он написал множество портретов, в особенности членов императорского дома, и немало образов. Боровиковский также славился как художник-миниатюрист.
Одновременно с развитием портретной и исторической живописи развивалась живопись пейзажная и перспективная. Представителями перспективной живописи являются Алексеев и Матвеев.
Федор Яковлевич Алексеев (между 1753 и 1755–1824) считается одним из первых перспективных художников в России. Его называли русским Каналетто: картины этого художника Алексеев копировал в Венеции, когда Академия направила его учиться. По возвращении из-за границы Алексеев служил декоратором императорских театров, ездил по предписанию императора Павла для зарисовки видов русских городов, а с 1803 года стал профессором Академии.
Федор Михайлович Матвеев (1758–1826), который учился сначала в Академии художеств, затем у иностранных художников в Риме, прославился красивыми швейцарскими и итальянскими ландшафтами.
Первые элементы жанра в русской живописи появились в картинах Алексея Гавриловича Венецианова (1780–1847), автора многих сцен из крестьянского быта. В его произведениях заметна некоторая слащавость, свойственная западному искусству XVIII века. Тем не менее в крестьянских типах Венецианова много искренности и теплоты.
Последователем Лосенко был Алексей Егорович Егоров (1776–1851), любимый ученик Угрюмова, прозванный императором Александром I знаменитым. Детство его было довольно трудным. Он родился в улусе калмыцкой орды, бежавшей в китайские владения. Захваченный казаками, посланными в погоню за ордой, Алексей малолетним ребенком был доставлен в Москву и сдан в воспитательный дом.
Впоследствии он поступил в Академию художеств. За границей Егоров изучал Рафаэля и, будучи глубоко религиозным по натуре, впал в мистицизм. Принимаясь за обработку библейского или евангельского сюжета, Егоров готовил себя к работе постом и молитвой.
Во сне он нередко видел фантастические композиции, которые затем переносил на бумагу. Он никогда не писал портретов. Произведения Егорова ценились дорого. Еще учеником он продавал в Риме свои эскизы за своеобразную плату – сколько уложится на площади рисунка золотых монет. Работы его кисти украшали петербургские церкви: академическую, Казанский собор, Таврическую церковь, Конюшенную, Сенатскую, Вознесенскую и др.
Его современником был Василий Козьмич Шебуев (1777–1855), ученик Угрюмова. Когда Шебуева послали в Италию, он увлекся Леонардо да Винчи и, подобно итальянскому художнику, занялся пластической анатомией; впоследствии Шебуев издал обширный курс антропометрии. Его любимым сюжетом была Тайная вечеря. Огромная картина на этот сюжет была им написана для собора в Тифлисе, но послали туда только копию.
Особенно славился Шебуев прекрасным расписыванием плафонов. В актовом зале Академии художеств на потолке им был написан Аполлон, несущийся на колеснице по облакам со своею свитой: в церкви Царскосельского дворца – колоссальный плафон, восхищавший императора Александра I.
К ученикам Угрюмова и Левицкого принадлежит также Орест Адамович Кипренский (1782–1836). Кипренский, бесспорно, один из лучших портретистов начала XIX века. Во время пребывания в Италии его звали русским Ван Дейком, а его картины в галерее Уффици висели рядом с произведениями Веласкеса, Дюрера и Леонардо да Винчи.
Кипренский был уроженцем села Маза Нежинская Ораниенбаумского уезда. Он был незаконным сыном помещика А. С. Дьяконова, записанным в семью его крепостного А. К. Швальбе. Получив вольную, он учился в Академии художеств. При поступлении ему дали фамилию Копорский (по названию крупного села недалеко от места его рождения), но впоследствии она была изменена на Кипренский. В Италии Кипренский был два раза: в 1816 году и в 1828 году. К этому периоду относится его превосходный портрет знаменитого датского скульптора Торвальдсена. Хорошо известна его картина «Молодой садовник».
Александр Осипович Орловский (1777–1832) был широко известен как рисовальщик и живописец. Он родился в Варшаве и был поляком по происхождению. Орловский был чуть ли не самым модным художником 20-х годов XIX века. Не было коллекционера, который не старался бы приобрести жанровую или батальную пастель Орловского.
Учился он у де Гурдена в Варшаве и впоследствии получил звание академика. Орловский обладал бесспорным талантом, живо схватывал даже русские народные сцены. Но в рисунке он был слаб и, неплохо передавая, например, ритм движения лошади, плохо знал ее анатомию. Орловский писал и пейзажи. Его влияние на развитие русской живописи несомненно: он создал жанр, традиции которого впоследствии продолжали Сверчков, Петр Соколов и др.
Сильвестр Феодосиевич Щедрин (1791–1830) считается одним из лучших живописцев начала XIX века. Он учился у своего дяди, художника Семена Щедрина, а затем в Академии. По окончании курса был послан за границу и вскоре стал адъюнкт-профессором Академии по классу пейзажной живописи.
Щедрин выбирал мотивы пейзажей с большим вкусом и тщательно их выписывал. Получение Щедриным золотой медали совпало с 1812 годом, поэтому он не смог воспользоваться правом заграничного путешествия до 1818 года. Но с этого времени он уже безвыездно жил в Риме и Неаполе и писал пейзажи.
Максим Никифорович Воробьев (1787–1855), прекрасный пейзажист, писал воздушные пространства в реальной манере, его картины лишены условности. Он много путешествовал, был в Палестине, писал черноморские виды и уже в конце жизни посетил Италию. Превосходный преподаватель, Воробьев оказал огромное влияние на последующее поколение художников. Ему очень многим обязаны такие талантливые пейзажисты, как Айвазовский, Боголюбов и Лагорио.
Говорят, что ему первому из художников удалось получить разрешение срисовать внутреннюю часть пещеры Гроба Господня. Воробьев остался в крипте на всю ночь для того, чтобы снять масштаб с архитектурных подробностей пещеры, минуя обходы турецкой стражи. В 1828 году, во время русско-турецкой войны, он был прикомандирован к действующей армии и изобразил местность, служившую театром военных действий.
Василий Андреевич Тропинин (1776–1857), выдающийся русский портретист, был прозван русским Грёзом за грацию изображенных им головок.