ы. Только представь, что я сделаю теперь, когда у меня появился долбаный мотив.
– Или, – произнесла Лоуэнтинту.
– Что?
– Я сказала «или». – Нос ее перестал кровоточить, и она утерла лицо простыней, превратив и то и другое в кровавую кашу. – Когда к тебе кто-то является и пытается угрожать, всегда есть «или». «Дай мне то, чего я хочу, или я сожгу твой дом». Вы угрожали мне, леди Кива. Я жду, когда вы скажете «или».
– Как твой нос? – спросила Кива.
– Получше.
Кивнув, Кива снова врезала Лоуэнтинту по носу, и та осела на спинку кровати.
– Вот твое «или», – сказала Кива. – Постарайся, чтобы оно дошло до графини. И скажи ей: пусть убирается из Ядропада. У нее есть долбаный корабль, и немаленький. Вполне может спать и там.
Глава 14
Корабль был большим, как и подобает «десятке», и у него, как и у любой «десятки», имелось кольцо. Но в отличие от «десятки» кольцо не вращалось, обеспечивая силу тяжести для находившихся внутри его людей и предметов. По всему кораблю периодически вспыхивали огни. Марс предположил, что энергосистема корабля в лучшем случае работает с перерывами. Корабль действительно оказался «теплым», но лишь относительно окружающего космоса. За исключением одной дуги кольца, температура корабля составляла несколько градусов выше нуля по Цельсию.
Интереснее самого корабля был рой объектов вокруг него – десятки маленьких цилиндров длиной не больше тридцати метров, которые соединялись тросами и вращались вокруг центральной точки, соединенной, в свою очередь, с большим кораблем. Взглянув на один из тросов с «Брансида», Марс увидел, как по нему с помощью шкивов движется маленький контейнер. На его глазах контейнер достиг одного из цилиндров и скрылся внутри.
– Вы все видите то же, что и я? – спросила Джилл Сив, глядя, как исчезает контейнер. Будучи флотским лингвистом, она имела также диплом антрополога, и адмирал Эмблад счел ее подходящим человеком для такой экспедиции.
– Уж точно видим, – ответил Пленн Гитсен, флотский биолог. – Верим ли увиденному – вот в чем вопрос.
– Я про то, как вообще там могут жить люди, – сказала Сив. – Сколько прошло времени после коллапса течения Потока?
– Восемьсот лет, – ответила Ройнольд, которая стояла рядом с Марсом, глядя на монитор.
– Как могут люди жить вот так восемьсот лет? – Сив показала на экран.
– Вероятно, они вовсе не живут так восемьсот лет, – сказал Геннети Хэнтон. – У нас есть свидетельства, что люди были на Даласисле тридцать лет назад. Будь у нас время, чтобы исследовать другие окрестные поселения, мы бы, вероятно, обнаружили, что некоторые из них еще недавно были обитаемы или, по крайней мере, посещались. Скажем так, относительно недавно.
– Хочешь сказать, что люди живут так как минимум тридцать лет? – спросила Сив.
– Похоже на то, – кивнул Хэнтон.
– Ладно, но как, черт побери, можно так жить тридцать лет?
– Понятия не имею.
– Они живут так, потому что у них нет выбора, – раздраженно бросила Ройнольд. – Это же очевидно. И наша задача – выяснить почему. И как.
– Значит, отправимся туда? – спросил Хэнтон Марса.
Марс повернулся к биологу Гитсену:
– Как считаешь?
– Кем бы они ни были, они провели в изоляции на Даласисле бо́льшую часть тысячелетия, – ответил тот. – Вряд ли их число превышает несколько сотен. Не так уж много.
– Тебя беспокоило, что, если мы на них подышим, они умрут от наших болезней, – заметила Ройнольд.
– Или наоборот, – кивнул Гитсен. – Мы не имеем ни малейшего представления, как могли мутировать или эволюционировать бактерии и вирусы в их крайне ограниченной среде обитания. Мы не можем просто подойти к ним и заключить их в объятия – нам почти гарантировано взаимное уничтожение.
– Значит, нет? – спросил Марс.
– Я этого не говорил, – покачал головой Гитсен. – Думаю, нам следует отправиться туда. Кем бы ни были те люди, это настоящее чудо с точки зрения науки. Им удалось выжить, хотя после коллапса их цивилизации прошло восемьсот лет. Нам нужно с ними поговорить. Соблюдая осторожность.
– Снова в скафандры? – спросил Хэнтон.
– Тебе вовсе незачем идти, – заметила Сив. – Там нет компьютерных систем, которые нужно взламывать.
– Ты уверена? – возразил Хэнтон.
Ройнольд посмотрела на Марса.
– Кто пойдет? – спросила она.
– Сив и Гитсен – однозначно, – ответил Марс. – Пожалуй, стоит попросить Мерту Эллс. – Он говорил о корабельном враче «Брансида». – И я знаю, что капитан Лауре захочет послать как минимум нескольких морпехов. Ты тоже можешь пойти с нами, Хат.
– С чего ты взял, будто мне захочется?
– Я же пошел в прошлый раз, – заметил Марс.
– Вот тогда мне и стоило пойти с тобой, – сказала Ройнольд. – Сам знаешь, я не слишком люблю людей.
– Извини, – улыбнулся Марс.
– Ничего страшного. – Ройнольд вновь переключила внимание на корабль. – Но как вы собираетесь туда попасть? Просто подойти к входной двери и постучать?
– Эй! – Хэнтон показал на экран. – Видели?
– Что именно? – спросил Марс.
– Один из огней на кольце начал мигать.
Марс взглянул на корабль, едва различив этот самый огонек.
– Можешь приблизить?
– Сейчас, – кивнул Хэнтон.
– Это не постоянное мигание и не случайное, – сказала минуту спустя Сив. – Длинные мерцания перемежаются короткими. Это код.
Приглядевшись, Хэнтон достал планшет и запустил поисковик.
– Я знаю, что это, – сообщил он. – У имперского флота есть код для терпящих бедствие кораблей, которым можно пользоваться, когда не работает другая связь.
– С помощью корабельных огней? – недоверчиво спросила Ройнольд. – Учитывая среднее расстояние между кораблями, выглядит довольно оптимистично.
– Я не говорил, что в этом есть смысл, – раздраженно бросил Хэнтон. – Я просто сказал, что у нас есть код. К тому же он предназначен не только для космических кораблей. Его можно использовать для наземных и морских транспортных средств.
– И что, эта система осталась неизменной за восемьсот лет? – спросил Марс.
– Нет, конечно, – ответил Хэнтон, показывая Марсу планшет. – Но в нашей информационной базе данных есть ключ к коду восьмисотлетней давности.
– Неплохо, – заметил Марс.
– Это всего лишь часть большой базы со сведениями о кораблях вообще, но я подумал, почему бы ею не воспользоваться? А теперь погодите минуту, пока я не разберусь, – сказал Хэнтон. – Там три отдельных сообщения, – продолжил он несколько минут спустя. – Первое: «Связь не работает».
– Это мы и так знаем, – заметила Ройнольд.
Хэнтон предупреждающе поднял руку:
– Второе: «Состояние всех систем критическое».
– А третье? – спросил Марс.
– «Помогите».
Даласисланцы оказались одновременно низкорослыми и худыми – Марс предположил, что это последствия плохого питания и низкой силы тяжести. Стоявшей рядом с ним Эллс явно очень хотелось заполучить одного из них для тщательного изучения. Винить доктора не стоило – на ее месте Марсу, вероятно, хотелось бы того же.
Но пока ему больше всего хотелось их понять.
Капитан Лауре оставила без внимания просьбу Марса отправить их без охраны, и ей не хотелось рисковать всей командой ученых. В итоге Марс, Эллс, Сив и рядовой первого класса Лайтон надели скафандры, сели в челнок и стали ждать у шлюза, пока даласисланец открывал люк вручную. Его плохо подогнанный скафандр выглядел древним и залатанным – и, собственно, был таким.
Когда все четверо оказались внутри, даласисланец снова задраил шлюз и стал ждать, когда тот снова заполнится воздухом. Затем он открыл внутренний люк, сбросил скафандр и оставил его возле шлюза. Почти голый, непонятно какого пола, явно он ждал, что гости с «Брансида» тоже снимут скафандры. Увидев, что те не собираются этого делать, даласисланец пожал плечами – мол, как хотите, – оттолкнулся от пола и махнул рукой, предлагая следовать за ним. Они двинулись в указанном направлении, топая по палубе магнитными подошвами.
Внутри корабль явно обветшал или же смотрелся прекрасно для корабля возрастом в восемьсот лет – смотря как считать. Марс отметил, что практически все было собрано на скорую руку. Корабль напоминал чудовище Франкенштейна и, видимо, обновлялся за счет фрагментов других кораблей и поселений. Обитатели его были, по сути, космическими стервятниками, иначе они попросту не смогли бы выживать так долго.
Группу с «Брансида» провели в некое подобие кают-компании – точнее, на сколько-нибудь нормальном корабле это было бы кают-компанией. Там обнаружилось еще несколько десятков даласисланцев, внешне мало отличавшихся от того, который привел гостей.
Несомненно, они были людьми, но таких людей Марс никогда прежде не видел: порождения космоса и космических кораблей в намного большей степени, чем любой гражданин Взаимозависимости. Естественно, миллиарды ее граждан обитали в космосе, но они жили в поселениях с нормальной силой тяжести и нормальной атмосферой, где имелось все необходимое для существования, в том числе предметы роскоши. Они жили в космосе, но не были его частью, как нынешние даласисланцы.
«Вот наше будущее», – подумал Марс, который не сдержал невольной дрожи и надеялся, что благодаря скафандру этого никто не заметит.
Сопровождавший их даласисланец подплыл к группе своих сородичей, и от нее отделился другой, который развернулся к Марсу с его товарищами и заговорил. Марс не мог понять ни единого слова.
– Джилл? – спросил он у лингвиста, когда даласисланец замолчал.
– Это стандартный язык Взаимозависимости, – ответила Сив. – Вернее, бывший. Произошло смещение гласных.
– Ты его понимаешь?
– Отчасти. – Сив шагнула к стоящему даласисланцу и показала на себя. – Человек. – Она показала на Марса. – Человек.
То же самое она проделала с Эллс и Лайтон.
Даласисланец оказался достаточно сообразительным и произнес слово, которое могло бы звучать как «человек», если бы кто-нибудь записал его, воспроизвел задом наперед, произнес то, что получилось, снова перезаписал его задом наперед, и так несколько десятков раз. Сив сыграла в ту же словесную игру, показывая на разные предметы в помещении, и получила их даласисланские названия. Затем она сказала что-то даласисланцу на языке, показавшемся Марсу совершенно незнакомым.