– Вам известно о политической организации под названием «Ассамблея», состоявшей из звездных систем, которые не являются и никогда не являлись частью нынешней Взаимозависимости? – задала она конкретный вопрос.
– Нет.
– Вы слышали о Тройственном договоре? – именно так называл его Шенвер.
– Нет.
– Вы слышали о событии под названием «Разрыв», отрезавшем Свободные системы от других человеческих государств?
– Нет.
– Почему Земля стала недоступной для систем Взаимозависимости?
– Из-за коллапса течений Потока, которые вели к ней и от нее.
– Как произошел коллапс?
– Это было природное явление, – ответила Рахела Первая.
– Вы мне лжете?
– Я не лгу вам преднамеренно. Возможно, я сообщаю вам информацию, которую вы считаете ложной или заведомо ложной, но лишь потому, что она основана на неверно истолкованном личном опыте, а не потому, что я хочу ввести вас в заблуждение.
– Вас интересовало, есть ли другие человеческие системы? Кроме Земли?
– Отчасти да. Учитывая то, что мне было известно при жизни о течениях Потока, казалось вполне возможным, что откроются новые течения и ими воспользуются люди с Земли. Этому была посвящена одна из самых популярных развлекательных программ времен моего правления – «Волшебник страны Оз». Но я никогда этому не придавала большого значения. У нас хватало и других дел.
Кардения ненадолго задумалась.
– Вы самая первая личность в Зале Памяти? Я хочу сказать: есть ли здесь воспоминания и мысли кого-нибудь еще, кроме имперо?
– Нет, – ответила Рахела. – Зал Памяти изначально предназначался для имперо. Я запретила использовать эту технологию кому бы то ни было, кроме имперо, – и не только эту, но и все, что напоминает ее.
– Но сама технология существовала до того, как вы ею воспользовались?
– Да. Это очень старая технология, разработанная еще на Земле. Сведения о ней нашел в архивах один из моих ученых. Насколько мне известно, ею ни разу не воспользовались: расходы настолько высоки, что их может позволить себе лишь государство или тот, кто имеет доступ к его богатствам.
– И сколько же стоит содержание этого Зала? – спросила Кардения.
– Прямо сейчас – не очень много: бо́льшая часть расходов осталась в прошлом. Затраты на энергию и инфраструктуру входят в затраты на содержание Сианя, который существует только ради имперо. Когда требуются дополнительные деньги на ремонт или модернизацию, имперская казна попросту создает их из ничего, увеличивая денежную массу.
– Не думаю, что это законно.
– Законно, поскольку законом стало мое слово, – ответила Рахела Первая. – Вообще говоря, правительства часто печатают деньги для своих целей. И это был тот самый случай.
– Значит, до создания Зала Памяти эту технологию ни разу не использовали?
– Насколько я знаю, нет.
– Вас не тревожило, что немалая часть нашего прошлого остается неизвестной? – спросила Кардения.
– Это не так, – ответила Рахела. – Но возможно, многое утрачено.
– Как такое могло произойти? Мы с самого начала были высокотехнологичной, освоившей космос цивилизацией – в отличие от Земли, где людям приходилось изобретать огонь, колесо и ракеты.
– Все это технологии, – сказала Рахела. – История – не технология.
– Странно слышать такое от вас в Зале Памяти, – недоверчиво заметила Кардения.
– Зал Памяти – не память сама по себе, – ответила Рахела. – Это лишь средство сохранения памяти. Библиотека – не информация, а лишь средство сохранения информации. Прежде чем сохранять воспоминания или информацию, кто-то должен решить, что именно следует сохранять. Кто-то должен заняться отбором и фильтрацией.
– Но ваши мысли здесь никто не фильтровал, – возразила Кардения. – Здесь хранятся все воспоминания, мысли и эмоции – ваши и ваших потомков. Именно так работает Зал Памяти.
– Да, – согласилась Рахела Первая. – Все воспоминания, мысли и эмоции, принадлежащие на сегодня всего лишь восьмидесяти семи людям, жившим на протяжении тысячи лет. Рядом с ними жили миллиарды человек, чьи воспоминания, мысли и эмоции навсегда перестали существовать. Их больше нет, но мы здесь. Это и есть фильтрация.
– Значит, кто-то отфильтровал целую эпоху нашей истории?
– Может быть, ненамеренно. Как я уже упоминала в связи с проблемами образования, приоритеты меняются вместе с эпохами. Многое отбрасывается на обочину, и те, кто придет потом, могут и не подобрать отвергнутого, не зная, где искать.
– Или же это сделали специально.
– Да, – кивнула Рахела. – Хотя скрыть прошлое намного сложнее, чем просто предать его забвению.
– То есть?
– Когда что-то скрывают, всегда находятся противники этого, готовые на все, чтобы сохранить сокрытое для потомков: те станут искать его или обнаружат случайно. Вот почему я никогда не пыталась скрывать альтернативные варианты истории – от этого они становятся лишь привлекательнее для историков будущего. Вместо этого я погребла их под многими слоями официальной истории.
– Легче спрятать под завалами, – пошутила Кардения.
– У меня получилось, – ответила Рахела.
Кардения кивнула, давая понять, что больше не нуждается в обществе Рахелы Первой, и та, замерцав, исчезла. Сидя в пустом, необставленном – как всегда – помещении, Кардения размышляла, где и как можно узнать о реальной истории эпохи, предшествующей Взаимозависимости, когда Свободные системы из-за своей очевидной глупости и упрямства обрекли потомков на кошмарное падение в бездну хаоса. Она понимала, что, если бы эти люди не были ее непосредственными предшественниками, ей, вероятно, тоже захотелось бы похоронить их историю.
Но ей нужно было знать. И не потому, что она не доверяла Шенверу, урожденному королю Понтье Тома Двенадцатому, – у него не имелось особых причин лгать ей или Марсу. Но чрезвычайные заявления требуют чрезвычайных доказательств, а ничего более чрезвычайного Кардения никогда прежде не слышала. Нужны были обоснования.
Но где их взять? В Имперской библиотеке Ядропада, крупнейшей во всей Взаимозависимости, хранились в печатном и электронном виде пятьсот миллионов томов, относившихся ко временам правления Рахелы. Еще двадцать миллионов книг, рассказывавших в основном о жизни и царствовании различных имперо, содержались в Имперской библиотеке Сианя: формально это была личная библиотека имперо, хотя и открытая для посетителей и исследователей. Чтобы ознакомиться хотя бы с малой частью этой информации, Кардении не хватило бы не только того времени, которое имелось в ее распоряжении, но, вероятно, даже времени, которое имелось в распоряжении Взаимозависимости до ее полного коллапса. А Взаимозависимости в целом были посвящены миллиарды книг и документов.
«Легче спрятать под завалами», – подумала Кардения. Она представила, сколько усилий потребуется для поиска скрытых исторических фактов, и тут у нее возникла мысль: «Я же в Зале Памяти».
– Цзии, – сказала Кардения, вызывая аватар Зала Памяти, существо неопределенного возраста и пола.
Цзии предстал перед ней, ожидая указаний.
– В этом зале хранятся воспоминания и мысли всех предыдущих имперо?
– Именно так, – ответил Цзии.
– Что еще тут хранится?
– Лучше, если вы будете выражаться конкретнее.
– Что у тебя есть о Разрыве?
– Вы имеете в виду известную музыкальную группу третьего века, фильм восемьсот семьдесят седьмого года или историческое событие, которое произошло до образования Взаимозависимости и привело к потере контакта Свободных систем с Землей и Ассамблеей? – спросил Цзии.
– Значит, это правда, – сказал Марс Кардении ночью в постели.
– Не просто правда, но еще и скрытая, – добавила Кардения. – По словам Цзии, в течение пятидесяти лет, пока длился Разрыв, было принято считать его природным явлением, а не катастрофой, случившейся по вине Свободных систем. Никто не хотел быть виновником.
– Из-за такого чудовищного применения технологии?
– Из-за того, что Свободные системы едва не вымерли от голода. В экономическом смысле они зависели от других систем Ассамблеи и Земной конфедерации так же сильно, как мы все друг от друга. Цзии говорит, что на это указывали многие, но по воле политиков Свободные системы повернулись спиной к другим двум союзам, и, когда все закончили поздравлять друг друга, начались бунты из-за еды и ресурсов. Погибли сотни тысяч, и граждане Свободных систем начали грабить друг друга, пока конфликт не разрешился.
– Они осознали свои ошибки?
– Нет, просто старая гвардия вымерла, а следующее поколение решило никогда не вспоминать об этом. И такой подход более-менее сработал.
– А как об этом узнал Цзии?
– Ответ тебе не понравится, – заметила Кардения.
– Собственно, я только сегодня узнал о существовании Цзии – обитателя тайной комнаты, где ты беседуешь с предками, умершими много столетий назад. Вряд ли что-нибудь из сказанного тобой может потрясти меня сильнее.
– Цзии роется в чужих тайнах.
– Пожалуй, ты права, мне это не нравится, – сказал Марс. – Но как это вообще работает?
– Цзии тысяча лет от роду, и его задача – запоминать. Во всех сетях Взаимозависимости его агенты разыскивают укромные места, где люди хранят информацию или получают ее. Но не всю информацию, а только ту, которую люди активно пытаются скрыть. Цзии рассылает маленькие программы, которые находят ее и приносят ему. А потом она остается у него. Навсегда.
– Но почему только тайная информация?
– Открытая и так доступна, и программа Цзии не видит необходимости извлекать ее. Он берет лишь ту, которая скрыта, – так запрограммировала его Рахела или приказала запрограммировать, поскольку вряд ли была программистом. Я сегодня спрашивала ее об этом, и она ответила: когда что-то скрывают, всегда найдутся те, кто станет возражать. Полагаю, первой была она сама.
– Почему она просто не сообщила тебе, что Цзии занимается этим уже тысячу лет?
– Потому что она – не человек, а программа и отвечает лишь на те вопросы, которые ей задают. Я не спрашивала ее, есть ли информация у Цзии.