— Мастер смерти, значит. Разных мастеров я видел, но никто не представлялся мне так. Я не чувствую в твоих словах лжи, а значит, ты и правда думаешь что можешь меня упокоить. Но раз ты ещё не сделал этого, либо это слишком тяжело для тебя и не пройдёт бесследно, либо тебе от меня что-то нужно. Так что давай поговорим, мастер смерти. Какой из этих двух вариантов верен?
Багровые провалы смотрели на меня изучающе. Я демонстративно вернул королевский клинок в ножны.
— Сложно оценить с ходу. — пожал плечами я. — Подобных тебе я ещё не создавал, и что-то явно пошло не так. Ты вообще какой-то слишком резвый и слишком разумный для нежити. Я рассчитывал выдернуть часть твоих воспоминаний из небытия, конечно, но что-то явно пошло не так и на поднятие ушло заметно больше сил, чем должно было быть. Даже жизней двух гвардейцев не хватило. Однако, в одном экземпляре мне по силам упокоить любого немертвого. Каким бы он ни был. Я не спешу с этими, потому что это точно будет провалом эксперимента и пустой тратой усилий. Ты выглядишь вполне разумным, может и договоримся.
— Слишком резвый и разумный, ха? — скелет оскалился и погладил подбородок. — Полагаю, я знаю вещь, которую ты не учёл. Ты думал, что здесь лежат лишь старые кости, верно? Но здесь был весь я. Всей душой и телом.
Мои глаза резко расширились. Я немедленно потянулся восприятием к собственной душе, ощупывая скелета своим восприятиям. Он не лгал. Передо мной стояла высшая нежить, обладающая собственной душой. Такая, какую можно сделать только из того кто умер недавно, пока искра бытия человека не ушла в поток!
— Как это возможно? — требовательно спросил я. — Тебя должно было утянуть в поток ещё семь сотен лет назад!
Скелет захрустел костяшками, не спеша отвечать.
— Поток давно звал меня, ты прав. Но мне нравилось быть здесь. Во время моей жизни в королевствах было немало всего интересного. Поэтому я решил задержаться и понаблюдать за потомками. Сюда нечасто заходят, конечно, но иногда новые короли высказывают мне свои размышления. Последнее время, правда, среди потомков попадались одни плаксы. Вот внук, помню, как-то раз хвастался тем что насадил на меч принца Палеотры: было же время! А эти…
Скелет сокрушённо покачал головой, махнул рукой и принялся пародировать:
— Я занял престол вперёд старшего брата, и теперь он меня не любит, бубубу…. Какой ужас, какое горе… В наше время такое решалось простой дуэлью, и никто не ныл об этом. Впрочем, учитывая, что ты здесь, полагаю я говорю о твоём отце? — ехидно оскалился скелет.
Я не отреагировал на подначку, пропуская мимо ушей рассказы короля. Получается, древний король как-то задержал свою душу в этом мире? И её притянуло ритуалом? Это объясняло затраты силы… Но даже на пронзающего мрак меньше уходило. Если сопоставить количество, и прикинуть новые вводные… Это же натуральный лич получается! Он и колдовать мог бы, если при жизни магией владел…
Усилием воли мне пришлось подавить вполне рациональное и обоснованное желание уничтожить получившегося немертвого на месте. Слишком уж опасная даже для меня тварь могла получиться по итогу. Лишь осознание того, что это будет очередной провал, и именно таких действий ожидает от меня демон, остановило меня.
— Нет. — медленно ответил я. — Я не твой потомок. Я сверг прошлого короля Ганатры, бросив ему вызов достоинства, и сам стал королём. Это было четыре месяца назад.
Здесь я ступил на тонкий лёд. Основатель династии может крайне негативно отреагировать на подобные новости. Но скрывать это я долго всё равно бы не смог: или мы договоримся с учетом такой новости, или придеться упокоить древнего короля.
Скелет поднялся с саркофага и принялся подкидывать и ловить меч в воздухе. Делал он это довольно ловко. Возможно, он рассчитывал выбить меня этим действием из равновесия, но спокойно стоял и смотрел на него, держа удар контрпроклятий наготове.
— Грустно это слышать. — щёлкнул зубами скелет. — Но рано или поздно подобное случается с любой династией. Ни один род не правит вечно, вырожденцы бывают у всех. Пожалуй, я бы не отказался от подробностей. Полагаю, ты вырезал всех моих потомков после воцарения? Или дело ещё в процессе?
— На самом деле нет. — с лёгкой досадой признал я. — Нет, я бы с удовольствием обезопасил себя, но специалистов по деликатным делам пока мало, а сделать это открыто невозможно: никто этого не поймёт. Я же говорил тебе, люди не убивают людей. После такого меня, скорее всего, объявят безумцем и это вызовет восстание или войну с соседями.
Скелет прекратил подбрасывать меч и уставился на меня. В его позе проскользнула какая-то недоверчивость.
— Я думал, ты пошутил. Ты серьёзно? Как до этого дошло? Как это возможно? То что ты говоришь, просто невозможно. Даже если бы церковь захватила абсолютную власть в королевствах, пропагандируя свои миролюбивые идеи, всё равно найдутся любители резать другим глотки ради собственной выгоды. Я не верю.
Настала моя очередь хмуриться.
— Подожди, ты хочешь сказать, что в твоё время было не так? Между нами всего семь столетий разницы.
— Совершенно точно нет. Я лично убил множество людей при жизни, и к концу моего правления завершил третью войну с Палеотрой: эти скоты пытались торговые маршруты перекрыть. — чётко подтвердил скелет.
Немного подумав, я рассказал скелету об имеющейся в королевствах атмосфере миролюбия и правдолюбия. А также рассказал свои выводы о том, что это своеобразное воздействие на сознание, навязанное извне. Не обнаружимое и неощутимое, но вполне ломаемое.
Древний король слушал меня предельно внимательно.
— Очень интересно. — скелет задумчиво захрустел костями. — У меня нет никаких идей, кто и зачем это делает. Это совершенно точно не Отец, он всегда смотрел сквозь пальцы на нашу междоусобную резню. Церковь тоже неспособна создать столь мощное воздействие, да и не стали бы они. Пекло, да я даже не знаю на кого здесь думать! Кто-то из других богов может, наверно, но для подобного хода им пришлось бы прикончить Отца, он не позволит...
— Ты так много знаешь о божественных взаимоотношениях? — поднял бровь я.
— В моё время Отец лично спускался к нам и давал уроки и советы. Учил нас, как строить крепости, устраивать облавы на тварей, ставить ловушки вокруг полей и спускать на воду первые корабли. Да и другие боги изредка заглядывали. Как-то раз ко мне явилась Мать-природа и давай ныть о том, что, дескать, в торговом караване, что мы потопили, дети плыли, а у них якобы большой потенциал…
Скелет словно бы сплюнул. Ну или попытался.
— И что ты ей ответил? — полюбопытствовал я.
— Сказал, что если она не пришла покувыркаться в моей постели, дабы восполнить недостающих, пусть катится в морскую бездну вместе с теми детишками. — довольно цокнул зубами древний король. — Ибо у меня ещё королевских дел полным-полно.
Древний король-скелет оскалил зубы, улыбаясь воспоминаниям и издал скрипучий, режущий звук. Кажется, это был смех.
— Значит, в твоё время боги лично ходили по земле. — задумчиво констатировал факт я. — Как они выглядели?
Только ради этой информации стоило поднять его из могилы.
— Бывало. — кивнул скелет. — Они могут принять любой облик. Здесь нет системы. Я лично виделся только с Бладьюром, Отцом и Матерью-природой, и все они выглядели как люди. Бладьюр — это бог северных гигантов, что должны жить на севере. В мое время мы с ними ещё не встретились, но Отец рассказал мне о них, как королю пограничного королевства, чтобы дал наставления потомкам.
— Знаю таких. — улыбнулся я. — Один из их кланов присягнул мне на верность. Крепкие ребята, каждый нескольких гвардейцев стоит.
— О старых добрых временах мы можем поговорить и позже. — резко сменил тему древний король. — Общую ситуацию я понял. Что ты намерен делать с ней?
— Что заставляет тебя думать, будто я должен делать с ней что-то? — прищурился я.
Багровые провалы в глазницах буравили меня.
— Ты — король Ганатры. Смею надеяться, не самого слабого или захолустного королевства. Ты знаешь об этом, и не подвержен действию этого проклятья, чем бы оно ни было и кто бы его не вызвал. Это твой долг.
Скелет не сдвинулся ни на йоту, но от него словно повеяло холодом. Ледяным и безжалостным.
— Или, быть может, ты видишь в этой ситуации своё преимущество?
Тон скелета совсем не изменился, но было в его голосе что-то странно идентифицируемое. А мне захотелось упокоить его ещё сильнее. Слишком быстро тот схватывал суть, прямо на лету…
Усилием воли я взял себя в руки. Уничтожать слишком умных — признак плохого правителя.
— У меня есть план, как изменить положение. — медленно ответил я. — Вернуть людям их свободу. Но я отнюдь не думаю, что должен рассказывать его скелету древнего короля, который мне не подчиняется.
Намёк был более чем прозрачен. Но древний король не ответил. Вместо этого он вернулся к своему саркофагу. Посмотрев на него несколько секунд и приставив к нему меч, он неожиданно сжал костяные пальцы в кулак и обрушил тяжёлый удар на каменную крышку.
Каменная крошка брызнула в стороны, и плита с громким треском раскололась. Скелет же медленно сжимал и разжимал невредимые костяшки, задумчиво смотря на них. Мгновением позже он резко обернулся, и багровые огни словно уставились мне прямо в душу.
Я не боялся его. Но интуиция говорила, что бой простым не будет.
— У есть несколько вопросов. Если мне понравятся твои ответы, ты можешь рассчитывать на мои старые кости на твоей стороне. И не думай, что у тебя получится меня обмануть. Тот, кто не умеет разбираться в людях, не сможет стать королём. Ты должен знать это не хуже меня.
— Спрашивай. — равнодушно ответил я.
— Что с моими потомками сейчас? Что ты сделал с королём и его семьёй?
— Один из твоих потомков, старший брат бывшего короля, герцог Шеридан Ганатра, помог мне взойти на трон. Он не жаждал власти, но желал мести своему брату, который занял трон, пока тот пропал в экспедиции на север. Я отдал короля ему, и его дальнейшая судьба - дело Шеридана. Элион Ганатра не имел жены и детей. Шеридан, вероятно, имеет семью, но я не уточнял этот вопрос. На текущий момент герцог Шеридан возглавляет королевскую армию.