После получения ученой степени требуется дополнительное обучение. На международном уровне среднее время обучения от поступления в университет до получения полной квалификации и начала практики судебно-медицинского эксперта составляет примерно 14 лет. Очевидно, в разных странах существуют различия в том, как становятся сертифицированными судебными экспертами[18].
В сельских районах ЮАР вскрытия в основном проводят врачи общей практики.
Некоторые из практикующих медиков общей практики имеют диплом по судебной медицине, на получение которого может потребоваться до трех лет. Штатные судмедэксперты, такие как я, обычно работают в крупных городах, прежде всего потому, что такой специалист может понадобиться только при достаточно большом населении. Трудолюбивый судмедэксперт может расследовать до 500 случаев в год. На момент написания этой книги в ЮАР с населением примерно 57,4 миллиона человек насчитывалось от 53 до 56 квалифицированных штатных судмедэкспертов.
Некоторые вскрытия превосходны, другие – очень плохи. Хорошо функционирующие системы расследования случаев смерти возглавляются судмедэкспертами, которые сохраняют за собой полномочия расследовать те случаи, что вызывают озабоченность сообщества.
Мои дни в качестве судмедэксперта, безусловно, весьма разнообразны. Например, я могу застрять за микроскопом, в линзах которого мир кажется таким маленьким. В другой день я могу очутиться на вершине высокой горы, или глубоко в пещере, или на месте массового бедствия – и мир будет казаться таким большим.
Однако бо́льшую часть времени я пребываю в секционном зале, проводя вскрытия. Судебные эксперты, как правило, тихо работают в морге, который обычно находится на базе той или иной больницы или закреплен за каким-то полицейским участком. Но в настоящее время международная тенденция такова: сейчас строят более современные морги с хорошим естественным освещением и открытым пространством. Идея состоит в том, чтобы вытащить экспертизу из подвала.
Вы можете в это не поверить, но некоторые морги в ЮАР – одни из красивейших в мире.
Сады вас по-настоящему поразят. Они спроектированы так, чтобы привлекать птиц и бабочек. Там есть специально отведенные места для криминалистически значимых растений, которые служат учебными пособиями для студентов и посетителей. В некоторых моргах есть ручьи, фонтаны и даже деревья – все это призвано помочь скорбящим.
Имея дело в основном с мертвыми, мы также работаем с живыми: полицией, детективами, парамедиками, медицинскими работниками, прокурорами, адвокатами, судьями, преступниками и представителями общественности. Судмедэксперт – всего лишь одно звено в длинной цепи следователей. В одном расследовании могут участвовать не только полицейские детективы, но и эксперты по баллистике[19], судебные фотографы, эксперты по реконструкции места преступления и ДНК, судебные антропологи, судебные энтомологи, судебные одонтологи, судебные эксперты по киберпреступности и т. д.
Судебная экспертиза может быть неблагодарной работой. Мы приходим на работу рано, а домой возвращаемся поздно.
Часто мы работаем в чрезвычайно сложных условиях. Зимой в морге бывает очень холодно – часто холоднее, чем на улице. А летом в морге бывает очень жарко: в дни, когда кондиционеры не работают, нередко жарче, чем снаружи.
Кроме того, судебная медицина оплачивается примерно так же хорошо, как и труд духовенства, только с гораздо большим количеством рабочих часов и без обещания вечного спасения в конце! Наши зарплаты бледнеют по сравнению с зарплатами других медицинских специалистов, но нам нужен тот же уровень знаний, что и представителям других специальностей. Например, если кто-то умирает на операционном столе во время проведения фундопликации по Ниссену (хирургическая процедура для лечения гастроэзофагеальной рефлюксной болезни или грыжи пищеводного отверстия диафрагмы), судмедэксперт должен знать почти все, что нужно знать о фундопликации по Ниссену. То же самое относится и к краниотомии[20], кардиохирургии, хирургии мочевого пузыря, хирургии позвоночника и т. д. Судебно-медицинские эксперты должны разбираться в анестезии и анестезирующих препаратах. Тем не менее мы зарабатываем намного меньше по сравнению с другими специалистами.
Что касается финансирования, то судебная медицина всегда будет стоять на последнем месте в списке, потому что наши пациенты уже мертвы. Деньги в медицине в основном идут на охрану здоровья матери и ребенка, лечение туберкулеза и ВИЧ/СПИДа.
В «Американском журнале судебной медицины и патологии»» (The American Journal of Forensic Medicine and Pathology) Рональд Райт и Ларри Тейт пишут: «Судмедэксперт выезжает к кому-то на дом в предрассветные часы, дает показания в суде, изучает теорию электричества или утешает семью ребенка, погибшего от синдрома внезапной детской смерти. Возможно, он занимается исследованием взаимосвязи травм с конструкцией транспортного средства или эффектом и эффективностью внебольничной сердечно-легочной реанимации. Независимо от вида деятельности, которым занимается человек, все может пойти не так, что приведет к смерти, и судмедэксперт должен будет ответить, почему это произошло и что можно сделать, чтобы предотвратить ненужные смерти»[21].
Итак, что же меня мотивирует? Что удерживает после девятитысячного вскрытия?
Моя личная борьба с несправедливостью, которая пробудилась много лет назад, когда я учился в средней школе. За день до выпускных экзаменов в старшей школе украли мой рюкзак со всеми книгами. Я был мегаботаном и думал только об учебниках. Если бы я получил плохие оценки на выпускных экзаменах, то никогда бы не пошел в медицину. Мне удалось разгадать тайну пропавшего школьного рюкзака, но потребовалось три часа сильнейшего стресса, чтобы найти виновных и встретиться с ними лицом к лицу. Они признались, что в шутку спрятали портфель.
От несправедливости во мне закипает кровь. Как люди могут быть такими жестокими? В очень юном возрасте я понял, что есть люди, которые устроены совершенно иначе, чем я. Я понял, что есть люди, которые хотят поддерживать мир, и есть те, кто желает его разрушить. Некоторые просыпаются утром с желанием причинить вред другим; они могут воровать у крошечных старушек и даже совершать убийства.
Если вы посмотрите на костную ткань под микроскопом, то обнаружите остеобласты и остеокласты. Остеобласт – это клетка, которая синтезирует вещество кости; остеокласт – это большая многоядерная костная клетка, которая поглощает костную ткань во время роста и заживления. Одна клетка строит кость, другая разрушает ее. Даже на клеточном уровне созидание и разрушение, видимо, сосуществуют.
В своей жизни я несколько раз становился жертвой несправедливости. А также был жертвой преступления. Сегодня беспомощность, которую я чувствовал как жертва, – это мое топливо. Часть меня хочет стать супергероем, который выслеживает плохих парней, чтобы осуществить жестокую месть. К сожалению, ботан вроде меня, вероятно, окажется на собственном столе для вскрытия раньше, чем плохие парни.
Я понял, что мой единственный ресурс – это мозг и разум. Я хотел посадить плохих парней за решетку на законных основаниях, используя логику и науку в качестве оружия.
Законы, к сожалению, не останавливают злых людей. Злодеев останавливают добрые люди. С тех пор вся моя работа была посвящена обучению, медицине и криминалистике. Судебная медицина заложена в моей ДНК.
Именно осознание того, что я борюсь с несправедливостью, поддерживает мою мотивацию. Неосязаемый трепет от поимки плохих парней – вот что движет мной. Решение головоломок – это то, что заставляет меня вставать по утрам и бежать дальше.
3Вскрытия и эксгумации
Когда я был подростком, мне нравилось смотреть «Медэксперта Куинси», в котором Джек Клагмен играл медицинского эксперта округа Лос-Анджелес. Во вступительных сценах к «Куинси» студент-медик падает в обморок, когда главный герой драматично срывает простыню, обнажая труп. Подозреваю, довольно многие люди воображают такую сцену, когда думают о вскрытии.
Вскрытию много веков, и навыки, связанные с ним, оттачивались на протяжении сотен лет.
Даже в самых примитивных племенных обществах существовал интерес к выяснению причин смерти.
В частности, неожиданная или произошедшая без свидетелей смерть могла говорить о потенциальной опасности, исходящей изнутри общества или от внешнего врага.
По мере того как общества развивались и становились более организованными, в том числе с точки зрения судебной системы, было введено судебно-медицинское расследование случаев смерти. Самые старые из известных официальных инструкций о внешнем исследовании трупов появились в Древнем Китае.
Одна из первых книг о посмертных экспертизах – «Си Юань Цзи Лу» («Собрание отчетов о снятии несправедливых обвинений») – была написана на китайском языке и опубликована в 1247 году. Ее автор Сун Цы писал, что судебно-медицинский эксперт должен быть серьезным, добросовестным и очень ответственным, а также лично осматривать каждый труп или тело раненого человека. Особенности каждого случая должны быть записаны собственноручно врачом. Никому другому не разрешается писать отчет о вскрытии.
Средства индивидуальной защиты, необходимые для проведения судебно-медицинского вскрытия Фото: Э. де Пау и Д. Фишер (Walla Films)
Он не должен избегать проведения вскрытия, потому что не переносит зловоние трупов. Он должен воздерживаться от того, чтобы сидеть за завесой благовоний, маскирующей зловоние, и позволять своим подчиненным проводить вскрытие без присмотра или мелкому чиновнику писать отчет о вскрытии, оставляя все неточности непроверенными и неисправленными.