— У нас впереди ещё много времени, — я посмотрел на бледную луну, — расскажи пока, как у вас дела? Обустроились в новом доме?
Елена, стараясь не смотреть в сторону мужа, стала очень тихо, чтобы он не слышал, рассказывать мне, как они с Карло пытаются наладить свою совместную жизнь. Молодой парень сильно переживал из-за её прошлого, она же старалась во всём ему помогать и быть хорошей женой и хотя да, моё имя закрывает их от косых взглядов и пересудов новых соседей, но Карло всё ещё с трудом может её принять в качестве жены.
— Никто и не обещал дорогая, что будет легко, — с тяжёлым вздохом ответил я, — я дал вам обоим шанс, как вы им воспользуетесь уже ваше дело. Но хочу тебе сказать, что когда я разберусь с текущими делами, то займусь тем, ради чего вас соединил. Каждый получит столько работы, что только и останется, как искать поддержку в друг друге.
— Спасибо сеньор Витале, — девушка грустно покосилась на молодого человека, — я буду стараться.
Ждать мне и правда пришлось прилично, но что началось когда масло в чане хорошо прогрелось на углях, на которые подбрасывали всё новые дрова, а затем и вовсе на его поверхности стали всплывать пузырьки, поднимаясь от всё более нагревающегося низа котла, фидаи заволновались. Чем горячее становилась масло, тем более ясно они начали понимать, какая смерть их ожидает. Это их проняло так сильно, что поток оскорблений изо рта первого тут же прекратился, а когда масло впервые вздрогнуло и покрылось рябью от температуры, заорал от боли и второй, видимо пытавшийся повернуться и коснулся раскалённого днища чана ногой или спиной.
— Варись горшочек, варись, — хмыкнул я, прося Елену, сделать мне второй чайник напитка. Девушка, тут же направилась к своему костерку, чтобы расшевелить угли, и поставить на них солдатский котелок.
Видимо достигнув определённой температуры дальше масло стало нагреваться по экспоненте, так что оба фидаи стали орать от боли, когда стали заживо вариться в закипающем масле.
— Чуть убавьте огня сеньор Бароцци, — попросил я военачальника, — мы ведь не хотим, чтобы наши гости так быстро нас покинули.
Тот кивнул и солдаты стали лопатами отгребать угли из-под чана, и этим чуть сбавили температуру, только усилив страдания ассасинов.
— Мы не фидаи! — внезапно заорал сквозь крики боли, тот, что оскорблял меня раньше всё время, — спасите меня! Я всё расскажу!
Челюсть у меня поехала вниз.
— В смысле? — удивился я, — а кто вы?
— Просто наёмные убийцы, но мы не имеем никакого отношения к Старцу горы! — заорал он от боли.
— Так, я вообще перестал что-либо понимать, — я почесал затылок, — сеньор Бароцци, уберите угли, облейте чан водой, пусть немного остынет. Если что, всегда можем снова развести огонь.
— Не нужно! Мы всё расскажем! — прорезался голос у второго, у которого стала слазить кожа с ушей и носа, оголяя мясо.
Когда чан остыл и к нему можно было подойти, я приблизился к стонущим от боли людям.
— Рассказывайте, а то я вообще перестал что-либо понимать, — приказал я.
— Нас и правда наняли вас убить, — быстро и торопливо начал первый араб, — но поскольку вас всегда окружает огромное количество охраны, то сказали, как это можно сделать легче и проще. Нам дали яд, сказали одеться как фидаи и впустили в дом Бадоэр, где мы для усиления эффекта запугали хозяина, приказав отравить вас.
У меня от этих слов волосы зашевелились на голове.
— Так, а дальше?
— Когда стало понятно, что вы возможно поправитесь, то нас позвали доделать работу, заплатив ещё, и впустили уже в ваш дом, приказав убить во сне, — ответил второй убийца.
Я переглянулся с сеньором Бароцци, который также был крайне удивлён этим признанием.
— Позвольте спросить господа, и кто же это у нас в городе такой умный? — изумился я, — запугать сеньора Франческо, представившись ассасинами, это точно не тривиальная придумка. Мне лично такое даже в голову бы не пришло.
— Были два человека, кто нас наняли, — заторопился ответить первый араб, — они скрывали свои лица, но мы хотели их шантажировать после проделанной работы, поэтому проследили до места где они живут.
— Так-так, скорее же назовите их имена! — у меня даже проснулось любопытство, кто же и правда такой умный завёлся в городе.
— Фантино и Марино Дандоло, ваши братья сеньор Витале! — с яростью выкрикнули оба, — мы слышали их разговор, когда они разговаривали у пристани, думая, что одни. Они давно планировали завладеть вашими богатствами, настраивая родственников и знакомых на то, что возможно вы не вернётесь из путешествия и какой смысл деньгам просто лежать в подвале, если их можно пусть в оборот. К сожалению ваше возвращение разрушило их планы, и они придумали новый, с более кардинальным решением проблемы.
— Это не может быть правдой, — я покачал головой, — вы что-то путаете, эти два идиота не могли придумать такую хитроумную стратегию. Да они о Старце горы вряд ли когда могли слышать, не говоря уже о том, чтобы отправить наёмных убийц под личинами фидаев в дом моего компаньона.
— Но это правда сеньор Витале! Клянусь Аллахом! — попытался убедить меня первый, — они же и впустили нас во дворец, и мы провели в их покоях весь день, а ночью они выпустили нас, показав где находится ваша комната.
«Бред какой-то, — я задумался, — эти два кретина придумали такой хитроумный план? Я чего-то не знаю о своих братьях?».
— Вытаскивайте их, везите в больницу, пусть доктора их подлатают, затем во дворец Дандоло, — приказал я, — пусть при свидетелях укажут на братьев, чтобы поверила матушка, и мы составим письменные показания.
— Слушаюсь сеньор Витале, — сеньор Бароцци, стал распоряжаться, чтобы корчащихся от боли людей, которые при каждом прикосновении к своей коже, орали благим матом, аккуратно достали из чана, и как-то уложили на повозку.
— Карло, я думаю ты мне понадобишься, — я повернулся к офицеру, — доставь Елену домой, и возвращайся.
— Будет исполнено сеньор Витале!
Ничего не понимающих братьев, моя охрана вытащила из кроватей и притащила в общий зал, где они увидев двух наёмных убийц, сделали вид, что впервые их видят. Нам пришлось дожидаться, когда вниз спуститься мама, одетая наспех, поскольку я поднял её ни свет, ни заря. Она, спускаясь с лестницы второго этажа, недоумённо поджала губы, смотря на двух сыновей, которых бросили на пол, окружив охраной, а третий, стоял рядом с двумя неизвестными.
— Витале, что здесь происходит? — который раз за эти безумные две недели поинтересовалась она у младшего сына.
— Эти люди, — я показал рукой на наёмников, — указывают на моих братьев, как на заказчиков моего убийства.
Глаза мамы расширились.
— Фантино? Морино? Это так? — обратилась она к старшим сыновьям.
— Нет! Конечно же нет! Наглая ложь! — закричали оба, пытаясь встать с пола, но охрана, тычками копий быстро их вернула назад, — мы вообще впервые их видим!
— Если ты дашь мне возможность, мама, — вкрадчиво сказал я, — поговорить с ними приватно, то уже через полчаса мы узнаем правду.
— Нет! — испуганно вскрикнула графиня, — знаю я твои методы! Я не дам тебе пытать братьев.
Мы все задумались.
— Мы день ждали в их покоях! — внезапно закричал один из арабов, — можем описать комнаты, да и слуг вы можете спросить! Двое из них точно нас видели!
Я обрадовался, поскольку он был прав.
— Слуг ты мне ведь разрешить допрашивать? — спросил я маму.
— Да, конечно, — согласилась графиня, — но я буду лично присутствовать при разговоре!
— Ты уверена? — изумился я, — это может быть весьма кровавое зрелище.
— Витале, — она повернула ко мне холодный взгляд, — я живу с твоим отцом уже сорок лет, ты меня кровью хочешь напугать?
— Ну смотри сама, моё дело предупредить, — стушевался я, приказывая охране, — заприте братьев в их покоях, возьмите под охрану окна, чтобы не смогли сбежать. Никого не впускать и не выпускать, даже слуг.
— Мама! Как ты можешь слушать его?! Он же нас ненавидит! Поэтому говорит такие ужасные вещи! — закричал Фантино.
— Он игнорировал ваше существование больше десяти лет, пока я сама не попросила его начать с вами общение, — она перевела на него взгляд, — я бы как раз поверила больше в то, что это вы его ненавидите.
— Мама! — изумлённо вскрикнули оба, но по её жесту, охрана повела обоих в их комнаты.
Я повернулся к главе охраны дворца.
— Вы послали за всеми слугами братьев?
— Конечно сеньор Витале, — он низко мне поклонился, — сразу, как только услышал признание.
— Отлично, благодарю вас.
Уже через десять минут испуганных слуг загнали в общий зал и несостоявшиеся убийцы указали на двух мужчин, что они их видели в комнатах, пока дожидались ночи.
По моему знаку всех остальных выгнали прочь, а два дрожащих и испуганных слуги, остались, недоумённо смотрели на меня, маму и кучу солдат.
Я неспешно подошёл к ним, и тихо спросил.
— Что предпочитаете? Чтобы я сначала вырвал вам ногти, раздробил кости на руках или сточил зубы точильным камнем?
Они, при виде моего спокойного лица задрожали и на их штанах появились мокрые пятна, которые стали стекать вниз, моча штанины.
— Сеньор Витале! — истерично закричал один из них, — мы ни в чём не виноваты! Вы можете спросить нас о чём угодно, мы вам сами честно всё ответим! Не убивайте нас пожалуйста!
— Хм? — удивился я, — так просто? Может хотя бы сломать пальцы? Вдруг вы врать станете?
— Нет! Как мы можем вам врать?! — изумились оба, — мы честные люди, и не предаём хозяев!
— Витале, хватит запугивать людей, — мама подошла к нам сама, — любезные, просто ответьте на один вопрос. Вы знаете, этих людей?
Она показала рукой на арабов.
— Нет синьора! — они отрицательно покачали головой, — их вчера привели во дворец ваши сыновья и они пробыли в их покоях до самого вечера. Дальше мы не знаем, что было, поскольку ушли спать.