– Кента, у тебя книга упала. – Раздался чуть подрагивающий голос Тейлор, когда она его подняла и положила на парту, пожирая меня взглядом.
Мэди одарила ее таким взглядом, что я испугался, как бы она прямо в классе ей все волосы не выдрала, это плохо для репутации, так что притянул подругу к себе и отвлек новым поцелуем. У Тейлор хватило ума свинтить из зоны видимости, и такая наглость для нее прошла безнаказанной.
Так что вторая причина, почему Тейлор ходит в больницу это возможность безнаказанно строить мне глазки, и даже изредка получать что-то похожее на ответ. Поэтому я и не верю, что ее отсутствие, сегодня связано с желанием все бросить, она упорная мазохистка, скорее просто чем-то занята.
Но все мысли о притягивающей внимание моих женщин Тейлор вылетели из головы, когда прилетела Слава, удерживая за талию Панацею. Славу я уже несколько раз видел, красивая, но уж очень высокомерная мордашка, и стройная фигура. Правда вблизи оказалось, что в дополнение к этому идет еще и навязчивое эмпатическое давление, внушающее восхищение. Уровень этого давления так себе, а качество еще хуже. Разве что совсем слабовольных заставит себя любить, или ситуация окажется подходящей. У меня же столь топорное воздействие только раздражение вызывает. Эмпат не способный навязать свои эмоции другому, так чтоб тот их не мог отличить от своих и не эмпат вовсе, а так… Вот Слава и была этим так, хотя в оправдание скажу, если она пару часов будет так воздействовать, то неподготовленного человека способна очаровать, на допросах наверное полезно.
Но меня больше интересовал ее груз. Среднего роста девушка с копной вьющихся каштановых волос, и очень милым, пусть и не столь ярким как у сестры личиком покрытым множеством веснушек, делающими ее еще милее и нежнее. Панацея, приземлившись, накинула на голову упавший в полете капюшон своей бесформенной мантии, с красными крестами и буквально утонула в нем, спрятав мордашку.
ЭМИ ДАЛТОН (ПАНАЦЕЯ)
Сестры быстро о чем-то переговорили и распрощались, Слава улетела, а в Панацее подошел врач, мой текущий куратор, интересуясь, куда она пожелает направиться, и есть ли время для посещения платных пациентов. В этот день даже парой слов перемолвиться с девушкой не получилось, но зато я почти все время держался рядом, на всякий случай. Панацея перемещалась по больнице без всякой системы, прошлась по реанимации, заглянула в детское отделение, в травматологию. Лечение в ее исполнении происходило так. Она подходит к больному, просит разрешение воспользоваться своей силой, и когда его получает, прикасается к открытой коже, держа руку от десятка секунд до нескольких минут. Мальчику, которому бетонным блоком отрубило ногу, она ее восстанавливала минут десять, пацан из пухлика превратился почти в скелета, но конечность отросла и была работоспособна.
Так вот удобного случая поговорить не представилось, но я был рядом, и считывал все, что девчонке нравится, чтоб лучше подготовится к следующей встрече. И вот тут случилась качественная накладка. Я выяснил, что у Панацеи, нет Эми, ей не очень нравится быть Панацеей, ответственность на нее давит, так что для большего контакта надо обращаться к ней только как к Эми, это поможет ей отстраниться от образа сурового врача и стать закомплексованной девочкой. Так вот у Эми, уже есть возлюбленный, и не просто первая влюбленность как у Висты, тут настоящее, укоренившееся намертво чувство, просто въевшееся в подкорку. В принципе это даже хорошо, ведь моя сила позволяет подменять образы влюбленности, на себя, и на Висте частично опробовано. Беда в том, что образ в голове Эми принадлежит ее сестре Славе, она безумно в нее влюблена, вплоть до психической травмы, поскольку лесбиянкой она не является, и при виде обнаженных мальчиков, даже в рабочей обстановке испытывает некоторое смущение, чего про девочек не скажешь.
Я, кажется, говорил, что воздействие Славы, за пару часов способно достать даже вполне адекватного человека, заставив на него повестись. А вот если так воздействовать на свою сестру в течение нескольких лет, да еще в период полового созревания. Вот так всякие криворукие эмпаты и ломают личность жертвы. Я и сам подобным увлекался, но я всегда действую тонко, не допускаю конфликтов, и так, что окружающие счастливы и получают то, что хотят, за исключением воздействия на явных врагов. А вот такое обращение с собственной сестрой, семьей…
Рррр…
У меня к славе вспыхнула личная и необоримая ненависть, и девушка автоматом исключилась из кандидатов в мою команду. Особенно сильно меня бесило то, что она сломала Эми, но все равно не дает ей того, что та теперь желает, продолжая ее жестоко изводить. Прибью дуру! Но позже!
Нужно наметить план лечения лучшего целителя мира. Жаль приходится прятаться, так бы я парой воздействий нивелировал весь эффект Славы, но приходится рассчитывать, на то, что есть. Освободить ее от этой пагубной влюбленности кейповской силой не выйдет, но вот переключить на себя, после чего все, же дать, что она желает, тем самым убрав очень серьезный фактор противоречий, разрывающий ее личность, я могу. Только нужно подкорректировать изначальные планы, по срокам, и проводить воздействие более тонко, с учетом стороннего фактора в виде криворукого эмпата. Та еще задачка, но я справлюсь, это ведь по моему профилю.
Вечером, когда Эми улетала со своей говнистой сестричкой, я внимательнее оценил ее ауру, которая во мне вместо благоговения и восторга начала разжигать злость и ненависть. Привнося искусственный страх, который я и без всякой помощи псионики игнорировал. Выходит аура Славы усиливает самые яркие эмоции в ее отношении, дьявол, так все становится и сложнее и проще. Причем по одной и той же причине. Пока я буду пытаться переключить влюбленность на себя, Слава будет противодействовать, а когда справлюсь с задачей, чувства Эми к ней уйдут, и она с огромной вероятностью начнет будить в ней страх! Тем самым еще сильнее расшатывая личность. Хорошо хоть после пересечения этого порога Слава уже не сможет отбить потерянные позиции. А что делать с такой криворукой сестричкой, хм, а ведь это еще один повод в сторону грубой ликвидации. Попробуй только убей мини-Александрию, способную кидаться бетономешалками, летать и вообще прикрытую силовым полем делающим ее неуязвимой. Нужна дополнительная информация и проверки. Полной неуязвимость не бывает, даже у Александрии Сибирь в свое время глаз вырвала и съела…
Времени еще много, сейчас смерть Славы только разрушит личность Эми, этот шаг нужен не раньше этапа переключения, так, что успею собрать информацию. А пока, надо зайти в магазин, порадую Мэди тортиком мороженным, а то она совсем исскучалась пока меня нет, ну а после тортика и скуку развею в удобной, широкой постели…
Совсем недавно я считала, что мне нужно всего лишь, чтоб меня никто не замечал, не третировал и не унижал, и я могла спокойно учиться. Эта моя мечта практически исполнилась, и главные мои мучительницы перестали меня задирать. Но теперь я хочу, чтоб меня заметили, заметил парень очень близкий аж с двумя моими мучительницами! Невероятно, чтоб София и Мэдисон не только влюбились в одного парня, но еще и не повыдирали друг дружке волосы из-за этого! Но невероятное случилось, столь, же невероятное, как и мое спокойствие.
Я вовсе не влюбилась в Кенту, с чего бы! Я просто хочу сказать ему спасибо, и чтоб он со мной немного поговорил, может, что посоветовал из домашки, или как тогда помог избавиться от последствий очередной «шутки». И ничего я не влюбилась, только не в парня так близкого сразу к Софии и к Мэдисон!
А еще Кента такой добрый и ответственный, только мы вдвоем из всех волонтеров проработали в больнице больше недели, и там нет ни Мэдисон, ни Софии, и я смогу даже поговорить с Кентой, если повезет. Хм, а если надеть под майку лифчик на пару размеров больше и с жесткими чашечками, то кое-что получается. До Софии мне далеко, но хоть что-то заметно, да решено!
Собравшись, я посмотрела на часы и выбежала из дома, надо успеть на автобус!
– Тейлор! Иди сюда! Надо поговорить, для твоего же блага! – Раздался голос Мэдисон из припаркованной рядом с моим домом машины. Не знала, что у нее есть права. – Садись, и поболтаем, не зли меня…
Я засомневалась, но проигнорировать приглашение не рискнула, тогда она ведь и отыграться в школе может, а сейчас всего лишь поговорим, ну может, в больницу опоздаю. Я села в машину, и Клементс тут же ударила кулаком в мое бедро, не так уж и сильно, но я почувствовала какой-то укол, попыталась выскочить из машины, но тело стало ватным, а в глазах потемнело, кажется, я потеряла сознание…
Щеку обожгло болью, потом вторую, я дернулась, пытаясь, заслониться руками, но они двигались как-то неправильно, вместе.
– Очнулась, хорошо, дальше я тебя не повезу, сама пойдешь на своих ходулях, а потом поговорим! – Услышала я злой голос Мэдисон.
Я открыла глаза и поняла, что не так с руками, они оказались крепко связаны в запястьях толстой веревкой, а я сама лежала на земле, в каком-то лесу. Из одежды на мне оставались только трусы, майка и лифчик, все остальное, включая обувь, валялось в куче рядом. Я испугалась, сильно испугалась. Очнуться в таком состоянии в неизвестной местности, я представляла, чем это может закончиться. Но от жалкой истерики меня спасла Мэдисон, какая бы она не была сука, она моя одноклассница, и чего-то совсем запредельного она не сделает, ведь правда!
– Мэдисон! Что ты делаешь?! Ты меня похитила, это уже не школьные шутки, за такое тебя посадят! – Попыталась я ее образумить.
– Я тебя не похищаю, а учу, но ты еще не готова к разговору, вот километров через десять.
– Что какие десять, что за чушь ты несешь! Клементс! – Выкрикнула я, все же не сумев удержать своего страха.
На этот раз она не отреагировала, завела машину, и тронулась, веревка дернула за руки и я поняла, о каких километрах говорила Клементс. Мои руки были привязаны к машине, и если я не хотела пересчитать грудью все кочки, то должна была бежать! На первых же шагах я больно уколола камень и вскрикнула, но машина не замедлилась.